Гудзонов залив.
Глава XIV. Вапити, волки и росомаха

Глава XIV
ВАПИТИ, ВОЛКИ И РОСОМАХА

Мальчики пристали к берегу в маленьком заливчике. Небольшие группы деревьев красиво выделялись на безлесном фоне местности. Около одной из них, ярдах в ста от воды, был разложен костер, и вся окрестность на несколько миль вокруг была перед мальчиками как на ладони.

-- Смотрите! - вдруг воскликнул Франсуа, вскакивая со своего места. - Что это такое, капитан?

Капитан встал, рукою защитил глаза от солнца, посмотрел внимательно на равнину, на которую указывал Франсуа, и просто сказал:

-- Это вапити.

-- Это мне ровно ничего не объясняет, - сказал Франсуа, - пожалуйста, выразись яснее!

-- Это олени, или, вернее, лоси.

-- А, понимаю. Я так и предполагал; но они так далеко от нас, что я не был вполне уверен.

Люсьен тоже встал и, взглянув в свою маленькую подзорную трубку, подтвердил справедливость слов Нормана. Он ясно различал стадо лосей.

-- Ну, Люс, - попросил его Франсуа, - расскажи-ка нам все, что знаешь о лосях. Это займет наше время. Норман говорит, что мы напрасно стали бы охотиться за ними на этой открытой безлесной равнине; они убегут раньше, чем мы подойдем к ним на ружейный выстрел.

-- Меня нисколько не удивит, - прервал его Норман, - если они вскоре появятся и около нас, здесь, в кустарниках. Кажется, они обыкновенно пасутся здесь и, вероятно, придут к озеру на водопой.

-- И отлично. А пока философ пусть расскажет, что о них знает.

Люсьен начал:

-- Редкое животное имеет столько названий, как это. В каждой местности и каждый автор называют его по-своему. Лосем назвали его первые колонисты, потому что он напоминал им европейского лося, но самым верным из всех его многочисленных названий я считаю индейское "вапити", потому что одно оно точно обозначает именно эту породу оленей. Да и лучшие натуралисты последних годов называют его этим именем.

-- По моему мнению, - продолжал он, - вапити самый благородный представитель оленьей семьи. По красоте он равен европейскому оленю, но почти на целую треть больше его. В грации он не уступит нашему, а сильные, большие рога придают ему в высшей степени величественный вид. Летом он красновато-коричневый, откуда и само название - красный зверь; но этот красноватый оттенок гораздо ярче и гуще у вапити, чем у его европейских сородичей. Как и прочие олени, вапити родятся весною, обыкновенно парами, самец и самочка. Самки не имеют рогов, у самцов же они достигают полного развития и силы лишь через несколько лет. В феврале или марте олени ежегодно сбрасывают их, и рога начинают снова расти через месяц или шесть недель.

В продолжение лета они остаются мягкими и бывают покрыты нежной кожицей, похожей на сероватый бархат, почему и говорят тогда, что "рога оленя в бархате". Удар по рогам в это время причиняет зверю большие страдания, так как кожица на них имеет нервы и кровеносные сосуды. С наступлением осени бархат слезает и рога становятся крепкими, как кость. Да это и необходимо, так как наступает сезон ожесточенных битв, и олени, сцепившись рогами, бьются друг с другом до полного изнеможения. Нередко случается, что, сцепясь рогами в разгаре битвы, они уже не могут расцепиться и погибают от голода или хищников, нападающих на беззащитных животных. Охотникам часто попадаются такие сцепленные рога, да и сами соперники становятся их легкою добычей.

Особенный крик вапити издали различается охотником и служит верным его проводником. Осенью крик самцов особенно неприятен и очень напоминает крик осла.

Вапити водятся небольшими стадами, редко превышающими пятьдесят голов, часто же ограничивающимися шестью и семью оленями. Раненые самцы, принужденные защищаться, становятся чрезвычайно опасными, и многим охотникам лишь с большим трудом удалось спастись от их рогов и копыт. Охотятся за ними так же, как и за обыкновенными оленями, хотя индейцы нередко ловят их в воде; вапити отлично плавают и в состоянии переплыть самые широкие реки и заливы.

В былые времена вапити можно было встретить на большей части Северной Америки; рост поселений заставляет их удаляться в глубь страны. В настоящее время они встречаются, да и то нечасто, в отдаленных гористых местностях севера Соединенных Штатов. В Канаде они более многочисленны и попадаются вплоть до самого Тихого океана; в тропических странах не встречаются вовсе, также не заходят севернее 57-й параллели, так что, собственно, должны быть причислены к животным умеренного пояса.

В этом месте своего рассказа Люсьен был прерван восклицанием Базиля, продолжавшего наблюдать за вапити.

-- В чем дело? - спросили мальчики.

-- Смотрите, - отвечал Базиль, указывая на стадо. - Что-то испугало оленей. Одолжи-ка мне твою подзорную трубу, Люс.

могли видеть, что это были самцы: самки в это время года удаляются в чащу лесов и там производят на свет потомство. Олени метались по прерии, возвращались по собственным следам, как бы играя или, вернее, как бы стараясь спастись от преследований. Но невооруженным глазом невозможно было различить что-либо, кроме самих вапити, и все с нетерпением ждали объяснений Базиля.

-- На них напали волки, - минуту спустя сказал тот.

-- Странно, - возразил Норман. - Волки редко нападают на взрослых вапити, разве что те ранены или обессилены чем-нибудь. Они, вероятно, страшно голодны. Какой породы эти волки?

Вам, читатель, этот вопрос, вероятно, покажется очень странным. Вы думаете, что волк есть волк, и никаких разных пород волков не существует. Это не совсем верно. В Америке существуют две совершенно различные их породы, из которых каждая подразделяется на множество разновидностей, до того резко отличающихся друг от друга цветом и другими признаками, что некоторые исследователи считают их даже разными породами. Мнения ученых расходятся на этот счет; бесспорно лишь существование двух пород, отличающихся друг от друга цветом, ростом и повадками. Одна из них - большой, или обыкновенный волк, и другая - лающий, или степной волк. Первые встречаются на всем американском континенте и особенно многочисленны в северной его части. Они занимают в Америке место обыкновенных европейских волков и хотя напоминают своих европейских родственников повадками, однако резко отличаются от них сложением и внешним видом. Существует много разновидностей этого волка, известных под характеризующими их названиями черного, пестрого, белого, темного и серого волка. Из них наиболее распространен серый волк. Но об этой породе я поговорю дальше, а теперь займемся второй, то есть степными волками.

Эти волки почти на целую треть меньше обыкновенных. Они отличаются большею быстротою и живут большими стаями. Детенышей своих производят на свет в норах среди открытой степи, а не в лесу, как другие. Из всех американских животных, включая и лисиц, степные волки самые хитрые; они никогда не попадаются в капкан, между тем как сами часто хитростью овладевают какой-нибудь слишком любопытной ланью или оленем. Стоит раздаться в прерии выстрелу, как со всех сторон появляются эти хищные животные в надежде воспользоваться хоть частью добычи. Волки никогда не преследуют легкораненое животное; если же оно ранено смертельно, волки с яростью набрасываются на него и моментально раздирают на части, так что охотник редко поспевает вовремя, чтобы самому воспользоваться убитой добычей. Стаи степных волков следуют за стадами буйволов и пожирают отставших маток и телят. Часто сражаются они со старыми животными, причем, конечно, победа обыкновенно обходится им очень дорого: прежде чем сдаться, буйвол убивает большое их количество.

Их шкуры составляют предмет торговли Компании Гудзонова залива. Мех одинакового качества с мехом других волков, с густым подшерстком. Шкуры их никогда не срезаются, как шкуры других волков, а сдираются, подобно шкурам кроликов, и затем выворачиваются. Вот и все, что касается степных волков.

-- Вероятно, в стаде есть больное или раненое животное, или же волки очень многочисленны и надеются затравить одного из оленей, - сказал Норман. - Они это иногда проделывают.

-- Стая действительно большая: их, вероятно, штук пятьдесят, - сказал Базиль, все еще наблюдавший за животными в подзорную трубу. - Смотрите, им удалось отделить от стада одного из оленей. Он бежит прямо на нас.

Мальчики заметили это одновременно с Базилем и схватились за ружья. Вскоре они могли отчетливо различить преследовавших вапити волков. Через несколько мгновений олень был уже так близко, что они ясно видели его горящие глаза и раздувающиеся ноздри. Это был превосходный экземпляр: рога его достигли полного развития, касались самых плеч, но были еще в бархате. Он бежал прямо на мальчиков и заметил дым костра и их самих только тогда, когда был шагах в ста от лагеря. Он круто повернул и скрылся в зарослях ив. Волки - их было не менее пятидесяти - бросились было за ним в чащу, но вдруг остановились, а затем даже повернули назад и, как будто чего-то испугавшись, обратились в бегство. В первую минуту мальчики объяснили их странное поведение своим присутствием, но, немного подумав, убедились в своей ошибке, так как все были хорошо знакомы с нравами степных волков и никогда раньше не наблюдали ничего подобного.

ожидали появления зверя.

Роща занимала не больше одного акра земли, но была чрезвычайно густа, так что оленя решительно не было видно. Он стоял неподвижно, так как не было слышно ни звука, да и макушки деревьев оставались совершенно спокойными.

Тогда мальчики отправили в рощу Маренго. Умная собака не успела еще войти в чащу, как послышалось громкое фырканье, сопровождаемое звуком борьбы и топотом, и в следующее мгновение вапити выскочил из рощи. Из маленького ружья Люсьена грянул выстрел, но пуля, очевидно, пролетела мимо, так как олень продолжал мчаться. Все бросились к тому месту, откуда он выскочил, и увидели, что какое-то животное сидело на его спине, мешая свободе его движений.

Охотники не верили своим глазам; коричневатое косматое существо лежало на плечах вапити, запустив в него когти. "Пантера!" - воскликнул Франсуа. Базиль в первое мгновение принял его за медведя, хотя оно и было слишком мало ростом. Норман, однако, более других знакомый с местностью, сразу признал в нем грозную росомаху. Головы ее нельзя было видеть, так как она была спрятана в плечах вапити, горло которого она старалась перекусить, но короткие широкие лапы, пушистый хвост, длинная косматая шерсть, выгнутая дугой спина и темно-коричневый цвет не оставляли ни малейшего сомнения.

При первом появлении животных мальчики были слишком удивлены, чтоб стрелять. Когда они пришли в себя, Франсуа и Базиль хотели снова начать преследование. Норман удержал их.

Вапити, выскочив из кустов, сначала несся прямо перед собою, то есть параллельно озеру, но, заметив воду, круто изменил направление и помчался к ней, очевидно, намереваясь броситься в воду и таким образом освободиться от своей ужасной ноши.

В несколько прыжков достиг он берега, в этом месте достигавшего восьми футов, и, не колеблясь ни секунды, ринулся вниз. Раздался сильный всплеск, и вапити с росомахой исчезли под водой. Через несколько мгновений они снова появились на поверхности, но уже отдельно друг от друга. Очевидно, неожиданная ванна охладила пыл росомахи, беспомощно барахтавшейся в несвойственной ей стихии. Тем временем олень свободно и легко плыл к середине озера. Нашим охотникам, взобравшимся на скалу, с которой только что спрыгнуло животное, было чрезвычайно удобно целиться в росомаху, и Базиль и Норман тотчас же всадили ей по пуле в спину. Франсуа тоже попал в нее из своего ружья, и убитое животное погрузилось на дно. Они так занялись росомахой, что ни один не подумал стрелять в удалявшегося вапити. Им сначала казалось слишком жестоким преследовать животное, только что избавившееся от стольких врагов; но мысль полакомиться свежим мясом поборола их сострадание и, покончив с росомахой, они рассеялись по берегу с заряженными ружьями в ожидании возвращения оленя. Им было ясно, что животному не переплыть озера, противоположный берег которого скрывался за горизонтом, следовательно, ему оставалось либо вернуться назад, либо утонуть. Каково же было их удивление, когда они вдруг увидели, что, отплыв с полмили от берега, олень вдруг стал все больше и больше высовываться из воды, пока, наконец, совершенно не остановился. Он случайно попал на мель и, сознавая свою безопасность, не трогался с места.

Базиль и Норман бросились к пироге и через несколько минут неслись по направлению к мели. Вапити, казалось, понял безвыходность своего положения и, вместо того, чтобы снова броситься в воду, повернулся лицом к охотникам и с угрожающим видом наставил на них рога. Но это не испугало его преследователей: подъехав ярдов на пятьдесят, Норман, сидевший на веслах, остановил пирогу, и в следующее мгновение пуля Базиля уложила вапити на месте.

Мальчики за рога привязали его к корме пироги и таким способом отбуксировали к берегу, откуда перенесли в лагерь. Осматривая убитое животное, они увидели, что оно было ранено еще до нападения на него волков, росомахи и их самих. Конец стрелы торчал из его бедра, и по состоянию раны можно было заключить, что индейцы лишь незадолго перед этим преследовали его. Этим объяснялось и нападение волков, которые не решились бы атаковать совершенно здоровое животное. Да и росомаха редко нападает на таких крупных зверей, на этот раз легкость поживы, очевидно, прельстила ее. Волки со своей стороны, почуяли в роще присутствие росомахи, и их странное поведение сделалось понятным; хищники эти настолько же трусливы, насколько жестоки, и их страх перед росомахой может сравниться лишь с ужасом, внушаемым ими самими раненому оленю.