| Автор: | Рид Т. М., год: 1872 |
| Категории: | Приключения, Роман |
Глава XIII
Лондонские грабители
Не зная Лондона, где он был за всю жизнь не больше трех раз, Генри попросил извозчика отвезти его в какой-нибудь отель в западной части города. Из боязни, что слух о ссоре с отцом и о неудачном сватовстве уже распространился в городе, Генри не посетил ни одного из друзей генерала. Гордец, он не захотел ставить себя в смешное положение или выслушивать чьи-то сожаления. Ему было бы легче скрыть свое горе от всей вселенной. По той же причине он избегал и возможных встреч с товарищами по колледжу.
Человек, который привез письмо его отцу, передал и записку лакею, в которой было указание уложить и отправить вещи и оружие Генри Гардинга до востребования на станцию Педдингтон. Они-то да сто фунтов, которые случайно находились в кошельке, когда Генри покидал родительский дом, и составляли теперь все его богатство. Деньги исчезли, конечно, в первые же дни жизни в Лондоне.
Очутиться без денег в таком большом городе - мог ли Генри думать, что подобное с ним когда-нибудь случится! Но сначала это ему не казалось страшным: он надеялся, что отец пришлет ему тысячу фунтов стерлингов. Через неделю он отправился к поверенному генерала и спросил, нет ли письма на его имя от отца.
Ответ был отрицательный.
Через три дня он снова пришел к поверенному. Тот ответил, что ничего так и не получил от генерала.
-- Он не пришлет денег, - грустно сказал себе Генри, уходя из конторы. - Он находит, что я еще недостаточно наказан, а мой братец, конечно, там лишь подливает масло в огонь. Ну и пусть остается со своими деньгами. Я у него не попрошу больше ничего, пусть мне придется хоть и умереть с голоду!
Во всяком личном самоотречении есть некоторая доля жгучего удовольствия, черпающего свою силу не столько в истинном мужестве, сколько в злобе. Молодой человек чувствовал себя страшно оскорбленным своим отцом и любимой женщиной. Он не мог их отделить друг от друга в своих мыслях, и его неприязнь к обоим была так сильна, что могла толкнуть его на самые крайние решения. Первое было - не ходить больше к поверенному, что он и сделал, правда, не без усилия над собой, так как уже страдал от недостатка денег. Теперь уже было не до расточительности. Генри переехал в более скромный отель, но как бы дешева комната ни была, платить за нее было надо. Положение становилось все затруднительнее. Что делать? Поступить на военную службу или в торговый флот? Стать извозчиком? Простым рабочим? Ни одна из этих профессий его не привлекала. Не лучше ли было эмигрировать? На этом он и остановился.
К счастью, у него еще оставались прекрасные часы и драгоценные вещи. Денег, вырученных от их продажи, вполне хватило бы на переезд в Новый Свет. Он хотел как можно дальше уехать от отца и Бэлы Мейноринг.
Генри направился к докам, чтобы узнать, когда уходит корабль в Америку, но каюта, которую ему предложили на корабле, была хоть и недорога, но очень скверная, и он не решился ее взять.
Было уже поздно, когда он сошел с империала конки на Литл-Куин-Стрит, недалеко от своей гостиницы.
И здесь ему бросилась в глаза лавочка с устрицами. Он почувствовал острый голод и, зайдя в лавочку, приказал открыть себе дюжину моллюсков.
Перед прилавком стоял молодой человек и с аппетитом глотал поданных устриц. Вид его произвел на Генри странное впечатление. Это был высокий, хорошо сложенный, красивый человек. Лицо его было оливкового цвета, черные волосы и глаза, горбатый нос... Несколько слов, произнесенных на плохом английском языке, убедили Генри, что перед ним иностранец, скорее всего - итальянец. Несмотря на бедный костюм, манеры этого человека показывали, что он если и не знатного происхождения, то из хорошего общества.
Если бы у Генри спросили причину его внезапной симпатии к молодому человеку, он бы наверняка затруднился ответить. Симпатия эта была вызвана скорее всего хорошими манерами иностранца, а еще тем, что он, Генри, скоро и сам будет вот так же находиться где-то на чужбине, вдали от родины.
Ему очень хотелось заговорить с незнакомцем, но гордая сдержанность этого человека, его плохое знание английского языка удержали Генри от попытки начать с ним беседу.
Незнакомец едва удостоил взглядом молодого англичанина. Аристократические манеры, платье безукоризненного покроя, очевидно, внушили иностранцу мысль, что перед ним один из обычных светских шалопаев.
Итальянец покончил с устрицами, расплатился и вышел из лавочки.
Генри с сожалением проводил его взглядом. Это было первое симпатичное лицо, встреченное им в Лондоне. Увидит ли он его когда-нибудь еще? Это было бы большим чудом в таком городе, как Лондон. Расплатившись с продавцом, Генри вскоре тоже вышел.
Он уже вошел в крытый и плохо освещенный переход, огибающий Линкольн-сквер, как вдруг в полумраке перед ним вырисовались силуэты трех человек, из которых один был, видимо, мертвецки пьян и едва опирался на двух других.
Генри бы охотно избежал бы этой встречи, но ему не хотелось возвращаться обратно, и он пошел прямо. Подойдя ближе, Генри заметил, что пьяница совсем не стоял на ногах и если бы не поддерживающие его товарищи, свалился бы на землю, как мешок. Все трое стояли неподвижно на месте.
Генри, не обращая внимания, прошел мимо них. Однако отвратительная физиономия одного из них, повернувшаяся в его сторону, заставила его насторожиться. Пройдя несколько шагов, он невольно повернул голову.
Достойное трио стояло как раз возле одного из редких фонарей, находившихся в переходе. Слабый свет, падавший на пьяницу, осветил его лицо, и Генри узнал молодого человека, заинтересовавшего его в устричной лавочке.
-- Что это значит, - спросил он повелительным тоном, - этот человек пьян?
-- Пьян в стельку, - отвечал один из подозрительных субъектов, - целый час мы возимся с этой тушей.
-- Неужели?
-- Правда, сударь. Как видите, он хватил лишнего. Это наш приятель, и мы не хотим, чтобы он попал в участок.
избавлю вас от этого труда. Поняли?
-- А вот что! - крикнул Генри, будучи не в силах больше сдерживать свое негодование. - Вот! - повторил он, с треском опуская свою тяжелую палку на голову одного из мошенников. - Вот! - повторил он еще раз, ударяя другого; и вслед за тем все трое - два негодяя и их жертва - упали на землю.
В этом квартале Лондона полицейские посты очень редки, но по счастливой случайности один полисмен, проходя по Куин-Стрит, услыхал шум и вбежал в переход в тот момент, когда Генри расправлялся с грабителями.
Он помог молодому человеку связать мошенников и отвести их в ближайший участок. Пока преступников сажали под замок, иностранец, отравленный хлороформом, пришел в себя, и Генри взялся отвезти его домой.