Плавание по лесам.
Заключение.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Плавание по лесам. Заключение. (старая орфография)

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Поверьте, можно было бы еще написать целую книгу о похождениях Тривэниона с его спутниками до-тех-пор пока они добрались до Гран-Пара - они достигли наконец цели своего путешествия. Но мы избавляем читателя от необходимости читать новые похождения, потому что они имеют сходство с прежними.

Разскажем только, каким образом они выбрались из гапо. Индийское судно игарите, хоть и грубо было сделано, без всякого понятия об искусстве, однако сравнительно с монгубой и оно было уже великим улучшением. Притом же, имея в руках четыре порядочных весла и кожаный парус, наши плаватели получили некоторую уверенность, что с, помощью Провидения выберутся наконец из наводнённого леса в настоящую реку.

Первым их желанием было покинуть внутреннее озеро, где пребывание их сопровождалось безпрерывными опасностями. Дикарям не трудно было опять пуститься за ними в погоню и тем более, что желание мести и безчеловечные инстинкты подстрекали их не сегодня, так завтра взять своё. Положим, что весь их флот был уничтожен, но разве не могла быть по близости другая малокка с дружественным племенем, обладающим еще лучшими игарите?

Имея такия предположения в виду, наши плаватели устремили всё внимание на то, как-бы убраться подальше из озера.

Были-ли то границы земли, окаймлённые со всех сторон деревьями? Никто не мог отвечать на вопрос, от которого зависела жизнь или смерть всех этих людей.

Возвращаться но тому же пути, по которому они пришли на монгубе значило бы напрасно терять, время и подвергаться известным уже опасностям.

По прекращении погони за ними и после того, как враждебная малокка скрылась из вида, плаватели переменили направление своего пути и повернули под прямым углом от линии, куда загнали их лютые преследователи.

Рука всеблагого Провидения направила их по настоящему пути. Как только полоса деревьев скрылась из вида, вдруг перед ними явилось открытое пространство воды. Ветер был благоприятен, с помощью паруса и дружной гребли, игарите быстро скользила и вскоре оставила далеко за собою опасное озеро. Муры не видать и не слыхать, опасность от погони миновалась, но это еще не значило избавление от гибели. Они еще далеко не выбрались из гапо, этой пустыни наводнённых лесов, где они подвергались тысячам опасностей.

Они очутились в лабиринте озёр и островов, имевших сообщение между собою посредством каналов или узких проходов, окаймлённых густым лесом. Но земли и тут не было, а только вершины деревьев перевитые и переплетённые лианами, усеянные и загромождённые тяжолыми массами паразитных растений. Всё это настоящее гапо. Бедные плаватели не могли даже сомневаться, потому что за это время хорошо ознакомились с признаками гапо и слишком хорошо изучали его свойство по личному опыту.

Много дней пришлось блуждать на этим диким пустыням, то переплывая полосы открытого пространства воды, то пробираясь между извилистыми проливами или узкими тёмными игарапе, водяными аллеями, которые часто оканчивались безвыходным глухим переулком, загромождённым со всех сторон непроницаемою чащею древесных вершин.

В таких случаях не было большого выбора; приходилось или покинуть судно и карабкаться по вершинам деревьев, или повернуть игарите и плыть обратно. Понятно, что последнее средство казалось легче для тех кто раз испытал, что значит странствовать по способу обезьян.

Иногда эти обманчивые проходы заводили плавателей на целые мили напрасного плавания в продолжении многих часов, а однажды так целый день пропал у них даром. Им приходилось преодолевать трудности настоящей пустыни, но не аравийской, знойной пустыни, где можно умереть с голода и без воды, а наводнённой пустыни, которая по своим свойствам имеет большое сходство с обширным фруктовым садом затопленным наводнением.

Множество разнородных плодов, никогда нигде невиданных ими прежде, попадалось им на дороге и служило пищею для поддержания их жизни. Один Мундруку знаком был со свойством всего попадавшагося на встречу, один он мог сказать, что было полезно, и что вредно. Эта местность были богата птицами, которых индийцы употребляют в пищу, и разнообразным множеством четвероногих. Охота за ними, также как собирание орехов и фруктов для не сложного запаса провизии, доставляли странникам частые случаи развлечения, иначе, это плавание по безследным лесам было бы нестерпимо скучно и кроме того пришлось бы с голоду умирать. Впоследствие никто из них не мог сказать сколько времени продолжалась такая цыганская жизнь. Поглощенные одного мыслью - как-бы скорее выбраться оттуда они не обращали внимания на время и не отмечали числа дней: сколько раз солнце заходило и восходило в этом мучительном плавании по лесам.

Были дни, когда они и совсем не видали солнца, закрытого от них густым сводом коллосальных деревьев между стволами которых они пробирались на индийском судне. Но если никто из них не мог сказать, как долго они блуждали по водно-древесной пустыне, то еще менее могли они придумать, сколько еще им оставалось времени бедствовать в этом лабиринте. Но в одно прекрасное утро совсем неожиданно они выплыли из мрачного игарапе на открытое пространство и увидели небом посланное видение.

Они увидели корабль! корабль плывший на всех парусах по лесам!

Конечно это был не такой огромный корабль на каких переплывают океаны, и не фрегат, даже не купеческое судно в тысячу тонн, а всё-же это был корабль в общем значении этого слова - с мачтами, парусами и со всеми снастями: то была двумачтовая шкуна - торговое судно, плавающее, по водам Солимоэнца.

Старый Мундруку при первом взгляде узнал его и громко стал окликать. Он по виду тотчас понял характер этой шкуны, - и не мудрено; лучшие годы его жизни проведены были на подобном судне. Появление гакуны на этих водах доказывало им, что они попали на настоящую дорогу.

-- Вниз идёт - в большую Пару, вскричал тапуго: - я даже могу сказать, какой она несёт груз: сассапарель, ваниль, стручковый перец, сапусая - всё это находится под навесом из пальмовых листьев.

Шкуна находилась на близком разстоянии.

-- Ложись в дрейф и бери пассажиров! мы желаем отправиться в Пару, а наше судно не выдержит такого далёкого разстояния.

Шкуна, по данному сигналу, подошла ближе и через десять минут вся команда с игарите перешла на палубу шкуны:

Индийское судно, представленное на волю ветров понеслось по течению гапо, а шкуна отправилась по своему назначению, целью которого оказалась действительно Большая Пара. Река, по которой они плыли не была еще главным потоком Солимоэнса, а одно из его разветвлений. Но через два дня после того, как наши странники вступили на шкуну, она вышла в главный поток и там быстро и весело понеслась по волнам. Полное веселье царствовало и между людьми на шкуне, когда команда узнала, что в числе пассажиров, спасённых ею, были родной брат и родной сын их хозяина, а пассажиры с своей стороны узнали, что шкуна, оказавшая им радушное гостеприимство была собственностью Тривэниона. Оказалось, что молодой Ричард очутился на торговом судне, принадлежавшем его отцу, и что бывший рудокоп с своими детьми докончат своё плавание по водам Амазонки на собственном судне брата.

- из убежища диких верей птиц, обезьян, и вообще страшной обстановки дикарей, они снова наслаждались привлекательным комфортом и приличной обстановкою в родной цивилизованной семье.

-----

Достаточно сказать еще несколько слов, чтобы докончить историю наших плавателей.

Братья опять свиделись и вместе вернулась на родину, - у каждого из них было по сыну и по дочери.

Оба брата были вдовцами и решившись никогда не вступать во вторичный брак, поселились под одною кровлею того дома, где они родились.

Законный похититель их собственности не долго наслаждался ею... у людей смерть не за горами.

Известно, что дурно приобретённое наследство никогда в прок не бывает, так и теперь оно скоро попало под молоток аукциона и братья Тривэнионы поспели как-раз, вовремя, чтобы остановить его продажу в чужия руки. Таким обраеом наследственное имение снова сделалось собственностью их рода. Хотя вновь приобретённое имущество было разделено на две равные половицы и принадлежало двум отдельным владельцам, однако оно не переменяло наследственного имени и попрежнему называлось поместьем мистеров Тривэнионов. Владелец каждой половины был Тривэнион и жена каждого из них до замужства носила имя Тривэнионов. И в этом нет никакой путаницы или загадки. У молодого паранца была сестра, но при начале рассказа животрепещущих событий мы даже забыли назвать её по имени, мимоходом сказав, что она была прелестною девочкою. Но теперь да будет известно всем и каждому, что она выросла, стала прекрасною светлорусою девушкою и что ей имя Флора, как её брат Ричард: - тоже светлорусый в покойную мать: - полюбил свою смуглую кузину, полу-испанку Розиту, точно также и её кузен полу-испанец Ральф полюбил Флору, а так как обе кузины Флора и Розита были не прочь отвечать взаимностью, то и покончилась вся эта история весёлою свадьбою.

Во всяком случае поместье Тривэнионов переходило из рук в руки чистокровным Тривэнионам.

Если вы когда-нибудь вздумаете проехаться на Лэндсенд, чтоб лично познакомиться с Тривэнионами посредством моей рекомендации, то в доме молодого Ральфа вы встретитесь во первых с его отцом, старым Ральфом, с большим достоинством вступившим в звание дедушки, и во вторых с прекрасною голубоокою Флорою, окруженною несколькими смуглами отраслями Тривэнионова древа и наконец: - виноват следовало бы сказать, что прежде всего встретите в передней господина, который примет от вас пальто и шляпу - господина с головою цвета моркови, отливающею иногда цветом репы. Вы тотчас узнаете старого знакомого Типперэри Тома: "готов к вашим услугам." Перейдите дюжину полей, вскарабкайтесь на высокий пригорок осенённый коллосальными деревьями, под тенью дубов и вязов; перейдите по деревянному мостику, перекинутому через хрустальный ручеёк, богатый карпами и форелью; войдите через калитку в величественный парк и идите по его песчаной аллее, которая приведёт вас прямо к стенам замка.

Впрочем, вы можете это сделать и по другой дороге: - потому, что путь указанный нами не есть единственный.

Эфиоп - почтенной наружности отчасти по случаю его возраста, отчасти по случаю поседевшей курчавой шерсти - ваш старый знакомый, по имени Мозей.

Он поспешит доложить о вас своему господину. Увидев прекрасного джентльмэна, вы тотчас его узнаете, не смотря на то, что он сделался старше годами. Таже прекрасная открытая наружность, тот же энергичный мужественный взгляд, составляют и теперь отличительные черты некогда мальчика Ричарда.

Вы не могли забыть эту прекрасную изящную даму, которая стоить с ним рядом и следуя обычаю испанско-американской расы, приветливо и непринужденно протягивает вам руку.

Малютка Розита, любимица кузена Ричарда, теперь его жена, мать других малюток Розиты и Ричарда, обещающих быть такими же большими и такими же прекрасными как её муж и она сама.

Картина будет докончена, если появится на заднем фоне старик Ричард, который любуясь своими детьми и внучатами, радушно приветствует дорогого гостя.

Ничуть не бывало; вы можете его когда-нибудь увидать на Амазонке, всё такого же энергичного; по прежнему полного жизни и мудрости, но не в смиренном звании тапуго, а опытным известным капитаном собственной шкуны.

Старый хозяин не остался неблагодарным за все подвиги самоотвержения своего наёмного гребца, прекрасная шкуна была наградою Мундруку Мондэю, который так мудро и так счастливо вывел наших плавателей из опасных пучин гапо, принимая участие во всех опасностях плавания по лесам.