Затерянная гора.
Глава VII. Эль Каскабель

ГЛАВА VII
Эль Каскабель

Генри нашел отца и дона Эстевана занятыми работами по укреплению. Часть рудокопов внизу собирала огромные камни; другие поднимали их наверх. Как говорил Педро, Затерянная гора действительно не уступала лучшим крепостям и могла противостоять самой сильной артиллерии. Камни предназначались для защиты от атаки краснокожих.

Все работали с таким жаром, что вскоре наверху лощины образовался род прикрытия в форме подковы. Мексиканцы решили отстаивать позицию всеми возможными способами.

Остальная часть рудокопов с женщинами и детьми прятала в пещере принесенные из лагеря вещи. Некоторые, еще не оправившись от волнения, ходили взад и вперед, обсуждая опасность своего положения; другие, более смелые или спокойные, приводили в порядок сундуки и ящики, разбросанные по земле, спокойно ожидая дальнейших событий.

Сеньор Вилланнева с дочерью, окруженные прислугой, составляли отдельную группу. Юная Гертрудес пристально вглядывалась в лощину и рассматривала прибывших рудокопов. Она казалась очень взволнованной. Ей сообщили, что Генри Тресиллиан покинул лагерь последним, и она дрожала при мысли, что он подвергается опасности.

Никто еще не думал расставлять палаток, надеясь, что вся тревога окажется напрасной.

Так как мнение гамбузино о племени индейцев не имело никаких веских оснований, то дон Эстеван послал его снова на разведку. На этот раз он снабдил его подзорной трубой, и они условились о сигналах, которые будут подавать друг другу. Один выстрел должен был означать приближение врагов к Затерянной горе; два - они очень близки; три - индейцев нечего опасаться; а четыре - наоборот, что это было враждебное, опасное племя. Судя по этому условию, можно предположить, что у Педро был целый запас оружия, тогда как у него был только жалкий карабин и два пистолета старого образца; но Генри, который хотел его сопровождать и в этот раз, имел великолепное двуствольное ружье, которое могло оказать помощь проводнику. Оба разведчика пошли по тропинке, ведущей к makis. Проходя мимо Гертрудес и ее матери, они обменялись несколькими словами.

-- Не беспокойтесь, мы находимся здесь в полной безопасности.

Сказав это, Генри устремился по следам гамбузино.

Гертрудес любовалась каждым движением своего друга. Она считала его героем за то, что он последним покинул долину, а поведение Крузадера показалось ей вполне естественным. Она лучше всех знала, как сильно любил англичанин свою лошадь, и сама полюбила красавца Крузадера, который так мило брал сахар из ее рук и весело скакал по диким льяносам и улицам Ариспе; она, кажется, с удовольствием отдала бы все, что имела, чтобы освободить из рук краснокожих это прелестное животное.

Через несколько минут Педро и его товарищ пришли на площадку, которая должна была служить им наблюдательным пунктом. Отсюда они увидели, что индейцы были уже очень близко.

-- Дайте два выстрела, - сказал гамбузино, глядя в подзорную трубу. - Постарайтесь сделать их отчетливо, чтобы не могло быть недоразумений.

Едва успело эхо повторить выстрел Генри, как Педро закричал:

-- Carambo! Я не ошибся, это апахи!.. И еще койоты, самые кровожадные и страшные из всех индейцев! Живее берите мои пистолеты и стреляйте еще два раза!

Раздались два новых выстрела. Индейцы остановились, подняли глаза по направлению выстрелов и, казалось, стали советоваться. Их движения можно было различить простым глазом; а когда Педро посмотрел в подзорную трубу, он заметил одну подробность, которая заставила его гневно воскликнуть:

-- Тысяча чертей! Это Эль Каскабель - Гремучая Змея!..

-- El Cascabel! - повторил Генри, встревоженный злым выражением лица гамбузино. - Разве вы его знаете, Педро?

Тот снова посмотрел в трубу.

--Да, - продолжал он тем же тоном, - это он! Я ясно вижу на его груди отвратительную мертвую голову, которой он украсил и меня. Это та шайка краснокожих, под командой Эль Каскабеля, о которой я вам рассказывал сегодня утром, дон Генри. Горе нам, если мы попадем им в лапы, тогда нам грозит ужаснейшая смерть! А Каскабель нас будет осаждать и постарается взять голодом.

-- А если мы сдадимся сразу, - иронично сказал Генри, - он был бы более милостив?

-- Милостив, он!.. Разве вы забыли резню Жюля Переса? Койоты, перебитые капитаном, были из отряда Каскабеля; он помнит это, и если получит возможность, то жестоко отплатит за них!

Сказав это, гамбузино замолчал. Он передал подзорную трубу Генри и погрузился в свои мысли, раздумывая, как выйти из этого тяжелого, почти безнадежного положения. Но, поддаваясь ярости, Педро Виценте не поддавался отчаянию и унынию.

Индейцы, предводительствуемые Каскабелем, взяли направление к востоку; другая часть их стала огибать гору с северо-запада.

-- Если не ошибаюсь, - сказал Генри Тресиллиан, - то здесь по меньшей мере около пятисот апахов.

-- Это почти то же, что вышло по моему расчету, - ответил гамбузино. - Ну, что вы предпримите против такого числа?..

-- Надо подождать ночи и напасть неожиданно, - с юношеским жаром сказал Генри.

-- Это было бы безумием, сеньор, - промолвил Педро, - во-первых, индейцы не так-то легко дадут застать себя врасплох, а во-вторых, нам необходимо защитить в то же время наших жен и детей.

-- Не бегство ли посоветуете вы нам? - спросил Генри.

-- Невозможно? Но почему?

-- Тогда, - сказал Генри, - нам больше ничего не остается, как защищаться!

-- Совершенно верно, сеньор, и нужно, чтобы об этом знали в лагере как можно скорее.