Белый вождь.
Глава ХХХII

ГЛАВА ХХХII

Дон Хуан был поражен словами Карлоса; он все время был уверен, что они идут по следу индейцев; ему не показалось даже странным, что этот след привел их обратно в город.

Но когда Карлос воскликнул, указав рукой на Presidio:

-- Она там! - тогда только словно завеса спала у него с глаз. Страшная правда открывалась для него; он пошатнулся и чуть было не упал с лошади, но сиболеро вовремя успел поддержать его.

-- Будь мужчиной, дон Хуан! Смотри, ведь я знал это с самого начала. Я хотел только убедиться, что не обманываюсь, и теперь я уверен вполне!

Для дона Хуана легче было бы видеть свою невесту в плену у индейцев, чем у Вискарры; он знал характер и принципы этого человека, и при мысли, что со времени похищения прошла целая ночь, ему становилось и страшно, и жутко, и нестерпимо больно.

С высоты утеса можно было видеть не только Президио, но и часовых, расхаживавших на стене крепости, и человека, прогуливавшегося теперь по азотее.

-- Это он! Несомненно, он! Ах, если бы мое ружье могло достать туда! Но погоди, ты не уйдешь от моего мщения! - с этими словами Карлос повернул коня и отъехал от края обрыва.

Он призвал дона Хуана и Антонио на совет, и они стали решать, что теперь нужно делать. Для Антонио не было открытием, что Розита была пленницей коменданта: он подозревал это с самого начала. Важнее всего было спасти девушку, не теряя времени, вырвать ее из рук негодяя как можно скорее. Надо было действовать немедленно, но как действовать, этого никто не мог сказать. Оставалось только одно: пойти и открыто потребовать, чтобы вернули девушку ее семье. Да, но ему могли отказать, могли утверждать, что ее никто в Президио не видел!..

Что же еще можно было сделать? Предать все это возмутительное дело гласности?.. Но к чему это приведет? Поверят ли ему? А если поверят, то заступятся ли за его сестру, за сестру бедного сиболеро!..

-- Быть может, нам все-таки удастся как-нибудь вырвать ее из его рук, а если нет, то во всяком случае она будет отомщена, хотя бы даже петля грозила мне за это! Если он обесчестил ее, то не будет жив и сам! Клянусь в этом! - вскричал сиболеро.

-- И я клянусь! - повторил дон Хуан, хватаясь за рукоятку своей мачете.

-- Дорогой мой господин, - вмешался Антонио, - вы знаете, что я не трус! И я готов помогать вам в этом деле, и рука моя, и сама жизнь к вашим услугам. Но не забывайте, что дело это опасное... Нам надо быть осторожными, не то нас ждет неудача; мало того, всем нам и ей тоже грозит беда!

-- Да, ты прав, добрый Антонио. Надо быть очень осторожным.

Но что значит быть осторожным в их положении? Перед ними был Президио, и за его неприступными стенами, в какой-нибудь отдаленной глухой комнате, заперта его сестра. Он это знает, но что из того? Негодяй, похитивший ее, ни за что не сознается в этом. Отпустить девушку, значило бы во всем признаться, предать себя своими же руками. А что мог сделать сиболеро? Гражданских властей в городе не было или, вернее, они были подчинены коменданту; обвинение будет приписано бреду больного воображения, даже население не поверит ему. Ведь все слышали об индейцах, а многие видели их своими глазами...

-- Нет, помощи неоткуда ждать! - решил сиболеро. - Вот, друзья мои, что я надумал: надо пойти и открыто потребовать ее выдачи, сделав это сейчас же, немедля! Я поеду туда один! Нет смысла нам всем являться туда. Что значат наши двадцать пеонов против нескольких сотен солдат? Я постараюсь добиться свидания с ним, и если этого добьюсь, то ничего больше мне не нужно! Он - ее тюремщик, а когда тюремщик спит, нетрудно освободить пленницу. И он будет спать! - последние слова он произнес многозначительно, машинально сжимая в руке рукоятку своего охотничьего ножа. - Что будет дальше, мне все равно. Если она обесчещена, я не хочу жить, но хочу прежде насладиться мщением!

-- Но как ты добьешься свидания с ним? Он не согласится принять тебя, этот негодяй. Не лучше ли было бы переодеться как-нибудь?..

-- Нет, это для меня не годится! С моими светлыми волосами и ярким цветом лица это слишком трудно, а главное, потребовало бы время, а нам надо спешить!

в зарослях. Если мне удастся уйти от них живым, я прискачу прямо сюда; если мой конь будет убит, я сумею добежать до этой чащи, и тогда вы поможете мне скрыться, это как покажут обстоятельства. Если я не вернусь, то знайте, что я или схвачен, или убит, но все же ждите меня здесь до поздней ночи, потому что, быть может, мне все же удастся бежать... Кроме того, у меня при себе золото, а оно открывает все тюрьмы и все замки. Adios, мои верные друзья! Adios, amigo!

Карлос пожал руку дону Хуану и ускакал.

Выехав на большую дорогу, ведущую к воротам Президио, в том месте, где эта дорога выходит из леса, сиболеро пустил свою лошадь галопом, а следом за ним, не отставая ни на шаг, бежал Сиболо.