Английские письма, или история кавалера Грандисона.
Часть первая.
Предисловие

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Английские письма, или история кавалера Грандисона. Часть первая. Предисловие (старая орфография)

АНГЛИНСКИЯ ПИСЬМА,

или

ИСТОРИЯ

КАВАЛЕРА

ГРАНДИССОНА.

Творение Г. РИЧAРДСOHA

сочинителя

ПАМЕЛЫ и КЛАРИССЫ.

Переведено с французского

А. Кондратовичем.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

Иждивением И. Ситина.

Во граде Святого Петра

1793 года.

Цена без перепл. 90 коп.

Свидетельствовал и подписал Коллежский Советник и отправляющий должность С. Петербургского Полицмейстера

ПРЕДИСЛОВИЕ

От Англинского Издателя.

Издатель сих писем не почитает за нужное объявить публике, каким образом достались ему оные; но весьма радуется тому случаю, что по оным может он окончить план, которой предпринял из угождения ко всем, и которой желал выполнить гораздо лучше, нежели мог того надеяться.

Памелы, представляет красоту и превосходство добродетели в простой и невинной душе, с теми дарами, кои небо часто изливает на добродетель, даже в течение и сей краткой жизни. Молодая девица, произшедшая от незнатной породы повествует добродушным своим родителям о тех искушениях, коим честность её подвергалась со стороны такого господина, от коего долг требовал быть её покровителем. Сия картина изображает свойство распутного, в коем заключается все то, что ни есть презрения достойнейшого. Однако хорошее воспитание полученное им от изящной своей матери, его сильная страсть к добродетельной девице, и тот любви достойной пример, которой она ему подавала с непреодолимым терпением когда учинилась его супругою, понуждают его наконец приступить к той добродетели, он до того времени ощущал единую токмо склонность.

В другом собрании писем, которое издатель выдал в свет под названием Kлapиccы_, явление совершенно почти с первым разнообразное. Хотя оно представляет особу одного полу с Памелою, но весьма знатной породы, и с другими надеждами, которая видит себя повергнутою в толь разные злощастия и скорьби, что лишается жизни преждевременною смертию; ужасное наставление для таких родителей, кои предпринимают принуждать склонности молодой дочери в самом важнейшем пункте её жизни, равно как и всем молодым девицам, которые безразсудно полагаются даже на самые величайшия обещания распутного человека. Не взирая на то героиня, подкрепляемая силою закона, торжествует над всеми искушениями; и её сердце, бывшее всегда изящно, непорочно, возвышаемое каждым нещастием, восхищается приближаясь к вечной жизни. Злость жестокого её развратника толико же кажется ужасна и не сильна, даже и в тех омерзительных успехах, коими он тщеславился; но чрезвычайно высокое и тщетное о себе мечтание искоренили в нем некия грызения совести, коими однако всегда он был устрашаем. Он отвращает свои взоры от света; он ожесточается против убеждений; и отвергая с упорностию всякие советы и усильные прозьбы, погибает презрительным образом. Должно ласкаться, что сии письма могут принести некую пользу молодым людям, дабы удержать их от злоупотребления разума, молодости, достоинства, богатства и всяких наружных преимуществ, кои часто обращаются во зло для обладающих оными, и коих следствия не менее бывают обществу пагубны.

Обстоятельства благоприятствующия издателю доставили и третие собрание писем, кои привели его в состояние представить публике свойство и деяния честного человека. В Кавалере Грандиссоне усмотрят пример изящной души, коей поступки в различных затруднительных положениях были единообразны, поелику все его деяния постоянно произтекают от единого правила. В нем усмотрят человека приверженного к закону и добродетели,человека твердого, чувствительного, просвещенного, любезного и драгоценного всем, по благородным своим поступкам и по правоте своего сердца, собою щастливого и составляющого другим благополучие.

Из сего объяснения всяк судить может, что как в сем сочинении, так и состоит в том, чтоб представить публике забавное чтение. Намерения его весьма благородны. Но он надеется, что разные произшествия и Особы по необходимости введенные в толь великое множество писем, равномерно могут нравится и научать, тем еще более, что главные переписывающиеся Особы суть люди молодые весьма пылкого свойства, присоединяющие к приятствам р

Свойство дружеских писем, коих большая часть писаны в самую ту минуту, когда сердце колеблемо бывает страхом и надеждою, касательно неизвестных случаев, должно послужить извинением, что собрание сих писем столь велико. Без сомнения можно бы было описать гораздо более деяний и свойств в меньшем собрании оных; но были ли бы они толико важны? Повесть о молодости главного действующого лица, по щастию заключается в весьма малом количестве писем. В сем сочинении не находится ни единой совершенной Эпизоды; и когда Кавалер Грандиссон появляется в действии, то нет ничего такого, чтоб не было чрезвычайно трогательно к объяснению главного намерения. Первые письма равно не могут быть почтены безполезными, когда разсмотрят, что они показывают читателю некоторую часть тех особ, коих История весьма тесно соединена с повестию Героя.