Автор: | Сервантес М. С., год: 1587 |
Категория: | Трагедия |
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
В лагере тревога. На шум выходят Сципион,Югурта и Гай Марий.
Сципион
Что значит этот шум, декурионы? |
В такое время за оружье браться? |
Иль озорник бунтует немудреный, |
Который хочет к праотцам убраться? |
А может быть, мятеж проник в колонны |
И нам с бунтовщиками надо драться? |
Ждать от врага не можем мы геройства, - |
Ужель дождались мы в тылу расстройства? |
Выходит с обнаженной шпагой Квинт Фабий и говорит:
Квинт Фабий
О, не волнуйся, вождь. Совсем иною |
Причиной вызван шум. Но с этим делом |
Покончено, хоть, сознаюсь, ценою |
Храбрейших и сильнейших в войске целом. |
Нумансианца два всему виною, |
Нас изумившие поступком смелым; |
И в стане нашем мужественно дрались. |
Они заставу первую прорвали, - |
Не различая, копья ли, мечи ли |
Их бешенству во тьме отпор давали, - |
И с боем в самый лагерь проскочили. |
Они к палаткам продвигаться стали |
Фабриция, и время улучили |
Вред нанести такой, сражаясь вместе, - |
Что шестеро солдат легло на месте. |
Лишь луч, в который молния одета, |
Так скоро путь на землю совершает; |
Лишь по небу хвостатая комета |
С такою быстротою поспешает, - |
С какою пронеслась лавина эта... |
Единый взмах - и меч их сокрушает |
Все, что им под руку ни попадется... |
Потоками кровь римлян на земь льется. |
Их сталь легко Фабриция пронзила, |
Эрациеву каску проломала, |
И жить ему, увы, осталось мало. |
Проворных ног стремительная сила |
Где только Стацию не помогала? - |
Но пал и он: с нумансианцем спорить, - |
Не значило ль - свой к смерти бег ускорить? |
Среди палаток буйство продолжая, |
Они внезапно к складу повернули, |
Где сберегалась пища небольшая: |
Хлеб, сухари... И тут мечи сверкнули, |
Один, надежды наши разрушая, |
Успел уйти. Другого в миг проткнули |
Клинки солдат. Убитый очень молод. |
Обоих разъярил, как видно, голод. |
Сципион
Когда они в тисках осады столько |
Способны обнаруживать напора, - |
Так если дать свободу им - насколько |
Покажут больше силы и задора! |
Неукротимые они! - Но только |
Докажем - перед хитростью военной |
Не устоит противник дерзновенный. |
Сципион со своими уходит; тогда суматоха начинается в городе. Показывается Марандро, весь истекающий кровью; в левой руке у него белая корзинка, в которой лежит несколько окровавленных сухарей. Он говорит:
Марандро
Ты что, мой милый, ослабел? |
Ты что? совсем ослабеваешь? |
Не ты меня в беде бросаешь! - |
Я бросил друга!.. сам же цел! |
О Леонисьо, друг! Идем! |
Ужели он не отзовется? |
Ужель мне одному придется |
Вернуться? - Мы ушли вдвоем! |
Так, значит, платой дорогой - |
Ценой истерзанного тела - |
Судьба продать нам захотела |
Вот этот жалкий хлеб сухой? |
Но раны гибельная сила, |
Что жизнь твою скосила вдруг, |
О, для чего она, мой друг, |
Угодно, стало быть, судьбе, |
Взамен желанной общей доли, |
Мне даровать отраву боли, |
А славу верности - тебе. |
Но, друг, тебя я не лишу |
Венка за истинную дружбу! - |
Чтоб оплатить такую службу, |
И сам к тебе я поспешу. |
И тотчас же душа, ликуя, |
К тебе, любимый, отойдет, |
Лишь Лира нежная придет |
За хлебом грубым, что несу я. |
Хлеб, взятый у врагов лихих, |
Нам с боя жаркого уступлен! |
Он пролитою кровью куплен |
Друзей погибнувших двоих. |
Выходит Лира с охапкой платья, которое она несет, чтобы сжечь на костре.
Лира
Ты ль это встал перед очами? |
Марандро
Мучения мои сейчас |
Окончатся, увидишь, сами. |
Слова, что я сказал, не ложь, - |
Припомнить их тебя зову я: |
"Знай,Лира, ты, пока живу я, |
Голодной смертью не умрешь!" |
Двойная мука, вижу я, |
Обоим выпала на долю: |
Тебе принес я хлеба вволю, - |
Но на исходе жизнь моя. |
Лира
Что ты сказал,Марандро, милый? |
Марандро
Не медли голод утолить |
Тем временем, как Парка нить |
Срезает над моей могилой. |
И этот,Лира, хлеб простой, |
Напитанный моею кровью, |
Насытит, принятый с любовью, |
Печальной горькою едой. |
Все силы Рима стерегли, |
И все ж купить его смогли |
Два добрых друга смертью скорой. |
Любовь, что душу мне томит, |
Какой хотите мерой мерьте: |
Из-за нее пришел я к смерти, |
И Леонисьо мой убит. |
Мою любовь, которой чище |
Нет на земле, принять спеши. |
Она - питанье для души, |
И выше не бывает пищи! |
Добра ли жизнь была иль зла, - |
Моей судьбою ты владела. |
Прими же ныне это тело, |
Как душу ранее взяла. |
Падает мертвым, а Лира кладет его к себе на колени.
Лира
Мой друг, сокровище мое, |
Уснул ты?.. А недавно сила |
Горячая в тебе бурлила... |
И вот тебя не стало вдруг, |
С тобою ж - радости и счастья! |
Нет в мире большего несчастья, |
Чем час, когда уходит друг. |
Ты был всегда,Марандро мой, |
В любви бестрепетным и верным! |
Но вел тебя в твоем безмерном |
Дерзанье к смерти путь прямой. |
Ты подвиг смелый совершил, |
Врагов дивиться заставляя. |
Но, смерть от милой удаляя, |
Всей жизни ты ее лишил. |
Хлеб кровью тот покрыт... И взгляд |
В испуге на него кидаю, - |
Его и хлебом не считаю: |
В нем яд губительный! в нем яд! |
И если все-таки к устам |
Его, терзаясь, подниму я, - |
То разве лишь для поцелуя: |
В это время входит на сцену мальчик; он слабо бормочет. Эго брат Лиры.
Брат Лиры
Сестрица, в страшных муках мать |
Скончалась; на своей постели |
Отец наш дышит еле-еле, |
Мне тоже время умирать. |
Нас голод скоро всех убьет... |
Но у тебя есть хлеб, сестрица! |
Увы! Он мне не пригодится, |
Нет, пища в прок мне не пойдет! |
Мне голод горло так стеснил, |
Что будь тот хлеб водою жидкой, - |
И то еда была бы пыткой, - |
Ее бы я не проглотил. |
Возьми же хлеб, сестра моя; |
Чтоб мукой истерзать нас, небо |
Послало вдруг довольно хлеба... |
В тот самый миг, как умер я. |
Падает мертвым. |
Лира
Дыханье жизни отошло... |
Но зло для нас - еще не зло, |
Коль бог единым злом карает. |
Злой рок беду к беде прибавил, |
И стало две беды зараз. |
Меня один и тот же час |
Вдовой и сиротой оставил... |
О вы, лежащие вокруг |
Тела! Обоих римлян злоба |
Убила, дорогие оба: |
Один - мой брат, другой - мой друг. |
Гляжу, любви палима жаждой, |
На этого и на того. |
И мука больше оттого, |
Что был душе желанен каждый. |
О друг любимый! нежный брат! |
К любви я вашей вновь приближусь, |
Коль скоро с вами я увижусь, |
Попав на небо или в ад. |
На смерть обоих мертвецов, - |
Кинжал давно уже готов |
Меня убить - и голод тоже. |
Но все ж скорее сталью грудь |
Я поражу, чем съесть посмею |
Вот этот хлеб. Косой своею |
Смерть не страшит меня ничуть. |
Я медлю? стала я трусливой? |
Боюсь я? перед чем испуг? |
Брат милый мой! мой нежный друг! |
Свиданья близок миг счастливый. |
В этот момент показывается бегущая женщина, которую преследует солдат-нумансианец с кинжалом в руке. Он хочет ее убить.
Женщина
Юпитер грозный! Помоги скорее! |
Спаси меня от гибели ужасной. |
Солдат
Беги же от меня, беги быстрее! - |
Твои старанья будут все напрасны. |
Лира
О воин храбрый! будь же подобрее, |
Жизнь ей дана на благо и на радость... |
Убей меня: найду я в смерти сладость... |
Солдат
Нельзя живою женщину оставить... |
"Смерть женщинам"! - так решено в Совете... |
Но где тот муж, что сможет меч направить |
На красоту, когда она в расцвете? |
Таким злодейством не хочу ославить |
Себя; убить я ни за что на свете |
Тебя не мог бы. Тот убить посмеет, |
Кто пред тобою не благоговеет. |
Лира
Учтивость я сочту ль за добродетель, |
И жалость эту стану ль прославлять я? |
О неба свод высокий, будь свидетель: |
За ту и за другую шлю проклятья! |
А вот тогда б ты был мне благодетель, |
Не знающий греха лицеприятья, - |
Когда бы в грудь мою ты смело вдвинул |
Клинок и душу из нее бы вынул. |
А жалостью ты вред и зло приносишь... |
Надеюсь все же: моего ты друга |
Без погребения теперь не бросишь. |
Такая ж мне еще нужна услуга |
Для брата бездыханного. Ты спросишь, |
Кто их убил? Смерть мужа - это плата |
За жизнь мою. Покончил голод брата. |
Солдат
Труда не вижу в том я никакого. |
Но на пути, прошу, открой причину, |
Которая и друга дорогого |
И брата вдруг ускорила кончину. |
Лира
Не в силах я произнести ни слова... |
Солдат
Ты так слаба? Тебя я не покину. |
Ты тело брата поднимай смелее; |
Я друга труп возьму - он тяжелее. |
Они уносят тела. Выходит с копьем и щитом в руке женщина, изображающая Войну и ведущая за собой Болезнь и Голод.Болезнь опирается на костыль; голова у нее обвязана, лицо закрыто желтой маской.Голод выходит тощий как смерть, в одеянии из желтой бязи и в пепельно-бледной маске.
Война
Болезнь и Голод! Вы уже привыкли, - |
Все исполнять, какие б ни возникли |
Тут трудности. И ни мольбы, ни просьбы |
На вас не действуют. В мои проникли |
Все мысли вы вперед. Едва ль пришлось бы |
Мне и сейчас вас наставлять упорно, |
Что следует вам действовать проворно. |
Так волею судеб - а всякий знает, |
Что воля та ничем неколебима, - |
Указано, что нынче помогает |
Война коварным умышленьям Рима. |
Своих орлов высоко воздвигает |
Вождь Сципион[43], чья мощь необорима. |
Но час придет - и помощь окажу я |
Слабейшему, а сильного сражу я. |
Могуча я,Война. И повсеместно |
Меня все матери вслух проклинают... |
Но смертным далеко не все известно, |
И тайн моих они не понимают. |
Мне ж ведомо, что в целом мире тесно |
Что вражеская покорится банда |
Войскам Филиппа, Карла, Фердинанда? [44] |
Болезнь
Когда бы Голод, наш соратник главный, |
Не доказал, что убивать он может, |
Что жителей Нумансии, столь славной, |
Рукою жадной сам он уничтожит, - |
Тебе бы был союзник полноправный |
В Болезни. Кончить все она поможет |
Столь выгодно для римлян, что едва ли |
И сами те такого счастья ждали! |
Но Голод тощий, поселившись между |
Нумансианцами, в такую крайность |
Поставил их, что всякую надежду |
У бедных отнял даже на случайность. |
Там мудреца - не меньше чем невежду - |
Небесных знамений необычайность |
Совсем смутила... Стан их весь расколот; |
Не нужны Риму ни недуг, ни голод. |
Войны, у них так плотно угнездились, |
Что для себя они теперь тираны, |
В братоубийц они переродились. |
Поджоги, исступленный гнев и раны |
Так в стане осажденных расплодились, |
Что Рим уж тем победу добывает, |
Что враг его себя же убивает! |
Голод
Сюда взгляните! - Все дома пылают, |
И каждая огнем объята крыша! |
Мне чудится, что тысячи вздыхают |
Оттуда грудей, и огонь колышат... |
Как женщины в смятении взывают |
О помощи - и отклика не слышат!.. |
Бессильна помощь и отца и брата, |
Коль пламенем на части плоть разъята. |
Бывает так, что на овечье стадо |
Волк нападет и некоторых тронет, - |
И в ужасе и в хаосе разлада |
Оно бежит, но волк его догонит, - |
Горящих улиц мечется и стонет - |
Спасенья нет ей. Нужны ль палачи нам? |
Убить всех женщин велено мужчинам. |
Своей супруге, ласковой и верной, |
Железом грудь супруг ее разрежет; |
Свой сын убьет - о случай беспримерный! - |
Мать, что его и пестует и нежит... |
И с яростью, ни с чем несоразмерной, |
Отец нить жизни сына перережет, |
И, потрясенный, будет он довольным, |
Как милостью небес, убийством вольным. |
Ни улицы, ни дома, ни угла нет, |
Где не было бы крови или трупа; |
К убийству всех, к поджогу так и тянет. - |
И все глядит свирепо, дико, тупо... |
Сейчас, увидите, на землю грянет |
Зубец их башни с верхнего уступа. |
Все храмы и дома, что здесь ютятся, |
Во прах и пепел вскоре превратятся. |
Вот Теоген усердно нож свой точит, - |
Жены любимой, милых деток шеи |
Он кровью злою сейчас омочит. |
Но жизнь постылая еще труднее |
Тогда убийце будет. Он захочет |
К себе приблизить час конца ужасный, |
Избрав путь к смерти, для других опасный. |
Война
Итак, идем! Но требую работы |
Я тщательной, приказов исполненья |
Точнейшего! Направьте все заботы |
К тому, чтоб в план не вкрались измененья. |
Уходят.
Выходит Теоген с двумя мальчиками и девочкой. С ним жена.
Теоген
Преодолел в себе любовь отца я. |
Кто храбр, свой замысел осуществляет. |
О чести мысль, высокая, святая, |
О дети, руку эту направляет. |
Ужасна пытка дней пережитая, |
Мне долгом предначертано высоким |
Стать ныне вашим палачом жестоким. |
Сыны мои! Вы римскими рабами |
Не будете, а римской силе вражьей |
Бахвалиться ни в чем не дам над вами, |
Пусть покорить нас им удастся даже. |
К свободе путь указан небесами, |
Он - человеческой ладони глаже. |
Небесным знакам набожно поверьте, |
Что путь для нас - отдаться в руки смерти. |
Тебе ж, супруга милая, доставит |
Смерть избавленье. - Римлянам развратным |
Супруг твой радости не предоставит |
Супруги телом любоваться статным. |
От этой муки меч тебя избавит. |
Корыстный враг со жребием превратным |
Сам встретится. Давно в нас мысль окрепла |
От города оставить груды пепла. |
Я первый высказал, что справедливость |
Не ждать, чтоб римлян дерзкая кичливость |
Нас обрекла на ужасы их гнета, - |
Мне можно ль в смерти выказать трусливость, |
В ней быть последним?Сыну - тоже? |
Жена
Что ты, |
Супруг мой!.. Я б судьбу благославляла, |
Когда бы жизнь она нам оставляла, - |
Но выход нам не выискать искусный; |
Нам близкой гибелью грозят тираны... |
Так слаще, чем от римской стали гнусной, |
Смерть от тобою нанесенной раны. |
Сверши же долг торжественный и грустный! |
Прошу тебя, в святилище Дианы |
Пойдем, мои друг,[45] и в этом строгом храме |
Железом нас пронзи и ввергни в пламя. |
Теоген
Здесь мешкая, пыл жертвенный остудим. |
Умрем скорей, отбросим страх и жалость. |
Сын
Что плачешь, мать? Куда ж идти мы будем? |
Ужель сейчас еды мы не добудем? |
От голода я чувствую усталость. |
Жена
Пойди ко мне на ручки. Будешь слушать? |
Тебе я - хочешь? - смерти дам покушать. |
Они уходят, и выбегают два мальчика, из которых один впоследствии бросится с башни вниз.
Мальчик
Куда б нам,Сервий, убежать? |
Сервий
Я думаю, тебе виднее. |
Мальчик
Да ну же, двигайся скорее, |
Иначе нам несдобровать. |
За нами гонятся поспешно, |
Настигнут нас, мечи воткнут! |
Сервий
Быстрее нас они бегут, |
И нам не ускользнуть, конечно. |
Куда бы спрятаться, куда? |
Опасность близкая смущает. |
Отец мой башню защищает, |
Так, думаю, бежать туда. |
Сервий
Ты, друг, беги туда, пожалуй, |
Один, а я не побегу. |
От голода я не могу |
Ни шагу сделать. Путь немалый! |
Мальчик
Не можешь? |
Сервий
Еле на ногах |
Держусь. |
Мальчик
Плохая ты опора! |
Покончат здесь с тобою скоро |
Иль голод, или меч, иль страх. |
Да, тут нетрудно умереть, |
Со всех сторон грозят увечья! |
Прощай! Ни угодить под меч я |
Уходит, а выходит Теоген, с двумя обнаженными мечами и окровавленными руками.Сервий, как только его заметил, сейчас же убегает за кулисы.
Теоген
Кровь тела моего, что здесь я пролил, - |
Кровь дочери и двух малюток милых; |
Рука, которой я убить позволил, |
Вняв зову доблестей, душе постылых; |
Рок, что меня так тяжко обездолил, |
Ты, небо непреклонное, - вы в силах |
Меня от жизни горестной избавить |
И скорой смерти мне почет доставить. |
Нумансианцы храбрые, сочтите, |
Что перед вами - римлянин презренный... |
И родины обиду отомстите, |
Проливши кровь вот этой плоти бренной. |
Из двух мечей моих один примите |
За вызов, что бросает враг надменный. |
Окончив дни мои в пылу сраженья, |
Я чувствовать не буду униженья. |
А жалкий труп, покинутый отрадным |
В большой костер; пускай в огне громадном |
Горячим пеплом станут эти кости. |
Итак, за дело! Жду с волненьем жадным... |
Сердца друзей сердцами полных злости |
Врагов смените. - Любо вам решенье |
Меня обречь на жертвоприношенье? |
Нумансианец
О Теоген, кого ты призываешь? |
Зачем о смерти редкостной хлопочешь? |
Кровавых дел позором покрываешь |
Ты родину! Своих друзей порочишь! |
Теоген
Нумансианец! Что ж ты забываешь |
Про меч свой? Страх берет? Или не хочешь? |
Знай, римлянин стоит перед тобою: |
Бери же меч, приготовляйся к бою. |
Такой вот способ смерти изберу я, |
Лишь он один приемлем и прекрасен. |
Нумансианец
Нас на него толкает; я согласен. |
Пойдем же, друг, на площадь. Там, пируя, |
Горит костер; он стал не безопасен, |
Но в нем спасенье. - Победитель может |
Предать огню того, кого уложит. |
Теоген
Отлично, друг. Пора! Приходят сроки, |
И умереть исполнился я жаждой. |
Убьет нас меч или огонь жестокий, - |
Провижу нашу славу в смерти каждой. |
Уходят.
Сципион,Югурта,Квинт Фабий, Гай Марий; с ними несколько римских солдат
Сципион
Но если я теперь не ошибаюсь, |
И ложными нельзя назвать те знаки, |
Что нам поведали о состоянье |
Нумансии, - моленья, шум и стоны, |
И в ясном небе столб огня высокий, - |
То сразу возникает подозренье, |
Врагов на них самих оборотилась. - |
Не видим больше мы людей на стенах, |
Нет часовых обычной переклички; |
Весь лагерь так ведет себя спокойно, |
Как если б жил в ненарушимом мире |
Свирепый враг, войны не объявляя. |
Марий
Все скоро с достоверностью узнаешь. |
Угодно ли - тебе я предлагаю, |
Хоть знаю все опасности, что могут |
Представиться, - я поднимусь на стену |
И постараюсь рассмотреть получше, |
Чем заняты сейчас нумансианцы. |
Сципион
Итак, ты,Марий, лестницу приставишь |
К стене и разузнаешь все, что надо. |
Марий
Несите лестницу скорей!..Эрмилий, |
Поторопись мне щит сюда доставить |
И белый шлем мой боевой пернатый. |
Клянусь, что если жизни не лишусь я, |
Эрмилий
Вот белый шлем, а вот и щит твой круглый, |
И лестницу принес проворный Лимпий. |
Марий
Юпитеру себя я поручаю |
Великому. Итак, спешу исполнить |
Обещанное. |
Сципион
Щит свой выше,Марий, |
Приподымай, когда полезешь. Тело |
Все подбери, а голову особо |
Оберегай. Мужайся! Ты у цели. |
Ну, как там? |
Марий
Что это, святые боги! |
Югурта
Чему ты изумляешься? |
Марий
Тому, что |
Передо мной озера красной крови, |
По улицам Нумансии простерты |
Тысячи трупов. |
А живых не видно? |
Марий
Живых, должно быть, нет. По крайней мере, |
Мне на глаза таких не попадалось. |
Сципион
Так спрыгни вниз, все рассмотри подробно. |
Гай Марий прыгает со стены в город. |
За ним последуй ты, мой друг Югурта, |
А за тобою - мы. |
Югурта
Такая спешка |
Тебе не полагается по сану. |
Умерь свой пыл, начальник храбрый. Будем |
Ждать возвращенья Мария с отчетом |
О том, что происходит в непокорной |
Нумансии. Придерживайте крепче |
Мне лестницу. О праведное небо! |
Да! зрелище ужасное и вместе |
Прискорбное встает перед глазами... |
Как страшно это все! Горячей кровью |
На площадях, на улицах... Хочу я |
Сам спрыгнуть вниз и разглядеть получше. |
Югурта прыгает в город, а Квинт Фабий говорит:
Фабий
Сомнений нет, зверей нумансианских |
Их варварская ярость побудила, |
Когда они отчаялись в спасенье, |
Подставить головы свои железу |
Своих мечей... На все пойти готовы |
Они, чтоб не отдаться в руки наши |
Победоносные. - Угроза эта |
Для них всего на свете ненавистней. |
Сципион
Когда б один-единственный остался |
Из них в живых, нетрудно было б в Риме |
Всем доказать, что до конца сломил я |
Тот дерзостный народ, который Риму |
Врагом смертельным был; народ упрямцев, |
Которые бросались на любую |
Опасность, как на праздник... Ни единый |
Что спину повернуть нумансианца |
Заставил он когда-нибудь. И храбрость |
Отчаянная их на ратном поле |
Причиною была, что применил я |
К ним средство, применяемое к диким |
Зверям. Я запер их. И эта хитрость |
Мне принесла триумф, который силой |
Не мог я взять. Но вот уже как-будто |
Гай Марий возвращается... Что скажешь? |
Гай Марий возвращается, соскакивая со стены. Он говорит:
Марий
Напрасно, вождь, умом и силой славный, |
Отряды войск у крепости столпились. |
И твой пропал напрасно труд державный, |
Победы в дым и ветер превратились, |
Хоть мы, приблизив к нам успех конечный. |
Твой замысел исполнить торопились. |
Конец - столь жалостный, столь быстротечный - |
Нумансии не знавшей пораженья, |
В веках себя покроет славой вечной! |
Величье, вырвали триумф заветный |
Они у нас, ускорив приближенье |
Кончины вольно. Оказались тщетны |
Расчеты все. - Дух чести изначальный |
Не сломишь силой воинской несметной!.. |
Сам сжег себя народ многострадальный, - |
Кто их судьбою лютой не смутится! |
О длинной повести конец печальный! |
Нумансия успела превратиться |
В озера крови. И в озера эти |
Не могут трупов тысячи вместиться. |
От тех цепей, которых нет на свете |
Страшней и тяжелей, освобожденья |
Народ добился - от бича и плети! |
На площади горит без огражденья |
Костер и пожирает скарба кучи |
И тел истерзанных нагроможденье. |
И вот что мне помог увидеть случай: |
С волнением спешу вам рассказать я, |
Он, посылая горькие проклятья |
Веленьям Рока грозным, в то мгновенье, |
Когда раскрылись пламени объятья, |
Так закричал: "Надеюсь, песнопенье |
Сложить про храбрых слава не забудет |
И описать тупое изумленье, |
В котором гордый римлянин пребудет, |
Увидев, что добыча дымом стала, |
Что он шипы взамен цветов добудет..." |
По городу я побродил немало, |
И многое на улицах заметил, |
Нумансианцев же - как не бывало. |
Ни одного я жителя не встретил, |
Не мог нигде ни одного живого |
Взять пленника, который бы ответил |
Нам толком, под влиянием какого |
Чудовищного бреда порешили |
Они приход конца ускорить злого. |
Сципион
Всех добрых чувств и варварски жестоким |
Убийцею меня вообразили. |
Как будто состраданием глубоким |
Проникнуться к сраженным я не в силах?.. |
Мне долгом предначертано высоким |
Прощать врагов, когда я победил их! - |
Нумансианцам Сципион окажет |
Большую милость. Он уже простил их. |
Фабий
Вот твой Югурта. Пусть тебе он скажет |
(Хоть в гневе он) о том, что знать желаешь... |
Он просьбу сципионову уважит. |
Югурта возвращается с той же стены.
Югурта
Ты зря себя заботой угнетаешь: |
Отныне применяй в другой стране ты |
Те замыслы, в которых ты не знаешь |
Соперника. В Нумансии себе ты |
Поживы не найдешь. Судьбы постылой |
Конца там ждет, нарядно приодетый, |
Подросток. Нам он, - думать основанье |
Имею, - скрасит наш триумф унылый! |
Сципион
В нем все мое отныне упованье. |
О, если б Рим с победой мог поздравить |
Меня при всенародном ликованье! |
Пойдем к нему, его в живых оставить |
Нам важно; мальчика вполне возможно |
Нам в виде доказательства представить... |
Мальчик Вириат с башни. |
Вириат
Что, римляне, ко мне так осторожно |
Подходите? Боязнь свою умерьте: |
Войти в Нумансию не так уж сложно! |
Но знайте, слову мальчика поверьте, |
Что при себе теперь ключи ношу я, |
Ключи от города - от царства смерти. |
Сципион
За ними, юноша, и прихожу я, |
Что милости тебе не окажу я? |
Вириат
Не поздно ли ты предлагаешь милость? |
Мне нечего с ней делать. И решенье |
Суровое во мне уж укрепилось. |
Я горькое имею утешенье: |
Конец, моих родителей постигший |
И родину, встает в воображенье. |
Фабий
Цвет юности своей, едва возникшей, |
Ужель ты в ослепленье презираешь, |
Строптивый отрок, к жизни непривыкший! |
Сципион
Ты честь вождя и Рима попираешь |
Своим задором. Как на лицемера, |
Ты с недоверьем на меня взираешь? |
Словам моим крепка в народе вера. |
Не грешен я обманом ни одним. |
Ждут не тюрьма тебя и не галера, - |
Но сам себе ты будешь господином, |
На сколько станет жизни впереди нам... |
Сойди ко мне - и сдайся добровольно! |
Вириат
Вся ярость вам отметившего народа, - |
Вот от него ты видишь пепла груду, - |
Вся ненависть его и вся свобода, |
Что подавляли мы везде и всюду, - |
Все это - кровь моя, моя природа, |
Всегда в груди моей носить их буду... |
Наследник сил Нумансии не сдастся, |
И покорить его вам не удастся. |
О город мой, любимый и несчастный, |
Меня родивший, сам же ставший прахом! |
Я на поступок, с честью не согласный, |
Не отклонюсь посулами, ни страхом. |
Пусть мне земля, пусть небосвод ненастный |
И злобный рок грозят бедой и крахом, |
Но будет так, что смерть я храбро встречу - |
Тебе, народ мой, подвигом отвечу! |
Страх смерти близкой, смерти неизбежной, |
Но дал мне сил и мужества прибавил |
Народа моего конец мятежный. |
Необходимо, чтобы я исправил |
Невинный грех, грех молодости нежной... |
Клянусь вам, страх мой низкий, недостойный |
Я дерзкой смертью искуплю спокойной. |
Нумансианцы! Вот мое вам слово - |
Помех решенью вашему не будет |
Из-за меня, и Рим у нас иного |
Триумфа, кроме пепла, не добудет! |
Враг просчитается, поверьте, снова - |
На пытки ль злые он меня осудит, |
Иль дверь передо мной раскроет шире |
Ко всем благам, что существуют в мире. |
Сдержитесь, римляне, уймите страсти, |
Брать стену приступом и не пытайтесь!.. |
Я знаю, надо мной не в вашей власти |
Победу одержать, как ни старайтесь. |
Великой родины, не поражайтесь! |
С любовью к вам, места мои родные, |
Свергаюсь смело с башенной стены я! |
Вириат бросается с башни, а Сципион говорит:
Сципион
Гордиться можешь, юноша, по праву |
Героя зрелого достойный делом. |
Завоевал Нумансии ты славу, - |
Вознес Испанию над миром целым! |
Мне доблесть быть не может не по нраву, |
Хотя себя своим паденьем смелым |
Возвысил ты и спас свои знамена, |
Победы честь отняв у Сципиона. |
Пускай бы нам Нумансия грозила, |
Но жил бы ты, о мальчик непокорный! |
Ты умер, но хранит твоя могила |
Прах победителя в войне упорной. |
Достоин ты, чтоб слава вострубила |
В веках про подвиг юный и задорный, - |
Над тем, кто, победив, себя унизил. |
При звуках трубы выходит в белом одеянии Слава.
Слава
О, прозвени, мой голос, меж людьми |
И, в душах их рождая отклик встречный, |
Узывчиво и нежно возгреми |
Сказанием про подвиг вековечный. |
Ты, римлянин угрюмый, подними |
С земли того, кто в юности беспечной |
Деяньем дерзностным своим успел |
Отнять у Рима славу громких дел. |
Я,Слава, твердую питаю веру: |
Доколе в мире, что лежит во зле, |
Кристальную вращает небо сферу, |
Давая силу бодрую земле, |
И всем вещам определяя меру, - |
Нумансии, сокрывшейся во мгле, |
Провозглашать я доблесть буду в силе |
На полюс с полюса, от Бактры к Тиле. [46] |
И в подвигах невиданных страны |
Испании отважные сыны |
Стяжают в испытаниях, их ждущих. |
Ни смерть, ни время Славе не должны |
Косой своей и ходом дней бегущих |
Пределы ставить. Грозную мою |
Нумансию и мощь ее пою. |
Прекрасна эта гибель, высока!.. |
Она героев отвечает нраву, |
Она способна удивить века |
И служит людям образцом по праву! |
Сынов ее победа так ярка, |
Что в прозе и стихах споют ей славу, - |
И в памяти народов навсегда |
Нумансии засветится звезда! |
Сноски
43. Своих орлов высоко воздвигает вождь Сципион... - Знаменем римских легионов был орел.
44. ...войскам Филиппа, Карла, Фердинанда.
45. Прошу тебя, в святилище Дианы пойдем, мой друг... - Диана (Артемида) - богиня луны, рощ и охоты, покровительница девственности и чистоты нравов.
46. ...на полюс с полюса, от Бактры к Тиле... - Бактрой (Бактрией) в древности называлась страна, лежавшая между западной частью Гиндукуша, горами Сефид-Ку и рекой Аму-Дарья. Столицей ее был город Бактра (в настоящее время Балх) - родина персидского царя Кира и основателя зендской религии Зороастра (Заратустры). Бактра была в древности важным торговым пунктом на пути из Индии в Европу. За свое многовековое существование Бактрия, принадлежащая сейчас Афганистану, входила в состав индийского царства, персидской монархии Кира, государства, созданного Александром Великим, сирийского, парфянского и индо-скифского царств. Простираясь до рек Кабула и Инда, Бактрия считалась древними одной из наиболее южных точек вселенной и как таковая нередко упоминалась античными поэтами. Что касается Тиле, то этот остров в Северном море, иначе именуемый Туле, или Фуле, также считавшийся крайним, только северным пунктом вселенной, по-видимому, соответствовал современной Исландии или какой-либо части Норвегии, хотя имеются ученые гипотезы в пользу Ютландии и одного из Шотландских островов. Был открыт греческим путешественником Пифеем в IV веке до н. э.