Роб Рой.
Приложение

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Роб Рой. Приложение (старая орфография)

ПРИЛОЖЕНИЕ.

I. Монс-Мег.

Монс-Мег была большая старинная пушка, любимица простого народа в Шотландии; она была сделана в Монсе во Фландрии в царствование шотландского короля Иакова IV или V. Об этой пушке постоянно упоминается в отчетах королевской казны, где выставлены расходы на смазку дул салом для увеличения (как известно каждому школьнику) шума её выстрела, на ленты, украшавшия её лафет, на волынщиков, которые сопровождали ее каждый раз когда она отправлялась в поход из Эдинбургского замка. После соединения Шотландии и Англии народ боялся, что шотландския регалии и Монс-Мег будут отправлены в Англию, как необходимое следствие отказа от национальной независимости. Регалии, скрытые от взоров публики, считались действительно присвоенными английским правительством, а Монс-Мег оставалось в Эдинбургском замке до 1157 года, когда она по приказанию артилерийского ведомства была перевезена в Вуличь. Регалии, по особому королевскому приказанию в 1818 году, были выставлены на показ, так что весь народ мог видеть их и вспоминать о прежнем их значении; в настоящую зиму 1828--9 г. Монс-Мег снова возвращена Шотландии, где эта масса заржавленного железа становится любопытным памятником прошедшого.

II. Народные поверья.

Озера и ущелья, среди которых берет свое начало Авон-Дгу или река Форт, доселе по местным преданиям служат жилищем эльфов, - одно из самых странных и любопытных созданий суеверия древних кельтов. Эти воздушные существа совершенно подходят к не менее интересным созданиям фантазии ирландского народа, так мастерски описанным мистером Крофтоном Крокером. Живописная коническая гора в восточном углу Аберфойльской долины считается одним из любимых местопребываний этих духов; именно эта местность и возбуждала страх Андрю-Фэрсервиса. Любопытно что два пастора, сменившие один другого в Аберфольйском приходе, написали сочинения об этом народном суеверии. Старший из них, Роберт Кирк, отличался некоторыми талантами, перевел псалмы стихами на гаэльский язык, был сначала пастором в Балькидере и умер в Аберфойле в 1688 году, сорока двух лет.

После его смерти в 1691 году вышло его сочинение "Тайная Республика", и вторично было отпечатано новым изданием в Эдинбурге в 1815 году (первого издания я никогда не видал). Эта книга посвящена описанию эльфов, в существование которых мистер Кирк по видимому вполне верил и которым он приписывал обыкновенные свойства и способности подобных существ, согласно горно шотландским преданиям. Но страннее всего, что достопочтенный Роберт Кирк, автор выше названной книги, рассказывал, что был похищен эльфами, вероятно в отмщение за раскрытие тайн их республики. Мы узнаем об этой катастрофе от его преемника, ученого доктора Патрика Грэама, также пастора в Аберфойле, который в своих "Очерках Пертшира" не забыл коснуться и до Даоина-Ши или людей мира.

По видимому достопочтенный Роберт Кирк, однажды гуляя на небольшой возвышенности к западу от теперешняго дома, которая доселе считается заколдованным местом, неожиданно упал в обморок и казалось умер от удара, но судьба Кирка была совершенно иная.

"Мистер Кирк был близкий родственник Грэама из Духрэя, предка теперешняго генерала Грэама Стирлинга. Вскоре после похорон Кирка он явился к одному своему родственнику доктору в той самой одежде, в которой с ним случился удар. "Подите, произнес он, - и скажите моему двоюродному, брату Духрэю, что я не умер. Я лишился чувств и был перенесен в мир эльфов, где теперь и нахожусь. Скажите еще ему, что когда он и мои друзья соберутся на крестины моего ребенка (после него жена осталась беременной) я явлюсь в комнату, и если он бросит через мою голову нож, который будет в его руках, то я буду освобожден и возвращусь в общество людей". Доктор впродолжении некоторого времени не передал этого поручения, и мистер Кирк снова явился и грозил преследовать его днем и ночью, пока он не исполнит его просьбы. Тогда доктор уведомил о случившемся лэрда Духрэя. Наконец настал день крестин, и когда все сидели за столом в дверь вошел мистер Кирк, но лэрдь по какому-то непонятному, роковому случаю забыл исполнить предписанную ему церемонию. Мистер Кирк удалился в другую дверь, и его никогда более не видали. Многие твердо верят, что он доселе находится в стране эльфов (Sketches of Pertshire, р. 264).

III. Селение Аберфойль.

небольшая гостиница. Если читатель будет случайно шотландским антикварием, то он найдет большое удовольствие в обществе достопочтенного аберфойльского пастора, доктора Патрика Грэама, который отличается любезной предупредительностью и удивительным знанием местных преданий {Достопочтенный пастор, о котором здесь говорится, умер несколько лет тому назад. Автор.}.

IV. Дугальд Киар Мор.

Приведенный мной рассказ заимствован из рукописной истории клана Мак-Грегор, которую мне одолжил Дональд Мак-Грегор, служивший маиором в 33-м пехотном полку и ценою больших трудов собравший любопытную колекцию преданий и документов о своем семействе. Но по древнему преданию, сохранявшемуся между жителями страны и особливо в клане Мак-Фарлэн, обвиняется в убийстве юношей не Дугальд Киар Мор, а Дональд или Дункан-Лин, совершивший это преступление с помощью своего слуги Чарлиоха или Чарли. Далее рассказывают, что убийцы не смели возвратиться в свой клан, а жили изгнанниками в необитаемой части Мак-Фарлэнской територии. Впрочем их никто не безпокоил до совершения ими гнусного насилия над двумя женщинами, матерью и дочерью, из клана Мак-Фарлэн; в отомщение за это новое преступление, Мак-Фирлэнцы стали их преследовать и настигнув убили. При этом, говорят, Чарли мог бы спастись, потому что он бегал с удивительной скоростью, но его злодейство послужило ему и карой. Женщина, которую он обезчестил, ранила его кинжалом в ногу, и он потому хромал, так что его легко догнали.

Я всегда полагал, что этот последний вариант истории справедлив, и что на Дугальда Киара Мора сваливали преступление только потому, что он пользовался большей известностью, и наконец я узнал, что Дугальд умер несколько лет до означенной битвы, что подтверждает представитель его рода мистер Грегорсон из Ардторниша (См. пр., к предисловию "Легенда о Монтрозе").

V. Серый Камень Макъ-Грегора.

болезнью, оскорбляясь подобным святотатством, и взяв топор, стал караулить древний памятник, грозя убить на месте каждого кто дотронулся бы до него. Лишенный разсудка и обладая громадной силой он мог привести в исполнение свою угрозу, и потому решено было уважить его каприз; бедный сумасшедший караулил камень день и ночь, пока совершенно отказались от намеренья употребить в дело серый камень Мак-Грегора.

VI. Лох-Ломондская Экспедиция.

Лох-Ломондскую экспедицию сочли достойным предметом для особой книги или брошюры; я этого сочинения не видал, но судя по отрывкам, приведенным историком Рэ, оно должно быть очень интересно:

"На другой день, во вторник 13-го, они выступили в поход и около полудни достигли Инвесрнайда, где люди Пезлейского, Думбартонского и других отрядов в числе ста человек быстро выскочили на берег, взобрались на вершину горы и стояли там довольно долго, оглашая воздух барабанным боем; но враги не являлись, и они отправились отыскивать свои лодки, уведенные мятежниками; они случайно наткнулись на обрывки веревок и весла спрятанные в кустарниках, нашли наконец довольно далеко от берега и самые лодки, которые немедленно стащили в воду. Годившияся для употребления они взяли с собою, а остальные изрубив в мелкие куски потопили. В ту же ночь они возвратились в Лусс, а на другой день в Думбартон со всеми годными лодками, найденными на обеих сторонах озера, и привязали их к берегу под самыми пушками замка. Во время этой экспедиции пушки и ружья поддерживали такой страшный грохот, повторяемый тысячных эхо ни обеих сторонах озера, что пораженные ужасом мак-грегорцы искали спасения в Страт-Филлане, где стояли лагерем остальные мятежники". - Rae'а History of the Rebellion, p. 287.

VII. Экспедиция к Мак-.

Даже в настоящее время исполнительный лист от имени короля не пользуется безспорным уважением в Балькидере, как убедился сам Автор личным опытом, хотя быть может этот случай и не заслуживает большого внимания. Стюарт из Апина был многим должен большие суммы (главным образом семейству автора), которые могли быть уплачены только из доходов фермы Инверненти, где был убит Мак-Ларен. Его семейство, состоявшее из нескольких статных представителей древняго имени, все еще владело фермой в силу долгосрочной аренды за незначительную ренту. Никто не решился бы купить земли при таком положении дел, и кредиторы вошли в сделку с Мак-Ларенами, которые желая переселиться в Америку, согласились продать свою аренду за пять сот фунтов стерлингов и очистить ферму к Троицыну дню. Но впоследствии, раскаялись ли они в своей продаже, надеялись ли заключить более выгодные условия, или только из самолюбия, Мак-Ларены объявили, что они не дозволят выселить себя судебным порядком, что было необходимо для формального утверждения сделки. Все окрестные жители были вполне убеждены, что они в состоянии воспротивиться судебной власти, а потому никто из приставов не хотел взять на себя объявление Мак-Ларенам об очищении фермы без военного эскорта. Поэтому был потребован из Стирлинга сержант с шестью солдатами, и автор бывший в то время писцем стряпчого, получил приказание отправиться с этой экспедицией, и наблюсти чтоб судебный пристав точно исполнил свои обязанности, а сержант не учинил насилий или грабежа. Таким образом, по странной прихоти судьбы, автор впервые посетил романтичные окрестности Лох-Катрина, славе которых он впоследствии быть может не мало содействовал, в обществе солдат с заряженными ружьями. Сержант был истый шотландец и веселый собеседник, никогда не устававший рассказывать любопытные истории о Роб-Рое и о своих собственных приключениях. Мы не встретили никакого сопротивления и нашли дом в Инверненте пустым. Мы провели в нем ночь, поужинав тем что оставили удалившиеся его обитатели. На другой день мы возвратились вполне благополучно.

от десяти фунтов до семидесяти и восьмидесяти, а когда она впоследствии была продана, кажется лэрду Мак-Набу, то вырученная за нее цена была выше той, которую могли надеяться получить даже при покой ренте.

VIII. Аллан Ерен Стюарт.

Аллан Брек Стюарт был именно такой человек, который в подобном деле сдержал бы свое слово. Джэмс Друмонд Мак-Грегор и он, подобно Катерине и Петручио, были вполне достойны друг друга. Аллан Брок жил до начала Французской революции. В 1789 году один мой приятель, проживавший в Париже, был приглашен посмотреть на интересную процесию из окон квартиры, занимаемой шотландским патером Бенедиктинского ордена. Войдя в комнату он увидал у намина старика высокого роста, худого, угрюмого с серыми глазами, очень выдающимися скулами, седыми волосами, по видимому некогда рыжими, и загорелым лицем. В петлице у него красовался орден Св. Людовика. Мой приятель, поменявшись с стариком обыкновенными приветствиями на Французском языке, вступил с ним в разговор преимущественно об улицах и скверах Парижа; наконец старый воин, ибо таким он казался и таков был на самом деле, воскликнул тяжело вздыхая и с резким шотландским акцентом: "Чорт возьми: нет ни одной улицы на свете лучше Большой улицы в Эдинбурге". По наведенным справкам этот пламенный обожатель Эдинбурга, которого ему не суждено было никогда более увидеть, был Аллан Брек Стюарт. Он прилично жил своим маленьким пенсионом, и никогда в последнем периоде своей жизни не выказывал той дикой жестокости, которую обыкновенно приписывают убийству человека, которого он считал врагом и притеснителем своего семейства и клана.