| Автор: | Твен М., год: 1876 |
| Категории: | Роман, Приключения, Детская литература |
Глава XV
Том в разведке. - Том узнает новости. - Отчет товарищам.
Спустя несколько минут Том брел по мелководью, направляясь вброд к Иллинойскому берегу. Он был на половине пути, когда вода достигла ему до пояса. Дальше течение не позволяло идти, и он смело пустился вплавь через оставшиеся сто ярдов. Он плыл наискось, против течения, которое, однако, относило его быстрее, чем он ожидал. Как бы то ни было, он достиг наконец берега и отдался течению, пока не поравнялся с низким местом, где можно было выйти. Выбравшись на берег, он сунул руку в карман, убедился, что кусок коры цел, и пошел кустами, вдоль реки. С одежды его струилась вода. Незадолго до десяти часов он выбрался на открытое место против деревни и увидел паром в тени деревьев у высокого обрыва. Все было спокойно под мерцающими звездами. Том осторожно сполз к берегу, глядя во все глаза, скользнул в воду, сделал три или четыре взмаха и, добравшись до ялика, привязанного к парому, влез в него и, спрятавшись под скамейкой, стал ждать с замирающим сердцем. Прозвенел разбитый колокольчик, и чей-то голос отдал приказ отчаливать. Спустя минуту или две нос ялика уже поднялся за кормою парома - и путешествие началось. Том был рад своей улаче, так как знал, что это последний паром в этот день. Спустя двенадцать или пятнадцать минут паром остановился, и Том выскользнул из ялика и поплыл к берегу в темноте. Он выбрался ярдах в пятидесяти ниже по течению, чтобы не встретиться с кем-нибудь. Затем побежал пустынными переулками и вскоре очутился перед забором тетки. Он перелез через него, приблизился к "аду" и заглянул в освещенное окно гостиной. Там сидели и разговаривали тетка Полли, Мэри, Сид и мать Джо Гарпера. Сидели они по ту сторону кровати, которая находилась между ними и дверью. Том подошел к двери и принялся тихонько приподнимать щеколду, затем слегка надавил на дверь, и она скрипнула. Он продолжал осторожно толкать ее, замирая всякий раз, когда она скрипела, пока, наконец, не нашел, что можно пролезть в нее на коленях; тогда он просунул в щель голову и осторожно пополз.
-- Что это пламя так колышется? - сказала тетка Полли. Том заторопился. - Видно, дверь отперли. Ну да, так и есть. Странное все творится, и конца ему нет. Поди-ка, запри ее, Сид.
Том вовремя скрылся под кроватью. Некорое время он лежал, чтобы отдышаться, а потом прополз дальше, почти к самым ногам тетки.
-- Но я всегда говорила, - сказала она, - что он был не дурной мальчик, только шалун. Просто ветреник, повеса. Спрашивать с него было все равно, что с жеребенка. Никогда он не хотел никому зла, добрейший был мальчик, какого я только знала, - тут она расплакалась.
-- Точь-в-точь мой Джо - всегда готов беситься, мастер на всякие проказы, но был самый нежный и добрый мальчик. И как подумаю, что я высекла его за сливки, совсем забыв, что я сама же их выплеснула, потому что они прокисли, и я никогда не увижу его на этом свете, никогда, никогда, никогда, бедного обиженного мальчика!
Мистрис Гарпер зарыдала навзрыд, как будто сердце у нее готово было разорваться.
-- Я надеюсь, что Тому лучше там, где он находится, - сказал Сид, - но если бы он лучше вел себя...
-- Сид! - Том почувствовал, как блеснули глаза старушки, хотя и не мог этого видеть. - Ни слова против моего Тома теперь, когда его нет! Господь позаботился о нем - не беспокойтесь, сэр. О, мистрис Гарпер, не знаю, как мне быть без него, как мне быть без него! Он был таким утешением для меня, хотя и терзал мое старое сердце.
Не знала я тогда, как скоро... О, если бы он сделал это теперь, я бы обняла его и благословила за это.
-- Да, да, да, я понимаю ваши чувства, мистрис Гарпер, о, как я понимаю ваши чувства! Не дальше как вчера мой Том влил коту в глотку ложку "Болеистребителя", и я думала, что животное весь дом разнесет. И прости мне Бог, я чуть не разбила Тому голову наперстком, бедному мальчику, бедному погибшему мальчику! Но теперь все его страдания кончились. И последнее слово, которое я от него слышала, был упрек.
Но это воспоминание было чересчур тяжело для старушки, и она окончательно разрыдалась. Том тоже всхлипывал - более из сожаления к себе самому, чем к кому бы то ни было. Он слышал, как плакала Мэри и время от времени тоже вставляла о нем ласковое словечко. Он начинал думать о себе лучше, чем когда-либо раньше. Во всяком случае, он был настолько тронут горем своей тетки, что ему хотелось выскочить из-под кровати и несказанно обрадовать ее, - да и театральный эффект подобной шутки сильно соблазнял его, - но он удержался и лежал спокойно. Продолжая слушать, он уловил из обрывков разговора, что сначала подумали, не утонули ли мальчики во время купанья; затем было замечено отсутствие маленького плота; некоторые из ребят сообщили об обещании беглецов насчет того, что деревня скоро "кое-что услышит"; тогда мудрые головы, "сопоставив и взвесив" все данные, решили, что беглецы уплыли на этом плоту и высадятся в ближайшей деревне. Но под вечер плот нашли увязшим близ Миссурийского берега в пяти или шести милях ниже деревни, и тогда всякая надежда пропала. Мальчики очевидно утонули, иначе голод заставил бы их вернуться домой к вечеру, если не раньше. Решено было, что поиски тел остались бесплодными только потому, что катастрофа произошла посреди реки, иначе бы мальчики, которые были хорошими пловцами, достигли берега. Была среда. Если тела не будут найдены до воскресенья, то придется отказаться от всяких надежд и отслужить по ним заупокойную службу. Том содрогнулся.
Мистрис Гарпер рыдая простилась и собралась уходить. Движимые одним и тем же побуждением, обе убитые горем женщины бросились в объятия друг к другу, облегчили себя слезами и расстались. Тетка Полли нежнее, чем обыкновенно, простилась с Сидом и Мэри. Сид похныкал немножко, а Мэри ушла с искренними слезами.
Тетка Полли стала на колени и молилась за Тома так трогательно, так жарко, с такой безмерной любовью, изливавшейся в ее словах, звучавшей в ее дрожащем старческом голосе, что он залился слезами гораздо раньше, чем она кончила.
только слегка стонала во сне. Тогда мальчик вылез из-под кровати, тихонько встал, заслонил рукою свечу и долго смотрел на старушку. Сердце его было полно глубокой жалости к ней. Он достал из кармана кусок коры и положил его возле свечки. Но вдруг что-то пришло ему в голову. Лицо его осветилось какой-то счастливой мыслью. Он снова засунул кору в карман, нагнулся и поцеловал увядшие губы, затем осторожно выбрался вон и запер за собою дверь на щеколду.
Он вернулся к перевозу, не встретив ни души, и смело вошел на паром, зная, что не найдет там никого, кроме сторожа, который всегда укладывался и засыпал, как надгробная статуя. Том отвязал ялик, уселся в него и принялся осторожно грести против течения. Поднявшись на милю выше деревни, он направился наискось через реку, изо всех сил налегая на весла. Ему удалось счастливо пристать к противоположному берегу, так как это дело было привычным для него. Ему хотелось завладеть яликом, так как последний мог сойти за корабль и, следовательно, составить законную добычу пирата, но он знал, что ялик будут искать и таким образом, пожалуй, доберутся до них. Поэтому он вылез на берег и вошел в лес. Тут просидел он довольно долго, всячески мучая себя, чтобы не заснуть, а затем устало побрел к стоянке. Ночь уже подходила к концу. Светало, когда он поравнялся с островом. Он посидел, пока солнце взошло и позолотило великую реку, а затем бросился в воду. Немного погодя он стоял, мокрый, у самого становища и слышал, как Джо говорил:
-- Нет, Том честный малый, Гек, и вернется назад. Он не сбежит. Он знает, что это неблагородно со стороны пирата. Том слишком горд для этого. Он ушел за чем-нибудь. За чем только, не понимаю.
-- Нет еще, Гек. В письме сказано, что они наши, если он не вернется к завтраку.
Вскоре был готов роскошный завтрак из рыбы и свинины, и когда мальчики принялись за него, Том рассказал (и украсил) свои похождения. Они были самой спесивой и хвастливой компанией героев к концу рассказа. Затем Том выбрал тенистое местечко и улегся спать до полудня, а остальные пираты занялись рыбной ловлей и исследованием местности.