Земляк

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Земляк (старая орфография)

Однажды я предпринял прогулку на пароходе из Люцерна в Флюелен.

Был великолепный солнечный день; под защитой парусинного навеса пассажиры, сидя на лавках верхней палубы, болтали и смеялись; время от времени раздавались восторженные восклицания по доводу волшебной панорамы природы. И действительно, трудно придумать более эстетическое наслаждение, чем прогулка по этому озеру! Горы проделывали все новые и новые чудеса: то оне выростали прямо из самого озера, то возносились под самые небеса, так что наш крошечный пароходик, казалось, совсем терялся под их ногами.

Это не снеговые вершины. Но все-таки главы их теряются в облаках и при том оне не торчат голыми скалами, а, напротив, одеты зеленью, на которой глаза останавливаются с приятностью и удовольствием; их склоны так круты, что невозможно себе представить, чтобы на них могла удержаться человеческая нога, однако, они испещрены вверх и вниз тропинками, которыми швейцарцы пользуются каждодневно.

Иногда главы могучих горных исполинов, свешивались совсем вперед, подобно ширившейся крыше мансарды и на высочайших точках их, едва доступных глазу, лепились, как ласточьи гнезда, крошечные хижины поселян, выбравших себе по истине воздушное местопребывание! Но если какой-нибудь из этих поселян вздумает заняться сомнамбулизмом или его ребенок, гуляя в палисаднике, полетит оттуда кубарем, - какое длинное путешествие с этих заоблачных высот предстоит их родственникам, прежде чем они разыщут кости этих несчастных! И все-таки лачужки ютятся там так красиво, кажутся такими удаленными от всего тревожного мира, погруженными в атмосферу такого сладкого, блаженно-сонного покоя, что тот, кто хоть раз попробовав пожить там наверху, наверное, не захочет снова спуститься к нам вниз.

Озеро извивается самыми прихотливыми изгибами среди этих громадных зеленых стен и с возростающим восхищением вы видите, как величественная панорама то свертывается и исчезает за вами, то снова в новой прелести развертывается перед вашим взором! Порою меня пронизывал полный неги трепет неожиданности: передо мной внезапно выростала блестяще-белая громада далекой, над всем господствующей Юнгфрау или другого снежного исполина, который свешивался головой и плечами над вершинами Альп средней вышины. В то время, как я пожирал глазами одну из подобных картин, углубившись всею душою в её созерцание и стараясь, насколько возможно, продолжить это наслаждение, я услышал вдруг позади себя молодой добродушный голос, спрашивавший:

- Вы, конечно, американец? Я - тоже!

Это был юноша лет 18--19, стройный, средняго роста, необычайно подвижный, с открытым лицом, добродушным и оживленным, с безпокойными подслеповатыми глазками, с чуточку вздернутым носом, стремившимся как будто избегнуть встречи с первым пушком молодых усов и с несколько отвислою челюстью. На нем была низкая шляпа с широкими полями и с синей лентой, на которой спереди был вышит белый якорь; его пиджак, брюки, жилетка, словом, весь костюм отличались изяществом и модой; из-за ловко сидевших кожанных туфель, завязанных черными шнурками, выглядывали красные полосатые носки; голубой галстух на значительно открытом воротнике; небольшие бриллиантовые запонки на груди; безукоризненно сидящия перчатки; белоснежные манжеты с крупными запонками, изображавшими собачью голову (английского мопса) из оксидированного серебра; такая же собачья морда с красными стеклянными глазами - в виде набалдашника на его тросточке... Он держал под мышкой немецкую грамматику Отто; волосы его были коротко подстрижены, припомажены и, - как я заметил, когда он повернулся, - с тщательно проведенным пробором. Он вынул из красивого портсигара сигаретку, вставил ее в пенковый мундштук, обернутый в футляр из марокской кожи и нагнулся к моей сигаре. Пока он закуривал, я сказал:

- Да, я американец!

- Я так и знал!.. я сразу узнаю американцев!.. На каком пароходе вы совершили переезд?

- На "Hobsoctia".

- Довольно бурный.

- И мы тоже... Капитан говорил, что там свежо редко бывает. Вы откуда?

- Из Новой Англии.

- А я из Нью-Блюммфельда. С кем вы путешествуете?

- С одним моим приятелем.

- А я совсем нашим семейством; путешествовать одному ужасно скучно. Как вы находите?

- Да, конечно...

- Бывали вы уже здесь раньше?

- Да.

- А я нет. Это мое первое путешествие по Швейцарии; за то мы бывали уже повсюду: и в Париже... и везде. В будущем году я должен поступить в Гарфордскую коллегию и теперь изучаю здесь немецкий язык; без знания этого языка меня туда не примут. По французски я говорю довольно свободно; по крайней мере, в Париже я прекрасно обходился. В каком отеле вы остановились?

- В отеле "Schweizerhof".

- Да? Неужели? А я вас не зрел ни разу в салоне! Я очень часто хожу в салон: там всегда масса американцев, и я завожу знакомства. Я узнаю американца моментально, тотчас же заговариваю и, таким образом, мы знакомимся. Я очень люблю новые знакомства. И вы тоже?

- Да, пожалуй...

- Это значительно оживляет такую поездку, как, например, сегодняшняя; заводя новые знакомства и болтая то с тем, то с другим; никогда не рискуешь соскучиться; если бы никого не нашлось, с кем можно бы было познакомиться, то такая поездка показалась бы в высшей степени утомительной. Я очень люблю разговаривать. А вы?

- Страстно люблю!

- Так что вы не скучали сегодня во время этой поездки?

- Да, немножко - в начале, но теперь нет.

- Вот видите! Надо только прогуливаться вот так по пароходу, разговаривать и знакомиться, - я всегда так и делаю: разгуливаю туда и сюда, разговариваю то с тем, то с другим, - и поэтому никогда не скучаю... Вы уже были на Риги?

- Нет.

- А думаете?

- В каком отеле вы там остановитесь?

- Не знаю еще. Разве там их несколько?

- Три. Остановитесь у Шрейбера: там вы всегда найдете массу американцев. На каком пароходе вы совершили переезд?

- На "City of Antwerp".

- Вероятно, немецкого общества? Предполагаете вы побывать в Женеве?

- Непременно.

- В каком отеле вы там остановитесь?

- В "Ecu de Genève".

- Нет, не делайте этого! Там никогда нет американцев! Лучше остановитесь в одном из больших отелей у моста, - там их всегда множество!

- Но я хотел бы поупражняться в арабском языке!

- Праведное небо! Вы говорите по арабски?

- Настолько, по крайней мере, что меня понимают.

- Но в Женеве вас не поймут: ведь там говорят не по арабски, а по французски! В каком отеле вы остановились здесь?

- В пансионе "Beau Rivage".

- Как жаль! Вам бы следовало остановиться в отеле "Schweizerhof", - ведь это же лучший из отелей во всей Швейцарии. Разве вы не знали? Посмотрите в Бедекере...

- Да, но я думал, что не найду там американцев...

- Не найдете американцев? Боже мой! Их там кишмя-кишит! Я очень часто бываю в тамошнем салоне и завожу знакомства, - к сожалению, теперь несколько меньше, чем в начале, - так как теперь там гораздо меньше жильцов... Вы откуда?

- Из Арканзаса.

- Вот как! А я из Новой Англии, я живу в Нью-Блюмфельде... Сегодня прекрасная погода! М вы тоже находите?

- И я так думаю! Я очень люблю разгуливать вот так, туда и сюда, заговаривать то с тем, то с другим и заводить новые знакомства. Американцев я узнаю моментально, - тотчас же подхожу и заговариваю. Я потому-то и не скучаю никогда в подобных прогулках, что завожу новые знакомства и разговариваю; я очень люблю разговаривать, если только нахожу подходящого для того человека. А вы как?

- Да, это ужасно приятно!

- И я так думаю! Иные люди берут с собой книжку и читают ее; другие восторгаются природой, озерами и горами, - но я этого никогда не делаю! Пусть себе они делают, как им нравится, мне это не по вкусу, - я люблю разговаривать... Вы были уже на Риги?

- Да.

- В каком отеле вы останавливались?

- У Шрейбера.

- И я там останавливался. Масса американцев, - не правда-ли? Они все там останавливаются, и их всегда там можно найти! Это всякий знает! На каком пароходе совершили вы переезд?

- На "Ville de Paris".

- Очевидно, французский пароход! А каков был переезд... Ах, виноват, извините пожалуйста: я вижу там вон американец, с которым я еще не знаком...

И он исчез. По правде говоря, он счастливо отделался, так как не могу не сознаться, что сперва у меня промелькнуло злодейское намерение проткнуть его сзади моей альпийской палкой, но как только я прицелился этим оружием, желание мое вдруг прошло. Мне показалось жестоким лишить жизни такого жизнерадостного, невинного и добродушного балбеса!

создан в незапамятные времена рукой самой природы в ожидании того дня, когда он мог бы стать памятником для человека, его достойного. И, наконец, этот день настал, на поверхности величественной скалы-памятника, исполинскими буквами начертано теперь имя Шиллера!

И как ни удивительно, но этот памятник до сих пор нигде не попорчен и никем не изгажен! Разсказывают, что два года тому назад какой-то иностранец, при посредстве целой системы веревок и блоков, пробовал было спуститься вниз по этой скале, с целью нарисовать поперек её синими буквами, вдвое большими, чем изображено имя Шиллера, следующия строки:

Схваченный на месте преступления, он назвал себя американцем. Приговор судьи гласил следующее: "Вы уроженец страны, где не возбраняется, ради подлой наживы, безнаказанно и самовольно искажать и оскорблять природу, а следовательно - и Творца её! Но здесь это не допускается. Во внимание к тому, что вы, как иностранец, не знали этого, я нахожу возможным смягчить мой приговор, будь вы здешним уроженцем, вы потерпели бы несравненно более строгое наказание. И так, вы обязаны немедленно уничтожить на памятнике Шиллера всякий малейший признак вашего безбожного поступка и уплатить штраф в 10,000 франков. При несостоятельности, вы подвергаетесь заключению в тюрьму на два года, по отбытии которых вам отрежут оба уха и нагайками выгонят навсегда за пределы этого кантона. Более суровые формы наказания не будут применены, не из снисхождения к вам лично, но из уважения к великой республике, имевшей несчастие дать вам жизнь.

- Вы из Америки? И я тоже!

- Да, мы американки.

- Я так и знал; я сразу узнаю американцев. На каком пароходе вы совершили переезд?

- На "City of Chester".

"Батавии", - вы, конечно, знаете. Каков был переезд?

-- Довольно спокойный.

- Можете поблагодарить судьбу, - наш переезд был ужасно бурный. Капитан говорил, что так свежо редко бывает. Вы откуда?

- Из Нью-Джерсея.

- Я тоже... Т. е. не совсем, - я из Новой Англии, из Нью-Блюмфельда. Эти дети принадлежат вам обеим?

- И я тоже холост! Вы путешествуете одне?

- Нет, с нами мой муж.

- А я со всей семьей; путешествовать одному - ужасно скучно. Не правда-ли?

- Да, конечно...

вам известно, сшиб выстрелом яблоко с головы Вильгельма Телля; в карманном путеводителе эта история изложена очень подробно; сам я ее не читал, но мне ее рассказывал один американец. Я никогда не читаю, если имею возможность разгуливать вот так взад и вперед и разговаривать с кем-нибудь. Осматривали вы уже часовню, в которой проповедывал Вильгельм Телль?

- Он никогда там не проповедывал.

- Как же так? Мне это рассказывал тот американец: он всегда сидит, уткнувшись носом в свой Бедекер, и знает озеро лучше, чем рыбы, которые по нем плавают! Так отчего же она называется "капеллой Телля"?!

- Да.

- А я нет; это мое первое путешествие по Швейцарии, но зато мы побывали всюду: в Париже и... везде. В будущем году я должен поступить в коллегию в Гарфорде и теперь мне приходится усиленно заниматься немецким языком; пока я не изучу его, меня туда не примут. Я всегда ношу с собой грамматику Отто и, когда мне вздумается, заглядываю в нее; теперь, во время путешествия, я не занимаюсь систематически, а так только иногда повторяю про себя: "Ich habe gehabt, du hast gehabt, er hat gehabt, wir haben gehabt, Ihr habet gehabt, sie haben gehabt" . Это идет как no маслу, - и потом на пару дней я опять свободен! изучение немецкого языка ужасно притупляет способности: его можно изучать только маленькими дозами, иначе все в голове перепутывается и выходит сумбур. Французский язык для меня гораздо легче: я могу спрягать: J'ai, tu as, il а, и т. д., без конца, как по нотам! В Париже я прекрасно обходился с моими познаниями и вообще всюду, где говорят по французски... В каком отеле вы остановились?

- В "Schweizerhof".

- Неужели? Я вас никогда не встречал в салоне! Я очень часто хожу туда, так как там всегда масса американцев, и я почти со всеми знаком... Вы были уже на Риги?

- Нет.

- Да, собираемся...

- В каком отеле вы предполагаете там остановиться?

- Еще не знаем.

- Остановитесь у Шрейбера: там всегда множество американцев... На каком пароходе вы совершили переезд?

"City of Chester".

- Ах, да! Я уже об этом вас спрашивал... Но я у каждого спрашиваю, на каком пароходе он совершил свой переезд, и поэтому иногда, по забывчивости, предлагаю этот вопрос по несколько раз... Вы будете в Женеве?

- Да.

- Где вы думаете там остановиться?

- Вероятно, в каком-нибудь пансионе...

- В пансионе вам наверное не понравится: там очень мало американцев... А в каком отеле остановились вы здесь?

"Schweizerhof".

- Ах, да, я уже спрашивал... Я у каждого спрашиваю об этом и моя голова полна названиями разных отелей... И все-таки это способствует поддержанию разговора, а я очень люблю разговаривать. Разговор значительно оживляет подобные поездки. Как вы полагаете?

- Да... иногда...

- Меня разговор положительно освежает... Пока я разговариваю, я никогда не скучаю, а вы?

- Ну, конечно! Я тоже не люблю разговаривать с первым попавшимся! Некоторые люди переливают только из пустого в порожнее, болтая о видах природы, об истории, о картинах и о всякой такой ерунде, которая очень скоро приедается. В таких случаях я всегда говорю: "извините, мне необходимо удалиться... Надеюсь, что мы еще увидимся" и немедленно отхожу прочь. Вы откуда?

- Из Нью-Джерсея.

- Ах, чорт возьми... виноват! я уже спрашивал об этом... Видели вы люцернского льва?

- Нет еще.

так; он его видел в первый раз вчера и... лев уже был при последнем издыхании, так что теперь он уже, вероятно, околел; но это ничего не значит: из него наверное сделают чучелу и... Вы сказали, что это ваши дети, или той дамы?

- Нет, не мои...

- Ах, да, совершенно верно! Думаете вы побывать... нет, это я уже спрашивал! На каком пароходе?.. виноват... это я тоже спрашивал... В каком отеле?.. Ах, да, вы уже это мне сказали... Но же еще остается? Гм... да, так... Каков был переезд... Нет, об этом мы уже тоже говорили... Гм... гм... кажется, все!.. Bonjour!.. Очень рад знакомству с вами, mesdames... Очень... Очень... Честь имею кланяться...