Рассказ калифорнца
(Старая орфография)

Разсказъ калифорнца.

Марка Твэна.

Однажды, летъ тридцать пять тому назадъ, я делалъ изысканiя по теченiю богатой золотыми розсыпями реки Станислаусъ. Я бродилъ целые дни съ киркой, тазомъ и рогомъ и промывалъ песокъ то здесь, то тамъ, надеясь каждый моментъ найти богатое золотомъ место и никогда не находя его. Это была прелестная местность - прохладная, тенистая, благовонная и некогда, много летъ тому назадъ, заселенная, но затемъ люди оставили ее, и очаровательный рай превратился въ пустыню. Люди ушли, когда поверхностный слой розсыпей былъ выработанъ. И вотъ, на томъ месте, где некогда стоялъ маленькiй деловой городокъ съ банками, редакцiями газетъ и страховыми компанiями, съ меромъ и альдерменомъ, теперь разстилалась только широкая изумрудная поляна, на которой не осталось ни малейшихъ следовъ ютившейся здесь человеческой жизни. Это место находилось по дороге къ Тотлтауну. Неподалеку отъ него, можно было, отъ времени до времени, увидеть вдоль пыльной дороги прехорошенькiе, маленькiе котэджи, кокетливые и уютные и до такой степени обвитые вьющимися розами, что окна и двери совершенно скрывались подъ ихъ густою, усеянною цветами листвой - знакъ того, что это были пустые дома, покинутые много летъ тому назадъ разорившимися и обманутыми въ своихъ надеждахъ семьями, которыя не могли ни продать ихъ, ни даже передать ихъ кому-нибудь. Кое-где можно было еще встретить одинокiя бревенчатыя хижины, принадлежавшiя къ самой ранней золотопромышленной эпохе и построенныя первыми золотоискателями - предшественниками собственниковъ котэджей. Иногда, въ очень редкихъ случаяхъ, эти хижины были еще обитаемы и въ такихъ случаяхъ вы могли быть уверены, что тотъ, кто жилъ въ ней, былъ темъ самымъ пiонеромъ, который некогда построилъ ее; вы также могли быть уверены въ томъ, что онъ жилъ здесь только потому, что некогда онъ имелъ возможность вернуться домой, въ свой штатъ, богатымъ, но не сделалъ этого во-время; что впоследствiи онъ потерялъ все свое состоянiе и въ своемъ уничиженiи решилъ порвать все связи съ родственниками и друзьями и стать для нихъ мертвымъ. Въ те времена по всей Калифорнiи было разсеяно множество такихъ живыхъ мертвецовъ - жалкихъ беднягъ съ разбитой гордостью, въ сорокъ летъ уже старыхъ и седыхъ, тайные помыслы которыхъ исключительно состояли изъ сожаленiй объ ихъ разбитой жизни и страстнаго желанiя уйти какъ можно скорей отъ жизненной борьбы и успокоиться на веки.

Это была совершенно пустынная местность! Ни одного звука не доносилось со всехъ этихъ мирныхъ изумрудныхъ полянъ и лесовъ, кроме усыпляющаго жужжанiя насекомыхъ, никакихъ следовъ человека или зверя не замечалось вокругъ, словомъ, ничто не могло поддержать бодрость вашего духа и вызвать у васъ радостное сознанiе, что вы живете. Такъ что когда я, наконецъ, заметилъ однажды въ послеобеденное время человеческую фигуру, то я почувствовалъ большое облегченiе. Это былъ человекъ летъ сорока пяти, который стоялъ въ воротахъ одного изъ техъ хорошенькихъ, покрытыхъ розами, котеджей, о которыхъ я уже упоминалъ. Но этотъ последнiй не имелъ вида покинутаго жилища; наоборотъ, у него былъ видъ жилого дома, о которомъ заботились и который берегли и украшали; такой же видъ имелъ и переднiй дворикъ, который былъ превращенъ въ цветникъ, полный яркихъ, красивыхъ цветовъ. Меня, конечно, пригласили войти и расположиться, какъ дома, - таковъ былъ обычай страны.

Было необыкновенно прiятно очутиться въ подобномъ месте после долгихъ недель теснаго общенiя съ хижинами золотоискателей и со всемъ темъ, что подъ этимъ подразумевается, т.-е. съ грязными полами, никогда не перестилавшимися постелями, съ оловянными тарелками и чашками и съ отсутствiемъ какихъ бы то ни было украшенiй, кроме вырезанныхъ изъ газетъ иллюстрацiй, изображавшихъ военные эпизоды, прибитыхъ къ бревенчатымъ стенамъ. Тамъ была грубая, унылая запущенность, здесь же было гнездышко, видъ котораго давалъ отдыхъ усталымъ глазамъ и удовлетворенiе тому, присущему человеческой натуре, чувству, которое при взгляде на предметы искусства, какъ бы дешевы и скромны они ни были, начинаетъ сознавать, что оно голодало и что теперь только нашло себе пищу. Я бы никогда не поверилъ, чтобы сделанный изъ разноцветныхъ лоскутьевъ коверъ могъ такъ обрадовать меня и доставить мне такое удовлетворенiе; или чтобы моя душа могла находить такое утешенiе въ обклеенныхъ обоями стенахъ, въ литографiяхъ въ рамкахъ, въ яркихъ покрышкахъ на спинкахъ креселъ, въ виндзорскихъ стульяхъ, въ полированной этажерке съ морскими раковинами, съ книгами и китайскими вазочками и во всехъ техъ незаметныхъ пустяковинахъ, которыя создаетъ въ доме женская рука и которыхъ вы не замечаете, когда оне у васъ постоянно на глазахъ, и только чувствуете, что чего-то недостаетъ, когда ихъ не видите. Удовольствiе, бывшее въ моей душе, отражалось на моемъ лице, и хозяинъ дома виделъ это и былъ очень доволенъ; онъ виделъ это такъ ясно, что ответилъ какъ бы на вопросъ:

-- Все ея работа, - сказалъ онъ ласково; - она все это сделала сама, каждую вещь, - и онъ обвелъ комнату полнымъ любви взглядомъ. Надъ одною изъ картинъ разстроились складки мягкой японской матерiи, которою женщины съ такою заботливою небрежностью драпируютъ ихъ. Онъ заметилъ это и осторожно поправилъ складки, несколько разъ отступая назадъ, чтобы видеть хорошо ли онъ сделалъ. Затемъ, чтобы придать имъ окончательный видъ, онъ еще раза два прикоснулся къ нимъ легкимъ движенiемъ руки и сказалъ: - она всегда такъ делала. Иногда не можешь сказать, чего именно недостаетъ этимъ складкамъ, но чуть прикоснешься къ нимъ и оне принимаютъ надлежащiй видъ; но почему это такъ, я не знаю; я не могу найти правилъ. Это, знаете ли, то же, что окончательное прикосновенiе материнской руки къ волосамъ ребенка после того, какъ она ихъ уже причесала. Я такъ часто виделъ, какъ она драпировала, что я могу сделать точно также, хотя я не знаю правилъ. А она знаетъ правила. Она знаетъ и какъ, и почему, - я же не знаю, почему, я только знаю, какъ.

Онъ повелъ меня въ спальню, чтобы я вымылъ руки. Подобной спальни я не виделъ уже много летъ: белое одеяло, белыя наволочки, покрытый ковромъ полъ, обклеенныя обоями стены, картины, туалетный столъ съ зеркаломъ, съ подушечкой для булавокъ и съ хорошенькими туалетными вещицами; въ углу умывальный столикъ съ чашкой, кувшиномъ и приборомъ для мыла изъ настоящаго фарфора, а на станке возле столика около дюжины полотенецъ, такахъ чистыхъ и белыхъ, что трудно вытереть ими руки безъ того, чтобы въ душе не осталось смутнаго чувства профанацiи. Мое лицо опять красноречиво говорило, и хозяинъ опять ответилъ съ чувствомъ полнаго удовлетворенiя: "Все ея работа; все это она сделала сама, каждую вещицу. Здесь нетъ ничего, что бы не носило на себе прикосновенiя ея руки. Вы бы подумали... Но я не долженъ такъ много говорить".

Я въ это время вытиралъ руки и разсматривалъ въ. метьчайшихъ подробностяхъ бывшiя въ комнате вещи, какъ можетъ разсматривать человекъ, который находится въ новомъ месте, где рсе, что онъ видитъ, доставляетъ удовольствiе его взорамъ и сердцу. Въ то же время я почувствовалъ, хотя не могу объяснить, какимъ образомъ, что въ комнате находится нечто, что мой хозяинъ желаетъ, чтобы я нашелъ самъ. Я зналъ также, что онъ старается помочь мне, указывая украдкой глазами, и я очень старался угадать, потому что мне хотелось доставить ему удовольствiе. Я несколько разъ терпевъ неудачу, что я могъ видеть, хотя мне и не говорили ни слова; но, наконецъ, я почувствовалъ, что мне нужно смотреть прямо на ту вещь, которая находится передо мной, чувствовалъ это, потому что меня обдавали невидимыя волны удовольствiя, которыя исходили отъ него. Онъ вдругъ разразился счастливымъ смехомъ и, потирая руки, вскричалъ:

-- Да, да, это самое! Вы нашли. Я зналъ, что вы найдете. Это ея портретъ.!

Я подошелъ къ маленькой ореховой полочке и увиделъ на ней небольшой дагеротипъ, который раньше не заметилъ. Онъ изображалъ необыкновенно милое девичье лицо и, какъ мне показалось, самое красивое изъ всехъ, какiя я когда-либо виделъ. Хозяинъ читалъ восхищенiе на моемъ лице и былъ совершенно счастливъ.

-- Ей исполнилось въ то время девятнадцать летъ, сказалъ онъ. ставя портретъ на место, и въ тотъ же самый день мы повенчались. Когда вы ее увидите - ахъ, останьтесь до техъ поръ, пока она вернется!

-- Где же она? Когда она придетъ?!

-- О, ея теперь нетъ дома. Она поехала навестить своихъ родныхъ. Они живутъ въ сорока или пятидесяти миляхъ отсюда. Сегодня ровно две недели съ техъ поръ, какъ она уехала.

-- Когда же вы ее ждете обратно?

-- Сегодня у насъ среда. Она прiедетъ въ субботу вечеромъ, около девяти часовъ.

Я почувствовалъ сильное разочарованiе.

-- Мне очень жаль, но я долженъ уехать раньше, сказалъ я съ, сожаленiемъ.

-- Уехать? Нетъ, зачемъ вамъ уезжать? Не уезжайте, она будетъ очень огорчена.

сильное и настойчивое, что самъ испугался и сказалъ себе: "я долженъ немедленно уехать отсюда ради собственнаго же своего спокойствiя".

-- Видите ли, она любитъ, чтобы къ намъ прiезжали и гостили у насъ люди, которые знаютъ светъ и умеютъ разсказывать, люди, подобные вамъ. Она очень любитъ это, потому что она сама знаетъ - о, она сама знаетъ почти все и умеетъ говорить... какъ птичка; а какiя книги она читаетъ - вы будете поражены, когда увидите. Не уезжайте: ведь такъ немного вамъ нужно подождать, а она будетъ такъ огорчена!

Я слышалъ слова, но почти не понималъ ихъ смысла, до такой степени я былъ углубленъ въ свои собственныя размышленiя. Онъ вышелъ изъ комнаты, но я не заметилъ этого. Черезъ минуту онъ возвратился съ портретомъ въ руке и поднеся его къ моему лицу сказалъ

-- Теперь скажите ей самой, что вы можете остаться, чтобы увидеть ее, и вы останетесь.

Второй взглядъ, брошенный мною на это лицо, разрушилъ все мои хорошiя намеренiя. Я решилъ остаться не взирая ни на какiя последствiя. Въ тотъ вечеръ мы спокойно курили и болтали допоздна о всевозможныхъ вещахъ, но главнымъ образомъ о ней, и конечно, я давно ужъ такъ прiятно не проводилъ время. Наступилъ четвергъ и прошелъ тихо и спокойно. Передъ вечеромъ пришелъ жившiй въ трехъ миляхъ оттуда громаднаго роста золотоискатель - одинъ изъ поседевшихъ неудачниковъ пiонеровъ, и тепло приветствовалъ насъ въ немногихъ и необычайно серьезныхъ словахъ. Затемъ онъ сказалъ:

-- Я пришелъ только за темъ, чтобы спросить о маленькой госпоже и когда она прiезжаетъ домой. Есть какiя-нибудь известiя отъ нея?

-- О, да, письмо. Вы хотите послушать, что она пишетъ, Томъ?

-- Разумеется, хочу, если это васъ не обезпокоитъ, Генри.

Генри вынулъ письмо изъ своего бумажника и сказалъ, что если мы ничего не будемъ иметь противъ, то онъ пропуститъ несколько лично къ нему относящихся фразъ; затемъ онъ сталъ читать необыкновенно милое письмо, полное любви и вместе съ темъ изящества съ постскриптумомъ, наполненнымъ дружескими приветствiями Тому и Джо, и Чарли и другимъ близкимъ друзьямъ и соседямъ.

Окончивъ читать, онъ взглянулъ на Тома и воскликнулъ:

-- Ахъ, вы опять за старое! Примите руки и покажите мне ваши глаза. Вы всегда плачете, когда я читаю ея письмо. Я напишу ей объ этомъ.

-- О, нетъ, не делайте этого, Генри. Вы знаете, я уже становлюсь старъ и малейшее огорченiе вызываетъ у меня слезы. Я думалъ, что она уже сама здесь, а оказывается, что только письмо отъ нея.

-- Но съ чего же вы это взяли? Я думалъ; что все знаютъ, что она прiедетъ только въ субботу.

-- Въ субботу! Да что же, я въ самомъ деле ведь зналъ это! Право я удивляюсь, что со мной делается въ последнее время? Конечно, я зналъ объ этомъ. Разве мы все не собирались встречать ее. Ну, ладно, теперь мне нужно идти, но я буду здесь, дружище, когда она прiедетъ

Въ пятницу вечеромъ пришелъ другой седой ветеранъ, жившiй за полторы мили оттуда, и сказалъ, что его товарищи хотятъ повеселиться и прiятно провести время въ субботу вечеромъ, если только Генри не думаетъ, - что она будетъ чувствовать себя слишкомъ усталой после дороги.

-- Усталой? Она усталой! Послушайте только этого чудака! Джо, вы знаете, она готова бодрствовать хотя шесть недель, чтобы только кому-нибудь изъ васъ доставить удовольствiе!

старая развалина, что это случается съ нимъ всякiй разъ, какъ она упоминаетъ его имя.

-- Боже мой, намъ такъ ее недостаетъ! - сказалъ онъ.

Въ субботу, после обеда, я заметилъ, что я слишкомъ часто смотрю на свои часы. Генри также заметилъ это и спросилъ съ тревогой:

-- Выдумаете, что она можетъ быть здесь такъ скоро?

Я увиделъ, что попался, и мне стало неловко, но я разсмеялся к сказалъ, что у меня привычка смотреть на часы, когда я чего-нибудь жду. Но это объясненiе, повидимому, его мало удовлетворило и съ этихъ поръ онъ началъ выказывать тревогу. Онъ водилъ меня четыре раза на поворотъ дороги, откуда мы могли видеть на далекое разстоянiе, и тамъ онъ каждый разъ долго стоялъ и смотрелъ вдаль, защитивъ отъ солнца глаза рукой. Несколько разъ онъ мне говорилъ:

-- Меня тревожитъ, страшно тревожитъ то, что ея нетъ; хотя я знаю, что она не можетъ прiехать раньше девяти часовъ, но у меня есть какое-то предчувствiе, что что-то случилось. Вы не думаете, что можетъ что-нибудь случиться?

Мне было просто стыдно за его ребячество, и когда, наконецъ, онъ опять повторилъ свой надоедливый вопросъ, то я на минуту потерялъ терпенiе и ответилъ ему очень резко. Это его такъ покоробило и какъ будто даже напугало, и онъ смотрелъ после этого такимъ обиженнымъ и подавленнымъ, что я очень бранилъ себя за то, что совершилъ эту ненужную жестокость? Поэтому я былъ очень радъ, когда къ вечеру пришелъ Чарли, третiй ветеранъ и сталъ просить Генри прочесть письмо; затемъ они стали совещаться о приготовленiяхъ къ встрече. Чарли истощилъ весь свой запасъ нежныхъ, сердечныхъ словъ, чтобы разсеять опасенiя и дурныя предчувствiя своего друга.

-- Что-нибудь съ ней случилось? Это чистейшiй вздоръ, Генри. Съ ней ничего не можетъ случиться, просто не думайте объ этомъ. Она говоритъ въ письме, что она вполне здорова, неправда ли? И что она будетъ здесь въ девять часовъ? Разве вы можете сказать, что она югда-нибуда. изменила своему слову? Конечно, вы не можете этого сказать. Въ такомъ случае, не мучайтесь, она будетъ здесь, и это такъ же верно, какъ то, что вы существуете. Пойдемъ теперь соберемъ цветы - времени уже осталось немного.

кавалеры скоро ужъ явятся, а они все безъ ума отъ веселыхъ старинныхъ танцевъ. Инструменты эти были скрипка, банжо и кларнетъ. Все трое уселись рядышкомъ, другъ около друга и наши играть какой-то громкiй танецъ, отбивая тактъ своими огромными сапожищами.

Оставалось несколько минутъ до девяти часовъ. Генри стоялъ у двери и смотрелъ на дорогу, и вся его фигура была олицетворенiемъ тъгь мукъ, которыя переживала его душа. Онъ уже несколько разъ пилъ за здоровье своей жены и за ея благополучное возвращенiе, но вотъ Томъ опять воскликнулъ:

-- Все сюда! Выпьемъ еще разъ, и она будетъ здесь!

Джо принесъ на подносе налитые стаканы и началъ всехъ обносить. Я взялъ одинъ изъ оставшихся стакановъ, но Джо испуганно зашепталъ мне:

-- Поставьте этотъ! возьмите другой!

-- Товарищи, я боленъ отъ страху. Помогите мне, я хочу лечь.

Они помогли ему лечь на диванъ. Онъ улегся поудобней и сталъ засыпать, но тотчасъ же заговорилъ, какъ во сне: - я, кажется, слышать лошадиный топотъ? они едутъ?

Одинъ ветеранъ наклонился къ его уху и сказалъ:

-- Это Джимми Пэришъ прiезжалъ сказать, что они немного запоздаютъ, но что они уже недалеко отсюда. Ея лошадь захромала, но черезъ полчаса она будетъ здесь.

И онъ заснулъ прежде, чемъ успелъ договорить последнее слово. Тогда, не теряя ни минуты, они ловко сняли съ него платье и положили его на постель въ той комнате, где я мылъ руки. Притворивъ дверь, они возвратились и стали какъ будто собираться уходить, но я сказалъ:

-- Пожалуйста, джентльмены, не уходите. Она меня не знаетъ, я здесь въ первый разъ.

Они переглянулись, затемъ Джо сказалъ:

-- Да, умерла или, можетъ быть, еще хуже. Она поехала навестить своихъ родныхъ полгода спустя после своей свадьбы и, когда она возвращалась обратно, въ субботу вечеромъ, индейцы напали на нее въ пяти миляхъ отсюда, и съ техъ поръ мы о ней больше не слыхали.

-- И онъ потерялъ разсудокъ вследствiе этого?

-- Съ техъ поръ онъ не былъ здоровъ ни одной минуты. Но ему становится худо одинъ разъ въ годъ, около этого времени. Поэтому за три дня передъ годовщиной ея смерти мы начинаемъ собираться сюда, чтобы ободрить его и спросить, не слышалъ ли онъ что-нибудь о ней, а въ субботу приходимъ, убираемъ домъ цветами и приготовляемъ все для танцевъ. Мы это делаемъ каждый годъ вотъ ужъ девятнадцать летъ. Въ первую субботу насъ было двадцать семь человекъ, не считая девушекъ; теперь же насъ только трое, а девушекъ нетъ ни одной. Мы даемъ ему снотворное питье, иначе онъ становится буйнымъ. Впродолженiи года онъ чувствуетъ себя хорошо, думаетъ, что она съ нимъ, и только последнiе три или четыре дня до срока онъ начинаетъ искать ее, вынимаетъ ея милое старое письмо, и мы приходимъ и просимъ, чтобы онъ намъ его прочелъ. Боже мой, какая она была хорошая!