| Автор: | Теннисон А., год: 1840 |
| Примечание: | Перевод М. Л. Михайлова |
| Категория: | Стихотворение |
| Связанные авторы: | Михайлов М. Л. (Переводчик текста) |
Альфред Теннисон
Годива
Михайлов М. Л. Избранное / Подг. текста и примеч. Г. Г. Елизаветиной
М., "Художественная литература", 1979
| Я поджидал поезда в Ковентри |
| И на мосту стоял с толпой народа, |
| На три высоких, древних башни глядя; |
| И старое преданье городское |
| Мне вспомнилось... |
| Не мы одни - позднейший |
| Посев времен, новейшей эры люди, |
| Что мчимся вдаль, пути не замечая, |
| И прошлое хулим и громко спорим |
| О лжи и правде, о добре и зле, - |
| Не мы одни любить народ умели |
| И скорбь его душою понимать. |
| Не так, как мы (тому теперь десятый |
| Минует век), не так, как мы, народу |
| Не словом, делом помогла Годива, |
| Супруга графа грозного, что правил |
| Всевластно в Ковентри. Когда свой город |
| Он податью тяжелой обложил, |
| Неся детей, и плакались: "Коль подать |
| Заплатим - все мы с голоду помрем!" - |
| Она пошла к супругу. Он один |
| Шагал по зале средь собачьей стаи; |
| На пядь вперед торчала борода, |
| И на локоть торчали сзади космы. |
| Про общий плач Годива рассказала |
| И мужа умоляла: "Если подать |
| Они заплатят - с голоду умрут!" |
| Он странно на нее глаза уставил |
| И молвил: "Полноте! Вы не дадите |
| Мизинца уколоть за эту сволочь!" - |
| "Я умереть готова!" - возразила |
| Ему Годива. Он захохотал; |
| Петром и Павлом клялся, что не верит; |
| Потом по бриллиантовой сережке |
| Ей щелкнул и сказал: "Слова! слова!" - |
| "Скажите, чем, - промолвила она, - |
| Мне доказать? Потребуйте любого!" |
| И сердцем жестким, как рука Исава, |
| Граф испытанье выдумал... "Ступайте |
| На лошади по городу нагая - |
| " Насмешливо кивнул |
| Он головой и ровными шагами |
| Пошел, с собой собачью стаю клича. |
| Когда одна осталася Годива, |
| В ней мысли, словно бешеные вихри, |
| Кружились и боролися друг с другом, |
| Пока не победило состраданье. |
| Она отправила герольда в город, |
| Чтоб с трубным звуком всем он возвестил, |
| Что граф назначил тяжкое условье, |
| Но что она спасти народ решилась. |
| "Они меня все любят, - говорила, - |
| Так пусть до полдня ни одна нога |
| Не ступит, ни один не взглянет глаз |
| На улицу, когда я ехать буду; |
| Пусть посидят покамест дома все, |
| Затворят двери и закроют окна". |
| Потом пошла она в свою светлицу |
| И пряжку пояса с двумя орлами, |
| Подарок злого лорда своего, |
| Там расстегнула. Но у ней стеснилось |
| Дыханье, и замедлилась она, |
| Как медлит в белой тучке летний месяц. |
| И до колен рассыпались волнами |
| Ее густые волосы. Поспешно |
| Она одежду сбросила и стала |
| Украдкою по лестнице спускаться. |
| Как луч дневной между колонн скользит, |
| Так и Годива кралась от колонны |
| К колонне, и в воротах очутилась. |
| Тут конь ее стоял уж наготове, |
| Весь в пурпуре и в золотых гербах. |
| И на коне поехала Годива, |
| Одета целомудрием. Казалось, |
| Вокруг нее весь воздух притаился, |
| И ветерок едва дышал от страха, |
| И щурились исподтишка, лукаво |
| На желобах с широкой пастью рожи. |
| Годивы вспыхнули. Шаги коня |
| Ее кидали и в озноб и в трепет. |
| Казалось ей, что все в щелях коварных |
| Глухие стены, что затем теснятся |
| Чтоб на нее взглянуть из любопытства. |
| Пока пред ней в готические арки |
| Градской стены не показалось поле, |
| Тогда она поехала назад, |
| Одета целомудрием. В то время |
| Один несчастный, никогда не знавший |
| Биенья благодарности в груди |
| Дыру в закрытом ставне пробуравил |
| И, весь дрожа, лицом к нему припал; |
| Но не успел желанья утолить, |
| Как у него глаза оделись мраком - |
| Сражает злые чувства. Ничего |
| Не ведая, проехала Годива - |
| И с сотни башен разом сотней медных |
| Звенящих языков бесстыдный полдень |
| Вошла в свою светлицу и надела |
| Там мантию и графскую корону, |
| И к мужу вышла, и с народа подать |
| Сняла, и в памяти людской навеки |
<1859>
ПРИМЕЧАНИЯ
Альфред Теннисон (1809-1892) - английский поэт, эпигон романтизма, с 1850 года - официальный придворный поэт. Михайлов писал в связи с этим: "Самая сфера, в которой вращается...Альфред Теннисон, не способствует поэзии" (С, 1861, No 1, "Современное обозрение", с. 97). Стихотворение "Годива" Михайлов считал лучшим в творчестве Теннисона: его привлекала в нем идея самопожертвования во имя народных нужд и мастерство в передаче старинного предания.
Годива (стр. 107). - Впервые - С, 1859, No 9, с. 5. Сюжет "Годивы" взят из средневековой легенды. Михайлов писал: "По поводу того, как следует воссоздавать старые предания поэту нашего времени, нельзя не вспомнить прелестной легенды Теннисона о графине Годиве, легенды, которая считается классическим произведением в английской литературе. В ней такое полное отсутствие всяких искусственных приемов, такая естественная последовательность рассказа, что, и переведенная в прозе, она почти не утрачивает своей удивительной красоты и грации. Это большая похвала, потому что только произведения народной поэзии выдерживают такое испытание" (Соч. 111, с. 91). Ковентри - город в Англии. ...Петром и Павлом клялся... - Петр и Павел - святые христианской церкви. И сердцем жестким, как рука Исава... - Исав, сын патриарха Исаака, охотник, руки которого были сильными и косматыми (Библия, Книга Бытие, гл. 25, ст. 25).