| Автор: | Уоллес Э. Р., год: 1930 |
| Категории: | Роман, Приключения |
Глава 18. ТАЙНА ШЛЕМАНА
Солнце уже садилось, окрашивая розовато-оранжевыми тонами небо, когда Рут и Горн вышли из леса. Увидев строения, Горн остановился.
- Идите вперед, Рут, кажется, я забыл на поляне блокнот.
Она молча кивнула в ответ и пошла на ферму. Нужно было еще найти рукописи отца и проститься со стариком-арендатором.
Горн подождал, когда скроется стройная фигура девушки, потом круто повернулся и зашагал обратно. Однако он и не думал искать оброненный блокнот, спокойно лежавший в его кармане. Горн бесшумно подошел к поляне и остановился в тени огромного бука. Казалось, что он поджидал кого-то. Вскоре на поляну вышел человек, шаривший палкой по траве. Он все время нагибался, очевидно, разыскивая что-то. Горн, неожиданно выйдя из укрытия, подошел к нему и любезно приветствовал его. Потом, подняв с травы только что подброшенный блокнот, вежливо приподнял шляпу и удалился.
Четверть часа спустя черный автомобиль свернул с шоссе на проселочную дорогу.
- Куда вы? - спросила Рут. - Это нам не по дороге.
- Почему бы не проехать этим путем? - ответил Горн. - Мы немного потеряем.
Рут не возражала. Она была погружена в свои мысли, и наблюдения за Горном и окружающее мало ее тревожило. Она только немного удивилась, когда автомобиль вскоре остановился у заброшенной молотилки соседней фермы. Арендатор Шлеман с побледневшим лицом и трясущимися руками открыл по требованию Горна тяжелую дверь с железным засовом.
Рут мельком взглянула в сарай и невольно приподняла брови, увидев знакомую картину: наборная машина, две бостонки, три, четыре кассы... Посередине этой оригинальной сельской типографии стояла устаревшая ротационная машина. Рядом валялись куски металла, старые формы, валики, ролики бумаги.
"Так вот в чем заключалась тайна молотилки?" - подумала Рут, нагибаясь, чтобы поднять один из валявшихся на полу сфальцованных [фальцовка - сгибание печатных листов в такой последовательности, чтобы страницы были разложены в соответствии с нумерацией.] листов. Лист оказался коммунистической прокламацией. Не оставалось никаких сомнений в том, чем занимался Шлеман на молотилке.
Горн быстро просмотрел листочек, скомкал его в руке, насмешливо взглянул на столяра и, не проронив ни слова, вышел из сарая, взяв под руку Рут.
Резкий поворот руля - и зловещая черная машина вылетела на шоссе.
- Я все-таки не понимаю, в чем дело, - храбро начала Рут. - Причем здесь эта несчастная типография и арендатор?
- Арендатор - бывший и, надо думать, будущий каторжник. Ротационка играет маленькую роль в этой истории.
- Великолепно, но я не слышу обещанного интервью.
- Официально вы получите его в городе, в моем бюро, в присутствии достопочтенного Мяча и какой-нибудь восторженной барышни из машинисток, - ответил Горн.
Этот день был одним из самых счастливых в жизни Рут. Солнце, зелень, бешеная езда, успокаивающая и вместе с тем волнующая близость бледного человека с такими ласково-скорбными глазами... Усталое Сердце!
В бюро их нетерпеливо ждал верный Мяч, дожевывая остатки колоссального бутерброда. Он лукаво ухмыльнулся, поглядывая на парочку, хранившую самый серьезный вид.
Горн уселся за письменный стол в своей любимой позе - небрежно откинувшись назад и устало полузакрыв глаза.
- Я обещал дать интервью, фрейлин Рут, - начал он, не обращая на Мяча никакого внимания, - но, к сожалению, боюсь, что не смогу предоставить вам какие-нибудь интересные сведения. Следствие по делу убийцы оказалось гораздо труднее и запутаннее, чем я думал. Несмотря на все усилия, у следствия нет ничего определенного. Мне приходилось распутывать и более трудные дела - моя репутация подтверждает это. Но, должен признаться, что у меня до сих пор были более сильные сотрудники. Один в поле не воин. Я не хочу осуждать всех, но некоторые, - холодные глаза Горна с каким-то странным выражением остановились на Мяче, - но некоторые, повторяю, далеко не на высоте. То, что хорошо для поимки карманных воров, не годится и даже вредит в таком важном деле. Поэтому я решил принять дополнительные меры. Сегодня же я телеграфирую в Берлин с просьбой прислать мне в помощь Рейнгольда. Это исключительная личность - если верить рассказам о нем, потому что лично я его никогда не видел и с ним не знаком. Не думаю, чтобы кто-нибудь из присутствующих встречался с ним. Он в последнее время работал в Будапеште, и, несмотря на молодость, быстро выдвинулся.
- Это все? - спросила Рут, записывая в блокнот речь Горна. - Но... мне очень неприятно... боюсь, что эту беседу не совсем удобно...
- Я категорически настаиваю на том, чтобы она была помещена слово в слово, - твердо сказал Горн и, наклоняясь к девушке, тихо прибавил: - Вы не знаете, насколько это сейчас важно, Рут.
- Я несколько смягчу ваши слова, - также тихо ответила она, наклоняя голову.
Рут подкорректировала интервью и, подняв голову, посмотрела на окружающих. На лицах всех присутствующих было написано полное недоумение. Мяч даже сразу как-то осунулся.
- Интервью окончено, - улыбаясь, сказал Горн. - Я знаю, что оно придется не по вкусу очень многим, но я не могу в ущерб делу считаться с самолюбием или тщеславием других. Инспектор Шульце, - обратился он к злополучному Мячу, - вы получите месячный отпуск...
Рут поднялась.
- Разрешите мне сказать несколько слов, - прошептал упавшим голосом Мяч, когда девушка скрылась за дверь.
- Пожалуйста, - и движением руки Горн попросил всех оставить их вдвоем.
О чем они говорили, никто так и не узнал. Через четверть часа Мяч вышел из кабинета и на участливые расспросы коллег ничего не ответил, безнадежно махнув рукой.
- Кажется, я на самом деле стар для этой работы, - уныло произнес он.
- Как, неужели вы уходите?
- Да, я возьму отпуск, а дальше - видно будет.
Шеф полиции только покачал головой, выслушав Мяча.
- Я понимаю, что вы устали, Шульце, так же, как и все мы, но неужели вы не можете выбрать более удобное время. Теперь, когда дело приближается к развязке...
- Верховный комиссар находит, что моя работа только тормозит дело, - холодно ответил Мяч.
- Он, кажется, слишком зазнался, этот Горн, - возмущенно воскликнул шеф полиции. - Я поговорю с ним.
по его словам, у матери была небольшая усадьба.
Интервью с Горном, помещенное Рут в несколько смягченном виде в очередном номере газеты, произвело впечатление разорвавшейся бомбы. Весь город только и говорил об этом. Мяч пользовался всеобщей симпатией, и его предполагаемая отставка произвела тяжелое впечатление на граждан.
причастен так или иначе к этому делу.
Недовольство против Горна росло. Исходило оно из полицей-президиума, распространяясь по всему городу. До сих пор Горна только боялись, теперь им стали открыто возмущаться.