У трех дубов.
Глава 12

Глава 12

Придя в гостиницу, они встретили Боба Штейна, сидящего вместе с молодой девушкой в комнате Сократа.

- Мне не по себе, когда я думаю об этом, Молли.

По Штейну было видно, насколько он утратил душевное равновесие. Он передохнул и продолжал:

- Видит Бог, я хотел бы, чтобы вы были избавлены от этих переживаний.

"Он все больше и больше присваивает права на нее", - подумал входя Лексингтон.

Но девушка только рассмеялась.

- Это было необычайное переживание. Несмотря на весь его ужас, оно и меня не минуло.

- Удалось что-нибудь спасти?

- Ничего, - вмешался в разговор Сократ. - Огонь проделал основательную работу, и уцелел только флигель в конце сада.

- Как же это произошло?

- Воспламенился керосин, - кратко ответил Сократ.

- В гараже?

- Гараж разделил судьбу всех остальных построек. Но огонь возник в комнате нижнего этажа. Точнее, в кабинете, а еще точнее - в письменном столе с потайным ящиком, в котором Джон Мендель прятал автобиографические записки.

Штейн посмотрел на него.

- Вы считаете, что это поджог?

- Конечно.

- Но кто?

- Кто убил Джона Менделя? - прозвучал встречный вопрос. - Человек, который преднамеренно убивает другого, должен уничтожить и материалы, которые могут его выдать. Безразлично, погибнет ли при этом человек, который делает все возможное, чтобы выяснить обстоятельства смерти Джона Менделя.

Боб Штейн погрузился в молчание, пока девушка не покинула комнату.

- Почему вы считаете, что преступник - это Джефри?

- Потому что Джефри стоял за дверью в столовую, когда мы говорили о тайнике в столе. Потом он один из немногих людей в Англии, который имел основания ненавидеть Менделя, а тут вдруг представился редкий шанс погубить его.

Сократ задумчиво потер подбородок.

- Говорил ли когда-нибудь о нем Мендель? Он знал, что Джефри живет с ним по соседству?

- Он не знал, как и я, кем в действительности является этот человек. Хотя дружба Молли с ним не доставляла ему удовольствия, он, как и следовало, не вмешивался в это дело, вероятно, потому, что считал Джефри старым человеком.

- Запутанная история, - сказал, качая головой, Сократ. - И тем не менее я не могу отдать приказ о его аресте.

Штейн сидел в раздумье.

- Вам вчера вечером не показалось странным то, как он усиленно настаивал, чтобы Молли переночевала у него, и как обрадовался тому, что она будет ночевать в деревенской гостинице? - заметил он спустя некоторое время.

- Это также можно отнести и к вам, - заметил Сократ. - И какой же отсюда вывод?

- Что Джефри знал о будущем пожаре, жертвой которого должна была пасть усадьба "Фальдфрицен", и поэтому хотел удалить из этого дома девушку. Не забывайте, если верна наша теория, что Молли является его дочерью... Между прочим, где он был сегодня утром?

- Здесь его не было. Но он сопровождал Молли, когда она ходила за покупками.

- А почему он не пришел прошлой ночью? Он мог видеть пожар из своего дома.

Сократ снова засмеялся.

- Ваши основания для подозрений немного не корректны. Боб. С таким же правом можно спросить и вас, почему вы не пришли, ведь "Фальдфрицен" виден также и из окон вашего дома.

- Но я был там, - с торжеством заявил Боб Штейн. - Вскоре после того, как вы ушли в гостиницу, я пришел. Узнал от пожарных, что вы ушли, но не знал, что Молли находилась также в доме. Нет, по-моему, сеть улик настолько оплела Джефри, что, будь я на вашем месте, Сок, я бы окончательно стянул ее.

Сократ начал растирать подбородок. Это совсем не было признаком нерешительности его характера.

- Все это требует основательных размышлений, - уклончиво ответил он. - Вы придете на вскрытие трупа?

Боб Штейн молча кивнул.

- Погребение состоится после полудня. Бедный старый Джон. И такой странный конец. Кстати, не было ли у него еще одного дома? Вы должны знать об этом лучше, чем я.

- Что это вам пришло в голову? - удивился Штейн.

- Я не слышал ничего подобного, ведь Джон не любил распространяться о своих коммерческих делах. Меня он ни во что подобное не посвящал. Почему вы спрашиваете об этом?

- Потому что мне надо знать, где разместить Молли.

- Ах, я понимаю и тоже считаю, что она должна обязательно уехать отсюда. Так как ее отчим, по-моему, не владел никаким другим домом, я готов уехать в Лондон и предоставить ей "Принценгоф". К сожалению, она не хочет принять это предложение.

- Да, этого она не может принять, - рассудил Сократ.

- Однако почему бы вам всем не поселиться у меня? Если вы переедете, то и Молли согласится, Сок. И если ваше пребывание у меня затянется, я мог бы также пригласить к себе какую-нибудь старую даму...

- Да, в таком случае она, может быть, и согласится, - как бы одобрил его предложение Сократ. - Я поговорю с Молли. Вы очень расположены к этой девушке, Боб?

Этот вопрос лишил Штейна дара речи.

- Что... что вы хотите этим сказать? - спросил он, заикаясь.

- Вы хотите жениться на ней?

- Да. Я очень люблю ее.

- А что об этом думает она?

- Она не любит меня, - признался Штейн и переменил тему разговора.

Немножко позже к ним присоединилась Молли Темальтон и рассказала, что мистер Джефри ездил в магазин готового белья и в бюро по найму прислуги. Он ищет замену своему садовнику, которого уволил из-за беспробудного пьянства.

- Я знаю его, - заметил Штейн. - Ненадежный парень. До этого он работал у Менделя. Его зовут Гритт, Молли?

- Наверное, я не обратила внимания на его имя.

- Как мистер Джефри реагировал, когда узнал, с каким трудом вам удалось спастись из огня? - спросил Сократ.

- Ну, у него было совершенно расстроенное лицо, он полагал, что я нахожусь в гостинице. Он не ожидал, что я была во время пожара в доме.

- Так-так.

Затем Сократ уехал на станцию в Газлмер, чтобы встретиться с двумя чиновниками-криминалистами, которых Скотленд-Ярд отрядил в его распоряжение. Около пяти часов он возвратился в гостиницу. Моросил дождь, но он не нашел ни своего брата, ни Молли. Она была приглашена на чай в белую виллу, а верный Лексингтон сопровождал ее.

Сократ с удовольствием улыбнулся про себя, когда сообщил эту новость Бобу Штейну.

- Дневной и ночной бабочкой, - отрезал Сократ. - И туда, куда он летит... он всегда летит напрямик и без промедления.

- Я вовсе не хотел этим обидеть его, только хотел отметить некоторую чувствительность и восприимчивость Молли.

- Боб, вы - глупец, если в вашем возрасте полагаете... то есть, прилагаете столько усилий ради девушки. Если пятидесятилетний вступает в брак с двадцатидвухлетней, то между ними ляжет целое столетие, как только оба станут на десять лет старше.

Боб Штейн провел языком по высохшим губам.

- Вероятно, вы правы, Сок.

Он еще что-то хотел сказать по этому поводу, но вошедшая горничная помешала. Она сообщила, что садовник Гритт хочет поговорить с мистером Смитом и сообщить ему что-то важное.

- Проводите его сюда.

- Он не совсем в порядке, сэр, - колеблясь сказала горничная.

- Это значит, что он слегка на взводе? Делать нечего, ведите.

В комнату вошел сутулый человек с неприятным и хитрым выражением лица. Он остановился в дверях, держа свою фуражку в руках, и стоял там, пока Сократ не пригласил его сесть.

- Ну, Гритт, что у вас там?

- Сколько причитается за обнаружение убийцы? - Его хриплый голос выдавал, что он выпил несколько больше, чем требовалось для утоления жажды.

- В данном случае сумма не назначена; однако обычно каждый, кто предоставит ценную информацию, получает вознаграждение.

- Прекрасно, - прохрипел Гритт. - Я его должен получить, ибо знаю, кто совершил убийство.

- Вы знаете, кто убийца? - крикнул Штейн и в пылу какого-то непонятного азарта перегнулся к нему через стол.

- Конечно. Почему бы и нет?

- Кто? - с непоколебимым хладнокровием спросил Сократ.

- Мой хозяин, мистер Джефри. Я могу доказать это.

Если Гритт рассчитывал произвести сенсацию, то ожидания не разочаровали его. Штейн с открытым ртом опустился обратно на стул, и даже у Сократа заблестели глаза.

- Вы сможете доказать это? - мягко спросил он.

как раз в это время чистил обувь в сарае для садового инвентаря...

- Немного ума нужно для такого занятия, - критически заметил Сократ. - Продолжайте.

- Я должен был, собственно говоря, позаботиться об этом раньше, - признался садовник. - Но встретил приятеля после обеда в "Красном льве"...

- Достаточно, - остановил его Сократ. - Значит, вы говорите о предпоследней ночи? В остальном я в курсе дела.

Гритт кивнул.

- Правильно. Как раз когда я заносил обувь в дом, туда вошла, слегка хромая, одна молодая особа. Отчего она хромала - не знаю.

Очевидно, до него еще не дошло известие о потерянной туфле, но ни Смит, ни Штейн не восполнили этот пробел в его показаниях.

- Однако мне не повезло с моей начищенной обувью. Кухарка ненароком закрыла заднюю дверь на ключ, и мне не оставалось ничего другого, как вернуться обратно в сарай. Тут же из дома вышел хозяин и прошел так близко от меня, что я мог похлопать его по плечу. Но я этого не сделал, - сострил он и ухмыльнулся своим словам.

- Дальше, - торопил его Сократ.

- В сарае у меня были бутылки с пивом, и когда я выпил, мне пришло в голову, что лучше всего будет пробраться в дом, пока не вернулся старик. Надо вам сказать, сэр, что окно в кабинете, как правило, было всегда открыто, и я частенько пользовался этим, чтобы пробраться в дом, когда дверь оказывалась запертой. Когда я подошел к окну и заглянул внутрь кабинета, то увидел, что на софе, завернувшись в одеяло, лежит молодая дама, мисс Мендель, и читает книжку. Ай, ай, - подумал я, - эта дорога для меня закрыта.

Сильная отрыжка прервала его слова.

- Пока я это все соображал, - продолжал он, - вдруг раздался выстрел, которым молодая дама не слышала, она продолжала читать книжку. Мне сделалось не по себе. Браконьер в это время?.. Не может быть. Я понял, что мне надо быть осторожным, забрался в лавровые кусты около входных дверей и стал выжидать.

Четверть часа спустя у подъезда захрустел гравий и появился мой хозяин. Я имел возможность его хорошенько рассмотреть. Его вид настолько напугал меня, что я буквально остолбенел: лицо было совершенно белым, белее не бывает, он что-то бормотал про себя.

- А каким образом вы могли в темноте рассмотреть его лицо? - прервал Сократ.

- Так ведь над дверью есть большое, в форме полумесяца, окно, а в холле горела лампа. Стало быть, я мог его видеть, - козырнул своим неопровержимым доказательством Гритт.

- Вы слышали, что он говорил?

- Еще как! Я отчетливо слышал: "Наконец, наконец тебя поймали и окончательно повесили". Затем он остановился на пороге у двери, вытащил из кармана револьвер и долго прицеливался куда-то вдаль, пока не спрятал его обратно в карман. Потом он снова вытащил его, чтобы переломить ствол. Вы знаете, сэр, точно так, как преломляют ствол охотничьего ружья... Что он при этом бормотал, я не понял. Наконец он снова спрятал его в карман и вошел в дом.

- Хорошо, Гритт, - сказал Сократ. - Можете идти, я найду вас в ближайшее время.

Садовник вышел спотыкаясь, и его тяжелые неверные шаги долго звучали по коридору.

- Он в ваших руках, Сок. Теперь-то он ваш, - горячился Штейн.

- Мой? - передразнил его Смит смеясь. - Почему же, во имя всего святого, он мой?

- Нет. Ясно только то, что он видел убийство.

- А револьвер?

- Это была обычная модель. Гритт ведь описал, как Джефри преломлял его и...

- Разве он не мог этим оружием пристрелить человека? - нетерпеливо перебил его Штейн.

постараюсь узнать у него, что он видел и слышал у трех дубов в ту ночь, когда был убит Джон Мендель.