У трех дубов.
Глава 11

Глава 11

Однако Джефри не только не обратил внимания на вопрос, но даже и не посмотрел на него. Его глаза были устремлены на Молли, и приветливая улыбка смягчила морщинистое лицо.

- Так и думал, что вы обязательно вернетесь. Я целый день беспокоился за вас и должен был рассказывать этим господам всякие небылицы.

Мисс Темальтон бросилась с протянутыми руками к нему навстречу. В глазах ее светилась благодарность.

- Как хорошо, что вы здесь. А я все думала, каким образом сообщить вам о своем возвращении, потому что сегодня вечером... - Она вздрогнула от ужаса при каком-то воспоминании. - Я не могла бы снова идти через долину.

- Я думал об этом. Впрочем, прошу извинить меня, что помешал вашему ужину. Возвращаюсь к вашему вопросу, мистер Смит. Могу объяснить - входная дверь была открыта, и я вошел в дом обычным путем. Вы удовлетворены?

В его последних словах было что-то определенно вызывающее. Поскольку Молли присутствовала здесь как хозяйка дома, Сократ действительно не имел никакого права спрашивать посетителя, зачем тот пришел. Он это понимал, и это также не укрылось от посетителя.

- С сегодняшнего дня я уже привык распоряжаться здесь, - сказал Сократ с добродушным видом, - и хочу продолжить эту роль, чтобы предложить вам присесть. Вы уже знакомы с мистером Штейном?

- Да, мы встречались в Лондоне около шестнадцати-восемнадцати лет назад. Вы помните, мистер Штейн?

Боб Штейн слегка поклонился, и Сократ понял, что сведения, которыми он располагал о прошлом Джефри значительно потеряли свою ценность благодаря безмолвному признанию этого человека.

- Настоящей же причиной моего прихода сюда было намерение пригласить вас, Молли, ко мне, так как вам вероятно, неприятно ночевать под этой крышей.

- Да, я не могу остаться здесь. Но по дороге сюда я сняла себе комнату в деревенской гостинице.

- Вы поступили очень умно, - сказал Штейн.

Джефри медленно переводил свой взор с одного лица на другое, а затем, снова тепло улыбнувшись, встал и сказал:

- Я боюсь, что пришел в неподходящий момент и прервал вашу интересную беседу. Доброй ночи, Молли.

- Доброй ночи, мистер Джефри. - Она нежно пожала его руку.

Боб Штейн тоже стал прощаться. Но перед уходом он отвел Сократа в сторону.

- Завтра утром я снова буду здесь, чтобы помочь вам в розысках дневника Джона, который, возможно, многое объяснит. Я хотел бы и сегодня ночью помочь вам, но полагаю, что для этой работы вы предпочтете дневное время.

- Мы вынесем письменный стол на лужайку и разломаем его на куски.

- Не думаете ли вы, что этот дневник может находиться где-нибудь в другом месте?

- Я прежде всего думаю о потайном ящике. Это старинное французское неуклюжее изделие может быть снабжено пустыми ячейками, как медовые соты.

- Хорошо, я буду здесь в девять часов. - Он посмотрел на молодую девушку через плечо. - Молли уже, наверное, пора идти в гостиницу?

Затем он оставил молодых людей одних и снова посвятил себя просмотру бумаг Джона Менделя в надежде натолкнуться на что-нибудь важное. Он ощупывал и выстукивал стол в поисках тайника, но все оказалось безрезультатным. Случайный взгляд на часы показал, к его удивлению, что было уже девять.

- Алло, вы, молодежь! Вы знаете, что уже поздно? - крикнул он, входя в комнату. - Гостиница закроется.

- Я пришла к решению остаться здесь, - немного поспешно сказала Молли.

Сократ с удивлением посмотрел на обоих молодых людей. Молодость... Молодость совершенно равнодушна ко всему, кроме своих сердечных дел. Он почесал голову и добродушно ухмыльнулся.

- Что тебя развеселило, Сок?

- Так... Некоторые мысли. Но теперь, мисс Темальтон, я как добрый дядя отправляю вас спать.

- Я... Я, правда, не подозревала, что уже так поздно, - взволнованно и смущенно сказала она. - Доброй ночи, мистер Смит. Доброй ночи, Лексингтон.

"Ого, Лексингтон", - отметил про себя Сократ.

Очевидно, для Молли Темальтон было совершенно необходимо, чтобы Лексингтон проводил ее до самой лестницы и чтобы там еще некоторое время поговорить о вещах исключительной, на их взгляд, важности.

- Ну? - осведомился Сократ, когда его брат снова появился в комнате. - Привели вы в порядок все дела мира?

- Моего мира, - ответил ему в тон Лексингтон.

- Значит, ты открыл новый мир? - насмешливо спросил его Сократ. - Один мир для двоих, не так ли? Мир, в котором все остальное человечество фигурирует только как второстепенная принадлежность ландшафта, который вас окружает?.. Очень милая девушка, Лекс.

- Самая лучшая девушка в мире.

- Этого я не могу утверждать, но скажем так: одна из лучших девушек в мире. Ну, теперь ты можешь спокойно спать.

- А ты на сегодня всю свою работу закончил? - спросил Лексингтон, довольный, что может переменить тему разговора.

- На сегодня да, утром мы возьмем этот письменный стол и начнем вертеть его со всех сторон. Интересно, слышал ли что-нибудь Джефри из нашего разговора?

- Когда стоял за дверью?

- Да. Мы как раз говорили о тайнике в столе и тому подобное.

- Ты думаешь, что это может представлять для него интерес?

- Я не могу этого утверждать. Однако теперь пора уже в кровать, мой мальчик. Завтра нам надо встать пораньше.

Лексингтон с нежностью посмотрел на старшего брата и направился к двери, но прежде чем выйти, снова обернулся к нему.

- Ты так энергично откашливаешься, сын мой, - сказал Сократ. - По всей вероятности, хочешь сказать, что уже договорился с кем-нибудь об утренней прогулке. Мне это очень приятно, так как меня ожидает масса дел.

Это был Сократ.

- У меня мелькнула одна идея, внезапная мысль, Лекс... Накинь-ка свой халат и пойдем со мной в кабинет Менделя. Но, может быть, ты боишься?

- Нисколько, - взорвался Лексингтон, хотя ему все же пришлось побороть весьма неприятные чувства.

К его удивлению, брат не включил свет и прошел дальше, пока не нашел электрический фонарь. Он положил фонарь на маленький стол у окна, включил его, и ослепительный луч света вырвался наружу.

- Пойди теперь в мою комнату и наблюдай из окна.

Лексингтон повиновался.

- Великий Боже! - послышалось из комнаты, куда ушел Лексингтон. Потому что окно белой виллы засверкало точно так же, как и в прошлую ночь. Лексингтон вбежал в кабинет и сообщил об этом Сократу.

- Ну да, - хладнокровно ответил тот, - то, что мы приняли за сообщение с белой виллы, было отражением этой лампы в большом окне.

- Да, но в таком случае получается, что сигнализировал Мендель?

- Да.

- Кому?

- Этого я не знаю.

С пожеланием доброй ночи Сократ возвратился в свою комнату. Лексингтон еще долгое время сидел у окна, потом забрался в кровать и заснул. И тогда ему приснился сон. Снилось, что он снова очутился на фронте во Франции и что враг готовится к ночной атаке. Стучали пулеметы, взрывались гранаты, удушливое облако газа накатывалось с вражеской стороны. Какой-то длинный офицер с лицом, похожим на Джефри, напал на него, а он дико отбивался.

- Проснись, проснись! - кричал офицер и тряс его за плечи до тех пор, пока наконец он не открыл глаза.

- Вставай, Лекс! Дом горит!

- Что?

- Горит дом! - быстро повторил Сократ. - Спасай мисс Темальтон. В случае необходимости ломай дверь. Я побегу разбужу прислугу.

- Огонь... - бормотал еще не совсем проснувшийся Лексингтон. И тут он услышал странный треск горящего дерева, увидел тяжелые клубы желтого дыма, обволакивающие его комнату и коридор. Он ощупью пробрался вдоль стены до дверей комнаты Молли и стал стучать кулаками. Никто не отзывался, и, не теряя больше времени, он вышиб филенку, влез сквозь образовавшееся отверстие, повернул ключ и споткнулся о порог. Как в тумане, увидел, что Молли наполовину соскользнула с кровати. Она держала в руках толстую, переплетенную в кожу книгу с замком. На первом этаже неистовствовал и бушевал огонь, в спальне было невыносимо жарко, а Молли от дыма потеряла сознание и не проявляла никаких признаков жизни. Он ее поднял и понес по коридору, теперь уже в красном зареве от поднявшегося пламени. К счастью, огонь еще не охватил лестницу, так что Лексингтон со своей ношей достиг холла и сквозь удушливый дым побежал к выходу, где Сократ, собравший вокруг себя прислугу, с ужасом, оцепенело смотрел на этот хаос.

- Благодарение Богу, что здесь все, Лекс. - вздохнул он.

- Тиммс, не можете ли вы быстро достать из холла еще пару пальто.

- Я попробую, сэр.

Секундой позже он появился с ворохом пальто, и как раз вовремя, так как не успели они удалиться на несколько шагов от здания, как рухнул потолок, и сноп огня вырвался сквозь тесовую крышу вверх, как будто она была из бумаги. Прошло еще не менее пяти минут, прежде чем к Молли вернулось сознание.

- Что случилось? - спросила она, смущенно оглядывая старое пальто, в которое была закутана. - Ах, да, я вспомнила. Огонь. Я хотела спрыгнуть с кровати, но, вероятно, лишилась чувств.

тогда, когда будем закладывать фундамент для нового дома. Фу, как здесь жарко.

- Откуда он начался? - спросила Молли, которая снова обрела способность стоять на ногах и, поддерживаемая под руку Лексингтоном, осматривалась вокруг.

Сократ задумчиво потянулся за сигаретой.

- Отовсюду, я бы сказал...

- Может быть, короткое замыкание?

- Если бы я не был величайшим глупцом на свете, то пожар не возник бы, - сказал он с горечью, не объясняя при этом, почему его глупость явилась причиной пожара.

Много раньше, чем ее ожидали, прибыла пожарная команда, но это было все же слишком поздно, чтобы оказать помощь и спасти что-либо.

Таким образом, Молли пришлось переселиться в гостиницу, где она уже раньше заказала комнату, и вместе с ней там же поселились и братья. Сократ Смит спать уже не ложился. В чужих, слишком широких штанах и охотничьей куртке, рукава которой были на десять сантиметров короче, чем следует, он провел остаток ночи у телефона.

На следующее утро Лексингтон после долгих поисков нашел брата у деревенского парикмахера.

- Я позвонил нашему Септимусу, чтобы он прислал нам одежду и белье, а также лондонской пожарной команде, чтобы командировали сюда своего самого лучшего эксперта.

- Зачем?

- Я очень любопытный человек и хочу знать точно, где и по какой причине возник пожар. Как ты думаешь, где он возник, Лекс?

- Не знаю. И думаю, что ты также не знаешь этого.

- У меня есть только предположение. Но готов поспорить с тобой на три шляпы против одной, что пожар начался с письменного стола с потайным ящиком. И далее, что эксперт обнаружит не только там, но также и во всех нижних помещениях следы керосина.

- Боже мой! - ужаснулся Лексингтон. - Значит, это поджог?

- Это так и называется, дитя мое, - отозвался Сократ.

Позже они встретили эксперта, занятого расследованием в дымящихся руинах дома, и это подозрение полностью подтвердилось.

- Здесь вспыхнул пожар, - разъяснял господин из Лондона, указывая на развалины кабинета Менделя. - Здесь, конечно, был письменный стол?

- Да.

Эксперт пригнулся и как-то нахохлился.

- Керосин. Обратите внимание, что запах керосина еще не исчез. Запах керосина я нашел и в другой части дома. Было ли что-нибудь легко воспламеняющееся возле письменного стола?

- Конечно, - со злобой ответил Сократ и начал осторожно манипулировать над обугленными остатками письменного стола. Однако никаких следов несгоревших бумаг обнаружено не было. Зато он наткнулся на потайной ящик и пепел какой-то рукописи. Она превратилась в золу и, кроме того, на остатки ее упал горячий кусок дерева. Однако одним открытием судьба все же удостоила Сократа Смита. Удар топора вскрыл один частично обгоревший ящик, в котором хранилось два ключа: один длинный старомодный, а другой маленький. На первом болталась медная пластинка с надписью "садовые ворота", на другой обуглившаяся бумажка, настолько почерневшая, что Сократу пришлось затратить много времени, чтобы разобрать буквы: "Лужа на..."

- Лужа на... На чем?

- К луже вообще не нужно никакого ключа, - пошутил эксперт, а затем изложил свои замечания относительно пожара.

политы керосином.

Сократ сунул ключи в карман, и с чисто академическим интересом следил за объяснениями эксперта. Все это только подтвердило его собственные подозрения, которые теперь превращались в улику.

- Лужа на?.. - бормотал он про себя, когда возвращался с братом в гостиницу.

- Лекс, ты не должен никому говорить об этих ключах, даже мисс Темальтон.

- Хорошо, - согласился молодой человек, который собирался говорить с Молли о вещах более значимых для него и, как он надеялся, для нее тоже.