Невидимка.
II. Первые впечатления мистера Тедди Генфрея.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Невидимка. II. Первые впечатления мистера Тедди Генфрея. (старая орфография)

II.
Первые впечатления мистера Тедди Генфрея.

В четыре часа, когда уже почти совсем стемнело, и мистресс Галль собиралась с духом, чтобы пойти спросить приезжого, не хочет ли он чаю, в буфет пошел часовщик Тедди Генфрей.

- Что за погода, батюшки вы мои! проговорил он, - а я-то в легких сапогах!

Снег в это время пошел сильнее. Мистресс Галль согласилась, что погода ужасная, и заметила, что Тедди Генфрей принес свой мешок.

- Раз вы уже тут, мистер Тедди, сказала они, очень было бы кстати, кабы вы взглянули, что такое со старыми часами в гостиной. Идут-то они идут и бьют отлично, да вот только часовая стрелка стоить себе на шести и ни с места.

Мистресс Галль подошла к двери гостиной, постучалась и вошла. Приезжий сидел в кресле, у камина, забинтованная голова его свесилась на сторону, - повидимому, он дремал.

Комната освещалась только алым отблеском камина. Мистресс Галль, еще ослепленной светом лампы, которую она только что зажгла в буфете, тут показалось что-то очень темно, красно и хаотично; ей вдруг почудилось, что у человека, на которого она смотрела, огромный, широко открытый рот, гигантская невероятная пасть, поглощавшая всю нижнюю часть его лица Впечатление длилось всего минуту: забинтованная голова, чудовищные, торчащие глаза и зияющая пасть под ними.

Он пошевелился, вскочил и поднял руку. Мистресс Галль отворила дверь настежь и при снеге, ворвавшемся в комнату, увидала незнакомца яснее: он был как прежде, только вместо салфетки придерживал улица шарф.

"Какую, однако, штуку сыграла со мною тени от камина!" подумала она и, оправившись от своего мимолетного испуга, спросила:

- Вас не обезпокоит, сэр, если тут один человек придет посмотреть часы?

- Посмотреть часы? - повторил он, сонно озираясь по сторонам; затем, проснулся окончательно и прибавил: - Пускай себе посмотрит, - встал и потянулся.

Мистресс Галль пошла за лампой и, когда принесла ее, вошедший за ней следом Тедди Генфрей очутился лицом к лицу с забинтованным господином, что порядочно его огорошило, как он рассказывал впоследствии.

- Добрый вечер, - сказал незнакомец и "уставился на меня как какой-нибудь морской рак", сообщал потом мистер Генфрей, очевидно, сильно озадаченный темными очками.

- Надеюсь, я не мешаю вам? - спросил мистер Генфрей.

- Нисколько, - отвечал тот. Хотя я считаю, впрочем, что комната эта моя, - добавил он, обращаясь к мистресс Галль, - и предназначается исключительно для личного моего употребления.

- Я думала, сэр, что вам может быть удобнее, если часы...

- Конечно, конечно. Я только предпочитаю вообще, чтобы ко мне не входили и не мешали мне.

Незнакомец обернулся спиною к камину и сложил за спиною руки.

- А потом, когда часы будут починены, - сказал он, - я попросил бы чаю. Но не прежде, чем будут починены часы.

Мистресс Галль уже собралась было уйти; она не имела на этот раз никаких поползновений вступать в разговор, так как не желала получат щелчки в присутствии мистера Генфрея; но приезжий сам остановил ее вопросом, не сделала ли она каких распоряжений относительно багажа в Брамбльгорсте, на что она и ответила ему, что уже переговорила с почтальоном, и артельщик доставить багаж завтра утром.

- И, наверное, раньше нельзя?

Мистресс Галль с заметной холодностью подтвердила свои слова.

- Следует объяснить вам то, чего я не мог объяснят раньше, потому что слишком устал и озяб. Я занимаюсь экспериментальной химией.

- Вот что, сэр! - проговорила мистресс Галль, на которую новость произвела сильное впечатление.

- Вещи очень полезные, сэр, - сказала мистресс Галль.

- Разумеется, сэр.

- В Айпинг я приехал потому, - продолжал он с разстановкой, - потому что искал одиночества. Мне хочется, чтобы мне не мешали работать. Кроме занятий, еще бывший со мной несчастный случай...

- Требует некоторого уединения. У меня так слабы глаза и так болят иногда, что приходится сидеть в комнате целыми часами, запираться в темной комнате. Иногда, но не постоянно. Не теперь, конечно. Когда это делается, - малейшее безпокойство, то, что кто-нибудь войдет в комнату, ужасно для меня мучительно. Все это не лишне принять к сведению.

- Конечно, сэр, сказала мистресс Галль. Осмелюсь спросить вас, сэр...

- Вот, кажется, и все, - отрезал незнакомец с той спокойной и непреклонной окончательностью, на которую был такой мастер.

Мистресс Галль приберегла свои вопросы и сочувствие до более удобного случая.

"пялить свои страшные буркалы на починку часов". Мистер Генфрей работал под самой лампой, и зеленый абажур бросал яркий свет на его руки, колесики и раму часов, оставляя в тени всю остальную комнату.

Когда он поднял глаза, перед ними плавали пестрые пятна. Мистер Генфрей был от природы любопытен и развинтил часы, в чем не было никакой надобности, исключительно для того, чтобы протянуть время, а, может быть, и разговориться с незнакомцем. Но незнакомец стоял перед ним совершенно неподвижно и молча, - так неподвижно, что это начало, наконец, действовать на нервы мистера Генфрея. Ему все чудилось, что он один в комнате; он поднял голову, - нет, вон она, туманная, серая, забинтованная голова, огромные, пристально выпученные темные очки и зеленоватые пятна, целой кучей плывущие мимо. Все это показалось Генфрею так странно, что с минуту оба джентльмена, точно застывшие, одинаково неподвижно смотрели друг на друга. Потом Генфрей снова опустил глаза. Пренеловкое положение! Хоть бы сказать что-нибудь! Не заметить ли, что на дворе холодно не по сезону? Он поднял глаза, как бы прицеливаясь перед этим вступительным выстрелом.

- Погода... - начал он.

- Что вы не кончаете и не уходите? - проговорил неподвижный образ с еле сдерживаемой яростью. Вам ведь только и нужно, что укрепить часовую стрелку на оси. Вы просто вздор какой-то делаете.

- Конечно, сэр... Сейчас, сэр, одну минуту. Я тут просмотрел было кое-что.

- Черт знает, что такое! - ворчал он про себя. Разве можно часам да без починки? А на тебя уж и глядеть, что ли нельзя, урод этакий? И впрямь нельзя, должно статься. Уж очень ты увязан да обмотан, голубчик. Уж не полиция ли тебя разыскивает?

На углу Тедди встретил Галля, недавно женившагося на хозяйке гостиницы "Повозка и лошади" и отвозившого случавшихся иногда пассажиров на Сиддербриджскую станцию в айпингском омнибусе. Теперь он как раз возвращался со станции и, судя по манере правит, очевидно, "задержался на минутку" в Сиддербридже.

- Здорово, Тедди! - крикнул он мимоходом.

- Чудной какой-то там у вас! - крикнул в ответ Тедди.

- Чего? - спросят он.

- Диковинный какой-то постоялец приехал в "Повозку и лошади". Чудной какой-то, Бог его знает!

И Тедди яркими красками описал удивительного гостя мистресс Галль.

- Похоже, что переодетый он, вот что! Кабы у меня кто остановился, я бы полюбопытствовать перво-наперво, какая у него рожа, - продолжал Тедди. Да ведь бабы - народ доверчивый, особенно насчет чужих. Он нанял у тебя комнату. Галль, и даже имени своего не сказал.

- Право слово. Нанял на неделю. Каков он ни есть, а раньше недели ты от него не отделаешься. А завтра, говорит, привезут ему багаж. Дай Бог, Галль, чтоб в сундуках-то не были камни.

И он рассказал Галлю, как его в Гастингсе надул проезжий с пустыми сундуками, после чего Галль пришел в состояние смутной подозрительности.

- Ну, старуха, поворачивайся! - крикнул он на лошадь. Надо все это оборудовать.

"все это оборудовать", Галль по возвращении домой получил от жены порядочную трепку за то, что опоздал в Сиддербридже, а на осторожные свои разспросы - резкие и не идущие к делу ответы. И, тем не менее, семена подозрения, посеянные в душе Галля Генфреем, пустили там ростки, не смотря на все неблагоприятные обстоятельства. "Бабы-то немного что смыслят", говорил он про себя и решил при первой возможности разузнать что-нибудь о госте. А потому как только гость ушел спать, - что случилось в половине десятого, - мистер Галль с вызывающим видом вошел в приемную и стал пристально смотреть на мебель своей супруги, собственно затем, чтобы показать, что приезжий - тут не хозяин; с презрением окинул он взглядом страницу математических вычислений, забытую приезжим, и, отправляясь спать, наказал жене обратить особенное внимание на багаж, который должен прибыть завтра утром.

- Не суйся не в свое дело, Галль, - заметила на это мистресс Галль. Справятся и без тебя.

Она тем более расположена была язвить Галля, что незнакомец и, действительно, был очень странного сорта человек, и сама она относилась к нему с большим сомнением, В середине ночи она проснулась: ей снились огромные белые головы, в роде реп, они ползли за нею на бесконечных шеях и смотрели на нее огромными черными глазами. Но мистресс Галль была женщина разсудительная; она прогнала свои страхи, повернулась на другой бок и заснула снова.