| Автор: | Уэллс Г. Д., год: 1904 |
| Категории: | Фантастика, Проза |
ЛЮБОВЬ ГИГАНТОВ
1
Как раз в то время, когда Катергам, перед выборами, которые должны были передать власть в его руки, вел кампанию против гигантизма, в Англию приехала та принцесса гигантских размеров, которая играла такую роль в начале блестящей карьеры доктора Уинклса. Приехала она по очень важному поводу - государственные соображения заставили ее отца помолвить ее с одним принцем, и предстоящая свадьба этой четы должна была иметь громадный международный интерес. Но свадьба по каким-то таинственным причинам постоянно откладывалась, что заставляло работать воображение и вызывало массу разнообразных слухов. Говорили, между прочим, что принц упрямится, что необъятность невесты его пугает, что он - вполне резонно, надо заметить, - боится попасть в смешное положение.
Как это ни странно, но невеста, въезжая в Англию, совсем не знала о существовании других гигантов. При дворе ее отца такт и сдержанность были чуть ли не единственными строго выполняемыми заповедями, и потому она вообще имела очень мало сведений об окружающем мире, а о гигантах ей никто не смел и заикнуться. До случайной встречи с молодым Редвудом она считала себя единственным исключением из всего рода человеческого.
Попав в среду английского народа, столь демократичного, но в то же время и столь лояльного, она принуждена была жить чуть ли не в заточении, потому что громадные массы публики - и по железной дороге, и в экипажах - ежедневно приезжали к загородному дворцу, в котором обитала принцесса, с единственной целью - хоть одним глазком взглянуть на нее. Для того, чтобы погулять на свободе, она должна была вставать очень рано. На одной-то из таких ранних прогулок принцесса и встретилась с молодым Редвудом.
Большой парк дворца, служившего ей резиденцией, тянулся миль на двадцать к югу и западу от главных ворот. Старые каштаны его аллей были вполне достойны молодой девушки, прогуливавшейся под ними, так как даже по сравнению с ее ростом казались высокими. В данное время года они сплошь были покрыты цветами. Принцесса сначала любовалась цветами, а затем принялась рвать их, выбирая самые большие, и так увлеклась этим занятием, что не заметила молодого Редвуда и чуть не столкнулась с ним.
Двигаясь между каштанами, которые одни только в окружающей природе были достойны ее по размерам, принцесса чувствовала себя одинокой, а между тем суженый ее был тут же, близко, и смотрел на нее...
Нам придется прибегнуть к помощи воображения, чтобы понять восторг, овладевший молодым человеком при виде такой красоты, которая для нас, пожалуй, и не существовала бы. Громадные, пугающие нас своими размерами, формы принцессы его не отталкивали. Она казалась ему стройной, ловкой, грациозной девушкой, созданной как раз для того, чтобы служить для него подходящей парой. В легком элегантном платье, отягивавшем ее мягкие и красивые формы, с открытым воротом, обнажавшим белую шею и часть груди, в соломенной шляпе, с букетом цветов в руках, принцесса показалась Редвуду обворожительной.
Неожиданно увидав его, она остановилась в изумлении, как перед сверхъестественным явлением, нарушившим все законы природы.
Редвуду шел тогда двадцать второй год. Он был стройный черноволосый юноша, очень серьезный и задумчивый.
Одет он был в куртку и брюки из темной кожи, прекрасно обтягивавшие его стройное тело.
Несколько мгновений молодые люди простояли молча, глядя друг на друга и не сознавая всего значения своей случайной встречи. Редвуд не особенно удивился. Он знал о существовании принцессы и даже искал случая взглянуть на нее, но сердце его все-таки отчаянно билось.
- Вы - принцесса, - сказал он, - та самая, которую кормили "Пищей богов"! По крайней мере, так говорит мой отец.
- Да, я принцесса, - отвечала она, едва опомнившись от изумления, - а вы кто такой?
- Я - сын того человека, который изобрел "Пищу богов".
- Как вы говорите? Я не понимаю! - возразила принцесса в полном недоумении. - Какая "Пища богов"?
- Разве вы о ней не слыхали?
- О "Пище богов"? Нет, ничего не слыхала!
Страшно побледнев и дрожа с головы до ног, после небольшой паузы принцесса добавила:
- Я ничего не знала... Неужели... Редвуд ждал окончания вопроса.
- Неужели есть и другие гиганты?
- Да разве вам никто об этом не говорил? - воскликнул Редвуд с удивлением.
- Так вы ничего не знаете! - воскликнул Редвуд. - Никогда не слыхали о нас, о людях, с которыми нас породнила "Пища богов"!
Принцессе казалось, что она сейчас же или заплачет, или упадет в обморок. Справившись немного с своим волнением, она сказала тихим голосом, как во сне:
- Ничего мне не говорили... Мечтала я, правда... о многом мечтала, но даже и сама не думала, чтобы мои мечты могли сбыться... Расскажите же мне, пожалуйста, все, что знаете. Кто вы такой? Какая "Пища богов"? Расскажите подробно и ясно. Зачем они от меня скрывали, что я не одна во всем мире?
2
Вы можете себе представить двух молодых гигантов разного пола, оживленных, покрасневших, любующихся друг другом и в то же время сконфуженных, наперебой говорящих, спрашивающих, рассказывающих, прерывающих разговор минутами красноречивого молчания, взглядами и улыбками, вызывавшими еще большее смущение, еще большее наслаждение, - одним словом, ту упоительную сцену, которая испокон веков характеризует встречу двух лиц, самой судьбою предназначенных друг для друга, каковы бы ни были их размеры. Принцесса сразу узнала все, что было скрыто от нее в детстве. Она поняла, что не представляет собою уродливого исключения, а входит в состав братства, хотя пока еще немногочисленного и разбросанного по всему миру, но призванного царить над последним. Молодой Редвуд рассказал ей о своем отце, о Коссаре, о Пище, о борьбе пигмеев с гигантами и закончил вдохновенной тирадою.
- Мы представляем собою только начало нового порядка вещей, - сказал он. - История пигмеев была лишь вступлением в историю человечества. Мы с отцом веруем, что придет время, когда пигмеи исчезнут с лица земли, когда мы, гиганты, начнем нашу собственную жизнь, творя и созидая такие вещи, которые никогда никому и не снились... Но это все еще в будущем...
- А я-то ничего об этом и не знала! - воскликнула принцесса.
- Мне иногда кажется, - продолжал Редвуд, - что мы явились слишком рано. Прежде должно было явиться нечто другое. Мир не был подготовлен к тому, чтобы помириться с величием, создаваемым "Пищею богов". Произошли различные столкновения, вышли ошибки. Пигмеи теперь нас ненавидят, потому что мы слишком велики для них, мешаем им, нарушаем их порядки... Да и как же иначе? Я при каждом своем шаге поневоле разрушаю труды их рук и нарушаю все издавна признанные ими границы. Вот для того, чтобы встретиться теперь с вами, я должен был совершить много незаконного и запрещенного. Я не смею входить в города, переходить мосты, гулять по полю, я отрезан теперь от всяких сношений с нашими братьями, такими же гигантами, исключая трех сыновей Коссара - да и к ним проходить становится все труднее... А с другой стороны, они лишают нас всякого комфорта, всяких приспособлений для жизни, так как все созданное ими слишком мало для нас, самим же нам создавать слишком трудно - за отсутствием подходящих инструментов и даже свободного места... В общем, плохо нам живется: пигмеи пользуются всяким случаем причинить нам какой-нибудь вред.
- Но ведь мы же могущественны, - сказала принцесса.
- Да, мы должны быть могущественны, - возразил Редвуд. - Мы чувствуем в себе силу, мы способны на великие дела... И вы тоже ее чувствуете, я уверен... Эта сила кипит в нас. Но прежде следовало бы...
Редвуд сделал рукой жест, как бы сметающий пигмеев с лица земли.
- Я тоже думала обо всем этом, - сказала принцесса, - хотя и считала себя одинокой. Они мне всегда внушали, что обладать силой есть великий грех, что лучше быть маленьким, чем большим, что истинная религия покровительствует только слабым и кротким, поощряя их безграничное размножение, что сильные должны жертвовать для них своей силой. Но... жизнь мне говорила другое.
- Я думаю! - воскликнул Редвуд. - Такое тело, как наше, очевидно, создано не для смерти и бесплодного самопожертвования.
- Конечно, нет.
- Да и не для того, чтобы жить без всякого дела. Все наши думают, что рано или поздно нам придется столкнуться с пигмеями. Иначе они нам никогда не позволят жить, как мы хотим. Что бы ни вышло, а так дальше идти не может. Мы все так думаем. Вот и Коссары то же говорят.
- Но ведь пигмеи такие маленькие, слабые, - сказала принцесса.
- Ну, не говорите. Их зато много, да и все орудия борьбы в их руках и сделаны для их рук. Сотни и тысячи лет маленькие людишки, с которыми нам предстоит бороться, только и делали, что изобретали средства убивать друг друга, так что теперь стали очень искусны в этом деле... Да и вообще они на все мастера... Обманывают, лгут, например, прекрасно... Да, не знаю, чем кончится, а столкновение с ними неизбежно... Вы находитесь в другом положении и, может быть, иначе думаете, а мы уж порешили... Воевать так воевать... Только мы вот убивать не умеем, да и не хотели бы...
- Берегитесь! - воскликнула принцесса, и в ту же минуту Редвуд услышал звук рожка.
Обернувшись в ту сторону, в которую смотрела его собеседница, он увидел у своей правой ноги пыхтевший и шипевший ярко-желтый автомобиль, пассажиры которого, в меховых костюмах и в огромных синих очках, сердито жестикулировали и кричали что-то. Редвуд отодвинул ногу, и сердитая машина, зашипев еще сильнее, проследовала вдоль по аллее.
- Ишь, чучело, всю дорогу занял! - крикнул кто-то оттуда.
Собеседники помолчали, смотря вслед удалявшемуся автомобилю. Затем принцесса сказала:
- Все это так удивительно, что я едва могу опомниться...
- Да, решительно ничего. Я считала себя уродом, думала, что мне придется жить в одиночестве. Даже совсем помирилась с одинокой жизнью и приспособилась к ней. А теперь вот в полчаса все изменилось - я вижу новый мир, новую жизнь, я уже не одна, у меня есть товарищи!
- Да, товарищи по счастью или по несчастью, - подтвердил Редвуд.
- Но вы должны мне все рассказать, - прибавила принцесса, - я еще многого не понимаю, да и вообще все это кажется мне сном... Даже вы... Спустя некоторое время я, может быть, в вас и поверю, но теперь... Теперь мне кажется, что я сплю... Слышите!
Издали до них донеслись звуки ударов часового колокола в замке. Один, два, три... Колокол ударил семь раз.
- Я должна вернуться, - сказала принцесса. - Сейчас они принесут утренний кофе в мою спальню. Удивительно серьезно и добросовестно исполняют свои обязанности эти маленькие служители и чиновники из моей свиты!
- Но мне нужно сказать вам еще кое-что... - начал Редвуд.
- А мне нужно обдумать то, что вы уже сказали, - прервала его принцесса, - и обдумать наедине. Теперь я пойду домой, а завтра на заре опять приду... сюда же.
- Я вас буду ждать.
- Целый день продумаю... просто не верится!.. Принцесса отступила назад и окинула Редвуда взглядом с головы до ног. На минутку глаза их встретились, светясь обоюдною ласкою. Оба при этом сильно покраснели.
- Да, - сказала принцесса, смеясь счастливым смехом, - вижу, что вы действительно существуете! Не правда ли?.. Представьте себе, что я завтра приду и вдруг увижу вас таким же пигмеем, каким мы видим всех прочих!.. Ну, пора идти. Простимся, как делают это маленькие.
- Так до свидания, до завтра, брат-гигант! - сказала принцесса.
- До свидания, - едва мог выговорить Редвуд.
3
Всего четырнадцать раз встречались они таким образом перед началом конца. Встречи эти проходили то в парке, то в сосновом лесу, окружавшем последний с юго-запада, то на холмах среди поросших вереском низин. Два раза встреча произошла в Каштановой аллее, пять раз - около пруда, вырытого королем, дедом принцессы, на широком газоне, грациозно спускавшемся к реке. Принцесса садилась на траву, а Редвуд, лежа у ее ног и не спуская глаз с ее лица, рассказывал ей о прошлом, о своем отце, о задаче, возложенной на гигантов их исключительным положением, о великом будущем, которое открывается перед ними.
От общих соображений о судьбе гигантизма на земле скоро они перешли к проблемам более им близким, личным. С каждой встречей молодые гиганты все более и более убеждались, что между ними возникает чувство более нежное, чудесное и сильное, чем дружба, и наконец дошли до того, что называли это чувство настоящим его именем, очутившись таким образом в положении Адама и Евы обновленного человеческого рода на земле.
Сидя рядом на траве, под величественными каштанами, они находили, что вся природа вокруг них изменилась, превратившись в настоящий рай. Солнце и звезды перестали быть для них грубыми, материальными небесными телами, находящимися в раскаленном состоянии, а превратились в светильники; цветы и птицы перестали существовать сами для себя, они, казалось, только и думали об угождении вкусам влюбленных и об их удобстве; сами влюбленные перестали чувствовать себя отдельными существами, состоящими из костей и мяса, а слились в одно целое, эфирное, невесомое и насквозь проникнутое несказанным блаженством.
Внешний мир отошел от них куда-то в сторону, время как бы остановилось, сама смерть была побеждена, так как она есть удел индивидуума, а любовь уничтожает индивидуальность. Любовникам казалось, что они постигают теперь самую суть вещей и видят ту скрытую красоту мира, которая недоступна взору существа, живущего исключительно индивидуальной жизнью. Да и действительно, они эту красоту видели, потому что любовь открывает ее даже мелким душам, а их души были гигантские, достойные существ, выращенных на "Пище богов".
Можете представить себе ужас и негодование "света", когда он узнал, что принцесса, обрученная с принцем, - настоящая принцесса, ее высочество, в жилах которой течет королевская кровь! - ходит на свидание с гипертрофированным потомком простого профессора химии, не имеющим ни имени, ни богатства, ни положения в обществе, как будто бы на свете нет ни королей, ни принцев, ни прочно установленного порядка - ничего, кроме гигантов и пигмеев!
- Что, если газеты пронюхают об этом! - шептал сэр Артур Пуддль Бутлик.
Но не вышло ничего особенного, когда и газеты узнали. Только в "Болтовне" появилась редакционная заметка, начинающаяся словами: "Мы уполномочены опровергнуть..."
Тем сплетни и кончились.
4
- Говорят, что нам следует расстаться, - сказала принцесса своему возлюбленному.
- Говорят, мы не имеем "права" любить друг друга, - отвечала принцесса. - Знаете ли вы, что любовь ко мне есть государственное преступление? Один ученый специалист доказал мне это сегодня.
- Но что же нам до этого за дело, дорогая моя? - вскричал молодой человек. - Что значат для нас их бессмысленные "права", государственные преступления и прочие пигмейские тонкости?
- А вот я вам сейчас объясню! - сказала она. - Пришел ко мне маленький человек с мягким, симпатичным голоском и с маленькие беленькими ручками, которые в патетических местах своей речи прижимал к сердцу. Он был плешив, но не совсем, седоват, но не очень. Прибавьте к этому маленькое красненькое личико и подстриженную клинышком бородку, тогда вы будете иметь понятие об интимном друге здешней королевской фамилии. Усевшись кошечкой на стул, он начал меня весьма мягко и красноречиво уговаривать, при чем на каждом шагу говорил о том, что у меня есть "особые обязанности", и что я "не должна"...
- Так ведь не думаете же вы, - прервал ее Редвуд, - что в его словах был какой-нибудь смысл?
- С его точки зрения, конечно, был.
- То есть как это?
- Да видите ли, мы, сами того не подозревая, попирали самые священные для маленьких людишек законы. Короли и принцы составляют ведь у них особый класс - класс обожаемых арестантов, священных игрушек, обрядовой бутафории. За это обожание мы расплачиваемся потерей личной свободы. Я обязана выйти замуж за одного принца - вы его не знаете, да и не в нем, собственно, дело, - так себе, обыкновенный пигмейский принц, но союз мой с ним укрепит политическую связь между двумя странами, при чем и Англии будет выгодно. Вы только представьте себе: укрепит связь.
- Ну, так что?
- Ну вот, они и хотят, чтобы я "укрепила связь", как будто бы у нас с вами совсем ничего не было.
- Как же это так?
- Да так. И это еще не все. Он сказал...
- Специалист ваш?
- Ну да. Он сказал, что для вас, да и для всех гигантов, было бы лучше, если б мы перестали видеться.
- Но... какое же им дело, этим людишкам, до того, что мы любим друг друга? Какое им дело вообще до нас, гигантов?
- Должно быть, есть какое-нибудь.
- Но ведь вы-то, - спросил Редвуд, - вы не признаете, конечно, за ними права вмешиваться в ваши дела?
- Конечно, не признаю.
- С какой же стати мы, дети новых законов природы, станем подчиняться старому закону их пигмейского общества! Неужели при первых же наших шагах в жизни мы должны сообразоваться с их обычаями и подчиняться гнету их устарелых учреждений! О, клянусь, этого не будет.
- Я с вами совершенно согласна, только...
- Только что?
- Если они захотят нас разлучить...
- Право не знаю... Как вы думаете, что они могут сделать?
жизни! Этого еще недоставало!
- Да, - сказала принцесса задумчиво, - а все-таки, что они могут нам сделать?
- Я лучше скажу, что мы должны делать.
- Ну!
- Мы будем продолжать, как начали.
- А если они нам помешают?
- Да, вы правы, - сказал он наконец. - Надо подумать о том, что они могут нам сделать.
- В этой маленькой стране, на острове... - сказала принцесса и замолчала.
- От них не отобьешься, потому что они всюду, - докончил Редвуд ее мысль.
- Но мы могли бы попробовать...
- Куда-нибудь. Переплывем вместе за море. Там...
- Но ведь и там придется иметь дело с миллионами пигмеев, день и ночь отбиваясь от их вмешательства в нашу жизнь.
- А все-таки это наша единственная надежда, мой дорогой! В этой маленькой и переполненной людьми стране у нас не может быть ни крова, ни уверенности в завтрашнем дне. Где нам здесь жить? Где мы преклоним голову? Даже когда мы бежим, то и тогда они будут преследовать нас днем я ночью.
- Есть для нас место и на этом острове, - сказал Редвуд.
- А там, где живут наши братья. Они со всех сторон отгородились от окружающего мира валами, выкопали глубокие пещеры и ходы. Еще недавно один из них приходил ко мне. Я не помню в точности, о чем он говорил, но он упоминал и об оружии. Вот там, у них, мы, может быть, и найдем себе приют... Я давно не виделся с ними... Я и забыл совсем про них! Все это время я был занят только вами, а между тем мне бы надо было сходить к ним и рассказать о вас и обо всем, что здесь происходит. Если они захотят помочь нам, то помогут. Тогда мы можем надеяться. Я не знаю, насколько хорошо они укрепились, но Коссары, конечно, сделали все, что могли. Еще прежде, чем мы с вами встретились, - я теперь припоминаю, - они очень хлопотали об укреплении своих владений. Теперь ведь, как вам вероятно известно, здесь происходят выборы (они уже кончились, должно быть); маленькие людишки считают голоса. Так вот, на этих выборах очень восставали против нас, против всего нашего рода, кроме вас, разумеется. Мне надо повидаться с братьями. Пора рассказать им о наших с вами отношениях.
5
В следующий раз принцессе пришлось ждать Редвуда довольно долго. Они должны были встретиться в полдень, как раз в той части парка, которая спускалась к реке. Сидя на траве, принцесса все с большим и большим нетерпением поглядывала на юг. Скоро она начала замечать удивительную тишину, царившую вокруг. Даже шпионы, обычно ее повсюду сопровождавшие, на этот раз отсутствовали: нигде ни души. На Темзе также не появлялось ни одной лодки.
Принцесса попыталась было угадать причину такой тишины, но не успела, так как, к величайшему своему удовольствию, увидела вдали Редвуда, голова и плечи которого возвышались над мелким лесом, ограничивавшим кругозор.
Вскоре он исчез за крупными деревьями, а потом вновь показался, уже гораздо ближе. Принцесса издали заметила в его походке какую-то перемену. Редвуд, очевидно, спешил и несколько прихрамывал, а когда она пошла ему навстречу и могла уже ясно видеть его лицо, то ей стало ясно, что он сильно устал и на каждом шагу хмурится от боли. В страшном беспокойстве молодая девушка бросилась к нему с распростертыми объятиями, но не успела она еще задать ему вопрос, как он заговорил.
- С какой стати? Что случилось? - воскликнула она.
- Но ведь если мы не расстанемся, значит, теперь же...
- Да в чем дело? Скажите скорей, не мучьте!
- Я не хочу расставаться, только... вы готовы ли? - спросил он вместо ответа.
- Если они означают смерть... - повторил Редвуд, сжимая ее руку. - Да, они могут означать смерть.
- Да расскажите же, что случилось?
- Они пробовали меня остановить.
- Каким образом?
"Пищу богов" для Коссаров, я встретил маленького полицейского офицера в синем мундире и чистых белых перчатках. Он приказал мне остановиться. "Здесь, - говорит, - нет прохода!" Ну, мне, конечно, все равно, я перешел на другую дорогу, а там опять офицер, и опять нет прохода. "Все дороги, - говорит, - для вас закрыты".
- Что ж дальше?
- Я поспорил с ним немного. "Это, - говорю, - дороги общественные". "Потому-то, - отвечает он, - они для вас и закрыты. Вы мешаете публике". - "Очень хорошо, - говорю я, - мне все равно, пойду по полям". А тут из-за забора выскочили другие и говорят мне, что по полям тоже ходить нельзя, так как они принадлежат частным лицам. "К черту публику и частных лиц! - сказал я. - Я иду, куда мне требуется!" Отстранил их легонько рукою, очень вежливо, уверяю вас, да и пошел по полю. Откуда ни возьмись, со всех сторон понабежали люди... Один какой-то в мундире ехал верхом около меня и читал вслух бумагу, а когда кончил, то повернулся и стремглав ускакал прочь. Я не успел сообразить, в чем дело, как вдруг сзади раздался залп из ружей...
- Из ружей?
- Да, совершенно так, как по крысам стреляют. Пули просвистели вокруг меня, одна попала в ногу.
- Ну, я ушел и пришел к вам, оставив их там стрелять сколько угодно. А теперь...
- Что?
- Ведь это только начало. Они теперь бегут по моим следам. Хотят нас разлучить.
- Это им не удастся!
- А как к ним пройти? - спросила принцесса.
Редвуд попробовал двинуться, но принцесса схватила его за руку.
- Нет! - воскликнула она. - Я не пущу вас одного, а напротив, буду стараться идти как можно ближе. Я ведь все-таки для них священная особа. Если я буду рядом с вами, то они не осмелятся стрелять.
- На жизнь и смерть! - шепнула принцесса и затем, обняв его за шею, приблизила свое лицо к его губам и сказала: - Милый! Поцелуй меня еще раз.
Редвуд не заставил себя просить, и некоторое время влюбленные провели исключительно в поцелуях, а потом, взявшись за руки, пошли вперед, к убежищу, построенному Коссарами.
Так началось гонение на гигантизм.
Пока влюбленная пара гигантов проходила через парк, в нем между деревьями уже показалось множество конных пигмеев, тщетно старавшихся догнать ее. Но при выходе из парка гиганты вновь были встречены вооруженной толпой пигмеев, и хотя Редвуду очень хотелось подраться с ними и прорваться сквозь их ряды, однако принцесса увлекла его в обход.