| Автор: | Феваль П., год: 1843 |
| Категории: | Роман, Приключения |
Глава сорок седьмая
ИСТОРИЯ СЮЗАННЫ
За домом моего отца находился маленький садик с двенадцатью прекрасными дубами. Кроме них в нем ничего не росло, Будучи еще очень маленькой, я часто играла в этом садике, но одна, всегда только одна. Иногда с глазами, полными слез, я из окна смотрела на детей, резвившихся на улице. Я часто была в слезах, потому что безвыходно жила в великолепном доме моего отца, где вся прислуга состояла из служанки Темперенсы, пьяной с утра до вечера, и старого слуги, Ровоама, который был нем.
Темперенсе строго запрещалось разговаривать со мною и, я помню, одно время отец мой хотел убить ее за то, что она, будучи в обыкновенном своем пьяном состоянии, начала рассказывать мне о каком-то жестоком и сердитом лорде, который покинул свою дочь и о бедной женщине, которая проливала слезы о потерянной дочери. Этот рассказ живо сохранился в моей памяти.
Ровоам прислуживал за столом. Он был совершенным рабом моего отца, который часто на нем вымещал свой гнев.
-- Вы, милорд, знали моего отца, потому что я часто видела вас в нашем доме. Но когда я была еще ребенком, Измаил Спенсер был человек молодой. Я не могу вспомнить о нем без ужаса. Мне все представляется, что я и теперь еще вижу проницательные его глаза, устремленные на меня с выражением необъяснимой насмешки. Он меня не любил, но я была к нему привязана. Темперенсу я любила и весьма жалела бедного Ровоама.
Нередко в продолжение нескольких дней я не видала своего отца. Все это время он находился на другой половине дома, куда проникать мне было строго запрещено. Между тем Темперенса, по своему обыкновению, предавалась пьянству. Ровоам все что-то вырезывал на маленьких кусочках дерева, а я играла в саду со своей ланью, моей миленькой Корой, которую подарил мне отец.
"Вот для тебя, Сюзи, подруга, - сказал он мне: - она будет жить в этом садике".
При этом на меня напала грусть. Бедная лань, может быть, еще вчера бегала на свободе, а теперь она принуждена жить в заключении! Когда мой отец удалился из сада, Кора, приблизившись ко мне, легла у моих ног. Долгое время я просидела с ней и в продолжение всей следующей ночи мне снилось, будто бегаю по прелестному саду с молоденькими девочками, моими ровесницами!
Сюзанна на минуту замолкла. Бриан, с немым изумлением слушавший ее рассказ, воспользовался остановкой и спросил:
-- Неужели вы не знали своей матери, Сюзанна?
-- Не знала, - отвечала грустно девушка. - Иногда отец говорил мне об ней, учил ненавидеть ее!
-- Ненавидеть свою мать! - повторил Бриан. - Это ужасно!
Сюзанна продолжала:
-- Мне следует рассказать вам, Бриан, одно таинственное обстоятельство. Темперенса и мой отец уверяли меня, что мне это приснилось, но я не верила, потому что видела это слишком ясно. Дело происходило вечером. Отец не показывался уже дня два. Я заснула в своей комнатке, но не крепко, так как легкий шум разбудил меня. Раскрывши глаза, я увидела женщину, сзади которой стояла Темперенса. О, милорд, как прекрасна была эта женщина и какая доброта выражалась на прелестном ее лице!
-- Незнакомая женщина, - продолжала Сюзанна, - смотрела на меня глазами, полными слез.
-- Как она мила! - произнесла она и радостным, и грустным голосом.
-- Она вся в вас, миледи! - отвечала Темперенса.
В это время послышался шум шагов в коридоре, который вел к моей комнатке.
Незнакомка хотела удалиться, но вдруг остановилась, кинулась ко мне и судорожно прижала меня к своему сердцу. Я не могу передать вам, милорд того, что чувствовала я в это время. Моя душа рвалась к незнакомке, в глазах появились слезы...
-- Это была ваша мать, миледи, - воскликнул Ленчестер, - ваша мать, которую насильно разлучили с вами. До этих пор я употреблял жизнь свою на мщение, но с этого времени она принадлежит вам, и если только есть какая-либо возможность отыскать вашу мать, Сюзанна, я найду ее?
-- Да услышит вас Господь, Бриан, - отвечала Сюзанна с благодарностью, - но, увы, я уже давно потеряла надежду. Слушайте далее.
У меня вырвался крик и я протянула ручонки к очаровательному видению, но напрасно. Когда я раскрыла глаза, то очутилась в темноте, только по коридору слышались поспешно удалявшиеся шаги. Вдруг раздался гневный голос моего отца. Я не могла понять его слов, потому что, как я потом узнала, он говорил с Темперенсой по-ирландски. Темперенса отвечала дрожащим голосом. Мой отец в бешенстве кинулся на нее и комната огласилась жалобным криком бедной женщины. Когда Ровоам принес свечи, я увидела, что Темперенса лежит на полу с окровавленным лицом. Я хотела подойти к ней, но Измаил грубо оттолкнул меня.
-- Ты хорошо спала, Сюзи? - спросил он.
-- Я не спала, - отвечала я, - и видела.
-- Ты еще будешь иметь время рассказать мне, что ты видела во сне, - сказал Измаил, сделав особенное ударение на последнем слове. Впрочем ты очень умно делаешь, что хочешь рассказать мне, что видела во сне. Советую тебе так всегда делать, а иначе я убью твою лань.
Эта угроза возбудила в моем маленьком сердце негодование. Я любила Кору всей душой и она одна на свете меня любила. В первый раз я дерзнула пристально посмотреть на отца и, хотя он сдвинул брови, это не испугало меня.
-- Если вы захотите убить Кору, я сумею защитить ее, - отвечала я.
-- Изверг! - невольно воскликнул Бриан.
-- Его нет в живых, сказала тихим голосом Сюзанна, - и он был мой отец.
Когда он оставил комнату, я подошла к Темперенсе.
-- Джину! - закричала она хриплым голосом и, достав из кармана склянку, с жадностью начала пить из нее, а потом затянула какую-то песню. Я спрашивала ее о прекрасной леди, которая прижимала меня к сердцу, но на все мои вопросы она отвечала только смехом, и валяясь на полу отрывисто говорила:
Итак, я ничего не могла добиться. Шли дни за днями, проходили недели, месяцы, годы. Я росла и, как говорил Измаил, хорошела. В моей жизни не происходило перемен. Отец мой стал отлучаться все чаще и чаще. Моей единственной радостью была Кора. О, милорд, если бы вы знали, как она меня любила! Если я была весела, она бегала и резвилась около меня. Если на меня нападала грусть, она ложилась у моих ног, не сводила с меня глаз и время от времени жалобно стонала. Бедная Кора! Она не перенесла неволи, Она худела, потому что высокая стена отделяла ее от горизонта, от обширных лесов, в которых она родилась и жила.
Однажды поутру, когда я пришла в сад, моя бедная лань лежала на траве, она едва дышала. Я поняла ее страдания, стала возле нее на колени и горько заплакала. Кора подняла немножко голову, посмотрела на меня еще раз... Голова ее опять упала на траву и уже более не подымалась. Меня насилу оттащили от единственной моей подруги, мне хотелось умереть рядом с ней! Вечером какой-то человек, которого Темперенса называла Бобом, унес труп моей бедной Коры. Когда я увидела, что он взвалил лань на плечи, понес ее, из груди моей вырвался невольный крик и я лишилась чувств. Когда воротилось ко мне сознание, у моей кровати стоял Измаил с доктором.
-- Ее надо беречь, - говорил доктор, она сильно расстроена. Ей нужны воздух, свобода, удовольствия, или...
-- Не ошибаетесь ли вы, доктор? - спросил мой отец. - Мне кажется, это маленькая горесть, которая пройдет, когда я куплю для нее другую лань.
-- Цветам и детям необходимо солнце, вот растение, которое завтра совсем завянет... Поверьте мне, мистер, что если вы не дадите легким вашей дочери свежего воздуха, то она завянет, подобно этому цветку.
Доктор поклонился и вышел.
Я притворилась спящей. Пробыв еще несколько минут у моей кровати, Измаил удалился.