| Автор: | Филдинг Г. |
| Категория: | Пьеса |
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Входят Трэпуит, Фастиан, суфлер, лорд Плейс, жена мэра и дочь мэра.
Трэпуит. Вы, вероятно, думаете, мистер Фастиан, что я какой-нибудь кропатель комедий низкого жанра. Вы ошибаетесь, сэр. Сейчас вам будет показан образец утонченного светского разговора. Прошу вас, милорд, начинайте.
Плейс. Как вы думаете, мадам, сколько могут стоить эти кружева?
Фастиан. Нечего сказать, хорошенькое начало для светского разговора!
Трэпуит. В своей пьесе, сэр, я строго придерживаюсь истины. В этой сцене воспроизведено только то, что я слышал из уст самых блестящих представителей нашего общества. Эта сцена обошлась мне в десять шиллингов, я истратил их на билет в партере, чтобы побыть в так называемом высшем обществе.
Жена мэра. Я думаю, милорд, эти кружева стоят не менее десяти фунтов за ярд.
Плейс. Скажите, мадам, вы были на последнем маскараде?
Фастиан. На маскараде? Какого черта! Жена провинциального мэра будет вам разъезжать по маскарадам?! Как хотите, эти слова не соответствуют данному образу, мистер Трэпуит!
Трэпуит. В разговорах такого рода, сэр, всегда упоминают про балы и маскарады. Кроме того, почему бы этой жене провинциального мэра, как вы выражаетесь, не быть знакомой с городской жизнью? Да будет вам известно, что в молодости она была компаньонкой одной знатной леди.
Фастиан. Очень рад это слышать.
Жена мэра До приезда вашей милости мы не видели здесь ни одного настоящего человека. Да тут еще свалились на нас эти противные выборы! Как только они кончатся, я поеду немного поразвлечься в столицу.
Дочь мэра. Ах, мамочка, как мне хочется увидать этого чудного Фаринелло[119], про которого говорят, что он не то мужчина, не то женщина, да вдобавок еще с ребенком! Затем я бы посмотрела канатных плясунов и акробатов, а в, театре - «Пещеру Мерлина»[120].
Фастиан. Судя по вкусам мисс, она получила утонченное светское воспитание.
Плейс. Меня очень радуют, мадам, деликатные вкусы вашей дочери, она умеет выбирать развлечения! Клянусь честью, она будет иметь большой успех в бомонде. Я не сомневаюсь, что вскоре какой-нибудь знатный джентльмен возьмет ее на содержание.
Дочь мэра. На содержание, милорд?
Плейс. Ах, как очаровательно наивное удивление юного существа, не знающего света! Но, дорогая мисс, в наши дни все порядочные люди или берут, или идут на содержание. Браки нынче не в моде и сводятся к простой торговой сделке, как в Смитфильде[121]. Но через каких-нибудь две недели супруги расходятся в разные стороны и каждый устраивается по своему вкусу.
Жена мэра. О милорд! Мне бы так хотелось, чтобы моя девочка научилась себя держать, как подобает молодой светской леди! Но, к сожалению, она не знает ни одного знатного джентльмена, который мог бы ее познакомить со светскими дамами.
Плейс. Вы сами должны это сделать, мадам. Вы должны держать открытый дом, приглашать гостей; у вас должны играть в карты и не стесняться ставкам». А большую часть денег, которые будут выигрывать ваши гости, вы должны откладывать в особый ящик, как плату за карты. А на самом деле они пойдут на свечи, на платья, на квартиру - словом, на расходы по содержанию вашей семьи. Я знаю немало уважаемых особ в Лондоне, которые составили себе состояние таким образом.
Жена мэра. И подумать только! Как чудесно я могла бы жить! Дернуло же меня выйти за какого-то жалкого провинциального купца!
Фастиан. Если эта дама бывала когда-то в обществе, то как она может не знать подобных вещей?
Трэпуит. Черт возьми, вы правы! Я совершенно упустил из виду это обстоятельство. Со мной это бывает, я часто забываю всякие мелочи. Всего ведь не упомнишь, не правда ли? Ну ладно, продолжайте, продолжайте! Я как-нибудь потом исправлю это место.
Плейс торговли в нашей стране.
Жена мэра. Да, милорд. К чему этим заниматься знатным особам, которые и так вполне обеспечены?
Фастиан. Опять! Боюсь, что супруга мэра не слишком-то знакома с образом жизни знатных особ. А ведь вы говорили, что она бывала в свете.
Трэпуит. Господи, боже мой! Как вы придираетесь, сэр! Не все ли вам равно, где она жила? Ведь от меня зависит заставить ее жить, где мне угодно! Допустим, она когда-то была компаньонкой знатной леди; но ведь ей вполне могли отказать от места через какие-нибудь полмесяца, а после этого где было ей видеть знатных особ? Продолжайте, продолжайте!
Плейс. Ах, мадам, когда я говорю «торговля», я имею в виду низменную, презренную, примитивную торговлю, которая под стать черни. Но существуют иные виды коммерческой деятельности, которыми могут заниматься и люди весьма достойные, - например, карточная игра, подкупы, голосование и долги.
Трэпуит. Ну, пора выходить слуге и шептать на ухо милорду.
Входит слуга.
Пожалуйста, сэр, следите за своими выходами.
Слуга уходит.
Плейс. - Дорогие леди, я вынужден вас покинуть. Меня призывает спешное дело. Ваш покорнейший слуга. (Уходит.)
Жена мэра. Ах, какой достойный джентльмен!
Дочь мэра. Мама, а мне непременно нужно идти на содержание?
Жена мэра
Дочь мэра. Но я слышала, что это неприлично.
Жена мэра. Не может быть неприличным то, что делают знатные дамы. Обычно людей наказывают за дурные поступки. Знатных особ никогда не наказывают - значит, они никогда не делают ничего дурного.
Фастиан. Превосходный силлогизм! И как он вяжется с образом жены мэра!
Трэпуит. Пустяки, дорогой сэр! Что вам за дело до образа! Раз это хорошо сказано, то совершенно безразлично, кто это сказал! Но, слушайте, что же не входит пьяный мэр?
Входит мэр.
Мэр. Да здравствует свобода, собственность, долой акциз! Правильно, жена?
Жена мэра. Фу, грязное животное! Не подходи ко мне!
Мэр. А почему не подходить? Я за свободу и собственность! Не стану я голосовать за придворных!
Жена мэра. Ничуть не бывало! Ты будешь голосовать именно за них.
Дочь мэра. Ах, папа, неужели ты будешь голосовать за этих мерзких, вонючих тори?
Мэр. Что за черт! И вы тоже за этих придворных?
Дочь мэра[122].
Мэр. А я не желаю получить целую армию на постой.
Жена мэра. А я та к очень этого хочу, сэр! Когда военные в городе - это так интересно! Вы говорите, что вам дороги свобода и собственность, а на самом деле вы просто боитесь за своих жен и дочерей. Мне так нравится, когда военные маршируют по улицам нашего городка! Что ни говори, а наш город только выиграет от военных.
Мэр. Ты хочешь сказать, что женщины выиграют?
Жена мэра. Что делать, сэр, - вам придется считаться с желаниями женщин. Так и знайте! Милорд и полковник оказывают вам великую честь, соглашаясь быть избранными в парламент такой бандой грязных, грубых, неотесанных мужланов. Ах, если бы мы, женщины, имели право выбирать!
Мэр. Воображаю, кого бы вы там выбрали!
Жена мэра. О, мы выбрали бы достойных, красивых джентльменов. Во всей палате общин не было бы ни одного джентльмена без кружевного камзола.
Дочь мэра. Ах, какое бы это было изысканное, чудесное, прелестное зрелище! Мне так нравятся кружевные камзолы! Я соглашусь идти на содержание только к джентльмену в кружевном камзоле.
Мэр. Что ты сказала, дрянная девчонка? Повтори!
Жена мэра. А какое тебе дело до того, что она сказала?
Мэр. Как, сударыня, я не могу разговаривать со своей дочерью?
Жена мэра. Если она твоя дочь, то ты должен быть мне за это благодарен. Честное слово, если бы я только знала, что ты способен погубить свою семью, ни за что бы за тебя не пошла. Уж лучше бы ты угодил на виселицу!
Мэр. Это я-то погублю свою семью?
Жена мэра
Дочь мэра. Ты должен принять эту должность, папа.
Жена мэра. Ты должен голосовать за милорда и полковника.
Дочь мэра. Они самые симпатичные...
Жена мэра. Самые обходительные...
Дочь мэра. Самые любезные люди на свете...
Жена мэра. И ты должен голосовать за них.
Мэр. Меня не подкупишь.
Жена мэра. Хорошая должность ничего не имеет общего с подкупом. Спроси-ка нашего пастора, он тебе скажет то же самое.
Мэр. А что это за должность?
Жена мэра. Не знаю, и лорд тоже пока еще не знает, но это будет замечательная должность.
Мэр. Пусть сперва скажет, что это за должность. Взяток я не беру, но я хочу знать, что это за должность. Да здравствуют свобода и собственность! Пусть скажут сперва, что это за должность.
Жена мэра. Идем за ним, дорогая, посмотрим, как он будет голосовать: по-своему или по-моему...
Трэпуит. На этом заканчивается второй акт.
Жена и дочь мэра уходят.
Мистер Фастиан, каждый акт моей пьесы имеет свою особую мораль, и она особенно ярко выражена в конце акта; поэтому я мог бы, подобно автору «Цезаря в Египте»[123], снабдить каждый акт особым эпиграфом. Итак, первый акт, сэр, ясно говорит: «Все продажны, все подкупны!» Второй акт показывает, что все мы под властью юбки. Третий акт покажет... Но вы сами увидите, что именно он покажет. Входите, милорд, полковник и господа избиратели. Милорд, вы начинаете третий акт.
Входят лорд Плейс, полковник Промиз и несколько избирателей.
Плейс. Будьте спокойны, джентльмены. Я позабочусь обо всех вас. В ближайшее время все вы будете прекрасно устроены. В таможне и в акцизном управлении немало вакантных мест.
Первый избиратель. Не можете ли вы, ваша милость, устроить меня на службу во дворец?
Плейс. Конечно, могу. А какую должность вы бы хотели?
Первый избиратель. Нет ли какой-нибудь должности вроде пожирателя говядины[124], сэр? Если вы, ваша милость, устроите меня на должность пожирателя говядины, то это будет как раз по мне.
Плейс. Сэр, будьте спокойны, я не забуду про вас.
Второй избиратель белое вино!
Плейс. Белое вино, говорите вы? Ну, тогда вы сможете быть поэтом-лауреатом[125].
Второй избиратель. Поэтом? Нет, милорд, какой я поэт, я не умею сочинять стихов.
Плейс. Это не имеет значения. Вы ведь сумеете написать оду?
Второй избиратель. Оду, милорд? А что это такое?
Плейс. По правде сказать, я и сам хорошенько не знаю. Но я уверен, что вы сможете быть придворным поэтом, даже не умея писать стихов.
Трэпуит. Теперь, милорд, отойдите в сторону, разговаривайте с избирателями, а то вы помешаете полковнику.
Фастиан. Слава богу! Наконец-то мы услышим полковника!
Промиз. Будьте спокойны, сэр, я сделаю для вас все, что смогу.
Фастиан. Честное слово, полковник недурно начинает, но, кажется, это уже было кем-то сказано.
Трэпуит. Ну что ж! Даже если бы я вывел в пьесе целую сотню придворных, все они говорили бы то же самое, и ни один из них не сдержал бы своего слова.
Третий избиратель. Прошу прощения, ваша милость, я читал в книге «Дневник Фога»[126]
Промиз. Я вам это устрою, сэр.
Третий избиратель. А что, ваши офицеры тоже восковые? Я бы сумел их смастерить из самого лучшего воска.
Промиз. Нет, только полковой священник.
Третий избиратель. О, у меня как раз есть для него кусок замечательного черного воска!
Трэпуит. Видите, сэр, полковник умеет разговаривать на военные темы. До сих пор, мистер Фастиан, действие пьесы развивалось спокойно, а сейчас вы увидите бурную сцену. Где же толпа? Входите с двух сторон и начинайте тузить друг друга. Полковник, вам сейчас не надо сражаться, пожалуйста отойдите. А вы, господа избиратели, станьте поближе к своим лидерам. Встаньте вместе с полковником на середину сцены.
Толпа пытается ворваться на сцену.
Обождите, джентльмены! Понимаете, как только полковник уйдет, так вы и начнете драку. Милорд и полковник, стойте перед своими избирателями! Да ну же, ну же, ну! Пожиратель говядины, станьте позади милорда, а вы, специалист по солдатам, позади полковника... А теперь, господа, говорите... Плейс и Промиз. Джентльмены, мы будем защищать ваши интересы.
Милорд и полковник со своими приверженцами поспешно уходят в разные двери. На сцене появляется толпа людей, выкрикивающих вразброд: «Долой охвостье!» - «Никаких придворных!» - «Долой якобитов!»[127] - «Долой папу!» - «Не хотим акциза!» - «Да здравствуют Плейс и Промиз!» - «Да здравствуют Фоксчейз и Танкард!» Начинается потасовка, дерутся кулаками и дубинками и, наконец, выталкивают друг друга со сцены.
Входят сэр Гарри, Фоксчейз, сквайр Танкард и мэр.
Сэр Гарри. Молодцы ребята, молодцы! Клянусь честью, нынче наша взяла!
Мэр. Да, сэр Гарри, кулаками-то мы всегда себе проложим дорогу! Если бы нам только удалось распустить армию, мы бы зажили на славу! Ей-богу, сэр, я выдержал из-за вас здоровую перепалку! Ваши противники сумели переманить на свою сторону мою жену: милорд посулил ей тепленькое местечко. Но меня не заманишь! Я стреляный воробей, меня на мякине не проведешь.
Сэр Гарри
Мэр. Верно, сэр Гарри. Все, чего я хочу от своей родины, - это чтобы она не мешала мне жить в свое удовольствие...
Фастиан. Господин мэр как-то неожиданно протрезвел.
Трэпуит. Я думаю, вы сами бы протрезвели, если бы ваша жена обрушилась на вас с таким градом упреков и ругани. Но если, по-вашему, этого недостаточно, чтобы протрезветь, то пускай мэр остается под хмельком, хотя это вовсе не обязательно. Пожалуйста, сэр, сыграйте эту сцену так, как будто вы все еще навеселе.
Фастиан. Да, по правде сказать, вовсе не к лицу мэру быть трезвым во время выборов.
Танкард (пьяный). Человек, который не хочет выпить за процветание своей родины, - сущий негодяй!
Мэр. Вы правы, благородный сквайр, честный человек никогда не откажется выпить. Человек, который не пьет, злейший враг отечественной торговли!
Сэр Гарри. В доброе старое время у нас в Англии процветало хлебосольство. Бывало, за столом у помещика собирались все его соседи и напивались допьяна. Это было еще до введения проклятых французских новшеств. А теперь - можете себе представить, господин мэр! - иной раз увидишь в карете разряженного придворного; на запятках у него с полдюжины голодных лакеев, а в доме не найдется и полбочонка вина. А на что, спрашивается, тратят они деньги?
Мэр. Право, не знаю.
Сэр Гарри. На обстановку, картины, кружева, безделушки, на итальянских певцов и французских акробатов. Те, кто будет голосовать за придворных, после выборов ни за что не дождутся от них угощения.
Мэр. Но вот что мне приходит в голову, сэр Гарри. Если мы выставим этих придворных, то кто же их заменит?
Сэр Гарри. Как кто? Конечно, мы.
. Ну да, мы.
Сэр Гарри. И тогда уж мы позаботимся о своих друзьях. От души люблю свою родину, но не понимаю, почему бы мне кое-чем не попользоваться от нее? Ну там возместить расходы... Смею вас уверить: хоть я не купил ни одного голоса, а все-таки выборы обойдутся мне в добрых пять тысяч фунтов.
Танкард. Да и мне не меньше того. Но если мы победим, сэр Гарри, мы должны сразу же начать выплату государственного долга.
Сэр Гарри. Мистер Танкард, мы сделаем это без промедления.
Танкард. Я не потерплю задержки в этом деле, сэр!
Мэр. Вот голос истинного англичанина! Ах, как я люблю слушать сквайра! Уж он сумеет отстоять честь своей родины за границей.
Сэр Гарри. Друзья поджидают нас в таверне. Пойдемка потолкуем с ними за бутылкой вина.
Танкард. С удовольствием. Но все же я намерен выплачивать государственный долг.
Мэр. Идем в таверну,
Сэр Гарри, Танкард и мэр уходят.
Трэпуит
Фастиан. Скажите, сэр, в чем, собственно говоря, мораль этого акта?
Трэпуит. Как! Неужели вы не понимаете?
Фастиан. Хоть убей, не понимаю!
Трэпуит. Ну, так я вам, хоть убей, ничего не скажу. Если вы до сих пор еще ничего не поняли, то поймете ли вы, как будет дальше развиваться интрига? В четвертом акте начинается сюжетная линия. Попрошу вас слушать внимательно. Провались я на месте, если стану вам растолковывать пьесу!
Фастиан. А не поздновато ли в четвертом акте начинать сюжетную линию?
Трэпуит. Вы жестоко заблуждаетесь, сэр. Иной раз интрига бывает известна уже с первого акта, а к третьему публика и автор успевают ее забыть. Я не хочу утруждать зрителей и перегружать их память. Ведь публика легко может позабыть все, что происходило раньше на сцене, и каково им будет припоминать все с самого начала!
Суфлер. Позовите мэра, его жену и дочь.
Входят мэр, его жена и дочь.
Жена мэра. Наконец-то я нашла вас, сэр! Я охочусь за вами уже добрый час!
Мэр. Жаль, моя дорогая, что ты не разыскала меня пораньше. Мы были в компании с сэром Гарри и сквайром Танкардом, пили за правое дело, за старину. И наша компания радушно бы тебя встретила.
Жена мэра
Дочь мэра. Мама не желает разговаривать с якобитами!
Мэр. Но послушай, моя дорогая, у меня важные новости. Я получаю хорошую должность.
Жена мэра. Вот как! Значит, ты одумался и будешь голосовать за милорда?
Мэр. Нет, дорогая, это сэр Гарри обещает мне тепленькое местечко.
Жена мэра. Где же это? Уж не в собачьей ли конуре?
Мэр. Нет, такого местечка тебе нипочем не добиться для меня от милорда. Сэр Гарри ~ обещает назначить меня послом.
Жена мэра. Что такое? Уж не вздумал ли сэр Гарри встать на место милорда? Откуда у него такое влияние?
Мэр. Нет, но они вскоре в самом деле поменяются ролями. Дело в том, что сэр Гарри должен скоро стать не знаю точно кем, но важной шишкой. А как только он станет шишкой, он сделает меня послом.
Жена мэра. Осла он из тебя сделает, так и знай! Неужели ты никогда не возьмешь в толк, что лучше синица в руках, чем журавль в небе?!
Мэр. Да, но я пока еще не вижу синицы у тебя в руках. Если бы я ее увидел, быть может я и переменил бы мнение. Я знаю, что дурак тот, кто верит придворному.
Жена мэра. Слушайте, господин посол, что я вам скажу! Вы будете голосовать, как я вам велела, или нет? Я устала спорить с тобой, дураком! Но так и знайте, сэр, вы должны голосовать за милорда и полковника, а не то я вас со свету сживу! Я не потерплю, чтобы ты со своими дурацкими капризами погубил всю семью.
Дочь мэра. Я знаю, он в душе якобит!
. Какое мне дело до его души! Тысячи таких же самых заправских якобитов при случае становились чистокровными вигами. Что общего, между мыслями человека и его словами? Мне совершенно безразлично, что он об этом думает, лишь бы голосовал как следует.
Дочь мэра. Право же, мамаша очень рассудительная женщина.
Жена мэра. Да, я чрезвычайно рассудительна. Я слишком церемонилась с ним до сих пор. Видно, с ним надо действовать по-другому. (Отходит в угол и берет палку.)
Мэр. В таком случае да здравствует свобода, собственность и долой акциз! (Убегает.)
Жена мэра. Я тебе дам акциз, негодяй! (Бежит за ним.)
Дочь мэра. Ого! Подвернись мне под руку сейчас кто-ибудь, уж я сорвала бы на нем злость, будь это даже самый дорогой для меня человек!
Фастиан. Какое странное желание, не правда ли, мистер Трэпуит?
Трэпуит. Нисколько, сэр. Разве не так обращаются со своими возлюбленными молодые леди в наших комедиях? И разве эти сцены не самые выигрышные?
Суфлер. Прошу вас, джентльмены, не прерывайте репетиции. Где же слуга?
Почему вы не следите за своими репликами?
Слуга. Я прозевал, черт возьми! Мисс, тут пришла мисс Ститч, дочь портного. Она хочет вас видеть.
Дочь мэра. Просите ее сюда. Что еще нужно этой противной кокетке? Она прекрасно знает, что я терпеть ее не могу за то, что она принадлежит к враждебной партии. Но постараюсь быть с ней любезной.
Входит мисс Ститч.
Дорогая мисс! Милости просим! Какая приятная неожиданность!
Мисс Ститч. Напрасно вы так говорите, мисс. Правда, мы с вами принадлежим к враждебным партиям, но я всегда дорожила знакомством с вами. (В сторону.) Как это люди не умеют хранить про себя свои убеждения?
Дочь мэра. Садитесь, пожалуйста, мисс. Что нового в городе?
Мисс Ститч. Не знаю, дорогая. Вот уже три дня как я не выхожу из дому. Все это время я только и делала, что читала «Крафтсмен»[128]. Замечательная газета! Я выучила наизусть чуть ли ни все номера.
Дочь мэра (в сторону). Вот нахалка! Могла бы и не выкладывать мне этого. Ведь она знает, что я ненавижу этот листок.
Мисс Ститч
Дочь мэра. Нет, мисс, с меня достаточно «Дейли газеттер»[129]. Папаше присылают даром по шесть номеров в неделю. Прекрасная газета, советую вам ее почитать.
Мисс Ститч. Да что вы! Читать весь этот вздор, который строчит какая-то старушонка!
Дочь мэра. «Старушонка», мисс?
Мисс Ститч. Ну да, миссис Осборн[130]. Неужели вы будете это отрицать, мисс?
Дочь мэра. Лучше не будем касаться этой темы, сударыня. Мы с вами никогда не столкуемся.
Мисс Ститч. Прекрасно. Так позвольте вас спросить, вы действительно довольны миром в Европе?[131]
Дочь мэра. Да, сударыня. И, надеюсь, вы тоже ничего не имеете против него?
Мисс Ститч. Я тоже была бы им довольна, если бы можно было доверять испанской королеве.
Дочь мэра . Я не желаю слушать ваших инсинуаций, мисс, по адресу испанской королевы!
Мисс Ститч. Не волнуйтесь, сударыня.
Дочь мэра. Я не могу быть спокойной, сударыня, когда ставятся на карту интересы моей родины!
Мисс Ститч (вставая). Будьте уверены, сударыня, я не меньше вас дорожу интересами своей родины, хотя и плачу за газеты, которые читаю. А вы этого не делаете, сударыня!
Дочь мэра. Не беспокойтесь, мисс, мои газеты тоже кем-то оплачиваются. Неужели «старушонка», как вы позволили себе выразиться, рассылает их на свой счет? Но знайте, мисс, что, когда речь идет об интересах моей родины, деньги меня мало интересуют. Я готова отдать все свои карманные, деньги, лишь бы сохранить нашу армию.
Мисс Ститч. А если бы мой любезный вздумал отдать свой голос полковнику, я бы разломала на куски вот этот веер, - хотя я люблю его больше всех вееров на свете, ибо это подарок моего Валентина. О боже! У меня в самом деле сломался веер! Я так боялась его сломать! О мой милый, любимый веер! Я готова послать все партии к черту, ведь я никогда в жизни не получу от них такого веера!
Дочь мэра. Хоть вы и наговорили мне дерзостей, сударыня, но сердце - не камень, и я не могу не сочувствовать вашему горю. Успокойтесь, дитя мое, у меня точно такой же веер. Если вы уговорите своего любезного голосовать за полковника, веер будет ваш.
Мисс Ститч. Неужели же я продам свою родину за веер? А впрочем, что мне до родины? Мне ведь никогда не получить от нее веера! А вы дадите мне веер бесплатно?
Дочь мэра. Я вам его подарю.
Мисс Ститч
Дочь мэра. А теперь, моя дорогая, пойдем выпьем па чашечке чаю.
Обе мисс уходят.
Трэпуит. На этом заканчивается четвертый акт. Если вы и сейчас не поняли смысла того, что происходило на сцене, то уж, верно, вы не в своем уме. Ей-богу, этот эпизод с веером мне самому до того нравится, что я одно время собирался всю комедию назвать «Веер»[132]. Ну, теперь приступим к пятому акту.
Суфлер. Сэр, актер, который должен начинать пятый акт, немного запаздывает. Он просит вас подождать его несколько минут.
Трэпуит. В таком случае пройдемте, Фастиан, в зеленую комнату, поболтаем там с актрисами.
Фастиан. Неужели вы думаете, что этим девицам к лицу толковать о политике и о партиях?
Трэпуит. Уверяю вас, сэр, это самое обычное явление. Поглядишь, иной раз мужчины ведут спор о политике, а смыслят в ней не больше этих девиц.
Уходят.
Примечания
119
Фаринелло - псевдоним итальянского певца-кастрата Карло Броски (1705-1782), с большим успехом выступавшего в Лондоне. Насмешки Фильдинга в «Пасквине» и «Историческом календаре» заставили Фаринелло покинуть Англию.
120
«Пещера Мерлина» - пантомима Д. Рича.
121
Смитфильд - лондонский рынок, где в XVIII веке продавался скот.
122
Я не желаю, чтобы над нами сидел папа римский. - Здесь заключен намек на то обстоятельство, что торийская партия, члены которой составляли ядро сельской партии, поддерживала католическую церковь.
123
...подобно автору «Цезаря в Египте» - то есть К. Сибберу (см. примечание к стр. 125).
124
Должности вроде пожирателя говядины. - Игра слои: beefeator означает также «лейб-гвардеец».
125
Поэт-лауреат - почетная должность при английском дворе. Поэт-лауреат избирался из числа известных литераторов и получал большое содержание. В его обязанность входило писать оды по случаю придворных торжеств. Должность поэта-лауреата занимал в то время К. Сиббер.
126
...в книге «Дневник Фога». - Здесь заключен намек на статью лорда Честерфильда (см. примечание к стр. 123) в «Фогс уикли джорнал», в которой он иронически назвал английскую армию «армией восковых фигур».
127
Якобит - якобитами называли сторонников свергнутой династии Стюартов (от имени последнего короля из этой династии Иакова и его сына Иакова-Эдуарда, претендовавшего на английский престол).
128
«Крафтсмен» - печатный орган оппозиционной сельской партии.
129
«Дейли газеттер» - орган правительства.
130
Миссис Осборн - так Фильдинг издевательски называл редактора «Дейли газеттер».
131
...вы действительно довольны миром в Европе? - Придворная партия придерживалась в этот период мирной политики, сельская стояла за вооруженное вмешательство в дела Европы.
132
...собирался всю комедию назвать «Веер». - Сцена с веером является намеком на предательство лорда Герви (иначе: Гарвея), перешедшего на сторону придворной партии. Герви имел прозвище «фэнни», созвучное с «фэн» (fan) - веер.