Завещание мистера Мизона.
XXIII. Новая фирма "Мизон и К°"

XXIII. Новая фирма "Мизон и К°"

Прошел месяц - месяц чудных летних дней, безоблачного счастья. Юстас и Августа были счастливы, проводя свой медовый месяц под солнечным небом одного из прелестнейших островков близ континента.

Между тем у мистера Джона Шорта состоялось совещание с поверенными ответчиков Аддисона и Роскью, в результате которого оба джентльмена отказались быть далее компаньонами издательской фирмы и Юстас Мизон таким образом становился единственным владельцем обширного предприятия и должен был принять его в свое непосредственное ведение.

Сопровождаемый мистером Джоном Шортом, которого он назначил своим главным поверенным, и Августой, Юстас явился, чтобы формально вступить во владение фирмой.

Номер первый, державший все хозяйство в своих руках, несколько сердито вручил документы Юстасу. Ему вовсе не нравилась простота манер нового молодого владельца.

Юстас перелистывал бумаги, и его счастливая молодая жена стояла около него, думая об удивительной перемене обстоятельств. Год тому назад она стояла в этой конторе, как нищая, вымаливая у Мизона несколько лишних фунтов, чтобы спасти жизнь сестры, а теперь...

Вдруг Юстас вытащил из пачки один документ и просмотрел его. Это был контракт Августы с Мизоном относительно книги "Обет Джемимы", связавший ее на целых пять лет.

- Это подарок для тебя, моя дорогая! - обратился Юстас к жене. - Возьми его!

Августа взяла документ, взглянула на него и вздохнула. Он напомнил ей много тяжелого.

- Что же мне делать с ним? - спросила она. - Разорвать?

- Да, - ответил Юстас. - Нет, погоди!

Он взял у жены документ, написал на нем крупными буквами "похерен", подписался и поставил число.

- Теперь надо вставить его в рамку и вывесить в конторе для поучения! - сказал Юстас.

Номер первый с ужасом взглянул на молодого Мизона.

- Что дальше?

- Собрались ли джентльмены в зале? - спросил Юстас, отложив в сторону остальные документы.

Номер первый заявил, что все в сборе, в большом зале собрались все издатели, управляющие различными отделениями фирмы, клерки, служащие, авторы и художники, которых он выстроил в одну линию.

Когда Юстас, его жена и Джон Шорт вошли в зал, где были приготовлены места, вся толпа поклонилась им. Юстас попросил их сесть.

- Джентльмены! - произнес он. - Прежде всего, позвольте вам представить мою жену, миссис Мизон, которая хорошо знакома с обычаями нашей фирмы, так как ее лучшие произведения печатались у нас... (кто-то из толпы громко выразил одобрение, Августа покраснела и смешалась) и которая, как я надеюсь, напишет еще много прекрасных книг, и мы будем иметь честь издать их... (Аплодисменты.)

Затем объявляю вам, что я один состою собственником фирмы, так как купил паи компаньонов Аддисона и Роскью. (Голос в толпе: "Вот так штука!") Я надеюсь, что мы будем работать все вместе для нашего общего благополучия. Да будет также известно вам, что я хочу полностью преобразовать наше дело... (оживление в толпе) и с помощью мистера Шорта поведу его иначе. Мне известно, что в среднем чистый доход фирмы равнялся за последние десять лет сорока семи процентам. Теперь я желаю поставить дело так: десять процентов будет получать автор книги, и десять - наша фирма... (Сильнейшее оживление, в особенности среди авторов.) Допустим, что книга заработала сто на сто, следовательно, я возьму себе десять процентов, служащие - двадцать шесть, а автор получит шестьдесят процентов.

Номер первый прервал речь Юстаса.

- Это невозможно! - возразил он. - Невероятно! Фирма "Мизон" удовлетворится десятью процентами, несмотря на свои издержки, а автор, жалкий автор, получит шестьдесят процентов?! Это постыдно, постыдно!

- Я вас не заставляю служить у меня, - резко возразил Юстас, - но советую вам подумать... Джентльмены! - продолжал он. - Вижу, что такая перемена поражает вас, но уверяю вас, что я делаю это вовсе не из филантропии. Я желаю только, чтобы труд ваш хорошо оплачивался, и никогда не возьму на себя дела, которое может принести убытки! Все мы будем работать вместе, и я надеюсь, что лучшие писатели Англии будут печататься у нас, а все вы будете чувствовать себя намного лучше, чем теперь. (Одобрительные возгласы.) Авторам будут отведены отдельные комнаты, заработок их значительно увеличится. (Общие восторженные восклицания.) Затем я раз и навсегда желаю уничтожить эту ужасную систему называть людей "номерами"... С этого дня каждый служащий фирмы "Мизон" будет называться своим именем. (Громкие крики одобрения.) Еще одно слово: надеюсь видеть вас всех за обедом в моем доме на следующей неделе, когда мы отпразднуем появление новой фирмы, которая будет именоваться "Фирма Мизон и К°", так как все мы будем заинтересованы в предприятии и станем компаньонами! Надеюсь, что наша фирма будет богатой, честной, уважаемой фирмой, в настоящем смысле этого слова!

Затем среди оглушительных приветствий и одобрений своих служащих Юстас и его жена раскланялись и направились к ожидавшему их экипажу.

Через полчаса они входили в ворота замка Помпадур, откуда год тому назад Юстас ушел, поссорившись с дядей.

У подъезда вытянулись в струнку напудренные, расфранченные слуги во главе с толстым дворецким Джонстоном, тем самым, который передал прощальный привет Юстаса его дяде.

- Боже милостивый! - воскликнула Августа. - Здесь шесть огромных лакеев... Что я буду делать с ними?

- Прогони их! - ответил Юстас. - Один их вид нагоняет на меня тоску.

Молодые хозяева поклонились и под взглядами многочисленной прислуги направились, стараясь сохранить свое достоинство, переодеться к обеду.

Скоро они очутились за обедом. Что это был за обед! Он продолжался час с лишним, и в продолжение этого времени шесть лакеев приносили и уносили серебряные блюда. Никогда со времени своей свадьбы Юстас и Августа не чувствовали себя так скверно!

- Но мне вовсе не нравится такое богатство! - произнесла Августа, вставая с места и подходя к мужу, когда дворецкий ушел и закрыл за собой дверь. - Это просто подавляет меня.

В эту минуту их беседа была прервана самым неприятным образом. Неожиданно двери в столовую отворились, и два огромных лакея внесли кофе, сливки, за ними Джонстон и другое напудренное чудовище внесли коньяк и ликеры.

Августа и Юстас, обнимавший ее, остались, словно парализованные, на месте. Потом Августа отскочила от мужа, Юстас нахмурился и закусил губу, а эти великолепные выдержанные лакеи не выказали ни малейшего смущения, не повернули даже головы и продолжали торжественно шествовать вперед со спокойным видом.

- Право, я не могу выносить этого, - тихо произнесла Августа, когда лакеи исчезли, - я пойду спать, я чувствую себя нехорошо.

- Да, - поддержал ее Юстас, - это самое лучшее, что мы можем сделать. Проклятье! Этот добрый Шорт, почему он не пришел к нам обедать? Пожалуй, здесь нельзя и покурить сигару... Эти черти будут презирать меня за подобное преступление! При моем дяде здесь не позволялось курить, и я курил в комнате буфетчика. Не могу же я теперь пойти туда!

- Почему ты не хочешь курить здесь? - спросила Августа. - Комната огромная, и запаха не будет.

- О, повесить бы их всех! - взорвался Юстас. - Подумай только... дорогие бархатные портьеры! Здесь курить невозможно! Я пойду вниз и покурю там...

Он ушел.

* * *

Рано, очень рано, когда Юстас еще крепко спал, Августа проснулась, встала и оделась.

Свет проникал в комнату сквозь богатые занавеси из золотистого шелка, озарял прекрасную резьбу кровати, убранной дорогими кружевами и шелком, драгоценную обстановку комнаты и весело играл на лицах купидонов, изображенных на фресках потолка. Августа посмотрела на окружающую ее роскошь и подумала, что хозяин всего этого великолепия лежит мертвый в убогой могиле на острове Кергелен. Какая насмешка судьбы!

- Юстас! Юстас! - произнесла Августа, подходя к спящему мужу. - Проснись! Мне надо кое-что сказать тебе!

- А? Что случилось? - спросил Юстас, зевая.

- Юстас! Мы слишком богаты, мы должны что-нибудь сделать с этими деньгами!

- Верно, - ответил Юстас, - прекрасная идея. Что же надо сделать?

- Я хотела бы отдать хорошую сумму - хотя бы двести тысяч, это вовсе не так много для нас - на основание убежища для непризнанных авторов.

- Отлично! - произнес Юстас. - Но надо это обдумать, нельзя же рубить сплеча! Кстати, - добавил он, - ты помнишь, что сказал тебе старик, когда умирал? Я полагаю, что голодные авторы, которых эксплуатировал Мизон, имеют полное право на наши деньги...

- Конечно! - ответила Августа и отошла к письменному столу, чтобы разработать свой проект на бумаге.

- Густи! - вдруг сказал ее муж. - Густи, я видел сон!

- Да? - отозвалась она резко, занятая своим делом. - Какой сон?

- Я видел во сне, что Джеймс Шорт зарабатывает большие деньги и женился на леди Холмерст!

Последовало молчание.

- Густи, - произнес Юстас сонным голосом, - счастлива ли ты?

- Конечно!

- Удивительно!

- Потому (зевок)... что я никогда не думал (зевок)... что женщина может быть счастлива (зевок)... если она не имеет возможности бывать на суде...

КОНЕЦ