| Автор: | Шекспир У., год: 1601 |
| Категория: | Трагедия |
ДЕЙСТВИЕ II
Сцена 1
Комната в доме Полония.
Та же декорация, что в третьей сцене первого акта.
Входят Полоний и Ринальдо в дорожном платье.
Полоний
| Отдай ему, вот деньги, да и письма. |
Ринальдо
| Слушаю-с. |
Полоний
| Но прежде, друг Ринальдо, | |
| Поступишь ты умно, осведомясь везде | |
| Насчет его. |
Ринальдо
| Я так и думал сделать. |
Полоний
| Вот молодец, умно! Ты, видишь ли, узнай | |
| Сперва так, вообще о датчанах в Париже, | |
| Как, где они живут, с кем дружны, сколько тратят, | |
| Что Лаэрт им знаком, старайся отобрать | |
| От них поболее подробностей, однако | |
| Все вида не давай, что близок ты ему. | |
| Скажи, что знаешь ты его так, мимоходом, | |
| как, например: "Его отца я знаю, | |
| Семейство, и он сам немного мне знаком", - | |
| Ты понимаешь? |
Ринальдо
| Как же, понимаю! |
Полоний
| "Он сам немного мне знаком", - но можешь | |
| Прибавить так: "весьма немного, и, | |
| Коль это тот, то должен быть он мотом, | |
| Гулякой", - и тогда приписывай ему | |
| Ты всякие пороки, но отнюдь | |
| Лишь не бесчестные, избави Боже!.. нет! | |
| А, знаешь, юности свободной увлеченья | |
| И уклоненья, неразлучные с свободой... |
Ринальдо
Полоний
| Да! или пьянство... там, | |
| Задорность, вспыльчивость, привычку к брани... | |
| Распутство - даже это позволяю. |
Ринальдо
| Но этим можно обесчестить человека! |
Полоний
| Э, вовсе нет! коль ловко ты возьмешься! | |
| Конечно, пересаливать не надо, | |
| Его в привычке к гнусному разврату | |
| Вдруг обвинив, я не о том толкую; | |
| В твоих упреках должен быть и такт. | |
| Ты должен их произносить так ловко, | |
| Чтоб недостатки эти приписать | |
| Одной лишь юности и пылким увлеченьям, | |
| Свободы полной злоупотребленью, | |
| Порывам быстрого ума и жаркой крови! |
Ринальдо
| Но, сударь... |
| Что? ты хочешь знать, зачем | |
| Ты должен поступать таким манером? |
Ринальдо
| Да, | |
| Я именно хотел спросить об этом. |
Полоний
| Да я и речь мою к тому веду, | |
| И штуку ловкую я, кажется, придумал. | |
| Когда ты Лаэрту припишешь это все, | |
| Все эти легкие, пустые недостатки, | |
| Коль тот, с кем говорил ты, сам заметил | |
| В нем что-нибудь такое, тотчас он | |
| Тебе ответит: "Сударь", или "друг мой", | |
| Иль "милостивый государь", смотря, | |
| Какая у него или в стране привычка | |
| К другому обращаться... |
Ринальдо
| Точно так! |
Полоний
| Ну, так тогда... постой! на чем бишь я остановился? | |
| Сказать ведь что-то... Да! так я остановился... |
Ринальдо
| На "сударь, друг мой, милостивый государь"... |
Полоний
| Да, да! на "милостивый государь!", так точно... | |
| Так он тебе тотчас же и ответит: | |
| "Я знаю этого вельможу молодого, | |
| Его я видел вот тогда-то, там-то, | |
| Он был вот с тем и тем, и я его застал | |
| В игре - иль в оргии, поссорился он с тем-то, | |
| В волан играя, или в доме был таком-то". | |
| Каком, - ты знаешь сам, - иль что-нибудь другое, | |
| Подобное. Теперь смотри, что выйдет из того: | |
| На уду лжи - ты словишь рыбку правды! | |
| Вот этим-то путем мы, люди с головой, | |
| И узнаем при помощи уверток | |
| Всю подноготную и с помощью неправды - | |
| До правды добираемся. Теперь | |
| Ты понимаешь, с помощью какого | |
| Ты понял ведь, надеюсь? |
Ринальдо
| Как же, сударь, понял. |
Полоний
| Ну, Бог с тобой, счастливый путь теперь! |
Ринальдо
| Мое почтенье!.. |
(Идет вон.)
Полоний
(вслед ему)
| Да смотри за ним построже! |
Ринальдо
| Исполню в точности. |
Полоний
| Да музыке, скажи, | |
| Чтоб он учился непременно! |
Ринальдо
| Хорошо. |
Полоний
(Ринальдо уходит, вбегает Офелия.)
| Ну, что с тобой, Офелия, такое? |
Офелия
| Ах, батюшка, я страшно испугалась. |
Полоний
| Чего это, скажи мне ради Бога? |
Офелия
| Я, батюшка, сидела за шитьем, | |
| Как вдруг ко мне вошел нежданно Гамлет; | |
| Одежда в беспорядке, сам без шляпы, | |
| Чулки спустилися до самых пяток. | |
| Лицо же бледное, как будто полотно. | |
| Колени у него дрожали и стучали | |
| Одно в другое, на лице же ужас | |
| Такой написан был, как будто бы сейчас | |
| Из ада он пришел к нам с страшной вестью | |
| И вдруг внезапно вырос предо мной... |
Полоний
| Пожалуй, что любовь с ума его свела. |
| Не знаю так ли, но... боюсь, что правда! |
Полоний
| А говорил с тобою он? |
Офелия
| Он взял | |
| Меня за кисть руки и крепко сжал мне руку, | |
| Потом на всю длину ее он отошел, | |
| Другой рукой прикрыл глаза. |
(Показывает.)
| Вот эдак. | |
| И долго, долго мне смотрел в лицо, | |
| Как будто рисовать портрет с меня хотел. | |
| Потом, слегка мне руку пожимая | |
| И голову три раза опуская | |
| И подымая снова, он вздохнул | |
| Таким тяжелым и протяжным вздохом, | |
| Что, кажется, вся внутренность его | |
| Вдруг потряслась и он умрет тотчас же; | |
| Потом он отошел и удалился вон, | |
| Как человек, которому не надо | |
| Глаз, чтоб найти дорогу. Вышел он - | |
| А все еще глаза его следили | |
| Мое лицо. |
Полоний
(встревоженный)
| Скорей, скорей пойдем! | |
| Нам короля тотчас увидеть нужно... | |
| Тут дело ясное, что это бред любви. | |
| Он обращает всю свою жестокость | |
| Сам на себя и волю направляет | |
| На самые ужасные поступки. | |
| Мне очень жаль... Скажи мне, ты ему | |
| Чего-нибудь такого не сказала? |
Офелия
| Нет, батюшка, я только лишь, согласно | |
| Желанью вашему, не принимала писем | |
| И избегала общества его. |
Полоний
| Досадно, право, как я прежде не подумал | |
| Поближе рассмотреть все это дело!.. | |
| Я думал, шутит он и хочет погубить | |
| Тебя. Ведь вот некстати осторожность! | |
| Уж, кажется, нам, старикам, такая | |
| Судьба написана - во всем пересолить! | |
| А в осторожности всего еще почаще!.. | |
| Пойдем скорее к королю. Немедля | |
| Его должны о всем мы известить. | |
| Скрывая это чувство, мы гораздо, | |
| Гораздо более наделаем беды, | |
| Чем, правду всю открыв, рассердим государя. |
(Уходят.)
Сцена 2
Зала во дворце короля.
На заднем фоне открытая галерея, справа спуск вниз, налево большое окно с цветными стеклами, вдали видны верхушки деревьев королевского сада.
Входят король, королева, Розенкранц, Гильденстерн и свита.
Король
| Привет вам, Гильденстерн и Розенкранц! | |
| Но, независимо от этого желанья, | |
| Необходимость нам в услугах ваших | |
| Заставила нас требовать немедля | |
| Приезда вашего. Вы слышали, конечно, | |
| О превращении, случившемся с Гамлетом... | |
| Я превращеньем это называю | |
| Недаром. Как снаружи, так и духом | |
| Он стал другим внезапно человеком. | |
| Причина, так потрясшая рассудок | |
| Несчастного Гамлета, несомненно, | |
| Есть смерть его отца, - другой не может быть. | |
| Вы вместе с ним воспитаны и с детства | |
| С ним дружны, - я прошу вас здесь остаться | |
| И вашим обществом развлечь его стараться, | |
| Внушить ему охоту к тем забавам, | |
| Которые так свойственны годам | |
| Гамлета бедного, а между тем | |
| Ловить все случаи, чтобы узнать наверно: | |
| Нет ли других причин той горести упорной, | |
Королева
| Он часто говорил о вас; я верно знаю, | |
| Что в свете никого не любит он, как вас. | |
| И если вы окажете нам дружбу | |
| Остаться с нами несколько недель | |
| И службу нам сослужите по просьбе, | |
| Вы можете уверены быть в том, | |
| Что мы достойно вас, по-царски наградим. |
Розенкранц
| Король и королева! Вы над нами | |
| Имеете всесильнейшую власть, | |
| И не просить - приказывать вам должно. |
Гильденстерн
| И мы обязаны всегда повиноваться. | |
| Располагайте нами как угодно; | |
| К стопам мы повергаем королевским | |
| Готовность нашу, преданность и службу. |
Король
| Благодарю вас, Розенкранц, и вас, | |
Королева
| Благодарю усердно | |
| Вас, Гильденстерн и добрый Розенкранц. | |
| Идите же теперь скорей к Гамлету; | |
| Увы! Его уже узнать нельзя. |
(К свите.)
| Эй! проводить господ к Гамлету. |
Гильденстерн
| Дай Бог, чтобы присутствие и все заботы наши | |
| Ему хотя немного пользы принесли. |
Королева
| Дай Бог, дай Бог, я тоже повторяю! |
(Розенкранц и Гильденстерн уходят
в сопровождении свиты, входит Полоний.)
Полоний
| Послы вернулись из Норвегии с вестями | |
| Прекрасными и просят позволенья | |
| Вам, государь, представиться. |
Король
| Вестей приятных ты являешься отцом. |
Полоний
| Надеюсь, государь! В душе моей я ставлю | |
| Преданность королю с обязанностью к Богу | |
| Не иначе, как наравне. И если | |
| Обычная моя привычка - проникать | |
| До сущности вещей - не изменила мне, | |
| То я осмелюсь думать, что нашел | |
| Причину помешательства Гамлета. |
Король
| Так сообщи же нам ее скорей! | |
| Я жажду это знать. |
Полоний
| Позвольте, государь! | |
| Сперва примите вы посланников, а после | |
| Я сообщу мои догадки - это будет | |
| Десертом после сытного обеда. |
Король
| Прими их сам и приведи сюда. |
| Он говорит мне, милая Гертруда, | |
| Что он нашел причину и источник | |
| Болезни сына нашего. |
Королева
| Я знаю | |
| Причину эту - это смерть отца | |
| И слишком скорый брак наш. |
Король
| Мы увидим! |
(Входят Полоний, Вольтиманд и Корнелий.)
| Приветствуем с приездом вас, друзья! | |
| Ну, что же, Вольтиманд, какой ответ принес ты | |
| От брата нашего, норвежского монарха? |
Вольтиманд
| Приветствия и дружеский поклон. | |
| При первом нашем слове он тотчас же | |
| Послал приказ остановить все сборы | |
| Военные племянника. Дотоле | |
| Он думал все, что те приготовленья | |
| Он убедился в правде наших слов. | |
| Разгневанный, что, пользуясь болезнью | |
| И беспомощной дряхлостью его, | |
| Его обманывать осмелились столь дерзко, | |
| Он тотчас же послал веленье к Фортинбрасу | |
| Явиться пред лицо его, и принц | |
| Приказ исполнил. Получил от дяди | |
| Престрогий выговор и клятву дал пред ним, | |
| Что против вашего величества не будет | |
| Предпринимать он ничего. Тогда | |
| Король, довольный этим послушаньем, | |
| Три тысячи экю ему назначил | |
| И позволенье дал - уж собранное войско | |
| Употребить против поляков. Вот |
(подавая письмо)
| Письмо, в котором он вас просит, государь, | |
| Позволить тем войскам пройти чрез ваши земли | |
| На здесь изложенных условиях своих. |
Король
| А что касается до просьбы этой, мы | |
| Прочтем ее попозже, на свободе, | |
| И будем отвечать. Благодарим душевно | |
| За исполнение прекрасное. Теперь | |
| Вы можете идти на отдых, приглашаю | |
| Сегодня вас на ужин; мы душевно | |
| Вас рады видеть здесь! |
(Вольтиманд и Корнелий уходят.)
Полоний
| Гм! Итак, | |
| Отлично кончено предпринятое дело!.. | |
| Король и королева! Рассуждать | |
| О том, что именно есть власть царей | |
| И подданных повиновенье, почему | |
| Ночь - ночью называется, день - днем, | |
| А время - временем, по-моему, лишь значит | |
| Терять без пользы день и ночь | |
| И вообще лишь только тратить время, | |
| И, так как краткость можем мы назвать | |
| Иль оболочкой лишь его, - я постараюсь быть | |
| Как можно кратче. Благородный Гамлет | |
| Сошел с ума... я говорю: сошел | |
| Сума, а не: безумен, потому, | |
| Что тот, кто бы осмелился подумать, | |
| Что знает, в чем безумье состоит, | |
| Безумен был бы сам. |
Королева
| Нельзя ли | |
| Поменее витийства и скорее | |
| Начать о деле? |
Полоний
| Верьте, королева, | |
| Что о витийстве я не думаю совсем. | |
| Клянусь вам в том... Итак, я продолжаю. | |
| Сомненья нет, что сын ваш помешался, | |
| Поистине прискорбно это, и прискорбно, | |
| Что это истина... Глупа хоть антитеза, | |
| Но вы уж извините, - о витийстве | |
| Так принц помешан... Это раз приняв, | |
| Нам остается только отыскать | |
| Причину горького такого проявленья, | |
| Иль правильнее - аномалии такой... | |
| Такое проявленье, без сомненья, | |
| В своем аномалическом явленье | |
| Причину ведь должно иметь... Так вот | |
| Что остается нам узнать и вот | |
| Как рассуждаю я об этом... Вы следите, | |
| За положеньями моими!.. У меня | |
| Есть дочь, - я разумею есть, доколе | |
| Она принадлежит мне. Дочь моя, | |
| Послушная обязанностям, кои | |
| Дочерний долг ей налагает... Вы заметьте это!.. | |
| Вручила мне вот что... |
(Показывает письмо.)
| Подумайте теперь, | |
| И заключение придет само собою. |
(Читает.)
"Идолу души моей, небесной Офелии, олицетворенной красоте". - Неудачное, совсем неудачное выражение! Что это значит: "олицетворенная красота"? разве у красоты есть лицо?.. Но слушайте дальше! "Пусть сбережет она эти строки на своей белоснежной груди..."
Королева. Это писал Гамлет к Офелии?
Полоний. Позвольте, ваше величество, я привожу его подлинные слова! (Читает.)
| "Сомневайся, что звезды на небе блестят, | |
| Сомневайся, что солнце в лазури есть ясной. | |
| Сомневайся во всем, что тебе говорят, - | |
| Даже в истине, но не в любви моей страстной. |
Милая Офелия! Стихотворное искусство не далось мне; я не умею укладывать в рифмы вздохи моего сердца с искусством присяжного пииты, но я умею любить тебя более всего на свете, и ты можешь смело верить этой любви. Прощай. Твой навсегда, обожаемый мой ангел, твой до тех пор, покамест дух будет оживлять мое бренное тело. Гамлет".
| Вот что, покорная родительским приказам, | |
| Офелия вручила мне; уж прежде | |
| Она мне открывала постепенно | |
| Его любви к ней возрастанье... |
Король
| Но как же приняла она его любовь? |
Полоний
| А кем вы, государь, считаете меня? |
Король
| Почтенным и достойным человеком. |
Полоний
| Останусь я всегда таким по мере | |
| Когда б, приметив я столь сильную любовь | |
| (А я ее приметил даже прежде, | |
| Чем дочь открыла мне его исканья), - | |
| Что б думать вы могли, великий государь, | |
| И вы, монархиня, когда б, служа пюпитром | |
| Иль книжкой записной, я стал бы вдруг немым | |
| Наперсником любви их, если б я | |
| Свидетелем стал страсти их, молчал бы | |
| Или смотрел спокойно? За кого | |
| Вы приняли б меня?.. Нет! сделал я иначе. | |
| Немедленно я к делу приступил, | |
| Я дочери сказал: "принц Гамлет - царский сын, | |
| Тебя он выше родом, и не должно | |
| Быть между вами ничего", - потом | |
| Я запретил ей видеться с Гамлетом, | |
| Не принимать ни писем, ни подарков; | |
| Она послушалась моих советов. | |
| А принц - чтоб поскорей рассказ покончить мой, - | |
| Отвергнутый, сначала впал в тоску, | |
| Потом бессонницу, потом истому тела, | |
| Потом явилось мозга ослабленье, | |
| А уж потом дошел он постепенно | |
| И до безумия, которое теперь | |
| Им завладело и которое мы все | |
| Оплакиваем горько. |
Король
| Неужели | |
| Причина в этом? |
Королева
| Очень может быть. |
Полоний
| Когда случалось, я хотел бы знать, | |
| Чтоб утвердительно сказал я: "это так", - | |
| А вышло иначе? |
Король
| Мне не случалось слышать! |
Полоний
| Коль я теперь ошибся, я согласен, |
| Чтоб мне вот это с этого долой | |
| Снесли немедленно. Уж если только раз | |
| На след напал я - доберусь до правды, | |
| Хоть под землей ее заройте. |
Король
| Но каким | |
| Ты способом нас можешь в том уверить? |
Полоний
| Вы знаете, что Гамлет иногда | |
| Гуляет в этой галерее сряду | |
| Часа четыре? |
Король
| Это правда. |
Полоний
| Ну, - | |
| Так, как придет он снова на прогулку, | |
| Я дочь к нему пошлю, а сам я и король - | |
| Мы спрячемся здесь за перила да и будем | |
| Свидетелями их свидания. Когда | |
| Не любит он ее и не любовь причина | |
| Согласен я лишиться места моего | |
| В совете государственном, и пусть | |
| Меня пошлют куда-нибудь на ферму | |
| Заведовать толпою свинопасов. |
Король
| Попробуем мы это средство. |
(Входит Гамлет, он читает.)
Королева
| Посмотрите, | |
| Идет бедняжка с книгою в руке! |
Полоний
| Уйдите-ка отсюда поскорее, | |
| Я умоляю вас, уйдите! Я сейчас | |
| Заговорю с ним; будьте уж спокойны; | |
| Я дело сделаю отлично и в порядке! |
(Король и королева уходят со свитою.)
Полоний (подходя к Гамлету, который сел). Как здоровье принца Гамлета?
Гамлет. Благодарю вас, я, слава Богу, здоров.
Полоний. Вы, конечно, знаете меня, принц?
Полоний. Нет, принц, вы ошибаетесь.
Гамлет. В таком случае, я желал бы, чтоб ты был таким же честным малым, как любой из этих людей.
Полоний. Честным малым, принц!..
Гамлет. Да-с, милостивый государь! Как посмотришь на людей да на все гадости, которые творятся на свете, так и увидишь, что из десяти тысяч человек едва выберешь одного честного.
Полоний. Великая правда, принц!
Гамлет. Да и не удивительно! Если даже солнце зарождает в мертвой собаке червей и, несмотря на свое божественное происхождение, согревает своими лучами падаль... Есть у тебя дочь?
Полоний. Как же, принц, есть!
Гамлет. Не пускай ее на солнце!.. Плодородие, конечно, дело хорошее, да не в этом случае - ты понимаешь, любезный друг? Берегись же!
Полоний. Что же вы этим хотите сказать, принц? (В сторону.) Все моя дочь на уме! Однако же он меня сразу не узнал, вообразил, что я рыбный торговец. Да! далеко зашло дело! Впрочем, что ж?.. в старые годы и со мной любовь играла такие же шутки. Попробуем-ка еще поговорить с ним... Что это вы читаете, принц?
Гамлет. Слова, слова, слова!
Полоний. Но о чем именно тут говорят?
Гамлет. Кто да кто говорит?
Полоний. То есть, я спрашиваю, что именно содержится в этой книге?
Гамлет. Вздор и гнусная клевета! Негодяй сатирик уверяет, что у стариков борода седая, лицо сморщенное, что из глаз у них течет липкая материя вроде аравийской камеди, что у них в голове ума вовсе не полагается, а икры ног совсем высохли. Все это, конечно, правда, да говорить и писать этого не следует. Ведь вот вы, например - пошли вам Бог способность рака подвигаться пятясь назад, ну, и были бы вы одних лет со мною.
Полоний (в сторону). Это, конечно, сумасшествие, но, странно, в нем заметна какая-то последовательность. (Громко Гамлету.) Здесь сквозной ветер, принц, не лучше ли было удалиться вам в более теплое место.
Гамлет. Куда же это? В могилу, что ли?
Полоний. Действительно, теплое местечко нашли! (В сторону.) Какая меткость в иных ответах! Это часто, впрочем, случается с сумасшедшими; они отвечают иногда так кстати, что и здоровому с ними не сравняться. Однако ж оставим его, надо устроить по- скорей свидание с Офелией. (Громко.) Принц, позвольте мне поднести к вашим ногам мой прощальный привет!
Гамлет. Это лучший подарок, который вы мне можете сделать, кроме моей смерти, моей смерти, смерти моей.
Полоний. Прощайте, принц!
(Входят Гильденстерн и Розенкранц.)
Полоний. Вы ищете принца Гамлета, он здесь.
Розенкранц. Благодарю вас, сударь.
(Полоний уходит.)
Гильденстерн. Ваше высочество...
Розенкранц. Принц?..
Гамлет. А! мои добрые, мои дорогие друзья! Ну что, как вы поживаете, ты, Гильденстерн, и ты, Розенкранц? Милые мои, как идут ваши дела?
Розенкранц. Так себе, принц, не слишком хорошо и не очень дурно.
Гильденстерн. Счастие, благодаря Бога, не удручает нас своими дарами. Место наше - не совсем на вершине шляпы Фортуны.
Розенкранц. Но и не под подошвой ее.
Гамлет. Значит, в середине, на высоте пояса, т. е. в средоточии ее милостей? Место хорошее!
Гильденстерн. Да, она с нами не церемонится.
Гамлет. Так вы оба с ней в близких отношениях? Впрочем, это неудивительно, ведь она женщина легкого поведения... Ну, что нового?
Розенкранц. Да ничего, принц, разве только что свет сделался лучше.
Гамлет. Вот как! - ну, значит, светопреставление недалеко! Но только новость ваша - вздор... Однако, позвольте вас спросить кой о чем, более близком собственно к вам... Скажите-ка мне, друзья, что вы сделали вашей любовнице Фортуне, что она послала вас в тюрьму?
Гильденстерн. В тюрьму, ваше высочество?
Гамлет. А как же? ведь Дания - тюрьма.
Розенкранц. Эдак и весь свет - тюрьма.
Гамлет. Разумеется, да еще какая огромная, сколько в ней отдельных флигелей, дворов и казематов... А хуже всех - Дания.
Гамлет. Ну, так для вас, конечно, Дания не тюрьма! Ведь добро и зло существуют только относительно наших вкусов. Что хорошо для вас - худо для меня. Для меня Дания - тюрьма!
Розенкранц. Тут ваше честолюбие виновато, оно делает для вас из Дании тюрьму; вашей душе в ней слишком тесно.
Гамлет. Господи! Да я весь и с душою помещусь в ореховой скорлупе и буду считать себя владыкою всего света... Да вот беда, меня иногда одолевают черные мечты!
Гильденстерн. Эти-то мечты и составляют сущность честолюбия, потому что все существование честолюбивого человека - это тень мечты.
Гамлет. Да ведь самая мечта - только тень!
Розенкранц. Правда ваша, но, по-моему, честолюбие до того призрачно, что оно - тень тени.
Гамлет. Следовательно, наши нищие - тела вещественные, а наши короли, наши славолюбивые герои - только их тени?.. Пойдемте-ка лучше ко двору, потому что, откровенно говоря, я вовсе не расположен сегодня к отвлеченным умствованиям.
Розенкранц и Гильденстерн. Мы готовы к услугам вашим...
Гамлет. Ради Бога, без услуг! Я не хочу смешивать вас с теми, которые мне служат, - потому что, говоря откровенно, - мне отвратительно служат. Но скажите по правде и дружбе, зачем вы приехали в Эльсинор?
Розенкранц. Повидаться с вами, ваше высочество, другой причины нет.
Гамлет. Я так беден, что у меня даже слов благодарности не хватает, но все-таки - благодарю вас и прошу верить, что эта благодарность хоть на одну полпенни, а все-таки превышает цену, которой заслуживает ваша дружба ко мне... Только не посылали ли за вами? Сами ли вы вздумали приехать, по собственному ли побуждению?.. Ну же!.. Будьте откровенны со мною, отвечайте.
Гильденстерн. Как же прикажете отвечать вам, принц?
Гамлет. Как угодно, но только, разумеется, на мой вопрос... За вами посылали! я это вижу по вашим лицам; вы не умеете притворяться как следует.... Я знаю, я уверен, что наш добрый король и наша добродетельная королева посылали за вами.
Розенкранц. Но с какою целью, принц?
Гамлет. Это уж вы должны мне сказать... Заклинаю вас именем нашей дружбы, нашей симпатии, правами долголетних отношений наших, всеми заклятиями, которые в состоянии выдумать оратор более искусный, чем я, - будьте откровенны... посылали за вами?
Розенкранц (тихо Гильденстерну). Что тут отвечать?
Гамлет (в сторону). Я не спускаю с них глаз! (Громко.) Коли любите меня - отвечайте же!
Гильденстерн. Принц, за нами действительно посылали.
Гамлет. А я вам даже скажу - зачем - и предупрежу этим ваше признание. Таким образом, тайна, которую вы обещали хранить королю и королеве, нимало не нарушится... С некоторых пор я, сам не знаю отчего, потерял всю прежнюю веселость, отказался от всякого движения и чувствую в душе такую страшную тоску, что чудное создание творца, называемое землею, кажется мне бесплодным холмом, великолепный навес, называемый небом, эта роскошная твердь, которая висит над нашими головами величественным куполом, усеянным блестящим золотом бесчисленных звезд, кажется мне каким-то зловонным скопищем заразительных паров. Ведь уж чего, кажется, лучше человека - этого совершенного произведения природы, - как высок полет его ума, как безграничны его способности, как величественен и гармонически хорош его образ! Как близко подходит он по своим действиям к бестелесным ангелам, по уму - к самому Богу! Он венец творения, он царь всего живущего! А между тем, что он в моих глазах? - Квинтэссенция праха и пыли!.. Нет; я не могу любить человека вообще... да и женщину тоже, хотя ваша улыбка и хочет, кажется, сказать противное.
Гамлет. Чего же вы смеялись, когда я сказал, что не могу любить человека?
Розенкранц. Я думал в это время о том, что если вы не любите человека вообще, то плохо примете актеров, которых мы встретили на дороге и которые едут сюда предложить вам свои услуги.
Гамлет. Отчего же? нет! Занимающий роли королей будет принят превосходно! Его величество получит от меня должную дань почтения. Странствующий рыцарь может вволю упражняться своим тупым мечом и картонным щитом. Играющий любовников не будет вздыхать понапрасну, комик спокойно кончит свою роль, а шут заставит смеяться самых серьезных людей... Наконец, первая любовница будет коверкать как ей угодно белые стихи драмы, лишь бы хорошо выражала любовь свою. Какие это актеры?
Розенкранц. Те самые, которых вы прежде так любили, городские актеры.
Гамлет. Зачем же это они пустились странствовать? Постоянное место жительства и почтеннее и почетнее для репутации труппы.
Розенкранц. Кажется, последние нововведения помешали им оставаться на месте.
Гамлет. А что, они по-прежнему в славе? Театр их по-прежнему полон?
Розенкранц. Далеко нет!
Гамлет. Это почему? или они испортились, изменились?
Розенкранц. Вовсе нет, они усердны по-прежнему, но надо вам сказать, принц, что в городе к ним явилось целое гнездо едва вылупившихся из скорлупы птенцов, которые в самом простом разговоре кричат изо всей силы и которым за это аплодируют до упаду. Они вошли в моду и так отбили публику от обыкновенных актеров, как они их называют, что многие из носящих шпаги, боясь острия гусиного пера, не смеют появляться в прежний театр.
Гамлет. Как? Они дети? Кто же содержит труппы, кто им платит? Намерены ли они заниматься своим искусством только до тех пор, пока сохранят свои звонкие голоса?.. А что, если со временем они сделаются обыкновенными актерами, что очень вероятно, ведь они, пожалуй, недобрым словом помянут писателей, которые теперь портят им будущность!
Розенкранц. Много было хлопот и с той и с другой стороны, а публика еще их подстрекает. Было время, что и выручки не жди, если поэт и актеры не подерутся на сцене.
Гамлет. Неужто?
Гильденстерн. Да, свалок было немало.
Гамлет. И дети победили?
Розенкранц. Победили и теперь. Геркулес и его шар в их руках.
Гамлет. Неудивительно! С тех пор как мой дядя стал королем, те, кто прежде и смотреть на него не хотели, платят за его миниатюрный портрет по двадцати, сорока, пятидесяти и даже по сто червонцев. Клянусь честью, тут есть что-то сверхъестественное, и философии следовало заняться отысканием причин подобных явлений.
(Слышен трубный звук.)
Гильденстерн. Вот и актеры!
прием, который я сделаю актерам, вы будете еще в праве сказать, что я принял их лучше, чем вас. Еще раз повторяю: добро пожаловать, дорогие мои гости!.. А ведь все-таки мой дядя-отчим и мать-тетка сильно обманулись.
Гильденстерн. В чем, ваше высочество?
Гамлет. Я бываю помешан только при ветре с норд-норд-веста, а когда он дует с зюйда, я еще отличу ястреба от аиста.
(Входит Полоний.)
Полоний. Здравствуйте, господа!
Гамлет. Слушай, Гильденстерн, и ты, Розенкранц, сметливому человеку и одним ухом слышать довольно. Этот старый младенец еще не вышел из пеленок.
Розенкранц. Может быть, снова попал в них. Ведь говорят же, что старость - второе детство.
Гамлет. Хоть пари держать, он пришел объявить о приезде актеров! - Правда, правда, это было именно в понедельник утром!
Полоний. Я пришел сказать вам новость, принц.
Гамлет. Я тоже хочу сказать вам новость, велемудрый Полоний.
| "В то время Росций был актером в Риме!" |
Полоний. Именно, актеры приехали сюда, принц.
Гамлет. Ой ли?
Полоний. Клянусь честью!
Гамлет. "Всяк актер на седле, на ушастом осле?"
Полоний. Да какие актеры, принц! Лучшие из всех актеров в свете: для трагедии, комедии, исторической драмы, идиллии комической, идиллии исторической, трагедии исторической, идиллии трагико-комико-исторической, с единством времени и места и без единства. Для них по руке и мрачный Сенека, и веселый Плавт, что же касается до слога и свободы изъяснения, нет им равных!
Гамлет
| "О Иеффай, израильский судья, | |
| Какое ты сокровище имел!" |
Полоний. А какое же сокровище, принц?
| "Он дочь прекрасную, единую имел | |
| И к ней любовию неслыханной горел". |
Полоний (в сторону). Опять о моей дочери!
Гамлет. Так, что ли, старый Иеффай?
Полоний. Вы, вероятно, называете меня этим именем потому, что у меня есть дочь, которую я люблю всей душой?
Гамлет. Вывод не верен! Одно из другого не следует.
Полоний. Так что же следует-то, принц?
Гамлет. А вот что!
| "Был странный случай, | |
| Что вдруг, невзначай..." |
Далее вы знаете:
| "Случилось так, | |
| Как думал всяк!" |
А остальное найдете в первой части песни, продолжать, как видите, некогда...
(Входят актеры.)
Милости просим, господа, милости просим! Я рад видеть, что вы все здоровы. Милости просим, друзья! О-го-го, старый приятель, какую ты бороду отпустил, уж не хочешь ли меня перещеголять? А! и вы здесь, госпожа первая любовница! Клянусь небом, ты в это время вырос на целый каблук. Дай Бог, чтоб голос твой от слишком частого употребления не сделался похож на звук потертой монеты! Господа, вы приехали сюда как нельзя более кстати, и мы, подобно французским сокольничим, примемся за первую попавшуюся добычу. Ну-ка! давайте образчик вашего искусства... поскорей чувствительный монолог!
Первый актер. Какой прикажете, принц?
Гамлет. Я слышал раз, как ты декламировал отрывок, который, кажется, вовсе и не попал на сцену, а если и попал, то был игран только один раз, так как, если я не ошибаюсь, пьеса была не по вкусу публике; она была для толпы икрою, вкус которой знают только гастрономы. Но по моему мнению и по мнению людей, более меня сведущих в искусстве, это была прекрасная пьеса, хорошо сочиненная и написанная со вкусом. Помниться общий голос был, что стихи слишком холодны при пустоте содержания, что, впрочем, слог безукоризненно-натурален, но что, несмотря на это, пьеса написана просто и правильно, полна истины и прелести, без всяких претензий. Там был один отрывок, который я особенно любил, - это рассказ Энея Дидоне и, между прочим, то место, в котором он рассказывает об убийстве Приама. Если ты его не забыл, то начни вот с какого стиха... Постой... дай вспомнить!
| Свирепый Пирр, Гирканский лютый тигр... | |
| Свирепый Пирр, в своем доспехе черном, | |
| Жестоким замыслам его во всем подобном | |
| И, как они, сокрытый ото дня | |
| В глубоких недрах страшного коня, | |
| Теперь еще ужаснее явился. | |
| Троянской кровию доспех его покрылся, | |
| Той кровью, что пролил в убийствах он ужасных, | |
| То - старцев кровь и жен, детей и дев несчастных! | |
| Грядет он посреди развалин и огня | |
| Несчастной Трои, днесь погибшей от огня... | |
| То пламя осветит Приамово убийство: | |
| По стогнам рыщет Пирр, хмелен от кровопийства, | |
| И взор его горит, в себе соединя | |
| Огнь гнева с заревом пожарного огня. | |
| Приама ищет он, согбенного годами... | |
| Продолжай! |
Полоний. Да как же вы хорошо читаете, принц, с чувством, с выражением!
Первый актер
| И вот нашел его; дрожащими руками | |
| С годами силу царь и мощь всю потерял! | |
| К нему стремится Пирр; один копья размах | |
| Несчастного царя низвергнул быстро в прах. | |
| Приам почувствовал удар сей, зданья града | |
| Обрушились - и стен повергнулась громада. | |
| При громе том удар свой Пирр остановил, | |
| И, руку занеся, недвижим он пребыл, | |
| Подобно статуе злодея неподвижной; | |
| Уста отверстые, объятый непостижной | |
| И новой жалостью. Так бури начинанью | |
| Всегда предшествует могильное молчанье... | |
| Недвижим воздух, ветер замолчал, | |
| И смертный сон окрестность всю объял. | |
| Но скоро грянет гром и молнии заблещут, | |
| И люди от него в испуге затрепещут! | |
| Подобно этому, Пирр встрепенулся вновь, | |
| И снова под мечом его струится кровь. | |
| Циклоп, броню куя для Марса, не страшней | |
| Железо молотом разил, чем сей злодей | |
| Изменница, коварная раба | |
| Людей, им счастия удачу посылая | |
| Не по заслугам. О развратница ты злая! | |
| О Боги, нагло как она смеется вами! | |
| Освободите же, мы молим со слезами, | |
| От власти вы ее столь гибельной людей, | |
| Разбейте спицы колеса у ней | |
| И бросьте в ад разломанные спицы! |
Полоний. Это слишком длинно.
Гамлет. Как и борода твоя, для сокращения и то и другое не мешало бы отправить к цирюльнику. (Актеру.) Продолжай, пожалуйста; ему ведь подавай или шутовской балет, или непристойную сцену, иначе он заснет. Продолжай!.. О Гекубе теперь.
Первый актер
Кто видел бедствия растрепанной царицы...
Гамлет. Растрепанная царица!
Полоний. Превосходно! "растрепанная царица" - о-очень хорошо!
Первый актер
| Лиющей токи слез, испуганной, босой, | |
| Едва прикрытой лишь одеждою ночной, - | |
| Как он ни будь жесток, холоден и бездушен | |
| И к горестям чужим и скорби равнодушен, | |
| И боги самые, когда бы их вниманье | |
| С небес Гекубы вопль и слезы привлекли, | |
| Коль только горести доступны им земли, | |
| К ней жалость страшную б наверно ощутили | |
Полоний. Посмотрите, однако, он переменился в лице, у него на глазах слезы. - Перестань, пожалуйста!
Гамлет. Хорошо! доскажешь после. (Полонию.) Полоний, позаботься, пожалуйста, чтоб актеров хорошо приняли и дали им приличное помещение и содержание, понимаешь? Чтоб всего было вдоволь! потому что они - сокращенная и живая летопись нашего времени, и лучше по смерти иметь дурную эпитафию, чем попасть им при жизни на зубок.
Полоний. Принц, я приму их по достоинству.
Гамлет. Выше их достоинства, мой друг, гораздо выше... Если б обходиться с каждым по его достоинству, то кто бы ушел от плетей? Обойдись с ними так, как требует этого твой сан и твое достоинство, и чем менее они будут заслуживать твою благосклонность, тем более будет она иметь цену. Ступай же с ними!
Гамлет. Идите за ним! Завтра мы дадим представление.
(Полоний уходит с актерами, исключая одного, которому Гамлет сделал знак остаться.)
Гамлет (оставшемуся актеру). Скажи мне, старый товарищ, можете вы сыграть "Убийство Гонзаго"?
Первый актер. Можем, ваше высочество.
Первый актер. Могу, государь.
Гамлет. Прекрасно, иди же за этим вельможей, да не очень смейся над ним!
(Актер уходит.)
Друзья, я расстаюсь с вами до вечера и еще раз говорю - добро пожаловать в Эльсинор!
Гамлет. А теперь прощайте!
(Гильденстерн и Розенкранц уходят.)
| Ну, слава Богу! наконец-то я один. | |
| Какой я жалкий и ничтожный человек!.. | |
| В комедии, написанной другим, | |
| В изображенье вымышленной скорби | |
| Достигнуть мог того, чтоб слиться | |
| Душой с изображаемым им чувством | |
| Всем существом своим с тем вымыслом сливаться... | |
| И все из-за чего? - Из-за Гекубы!.. Что же | |
| Ему Гекуба или он Гекубе, | |
| Что, вспоминая об ее бедах, | |
| И что б он сделал, если б на моем | |
| Он месте был и столько же имел | |
| Причин, как я, к страданию? Слезами | |
| Он сцену б затопил, и зрителей бы слух | |
| От воплей тех виновный бы смутился, | |
| Невинный самый испугался б, и смятенье | |
| К непонимающим закралось бы в сердца. | |
| А зрение и слух в основах потряслись | |
| О медленность проклятая! О мерзость! | |
| О низкая душа! Я остаюсь спокоен | |
| В бездействии и колебанье гнусном; | |
| Я равнодушен к собственной обиде, | |
| В защиту короля, утратившего трон | |
| И жизнь путем подлейшего убийства. | |
| Подлец! подлец!.. Кто назовет меня | |
| Бесчестным трусом? Кто меня в лицо | |
| Ее мне бросит? Кто меня возьмет | |
| Рукою за нос? Скажет мне отважно, | |
| Что я солгал, и кровную обиду | |
| Заставит проглотить спокойно?.. Выходите!.. | |
| Я всякую снесу обиду!.. Да!.. должно быть! | |
| Иначе бы давно я коршунов кормил | |
| Зловонным трупом короля-мерзавца... | |
| Да! он мерзавец! гнусный, кровожадный, | |
| О боже, как я глуп и жалок! Как прилично | |
| Мне - сыну умерщвленного отца, | |
| Мне, вызванному к мести самым небом | |
| И адом вместе, облегчать мой гнев | |
| Хмельной распутнице себя уподобляя... | |
| Да, стыдно, стыдно!.. Нет! подумать надо! |
(После нескольких минут молчания.)
| Да! это так! Я слышал, что преступник, | |
| Похожей на свершенное им дело, | |
| Нередко поражается невольно | |
| Играемою сценой, и тотчас же | |
| При всех он открывает свой проступок. | |
| Судьбы оно само себе и изменяет | |
| И говорить невольно начинает... | |
| Я сделаю вот как!.. Актеры перед дядей | |
| Сыграют пьесу, схожую с убийством | |
| Его черты; я доберусь до правды!.. | |
| И если он смутится... Горе!.. Горе | |
| Ему! я буду знать, что делать мне тогда. | |
| Быть может, тень, которую я видел, | |
| Ведь демон может нам являться в виде | |
| Любимого предмета... Он всесилен | |
| Над грустною душою, и - кто знает, | |
| Быть может, он меня повергнул в искушенье | |
| И горестью, чтоб погубить мне душу... | |
| Нет! Я хочу вернее убедиться, | |
| И представление ловушкой будет тайной, | |
| В которую поймаю я злодея. |