Венецианский купец.
Действие пятое.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Венецианский купец. Действие пятое. (старая орфография)

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ.

ЯВЛЕНИЕ I.

ЛОРЕНЦО и ДЖЕССИКА.

Лоренцо. Месяц светит ярко; в такую ночь как эта, когда тихий ветер цаловал нежно деревья и они не делали ни малейшого шума, в такую ночь, я думаю, взошел Троил на троянския стены и в своих вздохах посылал свою душу к греческим шатрам, где покоилась Крессида в эту ночь.

Джессика. В такую ночь Тисбея боязливо ступала по-росе и увидела тень льва, прежде, чем льва самого, и испуганная бежала назад.

Лоренцо. В такую ночь Дидона с ветвию от ивы в руке стояла на диком берегу моря и махала своему возлюбленному, чтоб воротился опять в Карфаген.

Джессика. В такую ночь Медея собирала чародейные травы, чтоб помолодить старого Язона.

Лоренцо. В такую ночь Джессика кралась из дома богатого Еврея и с любимым повесой бежала далеко от Венеции, бежала в Бельмонт.

Джессика. И в такую ночь молодой Лоренцо клялся, что крепко любит ее, и украл её душу многими обетами верности, а ни в одном не было правды.

Лоренцо. И в такую ночь милая Джессика, шалунья-обидчица, клеветала на своего любезного, и он простил ее.

Джессика. Я бы переговорила тебя, еслиб никто не пришел. Но вот слышишь, человеческие шаги..

Те же и СЛУГА.

Лоренцо. Кто идет так скоро в тишине ночи?.

Слуга. Друг.

Лоренцо. Друг? Какой друг? твое имя, друг

Слуга. Мое имя Стефано, и я принес известие, что госпожа моя будет в Бельмонте еще до разсвета. Она здесь в окрестностях ходит на поклонение к святым крестам, где молится на коленях о счастливом супружестве.,

Лоренцо. Кто с нею?

Слуга. Никого, кроме святого пустынника и Нериссы. Скажите, пожалуйста, воротился ли мой господин?

Лоренцо. Нет еще и мы ничего не слыхали про него. Сделай милость, Джессика, пойдем в покои и приготовимся принять хозяйку дома с некоторой торжественностью.

ЯВЛЕНИЕ III.

Те ЖЕ и ЛАНСЕЛОТ.

Ланселот. Эй! эй! га! га! го! го!

Лоренцо. Кто это кличет?

Ланселот

Лоренцо. Да полно твои эй! Лоренцо здесь.

Ланселот. Га, га! где, где?

Лоренцо. Здесь.

Ланселот. Скажите ему, пришла от моего господина почта, и у нея рог полон хорошими новостями; мой господин будет здесь прежде утра.

(Уходят.)

ЯВЛЕНИЕ IV.

Те же, кроме ЛАНСЕЛОТА.

Лоренцо. Душа моя! Войдем и станем там дожидаться их приезда. Впрочем нет надобности: за чем входить! Друг Стефано, объяви, пожалуйста, в доме, что госпожа близко, и приведи своих музыкантов сюда на чистый воздух.

(Слуга уходит.)

ЯВЛЕНИЕ V.

ДЖЕССИКА, ЛОРЕНЦО, и потом МУЗЫКАНТЫ.

Лоренцо. Как мило свет месяца спит на этой дерновой скамье! Здесь мы сядем, и пусть звуки музыки крадутся к нам в уши. Сладкая тишина и ночь приличны переливам нежной гармонии. Сядь, Джессика, смотри, как свод неба выложен часто блестками яркого золота; малейший кружок, на какой ни взглянешь, поет как ангел в своем движении и безпрестанно вторит хору молодооких серафимов. Та же гармония в безсмертных душах; но покуда оне заключены грубо в эту грязную одежду тления, мы не можем слышать её. (Входят музыканты.) Эй, ступайте, и разбудите Диану своим гимном; самыми приятными звуками наполните слух вашей госпожи и музыкой маните ее домой.

. Я никогда не бываю так весела, как когда слышу хорошую музыку.

Лоренцо. От-того, что дух твой окован вниманием. Посмотри на дикое и резвое стадо, или на табун молодых необузданных коней; бешеные прыжки, рев, громкое ржание - это условие их горячей крови; но если услышат они случайно звук трубы, или музыкальный напев коснется их ушей, - ты увидишь, что вдруг остановятся все, что восхитительная власть музыки даст скромный взгляд их одичалым глазам. Вот от-чего поэты выдумали, что Орфей подвигал деревья, камни и реки; нет существа такого безчувственного, твердого и яростного, чтоб музыка не изменила на-время его природы. Человек, который не имеет в себе музыки и которого не трогает согласие приятных звуков, способен к измене, хитрости и грабительству; движения его души темны, как ночь, и его склонности мрачны, как ад: не верь такому человеку. Послушаем музыку.

ЯВЛЕНИЕ VI.

Те же, ПОРЦИА и НЕРИССА в-дали.

Порциа. Огонь, что мы видим, горит у меня в зале. Как далеко маленькая свеча бросает свои лучи! Так светит доброе дело на этой злой земле.

Нерисса. Когда светил месяц, мы не видали свечи.

Порциа. Так большая слава помрачает малую: наместник сияет так же ослепительно, как король, покуда король не возле; а тогда его сияние исчезает, как светлый ручей в океане вод. Музыка! слышишь?

Нерисса. Это ваша домашняя музыка, сударыня.

Порциа. Я вижу, что все хорошо только относительно; мне кажется, что она теперь приятнее, чем днем.

Нерисса. Тишина дает ей такую прелесть, сударыня.

Порциа. Ворона поет так же хорошо, как жаворонок, когда никто их не слушает; и я думаю, еслиб соловей запел днем, когда гогочет всякий гусь, то его сочли бы музыкантом не лучше петуха; сколько вещей самым совершенством своим и справедливыми похвалами обязаны тому, что делаются во-время, к-стати. Тише, тише; луна спит с Эндимионом и не хочет, чтоб ее будили.

Лоренцо. Или я очень ошибаюсь, или это голос Порции.

Порциа. Он узнал меня, как слепой узнает кукушку, по дурному голосу.

Лоренцо. Синьйора! милости просим.

Порциа. Мы молились за наших мужей и надеемся, что наши молитвы будут им в-пользу. Что, воротились ли они?

Лоренцо. Нет еще, но вперед приехал посланный объявить о их приезде.

Порциа. Поди, Нерисса, отдай приказание слугам, чтоб они не говорили ни слова о нашем отсутствии. Не говорите и вы, Лоренцо, и вы, Джессика.

(Звук трубы.)

Лоренцо. Вот ваш супруг; я слышу его трубу. Мы, не перескащики, синьйора, не бойтесь.

Порциа. Эта ночь, мне кажется, не что другое, как день, только больной; она, немного бледнее; Это день, каким бывает он, когда спрячется солнце.

ЯВЛЕНИЕ VII.

Те же, БАССАИНО, АНТОНИО, ГРАЦИАНО и их свита

. У нас будет день в одно время с антиподами, если вы станете прогуливаться в отсутствии солнца.

Порциа. Хоть я и издаю свет, но не люблю света: если жена полюбит свет, муж может сделаться мрачен, а по моей милости этого никогда не случится с Бассанио. Впрочем, все в божьей воле. Как мы все рады вашему возвращению!

Бассанио. Благодарю вас. Приймите моего друга; вот он, вот Антонио, которому я так много обязан.

Порциа. В-самом-деле, вы ему много обязаны, потому-что, как я слышала, он обязался за вас на многое!

Антонио. И за все вполне заплачен.

Порциа. Синьйор, мы счастливы, что принимаем вас в нашем доме. Я постараюсь доказать вам это не на словах, а на деле, и потому сокращаю разговорные учтивости.

(Грациано и Нерисса говорят тихо между собою. )

Грациано. Вон этим месяцем клянусь, что ты обижаешь меня. Ну, по истине, я отдал его судейскому писарю; чтоб попасть ему за то в евнухи, если ты, моя любовь, принимаешь это так к сердцу!

Порциа. О, ссора, уже! за что же?

Грациано. Да вот, по милости золотого ободочка у дрянного кольца, которое она дала мне, с надписью, знаете, в известном роде: Люби, не измени.

. Что ты разговариваешь тут о надписи, да о цене? Ты клялся мне, когда я отдавала тебе его, что будешь носить до смертного часа, и оно ляжет с тобою в гроб. Так если не из любви ко мне, то из уважения к своим пламенным клятвам ты бы должен беречь его. Отдать судейскому писарю! Да, я знаю лучше... у писаря, который взял его, никогда не будет на лице волос.

Грациано. Будет, если он доживете до того, что станет мужчиной.

Нерисса. Да, если женщина доживет до того, что станет мужчиной.

Грациано. Ну, вот, этой рукой клянусь, я отдал его молодому человеку, просто мальчику; так, негодный, хилый мальчишка, не выше тебя, - судейский писарь, говорун, - мальчишка, выклонял его за труды. По совести, я не мог ему отказать.

Порциа. Скажу вам откровенно, вы дурно сделали. Разстаться так легко с первым подарком вашей жены, с вещью, надетой клятвами на ваш палец, и прикованной к вашему телу верностью. Я дала кольцо своему Бассанио и заставила его поклясться, что он никогда не разстанется с ним. Вот он стоит здесь. Я смело поклянусь за него, - он не уступит кольца и не снимет с пальца за все сокровища, которыми владеет мир. Ну, право, Грациано, вы сделали, что жена ваша имеет сильную причину огорчаться. Случись это со мной, я сошла бы с ума.

Бассанио (в сторону). Ну, лучше бы мне отсечь левую руку и поклясться, что я лишился кольца, защищая его.

Грациано. Синьйор Бассанио отдал свое кольцо судье, который вымолил его и ужь истинно заслужил; а тут мальчишка-писарь, только-что пописал немного, вымолил мое. И ни слуга, ни господин не хотели брать ничего, кроме двух колец.

Порциа. Какое кольцо вы отдало, Бассанио? Надеюсь, не то, что получили от меня.

Бассанио. Еслиб я был способен прибавить ложь к моей вине, я заперся бы в этом, но вы видите, - мой палец без кольца, нет его.

Порциа. Так в вашем лживом сердце нет правды! Клянусь небом, что до-тех-пор не буду в ваших объятиях, покуда не увижу кольца.

. И я не буду в твоих, покуда не увижу своего.

Бассанио. Милая Порциа, если б вы знали, кому я отдал, кольцо, если б вы знали, для кого я отдал кольцо, если б вы могли вообразить, за что я отдал кольцо и как неохотно я разстался с кольцом, когда ничего не хотели принять от меня, кроме кольца, вы бы умерили жестокость вашего негодования.

Порциа. Если б вы знали цену кольцу, или хотя в-половину цену той, которая дала кольцо, или поняли б, что ваша честь требовала сохранить кольцо, вы не разстались бы никогда с кольцом. Если б вам угодно было защищать его с некоторой твердостью, какой человек был бы до того безразсуден, что без всякой скромности продолжал бы требовать вещь, сохраняемую как памятник священного обряда? Нерисса научила меня чему верить: я готова умереть, что кольцо отдано женщине.

Бассанио. Нет, клянусь честью, душою, что не женщине, а благородному доктору; он не хотел взять от меня трех тысяч червонцев и просил кольцо. Я отказал ему и имел дух отпустить его в неудовольствии на меня, его-самого, который спас жизнь моего безценного друга. Что же еще я скажу вам, милая Порциа? Я был принужден послать кольцо за ним; я сделал это из вежливости и от стыда: я не хотел запятнать своей чести неблагодарностью. Простите меня, добрая Порция, клянусь этими благословенными светильниками- ночи, если б вы были там, то, я думаю, вы сами вымолили б у меня кольцо, чтоб отдать его достойному доктору.

Порциа. Не подпускайте этого доктора близко к моему дому: так-как он приобрел сокровище, которое я любила и которое вы поклялись сберечь из любви ко мне, то я сделаюсь так же щедра, как и вы. Я не откажу ему ни в чем, что имею, ни в самой себе, ни в супружеской постели. Я узнаю его, в этом уверена. Не проводите ни одной ночи не дома. Стерегите меня, как Аргус; если нет, если я стану оставаться одна, то божусь честию, которая еще есть у меня, доктор будет товарищем моего уединения.

Нерисса. А моего - писарь: так смотри хорошенько, не оставляй меня моему собственному надзору

Грациано. Хорошо, делай что хочешь; только чтоб он не попадался мне, а попадется, так я перепорчу перья у молодого писаря.

Антонио. Я, несчастный, предмет этих ссор!

Порциа. Синьйор, не огорчайтесь. Не смотря на это, мы вам истинно рады.

Бассанио. Порция, прости мне эту невольную вину; и вот, в-присутствии всех моих друзей, клянусь тебе твоими прекрасными глазами, в которых вижу себя...

. Заметьте это, в моих двух глазах он видит себя, в каждом по одному Бассанио: стало он видит себя двуличным; клянитесь же честью, двуличного человека, - это такая клятва, что нельзя ей не поверить.

Бассанио. Ах, послушай меня! Прости эту вину, и клянусь моей душой, что никогда более не нарушу ни одной клятвы, данной тебе.

Антонио своего обещания.

Порциа. Итак вы за него порукой. Отдайте же ему это и велите, чтоб он берег его лучше, чем первое.

Антонио. Бассанио, клянись сохранить это кольцо.

. Боже мой! да это то самое, которое я отдал доктору.

Порциа. А я получила от него. Прости меня, Бассанио, божусь этим кольцом, что доктор спал со мной.

Нерисса

Грациано. Право? да это все то же, что поправлять дороги летом, когда оне и без того довольно хороши. Как? не уж ли нам приставили рога прежде, чем мы их заслужили?

Порциа. Не говорите так дерзко. Вы все в изумлении! Вот письмо, прочтите его на-свободе; оно из Падуи, от Белларио: вы увидите, что Порциа была доктор, Нерисса же её писарь. Лоренцо может засвидетельствовать, что я уехала тот-час после вас и только-что воротилась; я еще не входила и в дом. Антонио, для вас у меня есть в запасе новости, каких вы не ожидаете. Распечатайте скорее это письмо: тут вы найдете, что три корабля ваши с богатым грузом вошли неожиданно в пристань. Вы не должны знать, по какому странному случаю досталось мне это письмо.

. Я нем.

Бассанио. Вы были доктор, и я не узнал вас!

Грациано

Нерисса. Да, писарь, который никогда не вздумает этого сделать, разве доживет до того, что станет мужчиной.

Бассанио. Милый доктор, будьте моим преемником и в моем отсутствии спите с моей женой.

. Прекрасная синьйора, вы дали мне жизнь и чем жить: здесь я узнаю наверное, что корабли мои прибыли благополучно в пристань.

Порциа. Ну, а вы, Лоренцо? у моего писаря есть и для вас кой-что приятное.

Нерисса

Лоренцо. Прекрасные синьйоры, вы сыплете манну на пути голодных людей.

Порциа. Почти утро, а я уверена, что вы еще не вполне-довольны объяснением этих происшествий. Войдемте в дом, и там подвергните нас допросу: мы станем на все отвечать с точностию.

. Охотно. Первый допрос, на который Нерисса должна отвечать под присягой, следующий: хочет ли она оставаться на ногах до будущей ночи, или теперь идти ложиться, потому-что уж два часа утра, а как приидет день, я пожелаю, чтоб он обратился в ночь и дал бы мне спать с писарем доктора. Покуда жив буду, только о том и стану заботиться, чтоб держать в сохранности кольцо Нериссы.