Король Лир.
Действие первое.

Действующие:

Леар (Лир), король Британии.

Герцог Корнвалийский (Корнуолл).

Герцог Альбанский (Олбени).

Граф Кент.

Эдгард, сын Кента.

Ленокс, побочный сын Кента.

Вольвик, придворный.

Норклет, старик.

Освальд, дворецкий у Реганы.

Струмор, офицер, под командой у герцога Корнвалийского.

Дочери Лира:

Pегана.

Корделия.

Стража, воины.

Место действия - Британия.

Действие первое.

Дикий берег близ замка Реганы и герцога Корнвалийского.

Явление первое.

Герцог Корнвалийский и Освальд.

. Как, в глубине сих мрачных лесов, в неприступных сгонах, окружённых грозными башнями, в сём крепком замке, нахожу я герцога Корнвалийского? Какая причина понудила тебя, государь, внезапно переселиться в сие ужасное место?

Герцог Корнвалийский. Ты её узнаешь, Освальд, узнаешь всё. С величайшим нетерпением ждал я тебя на сих опасных берегах. Скажи, что делает Леар?

Освальд. Леар оканчивает престарелые дни свои у старшей дочери Вольнериллы. Но по задумчивому, всегда скорбному челу сего старика должно думать, что он скрывает в сердце своём тяжкую горесть. Вольнерилла с хладным вниманием примечает сие тайное беспокойство, и своими поступками, кажется, старается усугубить его и узнать причину. Она подозревает, что Леар начал сожалеть о короне, которую он уступил ее супругу и тебе. Говорят, что в скучных, тайных своих жалобах часто со вздохами уже вспоминает он об изгнанной им младшей дочери его Корделии; даже говорят, что он приближает к сердцу сию отверженную им дочь, что называет ее невинною, хочет возвратить, сравнять с сестрами, отдать ей часть пространного наследства, все права, соединённые с оным, и таким великим потрясением преобразовать, может быть, всё государство.

Герцог Корнвалийский. Вот и причина, Освальд, заставляющая меня быть в сих местах, и может статься долго. Сие тайное беспокойство старика мне подозрительно. Я опасаюсь, не скрывает ли мрак сих густых лесов толпы возмутителей, поощряемых коварством к возведению на престол Леара. Британцы всегда склонны к возмущениям; какие-то мятежники покровительствуют уже Корделии. Я это узнал, Освальд, и поспешил переселиться в сии места, повелев следовать по моим стопам вооруженным моим воинам, и под предлогом защищать сии берега, на которые в скором времени должны напасть датчане, я их удерживаю здесь. Таким образом, обманув ненавистных моих рабов, хочу в самом зарождении истребить их предприятия; хочу жестоко наказать их самих; и ты, всегдашний свидетель того немилосердного мщения, каковым я услаждаю ярость мою - ты скоро увидишь кровавые потоки из тех, кои заставляют меня их страшиться.

Освальд. Как, неужели ты уверен, что Корделия жива? Разведывая о ней в отдалённейших странах, узнал я только то, что глубокое молчание покрывает её судьбу; и может быть, её бедствия открыли уже ей двери гроба. Нет; ни что не должно теперь возмущать Реганы и Вольнериллы. Леар лишился своей дочери, и тщетно будет вооружаться к возвращению ей права, которое уничтожила она своим злодейством. Возможет ли он забыть пылающий на неё гнев свой?..

Герцог Корнвалийский. Познай лучше, любезный друг, его пламенное свойство души. Она во всём чрезмерно. Прежде чем мы оклеветали Корделию, Леар, казалось, в сей одной дочери видел всё своё семейство. Обожая в ней плод своей старости, он взирал на неё, как на божественный дар, и вдруг - так жестоко наказал её. Граф Кент дерзнул её защищать, и Кенту, за сорок лет службы, он заплатил позорным изгнанием. Так, Освальд, раздражая его гнев, или лучше сказать, своенравие, мы легко можем подвигнуть на себя всю тягость его мести; словом, откровенно скажу тебе, что судьбы, превратной судьбы, я ещё более страшусь. Не знаю, какое-то предчувствие, какой-то непонятной страх предвещает мне, что отдалённые пустыни укрывают ещё тайные пути Корделии. Я трепещу, но не понимаю причины сего трепета, и против желания не могу верить слуху о смерти ненавистной Корделии. Мой друг, один ты можешь успокоить меня совершенно. Возьми моих воинов, протеки сии леса, проникни мрачную их густоту и не доверяй самому глубокому их безмолвию. Да не останется ни одной стези, ни одной пещеры, которой бы не проник твой взор; предай, предай в мои руки сию ненавистную главу... Но идут - удались. Регана, герцог Альбанский и два сына Кентовы сюда приближаются.

Освальд уходит.

Явление второе.

Герцог Корнвалийский, Регана, герцог Альбанский, Эдгард и Ленокс.

Герцог Альбанский. Герцог! Долг, наконец, разлучает меня с вами, Я оставляю вас с приятною уверенностью, что спорные наши права решены; договор определил настоящие их пределы и водворил между нами мир. Я надеюсь, что все берега готовы будут отразить датчан, общих наших врагов. Теперь моя столица требует моего присутствия; я спешу видеть почтенного моего благотворителя, сего великодушного Леара, который, соединив меня со своею дочерью, забыв престол и блеск, довольствуется только тем, что бы быть любимым, и для сего избрал мои чертоги, хочет близ Вольнериллы с миром окончить свою жизнь.

Регана. Засвидетельствуй ему, герцог, нашу истинную любовь и преданность; успокой, хладную его старость; но более всего старайся из чувствительного его сердца истребить воспоминание о Корделии, сей неблагодарной дочери, которая своим злодейством...

Ленокс. Злодейством! Что я слышу?.. Она?.. Нет; этому трудно поверить.

. Дерзкий юноша! И ты мог?.. Вот чувства, поселенные в тебя отцом твоим; вот плоды Кентовы.

Герцог Альбанский. Скажи лучше: пыл юного сердца, которое искренно открывает свои чувства. Я сам никогда не исследовал преступления Корделии, и оставляю её на суд праведных богов. Простите, герцогиня. Герцог, если долг позовёт меня к брани, я немедля возвращусь сюда... Простите.

Явление третье.

Те же, кроме герцога Альбанского.

Герцог Корнвалийский. Сыновья Кента, хотя вы видите везде по следам моим текущих моих воинов, но я не возбуждаю вас к приобретению славы в воинских подвигах. Жалея о судьбе отца вашего, я отменил его изгнание; вы зависите от него. Мужество ваше может быть мне полезно; но какими бы ни были чувства мои, я буду ожидать, как воля отца вашего расположит вас. (Уходит с Реганою).

Явление четвёртое.

Эдгард и Ленокс.

Эдгард. Что ты об этом думаешь, любезной Ленокс?

Ленокс. Я вижу, что война между Англией и Данией неизбежна; но хочу сам и прошу тебя, - прошу тебя забыть ужасы войны и шумную славу. Отец ожидает нас: поспешим, поспешим вместе облегчить его горесть. Он много страдал - ему нужно утешение детей; старости его нужна подпора, поспешим в его объятия.

Эдгард. Боги! И я должен противиться?

Ленокс. Противиться! - Священной воле отца! Но вспомни, что он счисляет минуты, и что если мы ещё замедлим, то справедливое негодование приведёт его самого на сии берега - поспешим, любезный Эдгард, - но ты в самом деле упорствуешь?

Эдгард. О жестокий долг! О могущественный глас природы! Как мне трудно преодолеть тебя. Но нет, я не могу повиноваться!

. Ты не повинуешься воле отца?

Эдгард. Брат! Что ты мне говорил?

Ленокс. И так я оставляю тебя; иду один, что б новою скорбно сокрушить сердце отцовское. Как! Или шумные веселья двора заставили тебя забыть отца, понёсшего пред сим тяжкий гнев Лeapa за то, что умолял его не оставлять престола, на который возвело его небо; за то, что защищал оклеветанною сестрами Корделию, которую озлобленный Леар отвергнул от своего сердца и, страшно вопия, изгнала из чертогов свою невинную дочь. Ты вздыхаешь, Эдгард?

Эдгард. Если я изъясню тебе сие страшное таинство, если я освещу бездну, и она во всём ужасе представится глазам твоим...

Ленокс. Заклинаю тебя - говори.

Эдгард. Корделия...

Ленокс. Что?

Эдгард. Я видел её слезы, - внемли: Ульрик, сей юный владетель Дании, прибыл в Англию, что бы положить свой скипетр к ногам Корделии. Уже Леар назвал его супругом её, и упоённый счастьем своим Ульрик готов был отъехать с нею: но сестра её, Вольнерилла, в безмолвии пожираемая завистью и негодованием за предпочтение, оказанное Ульриком меньшой сестре её, решилась мстить за мнимо соделанную ей обиду, решилась употребить всё, что бы расторгнуть сей союз. "Как, - говорила она Леару, - Корделию ты соединяешь с государем, который даёт законы всему Северу, который к обоим областям присоединяет сильную Норвегию, могущую с снежных гор своих вмиг ниспослать на поля наши многочисленные сонмы суровых воинов; и кто спасёт нас от их ярости, когда Ульрик, сей государь, обольщенный победами, разделит с нами малонародную Англию? Правда, - продолжала она, - что сей брак возвеличит Корделию: но уже ли дочери твои: Регана, Вольнерилла, - ничтожны в глазах твоих, уже ли они без помощи и без защиты должны трепетать пред похитителем их наследия? Нет, государь, - отврати заблаговременно от нас бедствия брани междоусобной, прерви сей бедственный брак, - я, сестра моя, твои вельможи, всё твоё государство, о том тебя умоляем"... Старость слаба и - Леар был обольщён.

Ленокс. Так вот причина Ульрикова справедливого негодования и угроз его на Англию! Как возмогли ему нанести столь жестокую обиду?

Эдгард. Так, Ульрик, удаляясь, поклялся отмстить. - Хитрая Вольнерилла зная, что

Леар страшился его мщения, начала представлять ему сожаление Корделии об Ульрике, её гордость, её холодность к сёстрам; начала уверять, что обманутая в желаниях им дочь, озлобившись против него, хочет в недра Британии призвать оскорблённого её любовника. В то же время она рассеяла слух, что крамолами Корделии скоро все пристани Англии должны открыться оружию Ульрика. Вольнерилла успела в своём намерении, и всё государство, извещённое о возведённом на Корделию умысле, возопило против неё. Везде раздалось имя преступницы. Наконец, сия молва, разносимая злобою Вольнериллы и увеличенная ужасом, вдруг поражает слух Леара; тогда Вольнерилла дерзнула явно излить всю ярость злобы, так долго пожиравшей грудь её. Она оклеветала сестру свою в неимоверном злодеянии и, решившись силою дерзости погубить свою жертву, обвинила её в скрытной любви, в предательстве, в тайной переписке и даже - в намерении отравы и отцеубийства...

. И сие злодейство...

Эдгард. Восторжествовало над добродетелью. Леар, поражённый мнимым преступлением дочери своей, отверзши двери чертогов и павши на колени, возопил страшным голосом: "Боги! Всемогущие боги! Воздвигнитесь и вы к моему отмщению, и вы вместе со мною оскорблены и поруганы"!.. Горькие рыдания прервали глас его. Он восстал, негодующий народ его окружает и в ужасе безмолвствует, не понимая причины сего гнева. Вдруг толпа стражей влечёт несчастную жертву - я видел.

Ленокс. Остановись! Несчастная, несчастная Корделия! И так добродетель сделалась ужасом людей, а злодейство покоится в мире.

Эдгард. После сего страшного удара несчастный, невинно преступный и тем боле почтенный Леар разделил свои области между супругами Вольнериллы и Реганы.

Ленокс. Да царствуют они, лишь бы только небо было правосудно к добродетелям Корделии. О, если бы оно избавило её от рук сих тиранов, и если бы она явилась со всею красотою невинной души.

Эдгард. Что б ты сделал, Ленокс? Говори.

Ленокс. О, мой брат! С какою твёрдостью я встал бы за её добродетель, что бы защитить её или умереть!

Эдгард. Ленокс!

Ленокс. Эдгард!

Эдгард (схватив его за руку). Брат!

. Радость блистает в глазах твоих.

Эдгард. И ужели ничего тебе не возвещает?

Ленокс. Корделия? Она жива...

Эдгард. Так, она жива!

Ленокс. О боги! И уже ль нет покровителя священной невинности?

Эдгард. Есть, есть, любезный Ленокс! Её покровители - боги, а мститель - буду я!

Ленокс. Позволь, позволь и мне разделить с тобою это счастье! Позволь и мне, если должно пролить за неё всю кровь. Но скажи мне, как возмог ты спасти её?

Эдгард. Сокрывши от людей; и что б совершенно отнять способы к узнаванию тайного её жилища, я везде старался рассеять слух о её смерти. Одни боги были мне помощниками. В глубине сих мрачных лесов, непроницаемый мрак пещеры сокрыл её от взора человеческого; мне одному известен путь к её жилищу. Там, скрывая судьбу свою, безропотно разделяет она пустынное убежище с одним убогим старцем.

Ленокс. И в своей горести уже ли забыла, что она некогда была украшением царского семейства? Известна ли она о несчастной судьбе Леара?

Эдгард. Его-то судьба и причина её горести! Злобствующая Вольнерилла не угасила своей ярости над одною своею сестрою; но между тем как супруг её, отлучаясь из столицы, приводит в безопасность престол свой, она ядом презрения по капле наполняет несчастного старца; ругаясь над его вздохами и горестью, она спокойно услаждается таким медленным её отцеубийством; а для прикрытия злодейств своих дерзает упрекать его, будто он тайно возбуждает мятежников, вооружает их и хочет опять возвратить себе корону. И всё, окружающее Вольнериллу, самые, кажется, стены её чертогов, отягчают Леара презрением. Один я, заключив в негодующем сердце моём сострадание о бедствиях сего почтенного старца, уведомлял о сём Корделию. С каким трепетом, о Ленокс, она внимала мне и, безмолвствуя от ужаса, казалось, видела пред собою образ отца; камни, пещера и все её окружающее, казалось, участвовало в её горести. Что же я должен был чувствовать, взирая на её божественное чело, отчаянием преклонённое долу, на уста, где и самая горесть не помрачила осклабляющейся невинности, на её глаза, на капающие слёзы... Сии слёзы, о Ленокс, были пламенем для души моей; мщение в ней вскипело. В молчании исторгшись из пещеры, я спешил собрать достойных единомышленников:

"Британцы, - говорил я им, - чудовище отягчает нас узами рабства, и праведный гнев ваш доселе не пылает? Все его царствование есть великая цепь преступлений, и вы в безмолвии только исчисляете имена жертв его ярости? Немилосердный Освальд, сей презренный чужеземец, сей мрачный убийца, не имеющий в нищете своей ни связей, ни надежд; ожидающий всего от своего повелителя, которому он продаёт убийственные свои руки; сей достойный наперсник такого владыки, острит на нас своё железо. Скоро он будет здесь, скоро в сих чертогах покажет своё чело, потраченное злодеяниями, и смерть будет следовать по стопам его: сей тигр взорами будет назначать свои жертвы. Британцы!

", - так я говорил им, и сверкающие их взоры изобразили чувства их душ. Здесь, в сих лесах я рассеял друзей моих, чтобы сокрыть их число. В ночь сию начальник их, соединив всех, предстанет с ними предо мной; я поведу их...

Ленокс (прерывая). И никакая сила не удержит меня от того, что бы следовать за тобою. Так! Совершим сей великий подвиг.

Эдгард. Но отец ожидает нас.

Ленокс. Нет! Иду, вооружусь, и пусть первой моя голова падёт, если так определено судьбой.

Эдгард себя.

Явление пятое.

Те же и Кент.

Кент. Я пришёл искать вас, дети мои! Печальная моя опытность, встревоженная долгим вашим отсутствием заставляла меня трепетать за вас. Я страшился, что бы в отдалении от меня какой-нибудь недостойный случай не лишил надежды и подпоры моего дома. Следуйте за мною, любезные дети, в мое пустынное жилище, где робкая невинность ни когда не трепещет пред клеветою. Там любовью вашей я успокою свою старость. Пойдём, любезный Эдгард.

ЭдгардПро себя). Боги!

Кент. Что это значит? Какие недостойные узы привязали тебя к царским чертогам, для которых я никогда не готовил твоего сердца?

Эдгард

Кент. Не смеешь? Этого довольно. Какой стыд заграждает уста твои? Но нет; не отверзай их предо мною. Ленокс, следуй за мною ты.

. Тверды намерения моего брата, и я не могу оставить его.

Кент. Что я слышу? (). Какие намерения?

Эдгард. О родитель мой! Мне невозможно их...

Кент. Невозможно? Сокрой же их в неблагодарном твоём сердце; я не желаю проницать сего таинства. Ах, не удивляюсь теперь боле вашей медленности, обманувшей сладостные чувства моего сердца! Какими мучениями ты вновь отягчила его, жестокая судьба? Меня, утомлённого в изгнании, склоняющего хребет под игом болезней и старости; дети, мои дети оставляют меня! Я иду один; далёко от вас закрою очи мои. Дети, так ли вы всегда благодарите отцов за их попечения? Или яд одежды высокомерно заглушил в сердцах ваших и чувства сыновние! Сия обольстительница привела вас к пропасти, покрытой цветами, Ленокс! Говори, открой, к чему вы стремитесь? Скажи мне намерения твоего брата? Если прямая честь побуждает вас...

. Что ж тогда, родитель мой?

Эдгард. Остановись!

Кент. Говори.

. Что мне делать, Эдгард?

Эдгард. Сердце мое раздирается, Ленокс! Одно слово повергнет его в опасность. (Указывая на отца).

Кент

Эдгард. Но они ужасны.

Кент

Эдгард

Кент. Юноша! И язык твой пополз к обману устаревшей опытности моей? Нет; тщетно употребляешь ты хитрые обороты; нет, благородный намерения не боятся обнаружиться. Вопроси твоих славных предков, скрывали ли они их во мраке ночи? Не в полях ли, покрытых сонмами свидетелей единоборствовали они за невинность и добродетель? А ты, ты страшишься одного свидетеля - отца твоего! И после сего можешь ли уверить меня, что скрытные твои намерения не какие-нибудь заговоры, что они не руководствуются буйством и преступлением, которых жертвой будешь ты первый, или бесчестным успехом покроешь срамом чело моё!

Эдгард. И это отец мой так жестоко меня укоряет? Твоё сердце, родитель мой, оскорбилось; и мое честолюбие оскорблено. Однако же, имея всегда тебя примером, от самого тебя научился я отвергать несправедливые упреки. Нет; не в бесчестном намерении ты должен меня подозревать. О, если бы возмог я и тебя подвергнуть тем опасностям, какие соединены с исполнением сего намерения - ты бы увидел тогда, умеет ли твой сын подражать твоим предкам; так; ты бы увидел их спускающихся от высот небесных, что бы взирать на Эдгарда и, может быть, увидел бы меня падшего, но падшего так, что ты бы сам позавидовал моей смерти и могилу мою оросил бы радостными слезами. Но что я говорю? - Мы возвратимся ещё в твои объятия наслаждаться славою.

Кент (колеблясь

Эдгард. В объятиях отца мы получили новую силу. Брат!.. (Взяв брата за руку, поспешно удаляется).

Явление шестое.

Кент. Нет; не в нашей власти победить природу. Но увы, они меня оставили! О Ты, испытующий помышления человеческие, отец богов! Тебе открыты их намерения, и тебе их поручаю в трепетной надежде.

Явление седьмое.

Кент и герцог Альбанский.

Герцог Альбанский

Кент. Что это значить? Что побудило его разлучиться с дочерью, на руках которой он хотел умереть. Герцог, тебе это не известно?

Герцог Альбанский. Совершенно неизвестно. Зная твою к нему преданность, я почёл нужным сказать тебе о сём и надеюсь, что ты согласишься со мною принять истинное участие в судьбе сего почтенного старца. Для сего самого я намерен ещё пробыть здесь, может быть...

Кент

. Пойдём, поспешим открыть сию тайну.

Оба уходят.

Конец первого действия.