Король Ричард Второй.
Действие второе.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.

СЦЕНА I.

Эли-Гоуз.

Входят больной Джон Гант, герцог иоркский и другие.

Гант.

Приедет ли король? Хотел бы я

Прощаясь с жизнью, дать совет целебный

Ему, который молод так и ветрен.

Иорк.

He мучь себя усильем этим праздным:

Ко всякому совету глух король.

Гант.

Но, говорят, таинственную силу

Имеют умирающих слова,

Подобные гармонии глубокой.

Кто говорит с трудом, того скорей

Послушают; чья в муках речь родится, -

Тому внимают: ясно для людей,

Что в этой речи истина таится.

Слова того, кто больше говорить

Не будет, - выше ценятся, конечно,

Чем речи тех, кто в юности беспечной

Когда нам светит солнца луч прощальный

Иль музыки гремит аккорд финальный

Или во рту приятный вкус сластей

От пира остается, - без сомненья,

Мы это помним лучше и прочней,

Чем давния, былые впечатленья.

Пока я жив был, Ричард не внимал

Моим советам, - их он отвергал;

Теперь ему велит, быть может, совесть

Предсмертную мою прослушать повесть.

Иорк.

Нет, плотно уши он заткнул свои

Речами лести, громкими хвалами;

Хвалу, ведь, любят даже мудрецы.

Любовные стихи, чей яд зловредный

Всегда впивает юность так охотно,

Известия о всех новейших модах

Напыщенной Италии, которым

Плетется вслед народ наш мешковатый,

Стараясь съобезьянить их, - вот все,

Появится какая-нибудь новость,

Какая бы то пошлость ни была, -

О ней ему жужжат сейчас же в уши.

Нет, поздно уж давать тому совет,

Кто с разумом в разладе много лет,

Чей вздорный путь ведет куда попало!

Тебе и жить, и говорить уж мало

Осталось, к смерти ты уже готов, -

Так попусту не трать последних слов.

Гант.

Мне мнится, что пророк я вдохновенный,

И так о нем пред смертью предреку:

Разгула пыл не может долго длиться,

Большой огонь себя съедает сам;

Дождь мелкий долог, бури ж - краткосрочны;

Что слишком скоро, то не слишком споро;

Кто много ест, - от пищи тот умрет;

Пустая спесь, обжора ненасытный,

Съев пищу всю, пожрет сама себя.

Как, этот остров царственно-могучий,

Второй Эдем, почти воскресший рай,

Самой природой созданная крепость

Противу войн и всяческой заразы,

Счастливейшее племя, в малом - мир,

Роскошный перл в сверкающей оправе

Серебряного моря, для него

Служащей и стеной, и рвом надежным

На зависть всех не столь счастливых стран, -

Благословенный край, страна родная,

Отчизна наша, Англия, - она,

Вскормившая на плодоносном лоне,

Взростившая, как нянька, королей,

Рожденьем знаменитых, силой грозных,

Чьи имена и подвиги гремят

По всей земле во славу христианства

И рыцарства, до самых дальних стран,

До родины упрямого еврейства,

До гроба Искупителя земли,

Божественного сына чистой Девы, -

Увенчанный всемирной славой край, -

Заложен он, в аренду сдан, как ферма

Ненужная, как старый дом пустой!

О, как не умереть, сказавши это!

Британия, доныне только морем

Могучим окруженная, осаду

Царя морей, Нептуна, отражая

Утесами скалистых берегов, -

Окружена теперь позором, цепью

Чернильных пятен, свитками гнилыми

Пергамента; Британия, когда то

Со славой покорявшая других, -

Сама себя позору покорила!

О, если бы тот стыд со мною умер,

Как рад бы был я встретить смерть свою!

(Входят король Ричард,королева, Омерль, Беши, Грин, Бэгот, Росс, Виллоуби).

Иорк.

Король идет; будь мягок с ним: он молод,

Притом горяч, как молодой жеребчик,

Которого опасно горячить.

.

Что с вами, герцог, наш любезный дядя?

Король Ричард.

Ну, как дела? Как можешь, старый Гант?

Гант.

Да, старый Гант! Сухим меня прозвали *),

И как прозванье это мне к лицу!

Внутри меня печаль постилась долго, -

А как, постясь, не сделаться сухим?

Спит Англия, - я сна за то лишился,

Безсонница ж рождает худобу,

А худоба и сухость - неразрывны.

Других отцов питающую радость

Мне также пост тяжелый заменил;

Лишен я этой пищи, - я не вижу

Своих детей; ты наложил тот пост

И через то меня сухим ты сделал.

Изсох для гроба я, сам сух, как гроб:

Внутри меня, как в гробе, только кости.

*) Gaunt по английски значит сухой; в подлиннике непереводимая игра слов между собственным именем Gaunt (Гант) и прилагательным gaunt.

Король Ричард.

Играть умеют прозвищем своим!

Гант.

Нет, здесь печаль лишь над собой смеется:

Во мне убить мое ты хочешь имя,

И я смеюсь над именем своим,

Дабы польстить тебе, король великий.

Король Ричард.

К чему же умирающего лесть

Живущему?

Гант.

Ошибся ты, ошибся:

Живущий умирающему льстит.

Король Ричард.

Ты умираешь, - и сказал, что льстишь мне.

Гант.

Да, болен я, но умираешь ты.

Король Ричард.

Но я здоров, а ты - я вижу - болен.

Гант.

Творец мой видит, как я вижу ясно

Болезнь твою! И сам я потому

Страдаю, что тебя больным я вижу.

Предсмертная постель твоя, где тяжко

Болезнь твоя - утрата доброй славы;

И ты, беспечный пациент, доверил

Помазанное тело тем врачам,

Которым ты болезнью той обязан!

В твоей короне, вкруг главы венчанной,

Гнездятся прочно тысяча льстецов, -

Хоть мал тот круг, где этот вред родится,

Но охватил он целую страну.

О, еслиб дед твой славный мог предвидеть,

Как сын его возлюбленного сына

Сынам страны родимой повредит, -

Он этого стыда не допустил бы.

Заранее низложен был бы тот,

Кто сам себя позором низлагает.

Племянник мой! Будь ты властитель мира, -

И то бы стыдно было сдать в аренду

Наш милый край; но этот край - все то,

Чем ты владеешь: стыдно, дважды стыдно!

Ты не король, ты Англии помещик;

И ты...

Король Ричард.

Да ты с ума сошел, дурак,

Безумный пустомеля? Под предлогом

Болезни ты нас вздумал поучать?

Бледнеть ты нас от гнева заставляешь,

С лица сгоняя царственную кровь?

Клянусь своим я скипетром: не будь ты

Эдварда сын, - язык твой, так проворно

Вертящийся во рту твоем бесстыдном,

Тебе свернул бы шею с дерзких плеч!

Гант.

О, не жалей меня, Эдварда внук,

За то, что я - брат сыновей Эдварда!

Как пеликан, ты начал уж терзать

Родную грудь и кровью упиваться:

Брат Глостер, - эта кроткая душа,

Пошли Господь ей мир среди блаженных, -

Тобой убит он! Нужно ли еще

Свидетельство, что смело, без стесненья,

Прибавь сюда болезнь мою, да грубость,

С которою, как сгорбленная старость,

Ты ускоряешь дней моих конец,

Спеша сорвать цветок, давно увядший!

Живи в своем позоре, но позор твой

Да не умрет с тобой! И пусть всю жизнь

Мои слова твою терзают совесть!

Сведите же в постель меня, а там -

Скорей в могилу! Тот лишь жить желает,

Кого любовь и почесть окружает.

(Уходит, поддерживаемый слугами).

Король Ричард.

И пусть умрет, кто стар, в ком злости зуд!

Пусть злость и старость вместе в гроб уйдут.

Иорк.

Я вас прошу и умоляю, ваше

Величество: слова его вмените

Болезни лишь и старости; он любит

Вас так же, как любил вас герцог Гирфорд

До своего изгнанья.

.

Да, вы правы:

Он точно так же любит нас, как Гирфорд,

И точно так же я люблю его.

Все это верно: только и всего.

(Входит Нортомберлэнд).

Нортомберлэнд.

Вам, государь, поклон шлет старый Гант.

Король Ричард.

Что-ж передать велел он?

Нортомберлэнд.

Ничего,

Все сказано уже. Его язык

Теперь - бесструнный инструмент: утратил

Слова, и жизнь, и все наш старый герцог.

Иорк.

Теперь бы, Иорк, тебе конец пришел!

Хоть смерть горька, - она конец всех зол.

Король Ричард.

Созревший плод скорее упадает,

Чем прочие. Его чреда пришла,

Довольно же об этом. Нам пора

Вернуться к мысли о войне ирландской.

Упрямых, грубых этих мужиков.

В отравленном гнезде своем живущих

И в нем плодящих вечную отраву, -

Пора сломить. Но подвиг тот велик

И требует изрядных он издержек;

А потому, чтоб поддержать казну,

Берем мы деньги, утварь, все доходы

И движимость, которыми владел

Покойный Гант, наш дядя.

Иорк.

О, доколе

Терпеть все это буду я? Доколе

По чувству долга буду допускать

Насилие? Ни Глостера погибель,

Ни Гирфорда изгнанье, ни помехи

Вступленью в брак бедняги Болингброка,

Ни тяжкая обида брата Ганта,

Ни притесненья разных частных лиц,

Ничто не вызывало знаков гнева

В лице моем покорном: я себе

Поморщиться ни разу не позволил

Пред королем. Из сыновей Эдварда

Последний я; отец твой, принц Уэльский,

Из них был первый; царственный и юный,

В войне, как лев, и грозен, и могуч,

Он в мире был незлобив, как ягненок.

Ты на него похож; в твои он годы

Имел такой же точно вид, как ты;

Но гневался он только на французов,

Не на друзей своих; он благородно

Жил только тем, что сам приобретал,

Не расточая достоянья предков;

Родною кровью был он не запятнан,

Лил только кровь врагов своей родни.

О, Ричард! Если я себе позволил

Об этом вспомнить, - то лишь потому,

Что слишком я глубоко опечален.

.

В чем дело, дядя?

Иорк.

О, мой государь,

Прости меня, когда тебе угодно,

Иль, если не угодно, не прощай,

Я и на то согласен. Неужели

Все Гирфорда изгнанника права

И все наследство хочешь ты присвоить?

Не умер разве Гант? Не жив ли Гирфорд?

И разве Гант был пред тобой не прав?

И разве Гирфорд был тебе не верен?

Чем Гант был недостоин передать

Наследство сыну? Чем наш Гарри Гирфорд

Не заслужил наследства своего?

Что-ж, отними у Гирфорда наследство,

У времени - обычные права;

Тогда пусть день не следует за утром,

И сам собой ты перестанешь быть:

Ведь если ты король, то только в силу

Священных прав преемства и наследства!

Чтоб то, что я предвижу, все сбылось, -

Как только ты прав Гирфорда коснешься

Рукой несправедливою, отнимешь

Значенье все у жалованных грамат,

Которые чрез стряпчих он представит,

Чтоб получить имущество свое,

И подданство его чрез то отвергнешь, -

Ты тысячу опасностей накличешь

На голову свою, утратишь разом

Тебе покорных тысячу сердец,

И даже я, исполненный терпенья

И верности, - начну я думать так,

Как подданным не подобает думать.

Король Ричард.

Как хочешь, можешь думать: мы берем

Себе его именья, деньги, дом.

Иорк.

Ну, делать мне здесь нечего. Прощаюсь

С тобой, король; что будет, - не ручаюсь,

Но так как зло свершиться здесь должно,

(Уходит).

Король Ричард.

Сейчас же к графу Уильтширу отсюда

Ты, Беши, поезжай, чтоб заменил

Он в Эли-Гоузе нас. Пускай присмотрит

За этим делом. Завтра же мы едем

В Ирландию; пора, давно пора.

Пока в отъезде будем мы, пусть будет

Правителем верховным Иорк, наш дядя:

Он справедлив и нас всегда любил.

Поедем, королева! Завтра в путь;

Будь весела: недолго быть нам вместе.

(Трубы. Король, королева, Омерль, Беши, Грин и Бэгот уходят).

Нортомберлэнд.

Ну, лорды, умер герцог Ланкастер.

Росс.

И в то же время жив: отныне герцог -

Сын герцога покойнаго.

Виллоуби.

Но только

Нортомберлэнд.

Он

Тем и другим богат бы был по праву,

Когда бы соблюдались здесь права.

Росс.

На сердце тяжко у меня; но лучше

Пусть сердце разорвется от тоски,

Чем облегчит себя свободной речью.

Нортомберлэнд.

Нет, выскажи свои нам мысли смело,

И пусть язык отсохнет у того,

Кто их, во вред тебе, другим расскажет.

Виллоуби.

Быть может, речь о Гирфорде пойдет?

Знай: если так, то говорить не бойся;

Я слышать рад все доброе о нем.

Росс.

Что доброго могу ему я сделать?

Лишь помянуть добром его, жалеть,

Что он ограблен и лишен наследства.

Нортомберлэнд.

Позор, позор - чинить насилье это

Да и не он один: в стране несчастной,

Клонящейся к упадку, пострадали

Уж многие из знати. Наш король

Собою не владеет; он во власти

Льстецов негодных: что ему внушают

По злобе на кого-нибудь из нас,

То он исполнить рад беспрекословно

И беспощадно нас карает он,

Все отнимая: жизнь, детей, наследство!...

Росс.

Он общины давно уж разорил

Тяжелыми налогами, и этим

Сердца их отвратил; карая знатных

За старые их распри родовые,

Любовь вельмож он также потерял.

Виллоуби.

И что ни день, то новые поборы.

То бланки, то пожертвований взносы, -

Бог знает, что еще... Что-ж с нами будет?

Нортомберлэнд.

Он войн не вел: посредством гнусных сделок

Он раздавал все то, что предков ряд

С отвагою мечом приобретали!

Он в мире тратил больше, чем они

В войне.

Росс.

Лорд Уильтшир взял все

Королевство в аренду.

Виллоуби.

Да; и наш король отныне -

Банкрот, как разорившийся купец.

Нортомберлэнд.

Над ним висит позор и разрушенье.

Росс.

Нет денег на ирландскую войну,

Хотя налоги прямо непомерны;

Что же оставалось делать, как не грабить

Изгнанника?

Нортомберлэнд.

Он родственник ему!

О, как испорчен наш король! Что ж, лорды?

И от неё не ищем мы защиты;

Глядим, как ветер рвет нам паруса, -

И не спешим убрать их, погибая.

Росс.

Мы видим зло, но отвратить опасность

Не можем мы: нельзя нам устранить

Причину зла, которую мы знаем.

Нортомберлэнд.

А я скажу, что жизни светоч нам

Мерцает даже сквозь глазницы смерти.

Я не решаюсь только вам сказать,

Как близки вести о спасеньи нашем.

Виллоуби.

Свои ты мысли должен нам открыть,

Как мы тебе свои открыли мысли.

Росс.

Не бойся говорить, Нортомберлэнд:

Мы трое - все равно, что ты один,

И все равно - что скажешь, что помыслишь.

Нортомберлэнд.

Так слушайте-ж: из Порт-ле Блана, порта

Что герцог Гарри Гирфорд, Рэнольд Кобгем, -

С которым ныне в ссоре герцог Экстер, -

И брат его, архиепископ бывший

Кентербюрийский, Томас Эрпингем,

Сэр Джон Рэмстон и сэр Джон Норбери,

Сэр Роберт Уотертон и Фрэнсис Квойнт, -

Соединясь все вместе, получили

От герцога Бретонского в подмогу

Прекрасных восемь кораблей и войско

В три тысячи солдат. Они плывут,

Вполне готовы к бою, к нам, и вскоре

Намерены на севере пристать, -

Быть может, и пристали б уж, но только

Ждут, чтоб король в Ирландию уехал.

Хотите ль сбросить рабское ярмо,

Скрепить отчизны сломанные крылья,

Из низкой сделки выкупить корону

И с золотого скипетра пыль смахнуть,

Чтоб возвратить державному величью

Тогда за мною в Равенспорг скорее!

Но если вы колеблетесь, боитесь

Так поступить, - то лишь храните тайну,

А в Равенспорг отправлюсь я один.

Росс.

Так на коней скорей, без промедленья!

Другим оставим страхи и сомненья!

Виллоуби.

Лишь только бы хватило сил коня, -

Из нас увидят первым там меня!

(Уходят).

СЦЕНА II.

Дворец короля Ричарда.

Королева, Беши и Бэгот.

Беши.

Вы слишком, государыня, грустите;

Прощаясь с королем, вы обещали

Прогнать тоску, снедающую жизнь,

И быть в расположеньи духа светлом.

Королева.

Для короля я это обещала,

Да и не знаю, для чего б я стала

Приветствовать такого злого гостя,

Как скорбь, сказав "прости" такому гостю,

Как милый Ричард мой. Притом гнетет

Меня печаль какая-то иная,

Которая из тайных недр судьбы

На свет еще как будто не явилась;

Дрожит душа моя, - а перед чем, -

Сама не знаю, но скорблю сильнее,

Чем при прощаньи с королем моим.

Беши.

Печаль имеет двадцать отражений;

Из них готовы каждое мы счесть

За новую печаль. Вы им не верьте!

Наш глаз, когда его туманят слезы,

Все видит вкруг себя вдвойне, втройне.

Так точно, если прямо мы посмотрим

Сквозь толстое граненое стекло, -

Мы не увидим ничего; взглянув же

Немного вкось, - мы различаем формы.

Явленье то же: косо посмотрев

На огорчивший вас отъезд супруга,

Вы больше горя видите, чем есть.

Печали ваши - это только тени

Того, чего в действительности нет,

И вам, безценной нашей королеве,

Нет основанья ни о чем скорбеть,

Как только о разлуке с вашим мужем:

Других причин не видно: если ж вы

Их видите, - то лишь обманом зренья,

Приняв за факт - игру воображенья.

Королева.

Быть может, это верно; но в душе

Я все таки убеждена в противном.

Но будь, что будет, не могу никак

Я отрешиться от тоски тяжелой, -

Такой тяжелой, что, хоть я сама

Не знаю, что, о чем и как я мыслю,

Но это что-то, как тяжелый гнет,

Беши.

Все это только мнительность, милэди.

Королева.

Но мнительность должна была б иметь

То иль иное основанье в прошлом;

Моей же грусти основанья нет,

Да и о чем скорблю, - сама не знаю:

Что я имею, тем и обладаю,

Но что оно и как его назвать, -

Я имени ему не в силах дать.

(Входит Грин).

Грин.

Да сохранит Господь всесильный Ваше

Величество! Привет мой вам, джентльмены!

Надеюсь, не успел еще король

В Ирландию отплыть?

Королева.

Как? Почему

Надежду ты такую выражаешь?

Надеяться должны мы, что отплыть

Он уж успел; он с этим так спешил,

Зачем же нам надеяться на то,

Что он отплыть доныне не собрался?

Грин.

Затем, чтоб мог король, надежда наша,

Вернуться с войском и разбить надежду

Врагов своих, которые у нас,

В стране его, нашли себе опору.

Вернулся к нам изгнанник Болингброк,

Благополучно переплывши море,

И в Равенспорге поднял он мятеж.

Королева.

Ах, Боже сохрани!

Грин.

Увы, милэди:

Все это слишком правда. Но всего

Ужаснее, что лорд Нортомберлэнд

Совместно с сыном, юным Гарри Перси,

И лорды Росс, Бьюмонд и Виллоуби,

И все друзья влиятельные с ними,

К изменнику бежали в Равенспорг.

Беши.

Но отчего ж вы их не объявили

Грин.

Мы объявили; но в ответ на это

Граф Вустер сан сложил, сломал свой жезл

И, слуг своих собрав, бежал туда же.

Королева.

Я вижу, Грин, для горя моего

Ты повивальной бабкой оказался,

А Болингброк - моей печали смутной

Ужасное дитя. Моя душа

Чудовищем свирепым разрешилась,

И вот, родив его, прибавлю я

Печаль к своей печали, горе к горю.

Беши.

Милэди, не отчаивайтесь.

Королева.

Кто же

Мне помешает в этом? Я хочу

Отчаянью предаться, гнать надежду,

Как лживого льстеца и паразита,

Который лишь задерживает смерть.

Легко бы смерть порвала узы жизни,

Надежда лживой помощью своей!

(Входит Иорк).

Грин.

Вот герцог Иорк.

Королева.

Со знаками войны

Вкруг старой головы своей. О, сколько

В глазах его тревоги! Ради Бога,

Подайте, дядя, нам благую весть.

Иорк.

Подав благия вести, оболгал бы

Свои я мысли. Все, что есть благого,

То в небесах, а мы, ведь, на земле,

Где только горе, скорби и заботы

Живут всегда. Уехал ваш супруг,

Чтоб дальния свои сберечь владенья,

А здесь пришли другие без него,

Чтоб дома он своей лишился власти.

Оставлен я, чтоб поддержать корону,

А я и сам, старик, едва держусь.

Пришел тот час, когда чревоугодье

Пришла пора, чтоб испытать друзей,

Которые ему так много льстили.

(Входит слуга).

Слуга.

Милорд, ваш сын уже в отъезде был,

Когда пришел я.

Иорк.

Вот как? Он уехал?

Пусть едут все, куда они хотят!

Вельможи все бегут, народ покамест

Молчит; боюсь, что к Гирфорду и он

В конце концов примкнет. (Слуге).

Сейчас же, малый,

Ты в Плэши поезжай, к моей сестре:

Пусть тысячу гиней пришлет скорее,

Вот перстень мой, - возьми.

Слуга.

Милорд, я вам

Забыл сказать: туда уж заезжал я,

Но... право, я не смею досказать, -

Боюсь я вашу светлость опечалить.

Иорк.

Что там еще, холоп?

Слуга.

Как я пришел, скончалась герцогиня.

Иорк.

Умилосердись, Боже! Что за масса

Ужасных бед обрушилась, вся разом,

На край несчастный наш! Что делать мне?

Я, право, был бы рад, - хотя, конечно,

Того не заслужил я, - чтоб король,

Сняв голову с плеч брата, заодно уж

Снял и мою. Отправлены ль гонцы

В Ирландию? Откуда взять нам денег?

Сестра, то-бишь, племянница, простите

Меня, прошу, - поедемте со мною! (Слуге).

А ты, приятель, поезжай в мой дом,

Достань телег и вывези оружье. (Слуга уходит).

Джентльмены, соберете-ль вы войска?

Пусть буду я не я, когда я знаю,

Как выбраться из этой кучи дел,

Которые взвалили мне на плечи.

Враги - мне оба близкие родные;

Один - мой государь: мой долг и клятва

Племянник мне: он королем обижен

И мне родство и совесть не велят

Мешать ему. Но что нибудь да нужно ж

Начать! Итак, племянница, поедем.

Джентльмены, вас прошу собрать войска

И после к нам явиться в замок Беркли.

Мне также нужно было б съездить в Плэши,

Да время не позволит. Вот разгром!

Все развалилось, все пошло вверх дном.

(Иорк и королева уходят).

Беши.

В Ирландию легко дойдут известья:

Благоприятен ветер для того;

Но как оттуда мы ответ получим?

А здесь набрать нам столько же солдат,

Как у врагов, - конечно, невозможно.

Грин.

При том же наша близость к королю

Нас приближает к ненависти злобной

Тех, кто не любит короля.

Бэгот.

Его

Не любит весь народ непостоянный:

Кто деньги с них берет, того, конечно,

Они терпеть не могут всей душой.

Беши.

Ведь, в этом короля и обвиняли.

Бэгот.

А вместе с ним и нас, когда они

Хоть чуточку способны к рассуждению.

Грин.

В Бристольский замок я хочу укрыться;

Лорд Уильтшир там уж.

Беши.

С вами еду я.

Нам трудно было-б ожидать защиты

От черни злой: они нас, как дворняжки.

Готовы будут растерзать в куски.

(Бэготу).

Вы с нами?

Бэгот.

Я в Ирландию поеду:

Спешу к его величеству. Прощайте!

Недоброе предчувствую я сердцем,

И если правду говорит оно,

То свидеться уж нам не суждено.

Беши.

Быть может, Иорк прогонит Болингброка.

Грин.

Такую-жь невозможную задачу,

Как счесть пески иль выпить океан.

Один при нем остаться согласится,

А тысяча сейчас же разбежится.

Примите же прощальный наш привет,

Быть может, навсегда.

Беши.

Я все-ж в надежде,

Что вновь мы все увидимся, как прежде.

Бэгот.

Боюсь я, что надежды этой нет.

(Уходят).

СЦЕНА III.

Пустынная местность в Глостершире.

Входят Болингброк и Нортомберлэнд, с войском.

Болингброк.

Далеко-ли, милорд, теперь до Беркли?

Нортомберлэнд.

Не знаю, право, благородный лорд.

Я здесь совсем чужой, ведь, в Глостершире.

Высокие пустынные холмы

Путь удлинняя, утомляют нас.

Но мне беседа ваша, точно сахар,

Дает усладу в трудностях пути.

Как тягостна, я думаю, дорога

От Равенспорга в Котсвольд, по которой

К вам лорды Росс и Виллоуби спешат,

Лишенные возможности приятной

Быть вместе с вами! Уверяю вас,

Что общество мне ваше облегчило

Все трудности сурового пути

Они, конечно, могут утешаться

Надеждою достичь, в конце концов,

Того же счастья, что и я: надежда

На счастье - тоже, ведь, почти что счастье:

Она их путь тяжелый сократит,

Как сократила мне его отрада

Увидеть вас и в обществе быть вашем.

Болингброк.

Не стоит, право, общество мое

(Входит Генри Перси).

Нортомберлэнд.

Я вижу, это сын мой - Гарри Перси.

Он послан братом Вустером, - откуда,

Не знаю. Здравствуй, Гарри! Что твой дядя?

Перси.

Я думал, вы мне скажете о нем.

Нортомберлэнд.

Как, разве он теперь не с королевой?

Перси.

О нет, отец: он двор совсем покинул,

Сложил с себя свой сан, сломал свой жезл

И распустил дворцовую прислугу.

Нортомберлэнд.

Зачем? Когда я с ним в последний раз

Беседовал, он был иного мненья.

Перси.

Затем, что вашу светлость объявили

Изменником. Он в Равенспорг уехал,

Чтоб Гирфорду услуги предложить,

Меня ж послал он в Беркли, чтоб разведать,

Какие силы герцог Иорк собрал

Нортомберлэнд.

А герцога ты Гирфорда забыл,

Мой мальчик?

Перси.

Нет, отец: забыть нельзя,

Чего не помним. Герцога ни разу

Я, кажется, не видел до сих пор.

Нортомберлэнд.

Ну, так узнай его: вот герцог Гирфорд.

Перси.

Мой милостивый лорд, я предлагаю

Вам все свои услуги, - что могу.

Теперь я слаб, неопытен и молод,

Но с возрастом мои созреют силы,

Чтоб более достойно вам служить.

Болингброк.

Благодарю тебя, мой милый Перси,

И знай, что счастье высшее свое

Я вижу в том, что в сердце благодарно

Лелею память о своих друзьях.

С твоей любовью верною фортуна

Тогда найдет себе вознагражденье.

Пусть заключенный сердцем договор

Рука моя скрепит своим пожатьем.

Нортомберлэнд.

Далеко ли до Беркли? Очень страшен

С своею ратью добрый старый Иорк?

Перси.

Вон там, за этой группою деревьев

Есть замок; в нем, я слышал, гарнизону

Всего лишь триста человек. Там Иорк

И лорды Беркли и Сеймур, а больше

Из знати и дворянства - никого.

(Входят Росс и Виллоуби).

Нортомберлэнд.

Вот лорды Росс и Виллоуби: в крови

Их шпоры, лица красны, как огонь.

Вы видите, как к вам они спешили!

Болингброк.

Привет вам, лорды! Вижу я, что вы

Изгнанника, изменника - любовью

Все, что имею я, - лишь благодарность

Безсильная; разбогатев, она

За преданность и труд вознаградит вас.

Росс.

Богаты мы уж тем, что видим вас.

Виллоуби.

И тем наш труд вознагражден стократно.

Болингброк.

Благодарю вас снова. Благодарность -

Единая казна у бедняка;

В младенчестве пока моя фортуна, -

Когда она немного подростет,

Щедрей я буду. Кто там к нам идет?

Нортомберлэнд.

Мне кажется, я вижу лорда Беркли.

(Входит Беркли).

Беркли.

Я прислан к вам, лорд Гирфорд.

Болингброк.

Но, милорд,

А Ланкастер; я в Англию явился,

Чтоб это имя здесь себе добыть.

Пока я этот титул не услышу

Из ваших уст, - не стану отвечать.

Беркли.

Милорд, поверьте, вовсе не хотел я

Каких нибудь вас титулов лишать.

Я прислан, как бы вы ни назывались,

К вам от лица правителя страны.

Светлейший герцог Иорк велел спросить вас,

Какая быть могла тому причина,

Что, пользуясь отъездом короля,

Явились вы, поднявши самовольно

Оружье и нарушив мир страны.

(Входит Иорк со свитою).

Болингброк.

Мне надобности нет передавать

Ответ мой через вас: светлейший герцог

Идет к нам сам.

Мой благородный дядя!

Иорк.

Что мне твое коленопреклоненье!

Покорное мне сердце покажи!

Предательски нарушил ты присягу.

Болингброк.

Но, милостивый дядя мой...

Иорк.

Прочь, прочь!

Ты должен знать, что дядя тут не дядя

И милость тут, как милость, ни при чем.

Изменнику не дядя я; а милость,

Когда исходит из немилых уст,

Свое значенье только оскверняет.

Как смели эти изгнанные ноги

Коснуться праха английской земли?

Да это что! Пройти дерзнул ты с войском

Так много миль чрез мирную страну,

Грозя войной испуганным селеньям

И ненавистным хвастаясь мечом!

Не потому-ль решился ты на это,

Ошибся ты: король остался здесь!

В моем лице, в моей груди, хранящей

Свой долг святой, могущество его!

О, еслиб был я молод, как в то время,

Когда отец твой, храбрый Гант, и я,

Прорвав ряды густые многих тысяч

Французов, Принца Черного спасли,

Отважного, как юный Марс! Тогда бы

Вот этою рукой, теперь разбитой

Параличем, сумел бы я жестоко

Тебя сейчас за дерзость наказать!

Болингброк.

Но вы скажите, милостивый дядя,

В чем прегрешил я? В чем моя вина?

Иорк.

Как в чем вина? Да что ж быть может хуже?

Мятеж бесстыдный, гнусная измена!

Ведь ты изгнанник: как же ты посмел

До истеченья срока возвратиться.

Подняв оружье против короля?

.

Когда я изгнан был, то лишь как Гирфорд,

Вернулся же, как герцог Ланкастер.

Я попрошу вас, благородный дядя,

Взгляните только беспристрастным оком

На те обиды, что я претерпел.

Вы мне отец: мне кажется, я вижу

Перед собою Ганта старика.

Что-ж, как отец, ужели вы могли бы

Снести, чтоб смели на меня смотреть,

Как на бродягу; чтоб лишили силой

Меня всех прав и отдали бы их

На мотовство негодным проходимцам?

Кто я такой? Ведь если мой кузен

Есть Англии король, то всякий знает,

Что я, тем самым, герцог Ланкастер.

У вас есть сын, Омерль, родной кузен мой;

Что, если б вы скончались прежде Ганта

И сын ваш был обижен так, как я?

Отца б себе нашел он в дяде Ганте,

И отомстил бы за его обиды!

Отсутствуя, не мог я сам принять

Имущество свое, но все ж за мною

Оно, по силе жалованных грамат,

Остаться бы должно; что ж видим мы?

Распроданы отцовские именья,

Расхищено, пропало все добро!

Что ж оставалось делать мне? К закону,

Как подданный, я обратился; но

Моих не допустили адвокатов!

Тогда я лично требовать пришел

Того, что должен получить в наследство.

Нортомберлэнд.

Конечно, герцог слишком оскорблен.

Росс.

Его права признайте, ваша светлость.

Виллоуби.

Его добром мерзавцы нажились.

Иорк.

Послушайте, что я скажу вам, лорды:

Я знаю, что племянник оскорблен,

Но разве можно действовать, как он,

Являться самому себе судьею,

Мечом себе прокладывать дорогу,

Путем неправым прав своих искать?

Мятежник он, и все вы, поощряя

Мятеж, виновны также в мятеже!

Нортомберлэнд.

Но благородный герцог нам поклялся,

Что он явился только за своим;

А потому мы также дали клятву

Помочь ему. Кто клятву ту нарушит, -

Пусть радости не знает никогда!

Иорк.

Ну ладно, ладно: я уже предвижу,

Чем кончится война. Я не могу

Вам помешать и должен в том сознаться:

Я войском слаб, все плохо вкруг меня.

Когда б я мог, тогда, - клянусь вам Богом, -

Я всех бы вас сейчас велел схватить

И вашу участь я бы предоставил

Безсилен я, то, высказав все это, -

Я остаюсь нейтральным. Ну, прощайте!

Иль, может быть, войдете в замок вы?

Там ночевать, быть может, вам угодно?

Болингброк.

Мы примем ваше приглашенье, дядя;

Но вы должны нам обещать, что вы

Отправитесь в Бристольский замок с нами.

Засели там, я слышал, Беши, Бэгот

И все единомышленники их, -

Вся эта для общественного блага, -

Которых я дал клятву истребить.

Иорк.

Быть может, с вами я туда отправлюсь,

Покамест же подумать я хочу;

Я не охотник нарушать законы.

Прошу вас в замок, - там приму вас я:

Вы не враги мне, хоть и не друзья:

Мне поздно было б вам преграды ставить:

Что сделано, того уж не поправить.

СЦЕНА IV.

Лагерь в Уэльсе.

Входят лорд Салисбери и капитан уэльского войска.

Капитан.

Милорд, мы целых десять дней здесь ждали;

С трудом своих я сдерживал солдат;

О короле ж - все никаких известий.

Теперь они расходятся. Прощайте!

Салисбери.

Еще хоть день останься, верный воин:

Вся короля надежда - на тебя!

Капитан.

Нет, мы уйдем: король, по слухам, умер.

Лавровые деревья все увяли

В стране у нас, а ночью в небесах.

Пугая звезды, блещут метеоры

И бледный месяц красен стал, как кровь.

Зловещие пророки предвещают

Нам бедствия: богатые дрожат,

Одни - боясь лишиться благ земных,

Другие - в ожиданьи благ обильных

От грабежа. Все знаменья такия

Бывают перед смертью королей

Иль перед их паденьем. Так прощайте ж!

Все земляки ушли: по мненью их

Уж Ричарда нет более в живых.

(Уходит).

Салисбери.

Твоя стремится быстро, как звезда

Падучая, с высот небесных - долу!

Твое заходит плачущее солнце,

Грозя приходом бурь, тревог и бед,

И все ведет судьба к твоей печали.