Приветствия искусств

Собрание сочинений Шиллера в переводе русских писателей. Под ред. С. А. Венгерова. Том III. С.-Пб., 1901

Новый перевод О. Н. Чюминой

Отец.

Мат.

Юноша.

Девушка.

Хор поселян.

Гений.

Семь искусств.

Пересаженное нами,

Выростай, примись корнями

В этой почве нам родной.

Увенчай трудов усилья:

Да увидим в изобилье

Бремя сладкое плодов

В вечной зелени листов.

Да цветет твоя краса,

Поднимайся в небеса!

Вслед за цветом благовонным,

Над листом твоим зеленым

Плод созреет золотой.

Перед времени теченьем,

Под грозой - незыблем стой.

Перед времени теченьем,

Под грозой - незыблем стой.

О, прими с благословеньем

Будь и ты ему хранитель,

Стад пятнистых покровитель,

Утучняющий поля!

Пребывайте с ним Дриады,

Будь ему охраной, Пан!

Властью вашей, Ореады,

Обуздайте ураган.

Будь ему охраной, Пан,

Пребывайте с ним, Дриады.

Пусть тебе, не зная бурь,

Улыбается лазурь

Вековечною красою!

Солнце, шли ему лучи,

Ты, земля, пои росою.

Солнце, шли ему лучи,

Ты, земля, пои росою.

Для усталых облегчи

Подкрепи в борьбе суровой.

Радостью насаждено,

Радуй внуков неизменно,

Будь от них благословенно,

И да будет суждено

Им плодов отведать сладость.

Радостью насаждено,

Даруй всем и жизнь и радость!

(Они составляют хоровод и пляшут под звуки оркестра, переходящие мало по малу в н23;жную мелодию, между тем как в глубине сцены появляется гений искусств в сопровождении семи богинь. Поселяне становятся по обеим сторонам. Гений искусства выступает на средину, три пластических искусства становятся по правую его руку, четыре других по левую).

В скитаниях вечных

Из года и в год.

Спешим от народа

К народу - вперед.

Приюта мы ищем себе постоянно,

В тиши благотворной

Трудясь плодотворно,

Могли б созидать.

Но где же приют нам подобный сыскать?

Светлый сонм богоподобных

Приближается сюда.

Я в смятеньи! Никогда

Я не видел им подобных.

Где слышно оружья бряцанье,

Где злобой и гневом объяты сердца,

И люди блуждают во тьме без конца --

Мы наше не длим пребыванье.

Клянем лицемерных,

Богов поносящих;

Мы ищем лишь верных,

За правду стоящих.

И прост человек --

Там рады искусства

Остаться навек,

Смятенье меня охватило,

Душа взволновалась моя;

Меня привлекает к ним тайная сила

И кажется все в них знакомо и мило.

Хотя никогда их не видела я.

Смятенье меня охватило.

Душа взволновалась моя.

Вижу я толпу людей

С просветленными чертами.

Украшающих цветами

Зелень темную ветвей.

Объясните. Что такое

Происходит здесь окрест?

Пастухи мы здешних мест,

Празднество? А в честь кого?

Королеве празднество,

Встречу мы приготовляем.

Не гнушаясь мирным краем.

Величава и светла,

В этот дом, где все убого --

Наша гостья снизошла

К нам из царского чертога.

Словно солнышко светла.

В землю дерево сажая,

Что хотели сделать вы?

Здесь пока она чужая,

И к отечеству, увы!

Рвется сердцем. Мы желаем,

Чтоб с родимым нашим краем

Так же, как пускает корни.

Деревцо в зеленом дерне --

К новой родине должна

Прирости она душою

И не быть в стране чужою?

Все ее в родимый край,

Все влечет неодолимо!

Там она в семье любимой

Детских лет узнала рай,

Нежной матери объятья,

Ласку милую сестры,

Ей охраной были братья

Там с младенческой поры.

Что же ей дадим в замену?

Назначать возможно ль цену

За подобные дары?

Победившей разстоянье?

И огонь не оскудел,

Если он дает питанье

Возникающим огням.

Что у ней осталось там

Дорогого - вне утраты.

Знала там она любовь,

Здесь ее же встретит вновь.

После мраморной палаты

Край наш бедный и простой,

Где луч солнца золотой

В синеве горит глубокой,

Гостье может ли высокой

Полюбиться?

Вам читать

В сердце светлом и прекрасном --

Не далася благодать.

Дух возвышенный не просит

Все святое для него

В эту жизнь с собой он вносит.

О, молви нам, какой сердечной связью

Избранницу к себе мы привлечем

И радостно под эту сень введем,

Чело её из роз украсив вязью?

Высокий дух не ведает изгнанья

И целый мир в себе вмещает он,

В тиши творит великия деянья

И силой их он к жизни прикреплен,

Как дерево - могучими корнями

Проникшее глубоко внутрь земли.

Любовь склонна опутать нас сетями,

Там родина, где счастье мы нашли.

О, дивный гость, которого не знаю,

Чем привязать ее к родному краю --

Оно уж найдено --

Желанное чудесное звено.

Не все для ней чужое в крае этом:

Меня она со свитою моей

Признать должна - как только перед ней,

Назвать себя, мы явимся с приветом.

Я - творчества возвышенного гений

И для искусств - источник вдохновений.

Мы всем людским творениям - венец.

Мы украшаем храмы и дворец.

Твой царский род был другом нам всегдашним;

Царица - мать державною рукой

Старается сама огонь святой

Поддерживать на алтаре домашнем.

Без нас ни в чем нет счастья полноты.

Я на Неве являюся царицей.

Великим предком призвана твоим,

Я для него воздвигла новый Рим

И северною сделала столицей.

По мановенью дивного жезла,

Вознесся он - величественно пышен.

И где в былом лишь разстилалась мгла --

Там жизнь кипит и шум веселый слышен,

И гордый флот, качаясь на волнах,

Тревожит мир в подводных глубинах.

И мне порой дарила ты вниманье.

Я - строгое искусство тех веков.

Воздвигла я героя изваянье,

Подножие которому - скала.

Еще другой я образ создала.

Он пред тобой - Победы образ славный,

Которую съумел твой брат державный

Навек к своим дружинам приковать.

Царь Александр умеет побеждать,

Победа в бой ведет его дружины.

Безжизненно все то, что мной из глины

Сотворено, а он в земле своей

Успел народ создать из дикарей.

И я тебе, о дивная! известна:

С неведомою силою дано

Мне в красках жизнь возсоздавать чудесно,

Перенося ее на полотно.

При помощи волшебного искусства,

Могу я взор обманывать и чувства,

А через них - в обман и сердце ввесть.

Дарует нам в разлуке утешенье:

Ее со мною легче перенесть.

Уз никаких, предела никакого

Нет для меня. Парю свободно я!

Орудие мое - живое слово

И царство мысли - родина моя.

Все, чем живут земля и неба своды,

Все таинства великия природы --

Открыты мне. Все ведает поэт,

И творчеству его границы нет.

Но лучшее, что знала я доселе --

Прекрасный дух, живущий в чудном теле!

Гармония божественная властью

Звучащая в напеве нежном струн --

Близка тебе. Мучительно и страстно

Томится ли порой душа - вещун --

Излить тоску возможно только в звуках

Изнемогает сердце в сладких муках,

Взволнованный, на волю рвется дух,

И повышая звуки постепенно,

Могу вознесть я к высшей красоте.

Все дивное, все то, что совершенно --

Стоит в тиши, на гордой высоте,

Но в жизни есть забавы и услады;

Мы в юности повеселиться рады

И следует отдать веселью дань,

Лишь красоты не преступая грань,

Итак веду с собой без опасенья

Веселий рой. При помощи жезла,

В лад музыке равняю я движенья,

И легкостью зефирова крыла

Я одаряю грузные тела;

Подвластны все моим безпечным чарам

И грации я обладаю даром.

Я предстою здесь Янусом двуликим,

Смеюся я и плачу заодно;

Так смешивать и в жизни суждено

С печалью - смех, забавное - севеликим.

И этой жизни ширь и глубину

Перед тобой я смело разверну,

И ознакомясь с драмой мировою,

Ты справишься с душевною борьбою:

Чей ясный взор объемлет все кругом --

Тот победил разлад в себе самом.

Наш светлый сонм божественных искусств

Готов служить усладою для чувств.

Повелевай: по твоему приказу,

Как стены Фив призвуках вещих лир,

Бездушный камень оживится сразу

И красоты тебе предстанет мир.

Под молотом смягчится мрамор твердый.

Тебя пленит гармонии волна.

Веселые ряды сомкнутся в пляске..

На полотне повеют жизнью краски.

И будет сценой жизнь отражена.

Фантазия на крыльях песнопений

Тебя умчит в обитель вдохновений.

Как семицветной радуги сиянье

Рождается от солнечных лучей --

Так семь искусств в божественном сиянье

Усладою для сердца и очей

Являются в твоей второй отчизне.

Его узором радужным заткут.

Вся жизнь - лишь сил соединенных труд.

В ноябре 1801 года в высших кругах мирного Веймара царило необычайное возбуждение: город ждал прибытия молодой пары - наследного принца Веймарского Карла Фридриха, только что женившагося на великой княгине Марии Павловне, сестре императора Александра I. Весь город готовился к торжественной встрече, только в театре не было сделано никаких приготовлений. Самому Гете, несмотря на его склонность к разным програмным произведениям на случай, ничего подходящого не приходило на ум, и заняться этим поручено было Шиллеру, который, наоборот, не считал себя способным к этому роду творчества.

Но, вопреки его ожиданиям, его единственное програмное произведение, стоившее ему совсем немного труда - он окончил его в четыре дня - оказалось весьма удачным и имело большой успех. Особенно глубокое впечатление оно произвело на молодую принцессу, которая была тронута этим тонким и благородным выражением внимания, и по словам Генриха Фосса даже расплакалась при словах (стр. 156):

Шиллер питал особые чувства к молодой принцессе. Некогда пребывание покойного отца её императора Павла I в Штутгарте дало ему возможность бежать. Его супруга, вюртембергская принцесса, придя в восторг от "Дон-Карлоса", передала автору перстень в знак признательности. Поэтому Шиллер, на которого к тому же принцесса произвела наилучшее впечатление, счел своим долгом выказать особо почтительное внимание великой княжне посредством какого либо произведения. Он думал сделать это и посредством "Димитрия" разумеется, без всякой лести. Каролина фон-Вольцоген рассказывает: "Связь нашего царствующого дома с русским была у нас, конечно, предметом частых разговоров". "Я имею очень подходящий случай, заметил как то вечером Шиллер сказать много приятного императорской семье посредством фигуры юного Романова, который играет благородную роль в "Димитрие" (он покровитель семьи свергнутого царя). - Но на другой день Шиллер сказал: "Нет, я этого не сделаю; на творении не должно быть ни пятнышка".

Так или иначе поэту не пришлось окончить свою трагедию из русской истории - и мы имеем в "Приветствии искусств" его последнее закопченное произведение. На ту, для которой оно предназначалось, оно произвело не только сильное, но и прочное и благотворное впечатление. "Лучший плод поэтическое произведение дает тогда, когда дух его переходит в жизнь. В этом убедили меня - рассказывает Каролина фон-Вольцоген слова которые через много лет (после представления "Приветствия искусств") мне пришлось услышать от принцессы Марии Павловны, уже ставшей великой герцогиней. Когда я с одобрением указала на ту легкость, с которой она, приученная с детства ни в чем не стеснять себя, согласилась на ограничения, которые великий герцог признал необходимыми, она ответила, что часто вспоминает строки (стр. 156):

"эстетического завещания", по удачному выражению Гоффмейстера просто и ясно. Крестьяне, желая создать символ той связи, которая должна соединить иноземную княжну с её новой родиной, садят в родную землю чужестранное благородное дерево - померанец.

Мы желаем говорит юноша - чтоб с родимым нашим краем породнилася она. Но сами они не в силах сделать это - и им на помощь является хор искусств, уже давно знакомый их новой повелительнице и потому способный связать её старую родину с новой.

с красноречивой характеристикой своего назначения, в которую вплетены попутные намеки на родину и предков чествуемой принцессы. В заключение искусства обещают, что

Украшая путь суровой жизни,

Его узором радужным заткут.

Стр. 154. Мать: Стад пятнистых покровитель. - Пан.

Пляшут под звуки оркестра, переходящие мало-по-малу в нежную мелодию. В подлиннике - принимающие более благородный характер" (einen edleren Stil).

Стр. 156. Гений: Перед этим пропущена ремарка:

Обращаясь к принцессе. Царица-мать державной рукою и т. д. Выше мы указывали, с каким интересом относилась к искусству жена императора Павла I.

Великим предком призвана твоим - Петром Великим.

Скульптура: Воздвигла я героя изваянье;

Стр. 158. Скульптура; Успел народ создать из дикарей. В первом издании этот стих гласил: "Он освобождает раба и делает дикаря человечным". Но Шиллер изменил его, так как эти слова "могли быть неприятны русским" (письмо к Фроману 3 апр. 1805 г.).

Гений: Повелеваю. "Повелевай". Как стены Фив при звуках вещих лир бездушный камень оживится сразу: по преданию Амфион, царь фиванский, так хорошо играл на лире, что камни двигались при звуках его игры, посредством которой он воздвиг Фиванския стены.

1. Приветствия искусств, перевод Л. Власьевской. В первых изд. Гербелевского Шиллера.

2. Перевод . В "Артисте" 1885, кн. II, и в последних изданиях Гербелевского Шиллера.

3. Перевод О. Н. Чюминой. Исполнен для настоящого издания.

325. Гений вместе с богинями выходит, и все они образуют полукруг. Богини показывают свои аттрибуты (стр. 166).