Вильгельм Телль.
Действие первое

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Вильгельм Телль. Действие первое (старая орфография)

ТРАГЕДИЯ ШИЛЛЕРА.

Перевел А. Ротчев.

МОСКВА.
В ТИПОГРАФИИ АВГУСТА СЕМЕНА,
ПРИ ИМПЕРАТОРСКОЙ МЕДИКО-ХИРУРГИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ.
1829.

ПЕЧАТАТЬ ПОЗВОЛЕНО,

с тем, чтоб по отпечатании представляемы были в Цензурный Комитет три экземпляра. Москва, Января 17 дня 1829 года.

ДЕЙСТВУЮЩИЯ ЛИЦА:

Гейслер, Ландфогт в Ури и в Швиц.

Вернер Аттингхауз, Барон.

Ульрих Фон Руденц, его племянник.

Вернер Штауфахер, Конрад Хук, Итэль Ридинг, Ганс Маурр, Георг Хол, Ульрих Шмит, Юст Вейзер, Поселяне Швица.

Вальтер Фюрст, Вильгельм Тель, Россельман, Пастор, Петерман, Куони, пастух, Верни, охотник, Руоди, рыбак, Поселяне Ури.

Арнольд Фон Мельхталь, Конрад Баумгарт, Мейер, Винкелрид, Клаус Фон Дер Флю, Бурхард, Арнольд Сева, Поселяне Унтервальда.

Пфейфер.

Кунц.

Сепи, молодой пастух.

Гертруда, жена Штауфахера.

Гедвига, жена Теля.

Берта Фон Брунен, богатая наследница.

Армгарта, Матильда, Елизавета, Гильдегарда, Поселянки.

Вальтер, Вильгельм, Дети Теля.

Фрисхард, Лейтольд, Солдаты.

Рудольф Хорас, Шталмейстер.

Иоанн Парицида, Швабской Герцог.

Штусси.

Трубачь.

Вестник.

Смотритель.

Каменьщик, работники.

Крикун.

Всадники Гейслера и Ланденберга.

Поселяне и поселянки.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ.

Высокие утесы Фирвальдштадского озера; оно составляет залив. Недалеко от берега построена хижина. Рыбак плывет в лодке; на противоположной стороне видны поля, деревни, и часть города Швица, освещенные лугами солнца. Влево возвышаются горы, увешанные облаками. Вправо и вдали снеговые горы сливаются с небосклоном.

Ranz-des-Vaches, и звон колокольчиков; несколько минут после того от продолжаются.

(Напев Ranz-des-Vaches)

Рыбак (поет в лодке).

На озере волны затихли; в объятья оно призывало.

Вот рыбарь на бреге зеленом скушает покой;

Вдруг сладкие звуки, как отзыв свирели,

Как песни отрадные жителей рая, к нему долетели,

И рыбарь проснулся. Вот голос раздался: "Ты мой!

"Тебя я в забвеньи на бреге застала,

"И в хладные волны влеку за собой!... и

Пастух (на горе).

(Вариации Ranz-des-Vaches)

Простите вы горы, златимые солнца лучами!

Вот лето проходит, и скоро мои разбредутся стада.

Но только земля уберется цветами,

Лишь песни проснутся, ручьи заиграют струями,

Мы сноса на горы, мы снова сюда!

Простите вы горы, златимые солнца лучами!

Охотник (появляется на вершине горы).

(Другия вариации Ranz-des-Vachts).

Чу! гром покатился, утес задрожал;

Отважный охотник проходит межь скал,

Идет, не трепещет,

По снежным полям,

Где лето не блещет

Отрадой очам!

Здесь море тумана легло под стопами,

Сокрыты жилища людей облаками;

Но только грядою

Завеса слетит,

На миг под собою,

Он мир зеленеющий зрит!

Картина переменяется; глухой шум раздается в горах; тучи нависли, и порой блестит молния. Руоди, рыбак, выходит из хижины; Верни, охотник, идет с горы; Куони, пастух, несет молоко; Сени, мальчик его, за ним.

Руоди.

Скорей, скорей, приваливай-же лодку:

Гроза близка! Ты слышишь как грохочет:

А вихрь между утесов так и свищет!

Гроза висит: она нас скоро сыщет!

Куони.

Вот дождь. Смогири, как жадно овцы рвут

Траву, пес валяется и роет!

Верни.

Да, рыба так и плещет: быть грозе.

Куони (к мальчику).

          Не разбрелось-бы стадо, Сепи, слушай.

Сепи.

Не ошибусь: чу! Лизин колокольчик.

Куони.

Так наши все: она в последних ходит.

Руоди.

Да, хорошо у вас звенит все стадо.

Верни.

Отменный скот. Весь твой? Не так-ли, друг?

Куони.

Э, нет! Где нам! Весь этот скот господский.

Руоди.

Смотри, какой ошейник пребогатый!

Куони.

Она ведет все стадо, а сними

Ошейник, есть не станет.

Руоди.

Шутишь, друг!

В ней нет ума.

Верни.

Ты говори! Нет: есть!

Мы все стрелки ведь это дело знаем:

Одна стоит, и разом веешь подаст,

Когда стрелок подходит.

Руоди (пастуху).

Ты домой?

Куони.

Пора пасти на Альпах ужь проходит.

Верни.

Счастливого возврата!

Куони.

И тебе!

Ведь не всегда ваш брат с вершины Альп

Приходит в дом.

Руоди.

Кто это там бежит?

Верни.

Баумгарт.

Конрад Баумгарт (бросается к ним).

Скорей! где лодка, ради Бога!

Руоди.

Куда, куда?

Баумгарт.

Скорее отвяжите...

Спасите жизнь!

Куони.

Верни.

Кто гонится?

Баумгарт (рыбаку.)

Они за мной по след,

Ландфогтовы рейтары, скачут, я

Погиб, когда они меня догонят!

Руоди.

Скажи: за чем-же за тобой погоня?

Баумгарт.

Сперва спаси, а после все скажу.

Верни.

Ты весь в крови!

Баумгарт.

Тот Россбергский судья...

Куони.

Он за тобой в погоне...

Баумгарт,

Он не страшен...

Я умертвил его.

Все (отступают).

Как! что ты сделал Î

Баумгарт.

Отмстил за честь мою, за честь жены...

Куони.

На честь твою он покушался?

Баумгарт.

Бог --

И топор ему преградой стали!

Верни.

Ты топором его убил?

Куони.

Скажи

Нам все, пока челнок отвяжет.

Баумгарт.

-- Я

Рубил дрова в лесу, как вдруг жена,

В отчаяньи, бежит ко мне; она

Сказала, что судья у нас, что ей

Он приказал себе готовить баню,

Потом хотел он ей нанесть безчестье;

Она ушла, в лесу меня сыскала;

Тотчас бегу: его увидел в бане,

И - топором его я разрубил!

Верни.

И хорошо! Тебя винить не льзя.

Куони.

Баумгарт! по делу ты ему воздал,

Давно народ ужь был пред ним в долгу.

.

Узнали все о том; за мной погоня --

Но говоря - уходит время... Боже!...

(Гром).

Куони.

Скорее, друг, перевези его.

Руоди.

Никак нельзя! Сбирается гроза!

Баумгарт.

Великий Бог! мгновенье мне погибель!

Куони (рыбаку).

Да попытай-же с Богом; мы должны

Всем помогать: быть может с нами тоже.

(Буря и гром усиливаются).

Руоди.

Ты видишь - ли, как озеро взыграло;

Где-жь силы взять против валов и бури?

Баумгарт (падает на колени).

Спаси вас Бог, как вы меня спасали!

Верни.

Рыбак! спаси: идет о жизни дело!

Куони.

Семейства он отец!

Руоди.

И у меня,

Смотрите, как бушует буря: волны,

Так и крушит, как будто с дна воротит.

Я-бы желал его спасти, но сами

Вы видите: не льзя!

Баумгарт.

И так погиб!

А берег тот в моих глазах... мой голос

Там слышен... вот у берега челнок..

А я один, без помощи, оставлен!...

Куони.

Кто это к нам подходит?

Верни.

Вильгельм Тель!

Тель.

Кто этот муж, о помощи молящий?

Куони.

За честь свою он поразил судью

Россбергского; за ним рейтары гонят;

Он рыбака молил, чтобы его

Перевести, но бури тот страшится.

Руоди.

Вот, у него весло в руках бывало;

Пусть скажет он: возможно-ль переехать!

(Удары грома; буря сильнее.)

Тель.

Муж честный о себе последнем мыслит;

В путь с Богом, я спаси его.

Руоди.

Да, на сухой земли судить легко!

Вот лодка и весло: попробуй сам!

Тель.

Волна, поверь, затихнет, а ландфогт

Неумолим! Спаси его!

Пастух и Охотник.

Спаси!...

Руоди.

Пусть будет он мне братом, будет сыном,

Спасти не льзя. Сегодня Симеон

С Иудою, и озеру не стихнуть.

Тель.

Пустая речь нас к делу не ведет

   Его спасти пора. Ты отвечай:

Поедешь с ним?..

Руоди.

Нет, не поеду верно!

Тель.

Так с Богом-же! Давай свою ладью;

Длань слабую хочу я испытать.

Руоди.

О, смелый Тель!...

Верни.

Баумгарт.

Спаситель мой, мой ангел избавитель!

Тель.

Тебя спасу от злобного ландфогта;

От бури нас Иной спасет; но лучше

Всевышнему предать себя, чем людям!

(Пастуху)

Мой друг, утешь жену, когда погибну;

Я сделал то, чего не мог не сделать.

(Вскакивает в лодку)

Куони (рыбаку)

Ну, лоцман ты! На что решился он,

Подумать ты о том боится?

Руоди.

Да,

Немногие решились-бы на то!...

Во всех горах другого не найдешь.

Куони (взойдя на утес).

Отчалили. Господь им будет в помощь!

Как их челнок волнами колыхает!

Куони (на берегу).

Их залило! Пропали! Вот опять!...

Сепи.

Ландфогтовы рейтары скачут!

Куони.

Боже!

Его спасти давно-бы должно! Вот они!

(Толпа всадников).

Первый.

Убийца где?

Второй.

Он здесь прошел! За чем

Вы спрятали его?

Куони и Руоди.

Кого нам прятать?

Первый.

Кой чорт! Что там?..

Верни (с вершины).

Скорей скачите!

Вам нужен тот челнок?

Второй.

Ушел проклятый!

Первый.
(к пастуху и рыбаку)

          Вы помогли ему, вам казнь за то!

Руби и жги!

(Уходят)

Сепи (убегает)

Мои ягнята!

Куони (за ним)

Горе!

Мои стада!

Верни.

Злодей!

Руоди (ломая руки).

Всевышний!

Когда придет страны сей избавитель!

(Уходит)

СЦЕНА II.

Действие в Штейне возле дома Шmayфахера. У большой дороги, близь моста, растет липа.

ВЕРНЕР, ШТАУФАХЕР, ПФЕЙФЕР (сходят разговаривая).

Пфейфер.

Да, Господин Штауфахер, говорю:

Австрийцам вы не присягайте; крепко

Держитесь вы на старые Прага;

(Жмет ему дружески руку и хочет уйдти).

Штауфахер.

Постойте-ка; жена придет: вы в Швице

Мой гость, а я в Люцерне ваш! Ведь так?

Пфейфер.

Сегодня-б мне до Герсау добраться.

С терпением сносите оскорбленья

От дерзости и жадности ландфогта.

Надейтеся на перемену; скоро

На наш престол другой взойдет властитель.

Но Австрии вы передайтесь раз --

И будете у ней всегда во власти.

(Уходит. Штауфахер, задумавшись, садится на скамью под липою. Гертруда подходит к нему, и долго на него смотрит).

Гертруда.

Мой друг, что так задумчив? А тебя

Не узнаю. Давно ты все молчишь;

Печаль лежит на сердце. Мне во всем

Доверься ты: делись со мной печалью.

(Штауфахер безмолвно протягивает ей руку)

Благословен твой труд, и полон дом;

Твои стада и кони, в светлой шерсти,

Счастливо с гор пришли; как будто замок

Твой дом стоит, и лес в нем покой,

Бревно к бревну: от чистых окон, он

И светел и красив, и весь щитами

Расписан: в них премудрые ученья,

И путник всяк остановясь читает,

И смыслу их дивится.

Штауфахер.

Дом красив;

Но, друг, под ним неверно основанье.

Гертруда.

Что хочешь ты сказать?

Штауфахер.

Под этой липой,

Недавно, я сидел, как ныне, глядя

На конченный мой дом; вдруг ландфогт

Из Кюснахта, со всадниками, едет.

Глядит; я встал, к нему пошел на встречу --

Ведь правит он здесь именем верховным --

"Чей это дом?" спросил он злобно (сам

Давно ужь знал). Я тотчас отвечал:

Принадлежит он Королю, и вам,

Потом ужь мне. Он грозно: "Я властитель

Страны, и не хочу, чтоб земледелец.

Так строился, и жид-бы господином! "

Сказав сие, с угрозой, ускакал;

Остался след печали на душе:

Я думаю об этой злобной речи!

Гертруда.

Супруг! прими совет чистосердечный.

Не я-ли дочь Иберга? В нем известны

И мудрый дух и опытность! Бывало,

Мы все сидим за пряжей, а вкруг нас

Старейшины народа; там они

Судили о постановленьях древних,

И думали о родине, а я

О чем мудрец заботится, того,

Поверь, всегда желает добрый. Я

В моей груди слова их сохраняла;

Так мне внимай. Смотри! давно и знала

Твою печаль. Тебе вредить Ландфогт

Всегда готов: тебя он ненавидит,

За то, что ты ему преградой стал

В намереньи поработить народ.

Меж тем как мы за древния права,

Как предки, все упорны? Так-ли, Верни?..

Штауфахер.

Так! Геслер на меня за это в злобе.

Гертруда.

Завидует, что ты живешь свободно,

На собственном наследии: его

Он не имел. Свой дом ты получил

От Короля: ты можешь показать

Его, как князь свои владенья. Ты

Знаешь лишь Верховного Владыку,

Так мудрено-ль, что ненависти оком

На счастие честных людей глядит!

Он погубить тебя клялся давно:

Ты сохранен. Уже-ли ждать в терпеньи

Когда падет той воли исполненье?

Нет! зрение разумному дано!

Как быть?

Штауфахер.

Гертруда.

Внимай моим советам. Знаешь,

Как за корысть и злобу ненавистен

Ландфогт; так верь, что в Ури, в Унтерсальде,

Устали все несть тягостное иго:

Что Гейслер здесь, то страшный Танденберг

За озером! Ведь лодки нет оттуда,

Чтоб не было известья о насильи!

И хорошо, когда-б собравшись, вы

Взошли в совет, как сбросить это иго.

Надеюсь я, Господь вас не оставит,

Ведь есть друзья, которым-бы ты мог

Открыть свое намеренье и душу?

Штауфахер.

Да многих я там знаю, много сильных

Вассалов мне друзья: могу им верить.

(Встает)

Жена! в груди ты разбудила бурю!

Каким лучем ты осветила дух!

О чем себе я думать запретил

Ты быстро то произносила в слух!...

Обдумай свой совет! И брани пыл

И звук мечей зовешь ты на поля!

Нам, пастырям, идти в кровавый бой!

И с тем, кому покорна вся земля!

Тогда над сей злосчастною страной

Их воины, все кары истощая,

Как судии, грозой на бунт возстав!

          Мечем лишат народ последних прав,

И протекут пожары разливая.

.

И вы владеть привыкли топором,

А смелым Бог защита!

Штауфахер.

О жена!

Безжалостный и грозный бич война!

          Он и стада, и пастыря карает!

Гертруда.

Покорен будь Всевышней воле; но

Свободный дух не терпит оскорбленья!

Штауфахер.

Смотри! наш дом тебе так мил: его

Не пощадят и выжгут в основаньи!

Гертруда.

Когда-б к нему мое лежало сердце --

Моей рукой его-бы я сожгла!

Штауфахер.

По пощадят младенца в колыбели!

Гертруда.

Невинности покров на небесах!

Штауфахер.

Мы умереть умеем в битве; вас

Какая ждет судьба?

Гертруда.

Последний выбор --

И слабому открыт: с вершины моста

Один скачек и - я свободна буду!

Штауфахер.

Кто эту грудь держать в объятьях может,

Тот за стада, за кров иди на бой...

Тому ничто все силы Королей!

Сей час иду я в Ури: там живет

Друг Вальтер Фюрст; он думает как я.

Там я сыщу и Литингауза: он

Рождением высок, но край родной

Он любит; все права ему священны.

Прощай! меж тем, как я не буду дома,

          Хозяйство ты старайся весть исправно;

Чтобы готов был путнику приют;

Доволен был твоею благостыней.

Всегда открыт мой дом: он на дороге;

Всем путникам мой кров гостеприимный.

(Между тем как они, удаляются, Тель и Баумгарт идут на авансцену)

Тель (Баумгарту).

Здесь нечего страшиться; в этот дом

Взойди: живет Штауфахер в нем; всегда

Несчастным он защитник; да смотри:

Вот он и сам идет. Ступай за мной.

(Идут к нему. Сцена переменяется).

СЦЕНА III.

Площадь Альторфская. На возвышении, в глубине театра, строится крепость. Строение можно уже различить: отдаленная гость кончена; спереди поставлены подмостки; работники на подмостках, и над ними на высокой, крыше кровельщик. Все в движении.

СМОТРИТЕЛЬ, КАМЕНЬЩИК, РАБОТНИКИ.

Смотритель (грозит палкой работникам).

Не отдыхать! пора! скорей носите камни,

Известку; ну! когда Ландфогт приедет,

Чтоб дело он усидел. - Что-же вы

Тащитеся как черепахи? Это

Вы ношею зовете! Чтож не вдвое?

Вам что-нибудь украсть-бы от работы.

Первый работник.

Ах! на свою тюрьму носить каменья.

Нам тяжело!

Смотритель.

Что, что ты заворчал?...

Негодные! вы годны пасть коров,

И лень свою разгуливать в горах.

Старик (садится).

Нет, мне не в мочь!

Смотритель.

Старик! скорей к работе.

Первый работник.

Знать Бога нет, что старика работой

Ты завалил!

Каминьщик и работники.

Ужь Бог тебе судья!

.

Я делаю, что мне велят; молчите!

Второй работник.

Смотритель! как ты называешь крепость?

Смотритель.

Ее зовут Темница Ури; вы

Все сложите в ней головы свои.

Работники.

Как ты сказал? Темница Ури?

Смотритель.

Что-жь?

Смеетесь вы?

Работники.

Ведь вам пришла-же мысль

В один шалаш запрятать Ури.

Первый работник.

Да!

Посмотрим! Чтоб сравнять с пригорком Ури,

Нагородишь проточин надо много.

(Смотритель уходит с глубину театраJ.

.

Я в озеро мой молоток заброшу,

За то, что он стучал по сим стенам.

(Тель и Шmayфахер.)

Штауфахер.

Как дожил я до зрелища такого!

Каменьщик.

Здесь не совсем нам безопасно: дальше!

Штауфахер.

А разве я не в стороне свободной?

Каменьщик.

О, если-бы под башнею темницу

Вы видели! Да, петушиный крик

Услышит там не вдруг, кого запрячут!

Штауфахер.

О Боже!

Каменьщик.

Рвы и стены как на вечность!

Тель.

Воздвигнули все руки, так оне-же

Разрушат все! Свободы твердь воздвигнул

Для нас Господь! ..

(Слышен барабан; приносят на шесте шляпу; крикун. Толпятся женщины и дети).

Первый работник.

Что значит барабан?

Каменьщик.

А шляпа что? Что это за потеха?

Крикун.

Слушай, слушай! во имя Короля!

Работники.

Послушаем!

Крикун.

Вы видите здесь шляпу:

Она должна на высочайшей мачте

Висеть. Ландфогт велел, чтоб как ему,

Равно и ей, всяк почесть воздавал;

Чтоб преклонять пред ней колена, и

С открытыми глазами проходить.

Король чрез то узнает всех покорных;

Имуществом и жизнью.

(Народ смеется; бьют в барабан; крикун удаляется).

Первый работник.

Что за чудо

Задумал наш Ландфогт? Ну, как хотеть,

Чтоб кланялись все шляпе? Кто слыхал?

Каменьщик.

Как преклонять колена перед шляпой?

Смеется он над честными людьми.

Первый работник.

Пускай была-б корона Короля,

А то видал такия на Австрийцах,

Которым мы должны давать присягу.

Каменьщик.

Смотрите-ка: Австрийская она!

Да нам они хотят раскинуть сети.

.

Взять на себя безчестье, кто захочет?

Каменьщик.

Пойдем; мы у других совета спросим.

Тель

          Вот слышали? Простите, Вернер!

Штауфахер.

Тель!

Куда? за чем спешишь отсюда?

Тель.

Дома

Малютки ждут...

Штауфахер.

Моя душа полна:

Все высказать стремится!

Тель.

Верь, слова

Не облегчат души убитой!

Штауфахер.

К делу

Нас приведут они.

Тель.

Одно теперь:

Терпенье и покорность!

Штауфахер.

Как терпеть,

Когда сносить нет сил?

Тель.

Тираны страшны,

Когда им власть лежит не твердо. Если

И в пристани ладьи спешат укрыться,

А вихрь летит, безвредный, по земле!

И так, живи спокойно всякий: мирный

Легко найдет повсюду мир.

Штауфахер.

И ты

Так думаешь?

Тель.

He раздражай змеи,

He узвит. Устанут наконец,

Повсюду мир ненарушимый сидя.

Штауфахер.

Мы много-мы могли свершить, став вместе.

Тель.

Когда ладью расколет, одному

Спасшись легко.

Штауфахер.

И о беде всеобщей

Так говоришь?

Тель.

На собственные силы

Надейся ты.

Штауфахер.

Когда они стекутся вместе.

Тель.

Сильный

Всегда один.

Штауфахер.

За родину, Вильгельм,

Не вступишься, когда она возстанет?

Тель (подает ему руку).

Видал, как Тель бросается на помощь

Упавшему с горы ягненку; как-же

Оставит он друзей своих! Но все,

Что залегло в сердцах, не знаю я.

Будь скрыто! Тель обдумывать не станет;

Когда-же вам нужна рука моя,

Вошь вам она, и - Тель за вами грянет!

(Расходятся в разные стороны; вдруг слышен крик у подмосток).

Каменьщик (прибегает).

Что сделалось?

Первый работник.

Наш кровельщик!

(Берта; за нею женщины).

Берта.

Скорее, помогите!

Вот золото!

(Бросает ожерелье)

Каменьщик.

Все золото! Легко

Платиться им; но чем заплатишь ты

За отнятых мужей у скорбных жен,

И за детей отнятых у отцов?

Чем заплатить за разлитое зло

На сей земле? Мы все свободны были,

Но мы пришли, и - зло распространили!

Берта (смотрителю возвращающемуся).

Он жив!

(Смотритель даст знак, что нет).

О, будь проклятье над глазами

Живущих здесь! О, проклятые стены!...

()

СЦЕНА IV.

Дом Вальтера Фюрста.

ВАЛЬТЕР ФЮРСТ и АРМАНД МЕЛЬХТАЛЬ входят с разных сторон.

Мельхталь.

Эй, Вальтер Фюрст!

Вальтер Фюрст.

Застигнуть могут нас;

          Со всех стороны шпионы.

Мельхтал.

В Унтервальде

Не знаете-ль... что сделалось с отцом?

Нет! не могу я, не узнав о нем,

Сидеть здесь. Что-жь я сделал, чтоб убийцей

Мне прятаться? Я дерзского раба

Ландфогтова ударил по рукам,

За то, чтоб он не уводил быков

При мне, в моих глазах.

Вальтер Фюрст.

Его Лапдфогт послал; он твой начальник;

Ты инноваш; с терпеньем наказанье

Сноси.

Мельхталь.

Как! Мне сносить, чтобы безстыдный

Мне говорил: "Когда ты хочешь есть,

Сам в плуг впрягись." Мне в сердце нож ударил,

Как подошел он выпрягать волов,

Которые так глухо заревели

И уперлись в него рогами, будто знали,

Что наносил он мне обиду. Тут

Взбесился я, и начал бишь его.

Вальтер Фюрст.

Где юности насилие сносить,

Когда и мы едва крепишься можем!

Мельхталь.

Я об отце скорблю; один остался,

Вез помощи, я от него далеко.

Ландфогт его не терпит, и за то,

Они его начнут теснить, а кто

Заступится? Ужь будь со мной что будет,

А я иду...

Вальтер Фюрст.

Нет! Подожди из Вальда вести.

Что это там? Стучат! Скорее спрячься!

Тебя найдет Ландберга гнев и в Ури:

Тираны все дают друг другу руки.

Мельхталь.

Они пример нам подают!

Вальтер Фюрст.

Уйди!

Я позову тебя опять. Несчастный!

Как высказать, что здесь подозреваю!

Кто там стучит? Как стукнут, жду несчастья.

Везде обман, везде насилье ходит;

Железными запорами дома

Придется запирать.

(Отворяет дверь, и удивленный отступает, увидя Вернера Штауфахера).

Кого я вижу?

Гость дорогой! Порога моего

Tie преступал честнейший человек.

Вас милости прошу! Какой судьбой

У нас? За чем?

Штауфахер (берет его руку).

За прежними годами,

За древнею Швейцарией пришел.

Вальтер Фюрст.

Все это в вас. Штауфахера увидя,

Как будто-бы и сердце отошло.

Садитесь-ка. Здорова-ли Гертруда,

Дочь мудрая мудрейшого Иберга?

Все путники; которые проходят

В Италию, гостеприимный кров

Штауфахера согласно превозносят.

Из Флулена теперь, там на дороге,

Заметили-ль вы новость?

Штауфахер.

Увидел я мудреное строенье.

Вальтер Фюрст.

О, друг, взглянул - и понял все!

Штауфахер.

Мы никогда тюрьмы здесь не видали;

У нас кладут одне могилы камнем.

Вальтер Фюрст.

То вольности могила! Имя кстати...

Штауфахер.

Нет, Вальтер Фюрст, не стану я скрывать,

За чем пришел: меня тревожат думы;

Под кровом я оставил угнетенье,

Здесь нахожу его: сносить нет сил,

Что сносим мы, не зря конца тиранству!

Швейцария всегда была свободна,

И мы, с тех пор, как пастухи узнали

Вершины гор, злодейств таких не зрели.

Вальтер Фюрст.

Владычество такое безпримерно!

Протекшия лета, сам говорит,

Что силы нет сносить такое бремя...

Штауфахер.

Да, многое видает Унтервальд,

Что вопиет о мщеньи. Волфентис

Хотел нанесть безчестье Баумгарту --

И топором тот разрубил его!

Вальтер Фюрст.

Баумгарт! Но он всегда так смирен был?

Спасен-ли он?...

Штауфахер.

Его Вильгельм избавил

От гибели, а я сокрыл в утесах.

Ах! он еще ужаснейшее дело

Мне возвестил! кровь застывает в жилах...

Вальтер Фюрст.

Скажи-же, что?...

Штауфахер.

В Мельхтаде, там, где в Керн

Его слова народ высоко ценит.

Вальтер Фюрст.

Как мне его не знать. Ну, что-же с ним?

Штауфахер.

Ландберг велел, за малую вину,

Отнять волов у Гейнрихова сына,

А тот раба ударил, и сокрылся.

Вальтер Фюрст (с величайшим нетерпением)

, А что-жь отец? Что сделалось с отцом?

Штауфахер.

Ландберг послал тотчас к отцу за сыном;

Когда-же тот сказал, под страшной клятвой,

          Что он его убежища не знает,

Ландберг велел представить палачей...

Вальтер Фюрст (стремительно хочет отвлечь его на другую сторону).

Довольно, и ни слова!

Штауфахер

Закричал:

"Твой сын ушел, но ты в руке моей!

Скорей его на землю растянуть,

И выколоть глаза железом!"

Вальтер Фюрст.

Боже!

Мельхталь (бросается).

          Ты говоришь: ему в глаза железом?

Штауфахер (к Вальтеру Фюрсту с удивлением).

Кто это?

Мельхталь (судорожно хватает его).

Ах! в глаза. Скажите!

Штауфахер.

Кто он?

(Вальтер Фюрст подает ему знаки).

То сын его! О, правосудный Боже!

Мельхталь.

Вальтер Фюрст.

Скрепись, умей переносить беды

Мельхталь.

И за меня, за бешенство мое...

И так ослеп! совсем ослеп! совсем!

Штауфахер.

Да, я сказал: из глаз источник света

Ужь вылился, он не увидит солнца.

Вальтер Фюрст.

Щади его страданье.

Мельхталь.

Никогда!

(Покрывает глаза руками; молчание. Потом обращается то к тому, то к другому, заливаясь слезами)

О дар Небес! тобой живёт созданье.

С любовию былинка ищет света.

А он один во мраке неразсветном,

He узрит он зеленые луга,

Ни блеск цветов его не изумит!

Ничтожна смерть - но горе жить не видя.

Я не слепец, но зрением с отцем

Я не могу делится, не могу

Я перелить и капли из потока

Блестящого, в котором тонут взоры.

Штауфахер,

Увы! Не уменьшишь твое страданье

Мне должно. Нет! Ландфохт похитил всё

У старика едва остался посох,

Чтобы слепец и рубищем покрытый,

Он мог всходишь чужих домов ступени,

Мельхталь.

У старика один остался посох!

Лишен всего, и даже света дня,

Который есть у всех!... Не говори

Никто, чтобы здесь оставался я...

О горе мне! Я жизнь мою хранил --

А не твою. Отец залогом был

Для варваров. Теперь прочь мысль о жизни!...

Дышу одним кровавым воздаяньем!

У Ландфогта, родительския очи

Просишь назад! "Отдай, иль у клевретов

Я вырву их! Что жизнь, лишь бы в груди

Ландфогтовой я мщенье погасил!

(Хочет уйдти).

Вальтер Фюрст.

Остановись! Куда ты? В замке Сарнском

Над яростью безсильной посмеется!

Мельхталь.

Хотя-б он жил на ледяном Шрекхорне,

На облаках Юнгфрау на веки скрывших,

К нему найду я путь - толпа бесстрашных

Таких, как я, и разгромим твердыни!

Когда ж никто за мною не пойдёт;

Когда страшась за хижины и стадо,

Преклонитесь ярма под лютый гнет:

И созову на горы пастухов,

И там они под вольным неба кровом,

Где дух наш чист, услышат весть беды.

(к Вальтеру Фюрсту).

Взрастает зло, ужели на вершине

Нам ждать его!

Мельхталь.

Чего страшишься ныне,

Когда уже не безопасно око!

Давно-ли мы не знаем обороны?

Иль тетива нам стала непокорна?

Иль не тяжел на взмахе стал топор?

На грозный час дана защита всем!

Олень бежит: но утомленный стаей,

Он стал и псам грозит рогами;

Коза стрелка заманивает к бездне;

И смирный вол - он раб домашний, долго

Несёт ярмо: но раздражен, к врагу

Бросается и гордо в воздух мечет.

Вальтер Фюрст.

О если-бы все думали, как мы:

Тогда могли-б мы многое свершить.

.

Когда сзовет нас Ури, Унтервальд

Поможет нам - старинного союза

Не разорвет и Шпиц.

Мельхталь.

Есть в Унтервальде

И у меня друзья, и жизнь и кровь

Они прольют, когда узрят опору.

О, праотцы страны родной! меж вами

Я юноша и в опытности слабой!

Мне должно-бы молчать в совете вашем.

Пусть молод я, но речь мою внемли!

Во мне не кровь играет молодая:

Отчаянье зовет меня, оно

Разжалобит сердца утесов. Вы,

Отцы семейств, хотите вы сынов,

Защитников белеющих власов

От дерзости тирана! Не чуждайтесь

Всеобщих бед, хотя и ваши кроны

И сами вы насилья не видали,

Но верьте мне: тирана мечь равно

Отяготел над всеми! Вы стремитесь

Владычество Австрийцев свергнуть; верьте,

И мои отец виновен в том - Вы все

Преступники равно, и ждет вас казнь!

Штауфахер (к Вальтеру Фюрсту).

Решись и я готов идти во след.

Вальтер Фюрст.

Желал-бы знать, что мыслит Вернер: он

Везде друзей имеет, силен он.

Мельхталь.

А кто в горах сильнее вас?

К вам весь народ доверенность имеет.

Чьи имяна почетней ваших здесь?

Вы праотцев наследье в чести

Умножили. За чем их ждать - и мы

Всё совершим! Будь мы в стране одни:

Поддержим мы всегда свои права.

.

Но граждане не делит наших бед.

Еще поток разлившийся в долине

Вершины гор не залил; все за нас

Они пойдут, когда возьмем оружье.

Вальтер Фюрст.

Посредник будь меж Австрией и нами

Мы-б возвратить права свои могли.

Но нас гнетёт наш властелин,

Верховный наш судья Так будь Всевышний

Защитник наш, и собственные длани!

Сбирайте вы толпу по Швицу, в Ури;

Я соберу людей: но в Унтервальд

Кого пошлем?

Мельхталь.

Меня! Кому-же ближе...

Вальтер Фюрст.

Не соглашусь: ты гость мой, за тебя

В ответе я!

Мельхталь.

Я знаю все тропы в горах;

Друзей найду, они меня сокроют.

Штауфахер.

Пусть с Господом идет! Там нет измены!

Там ненависть сильна к тирану.

А Баумгарта пошлем мы в Унтервальд,

Чтоб собирал друзей.

Мельхтал.

Но как-же весть

Друг другу мы дадим, чтоб подозренье

Не возбудить?

Штауфахер.

Да, в Бруне или в Трибе

На пристани мы собираться можем.

Вальтер Фюрст.

Мы действовать открыто не должны.

Вот мой совет: есть к озеру на лево,

          Когда идем на Брунен, дуг в лесу:

Меж пастухов слывет он Рутли.

(Мельхталю).

Возьми ладью и поспешай из Швица.

А мы туда, тропинкой неизвестной,

Как ляжет ночь, сберемся для совета.

Чтоб каждый вел толпу людей

Решительных, и с помощию Бога

Мы примемся за дело!

Штауфахер.

Хорошо!

Соединясь, друг другу дали руки,

На жизнь и смерть: так съединим

Мы три страны на век!

Вальтер Фюрст и .

На жизнь и смерть!

(В молчании соединяют руки).

Мельхталь.

О, мой отец! не узришь день священный;

На высотах костер воспламененный

Провозвестит о нем везде; когда

Мы разгромим тирановы твердыни,

И весть тебе Швейцарец принесет!

На миг узришь ты вольности восход!