| Автор: | Эмар Г., год: 1858 |
| Категории: | Роман, Приключения |
ГЛАВА XVIII. Эусебио
Белые, недостаточно знакомые с хитростями индейцев, наверное, потеряли бы след команчей благодаря предосторожностям, принятым их вождем. Но все эти предосторожности ничего не значили для Чистого Сердца и Весельчака.
Они ни разу не сбились с дороги.
Все эти повороты, зигзаги, следы привалов на таких местах, где индейцы на самом деле не останавливались, нисколько не обманули их.
Кроме того, было еще одно очень благоприятное для них обстоятельство.
Читатель уже знает, что ищейка, с шеи которой Весельчак снял записку, убежала тотчас же после того, как очутилась на свободе. Она спешила к своему хозяину Эусебио.
Эти следы собаки служили путеводной нитью для наших друзей, и они без всяких затруднений ехали за команчами, которым и в голову не приходило, что враги гонятся за ними.
Каждый вечер Чистое Сердце делал привал на том самом месте, где накануне останавливался на ночлег Орлиная Голова. Охотники ехали так быстро, что расстояние между ними и индейцами было не больше нескольких миль. Они бы, конечно, могли и догнать их; но по некоторым причинам Чистое Сердце решил еще некоторое время следовать за ними.
Проведя ночь на лужайке, на берегу ручья, охотники собирались тронуться в путь. Лошади их были уже оседланы, а сами они наскоро закусывали стоя, чтобы не терять времени.
И вдруг Чистое Сердце, молчавший все утро, обратился к своему товарищу.
-- Присядем на минуту, -- сказал он. -- Нам некуда торопиться. Орлиная Голова уже, наверное, соединился с отрядом своих воинов.
-- Ты прав, -- отвечал Весельчак, растянувшись на траве. -- Мы можем поговорить.
-- И как мне не пришло в голову, что у этих проклятых команчей есть подкрепление? Не можем же мы вдвоем завладеть лагерем в пятьсот человек.
-- Конечно, -- спокойно отвечал Весельчак. -- Их слишком много. Но все-таки, если хочешь, мы можем попробовать. Кто знает? Может быть, нам и удастся.
-- Нет, спасибо, -- сказал, улыбаясь, Чистое Сердце. -- Я знаю, что из этого не выйдет никакого толку.
-- Ну как хочешь.
-- Нам остается только одно: мы должны прибегнуть к хитрости.
-- Так будем хитрить. Я к твоим услугам.
-- Ведь, кажется, наши западни стоят недалеко отсюда?
-- Черт возьми! -- воскликнул Весельчак. -- Конечно, так, -- в поселении бобров. До него не больше полумили.
-- Совершенно согласен с тобой и буду помогать тебе всем, чем могу.
-- Так слушай же: завтра, рано утром, отправляйся к Черному Лосю и попроси его от моего имени собрать как можно больше белых охотников и трапперов.
-- Хорошо.
-- В это время я поеду в лагерь команчей и предложу выкуп за мать. Если же они откажут мне, мы попытаемся освободить ее силой. Посмотрим, что выйдет из этого. Может быть, двадцать лучших стрелков прерий и справятся с пятьюстами этих разбойников и грабителей!
-- А если они возьмут тебя в плен?
-- В таком случае, я пришлю ищейку в пещеру около реки. Если она вернется одна, ты поймешь, что это значит, и примешься за дело.
Весельчак покачал головой.
-- Нет, я не согласен, -- сказал он.
-- Как, не согласен?! -- воскликнул Чистое Сердце.
-- Конечно, так. Правда, сравнительно с тобой, таким умным и смелым, я ничего не стою. Но у меня есть одно несомненное достоинство: я всей душой предан тебе.
-- Нисколько не сомневаюсь в этом, мой друг. Я знаю, что ты любишь меня, как брат.
-- И ты хочешь, чтобы я покинул тебя, чтобы я позволил тебе броситься в волчью пасть? Впрочем, такое сравнение унизительно для волков: индейцы гораздо кровожаднее и безжалостнее их! Повторяю тебе, что я не согласен. Я никогда не прощу себе, если с тобой случится несчастье.
-- Сделай милость, объяснись, Весельчак! -- нетерпеливо сказал Чистое Сердце. -- Клянусь честью, тебя невозможно понять!
-- Изволь, -- отвечал канадец. -- Я не обладаю ни особенным умом, ни красноречием, но у меня есть здравый смысл и верный взгляд, когда дело касается тех, кого я люблю. А с тех пор как умер мой отец, у меня нет никого на свете ближе и дороже тебя.
-- Говори, мой друг, -- сказал Чистое Сердце, -- и прости мне мою раздражительность.
-- Ты знаешь, -- начал Весельчак, -- что во всех прериях у нас нет врагов беспощаднее и опаснее команчей. По какой-то роковой случайности мы до сих пор бились исключительно только с ними. А так как им ни разу не удалось одержать над нами верх, то они ненавидят нас и эта ненависть еще усилилась в последнее время. Ты ранил вождя команчей в руку, вместо того, чтобы убить его, и он никогда не простит тебе твоего великодушия. На его месте, я чувствовал бы то же самое и потому нисколько не обвиняю его.
-- К делу! К делу! -- прервал его Чистое Сердце.
-- А дело состоит в том, что Орлиная Голова готов на все, лишь бы получить твой скальп. Значит, если ты решишься пойти к нему в лагерь, он воспользуется удобным случаем и сведет с тобою счеты.
-- Ты забываешь, что моя мать у него в руках? Не могу же я не сделать попытки к ее освобождению.
-- Но ведь он не знает, что ты сын его пленницы, -- возразил Весельчак. -- Индейцы вообще очень хорошо обращаются с белыми женщинами. Ты сам знаешь это.
-- И так как никто не пойдет докладывать Орлиной Голове, что ты приходишься сыном его пленнице, то тебе нечего особенно беспокоиться за нее. Она в такой же безопасности в лагере краснокожих, как если бы была на площади в Квебеке. Значит, тебе совсем незачем рисковать жизнью. Соберем людей, будем следить за команчами и при первом удобном случае нападем на них и освободим твою мать. По-моему, это очень благоразумный план. Как тебе кажется?
-- Мне кажется, мой друг, -- сказал Чистое Сердце, крепко пожимая ему руку, -- что нет на свете человека лучше тебя, что твой совет превосходен и я последую ему.
-- Браво! -- воскликнул Весельчак. -- Вот это дело!
-- А теперь, -- сказал, вставая, Чистое Сердце.
-- А теперь?..
-- Мы сядем на лошадей, осторожно объедем индейский лагерь, скроем получше наши следы и отправимся к Черному Лосю. Он, конечно, употребит все силы, чтобы помочь нам.
-- Отлично! -- ответил Весельчак и вскочил на лошадь.
Охотники объехали вокруг лагеря команчей, до которого, судя по дыму, поднимавшемуся от костров, было не больше двух миль, и направились к жилищу Черного Лося.
Чистое Сердце немного успокоился. Весельчак прав: его матери не грозит ровно никакой опасности. Индейцы всегда обращаются хорошо со своими пленницами. Друзья ехали уже час, весело болтая и смеясь, как вдруг ищейки с громким радостным лаем бросились вперед.
-- Что это с ними? -- сказал Чистое Сердце. -- Они как будто почуяли друга.
-- Что же мудреного? Должно быть, Черный Лось идет в нашу сторону.
-- Может быть, -- задумчиво проговорил Чистое Сердце.
Охотники продолжали ехать дальше.
Через несколько минут они увидели какого-то всадника, мчавшегося к ним во весь опор. Собаки лаяли и прыгали около его лошади.
-- Это не Черный Лось! -- воскликнул Весельчак.
-- Нет, это Эусебио. Что это значит? Он один. Не случилось ли чего с моей матерью?
-- Едем скорее! -- крикнул Весельчак и, пришпорив лошадь, понесся вперед.
Встревоженный товарищ последовал за ним.
Три всадника съехались.
-- Беда! Беда! -- закричал Эусебио.
-- Ваша мать... Ваша мать, дон Рафаэль...
-- Ну? Да говорите же!
-- О Господи! -- воскликнул старик. -- Теперь уже слишком поздно.
-- Да в чем же, наконец, дело? Ради Бога, скорее! Вы только мучите меня!
Эусебио с отчаянием взглянул на него.
-- Успокойтесь, дон Рафаэль, -- сказал он. -- Будьте мужчиной!
-- О Боже! Какое же ужасное известие привезли вы мне?
-- Ваша мать в плену у Орлиной Головы.
-- Знаю.
-- Если сегодня же утром вы не отдадитесь в руки вождя команчей, то...
-- Ну?
-- Она будет сожжена заживо!
Чистое Сердце дико вскрикнул.
Он пошатнулся и, наверное, упал бы, если бы товарищ не поддержал его.
-- Вы говорите, что она должна умереть сегодня? -- спросил Весельчак.
-- Да.
-- Значит, время еще есть?
-- Увы! -- Пытка должна была начаться с восходом солнца. А теперь - взгляните! -- и он с отчаянием указал на небо.
-- О, я спасу мою мать! -- воскликнул Чистое Сердце. Он пригнулся к шее лошади и помчался во весь опор.
Остальные последовали за ним.
-- Ну, поедем, -- отвечал Чистое Сердце, вонзая шпоры в окровавленные бока своей лошади.
Было что-то страшное и дикое в этой безумной скачке. Всадники были бледны, глаза их сверкали, зубы были стиснуты. Они неслись все трое в ряд, перепрыгивая через ручьи и рытвины, преодолевая все преграды и понукая своих лошадей, которые и без того летели как ветер и были покрыты потом и кровью.
-- О Боже, Боже! -- шептал Чистое Сердце. -- Спаси мою мать!