Жизнь и сочинения Тобиаса Смоллетта
(Старая орфография)

Фамилiя Смоллеттъ съ давнихъ поръ имела своимъ местопребыванiемъ графство Домбартонское въ Шотландiи, и многiе изъ членовъ ея съ честiю служили своему отечеству. Одинъ изъ Смоллеттовъ въ 1588 году отличился при истребленiи Испанской Армады и взорвалъ на воздухъ корабль, на которомъ находилась казна всего флота; дедъ нашего героя, Сэръ Джемсъ Смоллеттъ во время революцiи 1688 года присоединился къ Шотландскимъ патрiотамъ, былъ избранъ членомъ Шотландскаго Парламента, а въ последствiи однимъ изъ депутатовъ, которымъ поручено было составить актъ о соединенiи Шотландiи съ Англiею. Согласно господствовавшему въ то время обычаю, воспитывать молодыхъ людей хорошихъ фамилiй на материке Европы, Сэръ Джемсъ отправилъ четырехъ сыновей своихъ въ Лейденскiй университетъ; по окончанiи воспитанiя, старшiй поступилъ въ военную службу, второй и третiй сыновья посвятили себя судебной части, а меньшой Аргибальдъ, отецъ нашего писателя, не смотря на замечательныя способности и познанiя, не избралъ для себя никакого рода занятiй, много путешествовалъ и сделался лишь светскимъ человекомъ. По возвращенiи въ отечество, не взирая на весьма стесненное положенiе своихъ финансовъ, Аргибальдъ женился, безъ согласiя своего отца, на миссъ Коннингамъ, девушке замечательной своимъ изящнымъ вкусомъ и остроумiемъ, но къ несчастiю очень скудно одаренной темъ металломъ, который многими ценится выше всехъ достоинствъ ума и сердца. Юной чете пришлось бы плохо, если бы Сэръ Джемсъ не простилъ непослушанiе сына, не отдалъ ему въ пожизненное владенiе своего дома и фермы Догурнъ, находившихся не далеко отъ фамильнаго поместья, на берегу реки Ливенъ. Аргибальдъ не долго наслаждался семейнымъ счастiемъ, - онъ скоро умеръ, оставивъ вдову свою, двухъ сыновей и дочь на попеченiе отца своего. Сэръ Джемсъ назначилъ пожизненную пенсiю невестке, старшаго сына определилъ въ военную службу, а меньшаго Тобiаса отправилъ въ Домбартонъ, чтобы дать ему классическое воспитанiе.

Тобiасъ Смоллеттъ родился въ 1721 году въ поместье Дигурнъ, въ земле реки Ливенъ, близъ романическаго озера Ломондскаго и живописныя места, посреди которыхъ онъ провелъ первые годы своей жизни, имели столь сильное влiянiе на его воображенiе, что эти раннiя впечатленiя живо сохранились въего памяти въ теченiе всей его жизни, такъ что въ предсмертномъ романе своемъ "Гомфри Клинкеръ", онъ съ особеннымъ чувствомъ описываетъ места, окружающiя озеро Ломондское. Эта живописная природа способствовала къ развитiю въ Смоллетте врожденнаго поэтическаго таланта, и, принимая въ соображенiе немногiя стихотворенiя имъ написанныя, все бiографы его единогласно утверждаютъ, что если бы обстоятельства жизни не помешали Смоллетту предаться своему поэтическому вдохновенiю, то онъ, конечно, сталъ бы наравне съ знаменитейшими англiйскими поэтами.

Во время пребыванiя въ Домбартоне, Смоллеттъ обнаружилъ необыкновенно быстрые способности, и вскоре, для довершенiя своего воспитанiя, былъ переведенъ въ Гласговъ, где познакомился съ несколькими студентами медицины и решился, согласно желанiю своихъ родственниковъ, избрать медицинское поприще и поступить въ ученики къ известному тогда медику Гордину. Но здесь сталъ уже проявляться нетерпеливый, безпокойный характеръ Смоллетта; ему скоро надоела избранная имъ дорога, требующая постоянныхъ занятiй и неутомимаго терпенiя, и ужасавшая его своимъ единообразiемъ; онъ захотелъ поступить въ военную службу, но встретилъ непоколебимое сопротивленiе со стороны своего деда. Принужденный покориться необходимости, Смоллеттъ продолжалъ учиться; но въ тоже время успевалъ участвовать во всехъ шалостяхъ молодости и осмеивать въ остроумныхъ эпиграммахъ и сатирахъ какъ молодыхъ своихъ товарищей, такъ и ученыхъ профессоровъ и мирныхъ Гласговскихъ гражданъ, доставлявшихъ обильную пищу его необыкновенной наблюдательности. Хотя его сатирическiя и иногда даже дерзкiя выходки часто задевали за живое многiя лица, пользовавшiяся всеобщимъ уваженiемъ, и навлекали негодованiе на молодаго и беззаботнаго студента, но вскоре все убедились, что насмешки его происходили вовсе не отъ злаго сердца или отъ желанiя делать непрiятности, и потому мало по малу все привыкли къ его выходкамъ. Самъ важный наставникъ его, докторъ Гординъ, подвергавшiйся даже чаще другихъ его эпиграммамъ, не только не считалъ за то Смолетта негодяемъ, но, напротивъ, при всехъ удобныхъ случаяхъ выхвалялъ доброе сердце и быстрыя способности своего шаловливаго ученика.

которая, не смотря на то, что была первымъ литературнымъ произведенiемъ неопытнаго юноши, имеетъ весьма много достоинствъ и при томъ нравится, по причине той непритворной восторженности, которою она проникнута.

Около этого времени, скончался дедъ его, Сэръ Джемсъ Смоллеттъ, не сделавши передъ смертiю никакихъ распоряженiй въ пользу детей своего меньшаго сына, и потому, окончивъ курсъ своего ученiя, нашъ молодой медикъ решился на девятнадцатомъ году своего возраста оставить Шотландiю и пробивать себе дорогу въ Лондонъ; вместо рекомендательныхъ писемъ, онъ взялъ съ собою свою трагедiю, не зная еще какое поприще предоставитъ ему судьба, по главнымъ богатствомъ его были: обогащенный довольно обширными познанiями умъ, ничемъ ненарушимая веселость, пылкое воображенiе и чрезвычайно привлекательныя наружность и обращенiе.

По прибытiи въ Лондонъ, Смоллеттъ былъ представленъ лорду Литтльтону, который обещалъ ему свое покровительство и чреЗъ посредство котораго онъ надеялся поставить на сцену свою трагедiю. Въ самомъ деле, директоры театра Гаррикъ и Леси, въ начале наговорили молодому автору много любезностей, которыя имъ ничего не стоили, а между темъ, при его пылкомъ воображенiи, подали ему поводъ надеяться на несомненный успехъ. Черезъ несколько времени ему объявили, что трагедiя его поставлена на сцену быть не можетъ; а покровитель его, самъ занимавшiйся несколько литературою, указалъ можетъ быть и слишкомъ жестко, на недостатки его произведенiя. Этого было довольно, чтобы привести пылкаго Смоллетта, никакъ неожидавшаго подобной развязки, въ совершенное изступленiе; онъ прервалъ все сношенiя съ лордомъ Литтльтономъ, и отмстилъ за сделанныя его самолюбiю оскорбленiя, выставивъ его въ лице смешного педанта Скрага, въ романе своемъ "Перегрейнъ Пиккль".

Потерявъ такимъ образомъ всякую надежду на успехъ на литературномъ поприще, Смоллеттъ охотно принялъ предложенное ему друзьями его место младшаго доктора на линейномъ корабле и въ 1741 году участвовалъ въ несчастной экспедицiи противъ Картахены, подъ начальствомъ адмирала Вернона и генерала Вентвортса. Смоллеттъ съ свойственною ему быстротою и наблюдательностью умелъ воспользоваться своимъ временнымъ пребыванiемъ въ морской службе и успелъ усвоить все морскiе термины, равно какъ понять въ совершенстве характеръ англiйскихъ моряковъ, такъ-что ни одинъ изъ современныхъ ему романистовъ не могъ соперничать съ нимъ въ изображенiи морскихъ офицеровъ и матросовъ; все эти лица въ романахъ его списаны съ натуры со всеми ихъ добрыми и худыми качествами, и это много способствовало огромному успеху его произведенiй. Верный своему нетерпеливому характеру, Смоллеттъ, ознакомясь съ морскою жизнью, вскоре почувствовалъ къ ней отвращенiе и воспользовался возвращенiемъ эскадры въ Ямайку, чтобъ остаться на этомъ острове, где страстно влюбился въ миссъ Лисселль. Не удивительно, что Смоллеттъ своею непритворною любовью, прiятнымъ и до крайности разнообразнымъ умомъ и привлекательною пылкостью своего характера скоро успелъ внушить въ сердце этой девушки совершенную взаимность; но, увы! когда же истинная любовь не встречала на пути своемъ препятствiй! При всей молодости и неопытности своей наши любовники поняли, что женитьба, при тогдашнемъ положенiи ихъ финансовъ, была бы совершеннымъ безумiемъ. Действительно, все состоянiе миссъ Лисселль заключалось въ процессе, по которому она могла получить около 3,000 фунтовъ стерлинговъ; что же касается до Тобiаса, то онъ смело могъ сказать про свои сокровища, какъ Юлiй Цесарь, "omnia porto", но это все заключалось въ его молодости, веселости и способностяхъ, что, конечно, уже само по себе есть большое богатство, но, къ несчастiю, не оценивается на звонкую монету. Итакъ, молодые люди условились, чтобъ Смоллеттъ отправился опять въ Англiю и всеми силами старался добиться тамъ известности и средствъ къ существованiю, и чтобъ миссъ Анна, принявъ все меры къ успешному окончанiю своего процесса, прiехала въ Лондонъ по полученiи отъ него известiя о счастливой перемене его обстоятельствъ, потому что оба они ни мало не сомневались въ скоромъ достиженiи Смоллеттомъ славы и богатства. Нельзя не сознаться, что все эти распоряженiя были сделаны съ отменнымъ благоразумiемъ, но и въ этомъ случае вполне подтвердилась поговорка: человекъ предполагаетъ, а Богъ располагаетъ. Прибывъ въ Лондонъ, Смоллеттъ нашелъ все умы въ броженiи но причине полученныхъ известiй о страшныхъ опустошенiяхъ и жестокостяхъ, которымъ подверглись шотландскiе горцы, принявшiе сторону Стюартовъ, после совершеннаго разбитiя ихъ герцогомъ Кумберлендскимъ при Коллосчае. Любовь къ родине, живое воспоминанiе о дикой прелести местъ, среди которыхъ протекли дни его детства, врожденное рыцарское благородство, побуждавшее его во всю жизнь вступаться за угнетенныхъ, все способствовало къ возбужденiю въ душе Смоллетта глубочайшей горести и страшнаго негодованiя, когда онъ услышалъ о неистовствахъ въ Шотландiи англiйскихъ солдатъ, которымъ, какъ говорили, потакалъ ихъ полководецъ. Негодованiе это излилось стремительнымъ потокомъ въ оде "Слезы Шотландiи". Хотя Смоллетъ вовсе не принадлежалъ по своимъ политическимъ правиламъ къ партiи стюартистовъ или яковистовъ, но чувство благороднаго негодованiя на опустошителей несчастной страны, горячая любовь къ отчизне въ этой оде такъ возвышенны и неподдельны, что лучшiе англiйскiе критики ставятъ ее единогласно наравне съ лучшими лирическими произведенiями своей литературы. Несмотря на предостереженiя друзей своихъ, Смоллеттъ не только не старался скрыться отъ опасности за сочиненiе этихъ стиховъ подъ псевдонимомъ, по, напротивъ, везде громогласно объявлялъ себя защитникомъ угнетенной Шотландiи. Жертвуя постоянно разсчетами благоразумiя порывамъ своего сердца и воображенiя, Смоллеттъ, такъ много нуждавшiйся въ прокровительстве и опоре, но увлеченный ненавистью противъ опустошителей своей отчизны, изъ ревностнаго приверженца Гановерскаго Дома сделался неутомимымъ противникомъ министровъ Георга II, открыто и смело обвинялъ ихъ въ корыстолюбiи, нарушенiи закона и безчеловечiи, и конечно сделался бы жертвою своей пылкости, если бы не спасла его молодость и тогдашняя его незначительность въ политическомъ отношенiи.

"Советъ", по образцу классическихъ сатиръ Попа, а именно, въ форме разговора между поэтомъ и его другомъ. Въ этой сатире авторъ немилосердно выставляетъ все пороки тогдашней англiйской аристократiи и безстрашно нападаетъ на людей, пользовавшихся въ то время самымъ большимъ влiянiемъ. Все убежденiя друзей и знакомыхъ не могли заставить Смоллетта искать у кого бы то ни было покровительства и стараться покорностью и лестью проложить себе дорогу. Непринятiе на сцену написанной имъ оперы "Альцестъ" еще более раздражило поэта и вскоре появилась другая его сатира "Упрекъ"; въ ней онъ обличаетъ преимущественно злоупотребленiя по разнымъ отраслямъ государственнаго управленiя и съ особенною едкостью осмеиваетъ тогдашнее жалкое положенiе англiйской армiи, которая въ самомъ деле представляла сатирику обильную пищу.

Не дождавшись слишкомъ медленно подвигавшагося къ нему богатства и даже окончанiя процесса своей невесты, Смоллеттъ вызвалъ ее изъ Ямайки и женился на ней въ Лондоне въ 1747 году; въ надежде на будущiя блага молодые супруги поселялись въ огромной столице и обзавелись домомъ вовсе не по своему состоянiю; безконечный процессъ наконецъ окончился, по судебныя издержки и долги поглотили большую часть денегъ, на которыхъ основывались главныя ихъ надежды. Стесненному положенiю Смоллетта публика обязана за то, что онъ по необходимости долженъ былъ опять приняться за перо и въ 1748 году издалъ въ светъ знаменитый романъ свой "Родерикъ Рандомъ". Романъ этотъ формою своею и содержанiемъ близко подходитъ къ Жиль-Блазу, но по своимъ достоинствамъ никакъ не можетъ быть поставленъ ниже своего образца; въ похожденiяхъ Равдома и даже въ некоторыхъ чертахъ его характера есть много сходства съ жизнью самого автора и многiя действующiя лица романа списаны съ натуры.

Огромный успехъ этого романа побудилъ Смоллетта напечатать свою отвергнутую трагедiю, которая немедленно была поставлена на сцену, разыграна съ большимъ успехомъ и доставила автору значительныя выгоды; въ предисловiи къ трагедiи Смоллеттъ горько жалуется на директоровъ театра, отказавшихъ ему въ прiеме его пьесы, не съ откровенностью и быстротою, которая была ему самому свойственна, и которую онъ желалъ находить въ другихъ; впрочемъ впоследствiи времени онъ доказалъ, что не быть злопамятенъ и охотно сознался въ излишней своей опрометчивости.

Еще после возвращенiя изъ Вестъ-Индiи Смоллеттъ началъ заниматься медицинскою практикою, но не имелъ большаго успеха по причине своего нетерпеливаго характера и неуменья сообразоваться съ слабостями и причудами своихъ пацiентовъ; онъ никогда не могъ заставить себя съ важностью выслушивать разсказы о воображаемыхъ страданiяхъ какой нибудь светской барыни и съ непоколебимымъ хладнокровiемъ прописывать рецепты для прiемовъ подслащенной воды и хлебныхъ пилюль.

Въ 1750 году Тобiасъ предпринялъ путешествiе въ Парижъ, въ сопровожденiи друга своего ученаго доктора Мура, и собралъ много новыхъ матерiаловъ для своего сатирическаго пера. При всемъ светломъ уме своемъ, Смоллеттъ не могъ однако отбросить свойственнаго всемъ его соотечественникамъ предубежденiя противъ Францiи и Французовъ, и потому онъ постоянно былъ несправедливъ къ этой нацiи; притомъ же онъ никогда не могъ прiобрести способность съ легкостью объясняться по Французски, что составляло неодолимое препятствiе къ более тесному знакомству съ Французскимъ обществомъ и съ истиннымъ народнымъ характеромъ.

"Перегрейнъ Пиккль", который кажется былъ напечатанъ имъ во время пребыванiя въ Париже. Этотъ романъ былъ принятъ публикою такъ горячо, что два изданiя его были въ чрезвычайно короткое время раскуплены въ Англiи и въ Ирландiи, несмотря на усилiе книгопродавцевъ, старавшихся препятствовать продаже этой книги, изданной авторомъ на собственный счетъ. Эта проделка опять раздосадовала Смоллетта и очъ выставилъ на судъ публики все происки своихъ тайныхъ враговъ; нельзя не сожалеть, что Смоллеттъ прибегнулъ къ этому средству: лучшимъ мщенiемъ его былъ безпримерный успехъ его произведенiя, переведеннаго вскоре и на Французскiй языкъ. Онъ самъ потомъ почувствовалъ, что увлекся всегдашнею своею пылкостью и нетерпенiемъ и въ предисловiи къ новому изданiю "Пиккля" откровенно въ томъ сознался и даже выкинулъ изъ романа многiя места, наполненныя едкими выходками противъ разныхъ лицъ. Въ литературномъ отношенiи "Перегрейнъ Пиккль" стоитъ выше "Родерика Рандома"; слогъ более обработанъ, характеры тщательнее обрисованы, но въ последнемъ более истинной простоты и неподдельной природы. Успеху "Пиккля" много способствовали вклеенные въ романе, безъ всякой собственно связи съ общею питью разсказа, записки знатной дамы, которыя теперь потеряли всякой интересъ и по справедливости считаются самымъ скучнымъ и излишнимъ местомъ въ романе, но тогда представляли необыкновенную для всехъ занимательность, потому что это не что иное какъ истинныя похожденiя знаменитой въ то время своею красотою и интригами лэди Вэнъ. Въ "Перегрейне Пиккле" Смоллетту удалось въ лице героини романа изобразить одинъ изъ самыхъ удачныхъ женскихъ характеровъ, хотя въ прочихъ его романахъ женскiя лица довольно слабы; что же касается до героя, то, несмотря на все его недостатки, проступки и заблужденiя, видно постоянно, что все это происходитъ отъ воспитанiя, обстоятельствъ а пылкаго необузданнаго характера, но что душа его имеетъ много прекраснаго и всегда стремится къ неопределенной, но благородной цели.

Около этого времени Смоллеттъ совершенно отказался отъ медицинскаго поприща и поселился въ Чельси, где могъ пользоваться более чистымъ воздухомъ и большимъ досугомъ, а вместе съ темъ близость отъ Лондона доставляла ему возможность поддерживать сношенiя съ своими литературными друзьями; онъ очень подружился съ докторомъ Армстронгомъ и съ знаменитымъ Уильксомъ (Wilkes), и прiобрелъ ту высокую степень въ литературе и то уваженiе, на которыя давали ему полное право его дарованiя. Съ этого времени не заметно уже въ сочиненiяхъ его прежней горечи и обидчивости и самъ онъ старается мало по малу изгладить следы прежнихъ своихъ выходокъ противъ своихъ враговъ, большею частью вовсе не бывшихъ его врагами.

Въ 1754 году появились въ светъ "Похожденiя Фердинанда Графа Фатсома" и ни одно изъ сочиненiй его не возбуждало столь разногласныхъ сужденiй со стороны критиковъ; одни изъ нихъ выставляютъ достоинства этого романа и хотя допускаютъ, что герой романа человекъ совершенно безнравственный, но настаиваютъ на томъ, что пороки выставлены въ немъ не для подражанiя, а для порицанiя; другiе же замечаютъ, что, хотя Фердинандъ, это соединенiе всехъ самыхъ гнусныхъ пороковъ, и встречаетъ наконецъ достойное себе наказанiе, но темъ не менее разсказъ всехъ его подвиговъ можетъ людямъ добродетельнымъ внушать лишь отвращенiе, а людей слабыхъ и порочныхъ какъ бы руководить на поприще разврата и преступленiй. Такимъ разноречащимъ сужденiямъ подвергаются постоянно писатели изображающiе современные имъ нравы. Какъ бы то ни было, и въ этомъ романе проявляются все достоинства сатирическаго проницательнаго ума автора, но вместе съ темъ надо сознаться, что приключенiя героя описаны уже слишкомъ яркими и густыми красками.

Вскоре после изданiя этого романа Смоллеттъ принялся за переводъ Донъ-Кихота, который и издалъ въ 1755 году; характеръ Смоллетта не допустилъ его быть вернымъ переводчикомъ и хотя переводъ его имелъ большой успехъ и долго предпочитался другимъ более вернымъ переводамъ, но испанецъ Донъ Кихотъ и его верный оруженосецъ являются въ англiйскомъ переводе чистейшими англичанами; все разговоры, проникнутые у Сервантеса испанскою важностью и величавостью, - у Смоллетта блещутъ свойственною его собственнымъ героямъ веселостью; однимъ словомъ можно сказать, что это не переводъ Допъ-Кихота, а переделка его на англiйскiй ладъ съ сохраненiемъ действующихъ лицъ.

себя матери какъ недавно прiехавшаго изъ Вестъ-Иидiи господина, знакомаго съ ея сыномъ; онъ принялъ чрезвычайно важный, вовсе не свойственный ему видъ и успелъ было уже обмануть старушку, не видавшую своего сына уже десять летъ, если бы могъ немного долее выдержать принятую роль, но минутная улыбка мелькнула на его лице и этого было довольно. Улыбка Смоллетта была такъ особенна, такъ гармонировала съ лицомъ его, что мать его, после десятилетней разлуки, тотчасъ же узнала сына и бросилась обнимать его.

"Критическiй Обзоръ", издаваемаго въ духе Торiевъ. Принявъ это предложенiе, Смоллеттъ, следуя заведенному порядку, объявилъ публике отъ имени всехъ своихъ сотрудниковъ, что журналъ этотъ будетъ постоянно руководиться чувствами совершенной справедливости и будетъ отличаться всевозможною снисходительностью даже къ произведенiямъ самыхъ посредственныхъ писателей. Но увы! какой издатель журнала не обещаетъ этого, но многiе ли одерживаютъ свои обещанiя. Смоллеттъ, никогда не могшiй похвалиться умеренностью и хладнокровiемъ, не могшiй никогда удержаться отъ искушенiя - осмеять слабости и недостатки ближняго или воздержаться отъ решительнаго и резкаго ответа на нападенiя противниковъ, - никакъ не въ состоянiи былъ действовать по предположенной программе; въ самомъ деле вскоре "Критическiй Обзоръ", своими резкими критическими статьями возстановилъ противъ себя целый легiонъ авторовъ, самолюбiе которыхъ было уязвлено, и бедному Смоллетту, которому приписывали самью остроумные и вместе съ темъ самыя строгiя статьи "Обзора", пришлось или защищать свои статьи, или доказывать, что онъ не имелъ участiя въ обидныхъ для авторовъ нападкахъ. Такимъ образомъ, онъ принужденъ былъ написать къ автору "Клариссы Гарловъ" Ричардсону письмо, въ которомъ всеми силами доказываетъ, что приписываемый ему невыгодный отзывъ о сочиненiяхъ этого романиста былъ помещенъ въ "Критическомъ Обзоре" безъ всякаго съ его стороны участiя.

Занятiя по этому перiодическому изданiю не отвлекали Смоллетта отъ другихъ литературныхъ трудовъ: онъ составилъ "Сборникъ истинныхъ и занимательныхъ путешествiи" (Compendium of aultentei and entertainins Voyages), и поместилъ въ немъ разсказъ о Картахенской экспедицiи, въ которой, какъ мы видели, самъ онъ принималъ участiе; этотъ "Сборникъ" имелъ весьма большой и заслуженный успехъ, потому что англiйской публике впервые представлялся разсказъ путешествiй легкiй, драматическiй и верный, тогда какъ все прежде появлявшiяся сочиненiя этого рода отличались напыщеннымъ и тяжелымъ слогомъ и чрезвычайно запутаннымъ изложенiемъ фактовъ. Вследъ за окончанiемъ этого труда Смоллеттъ написалъ комедiю "Отплата или моряки Старой Англiи" (Reprisal or the tars of Old England) и, съ помощью Гаррика, съ которымъ онъ вполне уже примирился, поставилъ ее на сцену. Эта комедiя принесла автору значительные денежные выгоды и пользовалась довольно большимъ успехомъ. Между темъ, не переставая трудиться для "Критическаго Обзора" и продолжая ломать копья съ своими литературными противниками, Смоллеттъ, съ необыкновенною и одному ему свойственною деятельностью, успелъ въ теченiе четырнадцати месяцевъ изготовить къ печати "Исторiю Англiи отъ нашествiя Юлiя Цезаря до Ахенскаго мира въ 1748 году", изданную въ 1758 году въ четырехъ томахъ. Принимая въ уваженiе огромность труда и точность, равно какъ и изящество изложенiя, трудно поверить, какъ могло у него достать силъ къ составленiю этой "Исторiи" въ столь невероятно короткое время! Первое изданiе вскоре было раскуплено, а второе, продаваемое отдельными тетрадями, имело еще более быстрый сбытъ; эта встревожило издателей другихъ историческихъ сочиненiй, которые прибегли къ политическимъ врагамъ Смоллетта, и тутъ-то посыпались на него со всехъ сторонъ обвиненiя въ приверженности къ Стюартамъ, въ скрытномъ доброжелательстве къ папизму, въ переменчивости политическихъ мненiй, не говоря уже о жестокихъ хулахъ, которымъ подверглась несчастная "Исторiя". Хотя Смоллеттъ, не теряя бодрости, храбро и неутомимо отражалъ все эти нападенiя, оправдывался въ обвиненiяхъ, защищалъ свое творенiе, но эта безпрерывная, горячая борьба более и более истощала его здоровье и делала его более и более раздражительнымъ.

Около этого времени адмиралъ Нольсъ (Knowles) затеялъ процессъ съ Смоллеттомъ за то, что въ "Критическомъ Обзоре" осмеяли изданную имъ статью въ защиту командира Рогфортской экспедицiи сэра Джона Морданта. Смоллеттъ предложилъ адмиралу выборъ оружiя и какое ему угодно удовлетворенiе, но Нольсъ предпочелъ сражаться судебнымъ порядкомъ и несчастный нашъ юмористъ былъ приговоренъ къ уплате ста фунтовъ стерлинговъ пени и къ трехъ-месячному заключенiю въ тюрьме. Во время этого заключенiя известность Смоллетта и уваженiе къ его огромнымъ дарованiямъ возрасли до высшей степени и онъ въ тюрьме почти безпрерывно былъ окруженъ своими многочисленными друзьями. Подобно Сервантесу, писавшему также въ тюрьме большую часть похожденiй своего безсмертнаго "Рыцаря Ламанчскаго", Смоллеттъ въ заключенiи написалъ "Похожденiя сэръ Ланселота Гривса", содержанiемъ своимъ очень близко подходящiя къ произведенiю испанскаго романиста; главную канву этихъ похожденiй составляютъ отличительныя черты изъ жизни товарищей его заключенiя и, несмотря на несколько шероховатый слогъ, романъ этотъ, благодаря остроумной веселости и верности характеровъ действующихъ лицъ, чрезвычайно занимётеленъ и забавенъ. Въ это же время онъ участвовалъ въ изданiи "Всемiрной Исторiи", принявъ на себя исторiю Францiи, Германiи и Италiи, а въ следъ за темъ издалъ продолженiе своей "Исторiи Англiи". Последнiй трудъ навлекъ на него наиболее неудовольствiй и весьма умножилъ и безъ того страшные ряды враговъ его; желая быть историкомъ безпристрастнымъ, любя непритворно свое отечество и будучи неспособенъ превратнымъ образомъ оценивать действiя современниковъ, Смоллеттъ возбудилъ противъ себя негодованiе всехъ почти политическихъ партiй, потому что въ своей исторiи не защищалъ ни одной исключительно, но, не страшась гнева и мщенiя людей могущественныхъ, онъ съ твердостью выставилъ все ошибки и проступки ихъ, а въ то же время съ всегдашнимъ благородствомъ отдалъ полную справедливость дарованiямъ и заслугамъ какъ друзей своихъ, такъ и техъ, которые считались литературными и политическими противниками его. Въ письмахъ Смоллетта къ разнымъ лицамъ видно, однако же, что безпрерывное ратоборство утомило его, и здоровье его, никогда не отличавшееся особенною крепостью, совершенно разстроилось. Это и не могло быть иначе: какое здоровье могло бы устоять противъ геркулесовскихъ трудовъ Смоллетта, противъ безпрестанныхъ нападенiй враговъ его; особенно же если принять въ соображенiе, съ какою горячностью принималъ онъ все къ сердцу, какъ пылко защищалъ то, что почиталъ справедливымъ и какъ неумолимо преследовалъ все то, что казалось ему достойнымъ порицанiя. Счастливы те, которые могутъ съ ненарушимымъ хладнокровiемъ взирать на все ихъ окружающее и думать только о своемъ спокойствiи и о своихъ же выгодахъ! Смоллеттъ былъ не изъ ихъ числа.

воспитатель короля и любимецъ вдовствующей королевы лордъ Бютъ былъ назначенъ въ 1762 году первымъ лордомъ Казначейства и составилъ министерство совершенно покорное его воле. Но англичане не могли забыть, что Бютъ былъ шотландецъ, что онъ безъ всякихъ заслугъ добился высшаго политическаго значенiя, - а сверхъ того предполагаемая его неопытность внушала къ нему недоверчивость и нерасположенiе всей нацiи. Видя шаткость своего положенiя, лордъ Бютъ почувствовалъ необходимость прiобрести для своей опоры перо какого либо способнаго и решительнаго писателя, и очень удачно выборъ его палъ на Смоллетта, который темъ охотнее согласился поддерживать министерство, что имелъ много причинъ къ справедливому неудовольствiю противъ Виговъ. Въ следствiе этого съ самаго дня вступленiя лорда Бюта въ должность, Смоллеттъ началъ издавать еженедельный журналъ "Британецъ", и сами политическiе его противники отдавали полную справедливость твердости и остроумiю, которыми отличалось это перiодическое изданiе. Но вскоре основанъ былъ, съ участiемъ знаменитаго Уилькса, враждебный министерству журналъ "Северный Британецъ" и неумолимыми ударами началъ сокрушать "Британца". Истомленный уже и духомъ и теломъ Смоллеттъ не могъ дблго бороться съ своимъ грознымъ противникомъ, и въ Феврале 1763 года журналъ его скончался преждевременною смертью, а въ апреле того же года пало а министерство лорда Бюта. Непродолжительное участiе Смоллетта въ политической борьбе вовлекло его только въ новые жаркiе споры, увеличило число его враговъ и заставило испытать неблагодарность техъ людей, для защиты которыхъ онъ жертвовалъ своимъ спокойствiемъ и здоровьемъ. Обманутый во всехъ своихъ надеждахъ, измученный и истомленный безпрерывными распрями, ослабевшiй совершенно теломъ, Смоллеттъ подвергся въ 1763 году еще более жестокому удару: онъ потерялъ единственную горячо любимую имъ дочь, скончавшуюся на пятнадцатомъ году своей жизни. Окончательно пораженный этимъ несчастiемъ, онъ более не противился убежденiямъ жены своей, окончательно прервалъ все связи съ политическимъ мiромъ и поехалъ на два года во Францiю и Италiю, чтобы въ более тепломъ климате поправить свое разстроенное здоровье и отдыхомъ подкрепить свои нравственныя силы.

Плодомъ его пребыванiя за-границею были письма, заключающiя въ себе описанiе техъ местъ Францiи и Италiи, черезъ которыя онъ проезжалъ; но въ нихъ вполне отразились тогдашнее болезненное его положенiе и раны его сердца; на все виденное имъ онъ смотритъ съ решительнымъ предубежденiемъ, ничто его не привлекаетъ, и потому чтенiе этихъ писемъ наводитъ грустное чувство.... Болезнь и мрачное расположенiе духа затмили во время этого путешествiя даже всегдашнее живое сочувствiе Смоллетта ко всему изящному; онъ такъ расположенъ былъ находить все дурнымъ и незаслуживающимъ похвалы, что даже драгоценнейшiе памятники творчества и искусства не возбудили въ немъ ни малейшей искры восторга: такъ охладела душа его ко всемъ внешнимъ впечатленiямъ. Стернъ, въ "Сантиментальномъ путешествiи по Францiи и Италiи", съ тонкою и остроумною иронiею выставилъ единообразiе и какую-то брюзгливость тона, которыми проникнуты эти письма Смоллетта, и его самаго представилъ въ лице ученаго туриста, который съ презренiемъ отзывается о всехъ примечательностяхъ виденныхъ имъ странъ.

о которыхъ во всю жизнь его не покидало. Въ 1766 году онъ прибылъ въ Эдинбургъ, прожилъ тамъ несколько времени и съездилъ въ поместье своего родственника Смоллетта Бонгилльскаго; но видя, что и воздухъ родной Шотландiи не помогаетъ его страданiямъ, поехалъ на зиму въ Батсъ и, противъ ожиданiя всехъ пользовавшихъ его врачей, здоровье его несколько поправилось, а вместе съ темъ и расположенiе его духа изменилось къ лучшему. Почувствовавъ эту благопрiятную перемену, Смоллеттъ снова предался своему сатирическому направленiю. Въ 1769 году онъ издалъ "Похожденiя атома", въ которыхъ подъ вымышленными японскими именами представилъ характеры и действiя всехъ замечательныхъ людей, принадлежавшихъ къ различнымъ англiйскимъ политическимъ партiямъ, начиная съ войны съ Францiей) 1754 года до паденiя министерства лорда Чатама въ 1768 году. Этотъ трудъ, вовлекшiй его снова въ политическiе распри, опять разстроилъ его здоровье, и все друзья его единодушно требовали, чтобы онъ отправился за границу, потому что лишь немедленная перемена образа жизни и климата могла еще хотя въ некоторой степени возстановить угасающiя силы его. Все усилiя друзей его выхлопотать для Смоллетта консульское место въ одномъ изъ италiянскихъ приморскихъ городовъ остались безуспешны, потому что, говоритъ Андерсонъ, онъ не умелъ льстить людямъ сильнымъ и слишкомъ резко говорилъ правду.

Въ 1770 году Смоллеттъ отправился въ Италiю, отдохнулъ несколько времени въ Ливорно и поселился недалеко отъ этого города въ Монте-Ново. За несколько месяцевъ до смерти онъ написалъ последнiй романъ свой: "Гомфри Клинкеръ", отличающiйся необыкновенно вернымъ описанiемъ характеровъ и чрезвычайно основательнымъ знанiемъ человеческаго сердца. Этотъ романъ вскоре прiобрелъ расположенiе публики и многими критиками ценится наравне съ самыми удачными произведенiями даровитаго романиста. Это была последняя песнь лебедя.

до самаго конца онъ не терялъ умственныхъ способностей и даже своей природной веселости и съ совершеннымъ спокойствiемъ скончался 21 октября 1771 года, на пятдесятъ первомъ году своей жизни.

Жена его находилась безотлучно при немъ, разделяла все его неудачи и огорченiя и своими безпрестанными попеченiями усладила последнiя минуты его жизни, а после смерти его соорудила въ Монте-Ново памятникъ съ трогательною эпитафiею. Если бы жизнь Смоллетта продлилась еще несколько летъ, то онъ спокойно могъ бы отдохнуть отъ всехъ трудовъ своихъ и жить вдали отъ политическихъ и литературныхъ споровъ, отравившихъ его существованiе, потому что вскоре умеръ родственникъ его Смоллеттъ Бонгильскiй, котораго онъ былъ ближайшимъ наследникомъ; такимъ образомъ онъ получилъ бы до 1000 фунтовъ стерлинговъ годоваго дохода и провелъ бы остатокъ дней своихъ въ довольстве. Но верно уже было суждено ему бороться всю жизнь съ нуждою, и по смерти онъ оставилъ больную вдову свою въ совершенной бедности.

въ нихъ такъ увлекателенъ, изображенiе характеровъ такъ верно и живо, остроумiе такъ блестяще и непринужденно, что романы его приковывали къ себе вниманiе читателя. Отличительными чертами его дарованiя были: обильное воображенiе, живость описанiй, беглый слогъ и чрезвычайная верность характеровъ, при всей ихъ оригинальности. Острый и проницательный умъ его хорошо постигалъ человеческую душу, но онъ не былъ столь глубокимъ наблюдателемъ, какъ Фильдингъ. Живой и нетерпеливый его характеръ не позволялъ ему долго останавливаться на одномъ предмете и разсмотреть его съ разныхъ точекъ зренiя, но за то отъ èro глаза не избегала ни одна странность, ни одна смешная сторона его современниковъ, и эти странности рисовалъ онъ мастерскою, широкою кистью и чрезвычайно яркими красками. Юморъ Фильдинга имеетъ также более тонкости, но за то не отличается тою откровенною веселостью, которая блещетъ во всехъ почти сочиненiяхъ Смоллетта и которая невольно увлекаетъ читателя. Сэръ Вальтеръ-Скоттъ, говоря объ отличительныхъ качествахъ Смоллетта, сравнилъ его съ Рубенсомъ, въ картинахъ котораго заметны иногда недостатки изящества, некоторая грубость и даже отсутствiе гармонiи между отдельными частями, вообще видна некоторая небрежность артиста; но за то эти недостатки более чемъ вознаграждаются богатствомъ и яркостью колорита, естественностью и обширностью воображенiя, жизнью, выраженiемъ и силою, которыми дышатъ все его произведенiя. - Эти же достоинства пера Смоллетта объясняютъ, почему его сочиненiя читаются съ большимъ удовольствiемъ, чемъ романы Фильдинга, хотя у последняго более правильности въ изложенiи и более верный взглядъ на человеческое сердце.

было быть его другомъ или старымъ знакомымъ, чтобы пользоваться его радушнымъ и ласковымъ прiемомъ. Высшимъ для него удовольствiемъ было оказать кому бы то ни было услугу, а щедрость его доходила до безразсудства. Въ обращенiи его тотчасъ проявлялась врожденная откровенность и приветливость, но за то онъ не терпелъ хитрости, двуличности и лицемерства. За дело, которое ему казалось справедливымъ, онъ, какъ истинный Донъ-Кихотъ, готовъ былъ стоять всеми силами и подвергаться величайшимъ непрiятностями, хотя бы оно и не до него касалось, и защищать кого-либо, равно какъ и враждовать съ кемъ бы то ни было, онъ не умелъ умеренно; онъ никогда ничего не чувствовалъ и не делалъ въ половину, а предавался побужденiямъ своего впечатлительнаго сердца со всею свойственною ему пылкостью. Ничего не было легче, какъ быть принятымъ къ нему въ домъ и быть имъ обласканнымъ, по утолченной вежливости онъ никому не отказывалъ, потому что терпеть не могъ всего изысканнаго и церемоннаго. Къ величайшей похвале Смоллетта, должно заметить, что, не смотря на жестокiя нападенiя противниковъ его, никто изъ нихъ не могъ никогда упрекнуть его въ какомъ-либо предосудительномъ поступке и что при всехъ неудачахъ и превратностяхъ судьбы своей, онъ постоянно оставался честнымъ и благороднымъ человекомъ въ самомъ обширномъ смысле этихъ словъ; онъ часто увлекался излишнею живостью своего характера и судилъ ошибочно о людяхъ и вещахъ, но лишь только убеждался въ своей ошибке, то немедленно сознавался въ томъ передъ всеми и всеми силами старался по возможности исправить сделанное зло. Вероятно по этимъ причинамъ, со смертiю Смоллетта умолкли все враги его, а друзья его и приверженцы не переставали отдавать должную справедливость его добрымъ качествамъ и необыкновеннымъ дарованiямъ. Для человека, котораго обстоятельства заставили пробивать себе дорогу въ свете, Смоллеттъ былъ слишкомъ гордъ; любя делать добро и оказывать услуги другимъ, онъ никогда не хотелъ принимать самъ одолженiй, да и не могъ никогда быть успешнымъ просителемъ, потому что совершенно выходилъ изъ себя, если замечалъ, что съ нимъ надменно или холодно обходились; вообще онъ более любилъ иметь дело съ людьми, которымъ могъ быть полезенъ, чемъ съ теми, отъ которыхъ могъ бы добиваться милостей. - Наружность Смоллетта была необыкновенно прiятная; онъ былъ высокаго роста и хорошо сложенъ и умелъ чрезвычайно скоро понравиться своимъ ласковымъ и вместе благороднымъ обращенiемъ; но главная прелесть его наружности заключалась въ его улыбке и въ выраженiи глазъ, которые блистали остроумiемъ, чувствомъ и непритворною веселостью: кто разъ виделъ эту улыбку, тотъ не скоро забывалъ ее!