Капитан Педро.
VI. ДОГОВОР С ПЕДРО

VI. ДОГОВОР С ПЕДРО

Краммо, наконец, оправился от тяжелых ран, нанесенных ему моим отцом. Он поглядывал на меня угрюмо, и сперва я избегал его, насколько мог. Потом, убедившись, что он не посмеет тронуть меня из страха перед Педро, - я начал дразнить его при всяком удобном случае. Я становился все смелее и смелее, пока однажды моя дерзость дошла до того, что я облил его водою. Он бросил на меня такой взгляд, что я испугался, так как и сам понимал, что перешел границы. Швырнув ведро на палубу, я стал поспешно карабкаться на мачту, но он бросился за мной с необыкновенной быстротой, цепляясь за веревочную лестницу длинными руками. Он сразу нагнал меня, но не ударил, как ни был зол. Он схватил меня подмышку и, спустив вниз, понес в каюту капитана.

- Войдите, - крикнул Педро. - В чем дело, Краммо?

- Вы несправедливы ко мне, капитан, - сказал он негодующе. - Вы говорите, что мальчик - ваш, и запрещаете мне трогать его. Я слушаюсь, а он строит всякие штуки надо мною. Разрешите мне выдрать его.

- Не в этот раз, Краммо. Но если он опять будет дразнить тебя, - поступай с ним, как знаешь. На этот раз я сам накажу его. Оставь его здесь.

Когда рыжий ушел, я остался наедине с капитаном сконфуженный и испуганный. Он посмотрел на меня сурово, без следа обычной ласковости.

- Ты извинишься перед первым шкипером, - сказал он.

- Я не стану извиняться.

- Тогда Краммо высечет тебя, - сказал он решительно.

- Если вы позволите это, - я брошусь в воду при первой возможности, - закричал я.

Почувствовав решимость в моем голосе, он заколебался и улыбнулся одновременно и сурою и нежно.

- Ты будешь наказан, - сказал он, - и серьезно.

На это мне нечего было возразить. Он ударил меня несколько раз. Все же я не крикнул ни разу, и он приказал мне встать.

- Больше не дразни Краммо. Он или убьет, или ослепит тебя за это. Запомни это хорошенько!

Приблизительно через два месяца после этого случая Педро позвал меня вечером в каюту. В этот день было захвачено и разграблено богатое коммерческое судно, и доля Педро лежала на столе. Мне особенно запомнилось драгоценное распятие, которое было в руках у монаха в ту минуту, как Адам застрелил его.

Педро налил мне стакан вина и взглянул на меня так пристально, точно хотел проникнуть в мои самые сокровенные мысли. Смотрел он долго. Наконец я потерял терпение.

- Если вы хотите говорить со мною, капитан, - говорите. Если нет, - позвольте мне уйти.

- Я думаю о том, могу ли тебе довериться, - сказал он.

- Разве я такой же, как ваши головорезы? - спросил я возмущенно.

Он улыбнулся.

- Ты как раз попал в точку. Я не могу довериться моим головорезам, как ты их называешь. Сейчас они достаточно преданы, но никогда нельзя быть уверенным. И самый смелый человек бессилен против удара ножом в спину. А кроме того...

Он остановился и, быстро подойдя к двери, распахнул ее. Прямо за нею стоял Краммо.

Я не знаю, подслушивал он или нет. Во всяком случае он не показал и признака смущения.

- Ветер крепчает, сэр, - доложил он обычным тоном.

Краммо молча удалился. Педро закрыл дверь и сказал мне шопотом:

- Возможно, что он действительно пришел за советом, моряк он неважный. Но может быть, он и подслушивал.

Он вынул ключ, висевший на цепочке у него на шее, и отпер большой сундук, стоявший в углу каюты. Сверху лежала одежда и всякие мелочи. Он снял их и с некоторым усилием вытащил из глубины сундука стальную шкатулку. Он надавил потайную пружину, и крышка отскочила. Я невольно вскрикнул от изумления. Свет двух свечей упал в открытую шкатулку и заиграл и засверкал всеми цветами радуги. Целый сноп бриллиантовых лучей ударил мне в глаза. Шкатулка была полна драгоценными камнями. Педро взял горсть камней в руку и пропустил их сквозь пальцы.

- Награда за труды, - сказал он. - Результат тридцати месяцев борьбы и напряжения. Почему ты не хочешь присоединиться к нам?

Он закрыл шкатулку и снова запер ее в сундук.

- Теперь ты понимаешь, Джордж, почему я не доверяю своим людям. Я не могу держать шкатулку на судне и думаю спрятать ее на берегу. И я хочу, чтобы ты помог мне в этом.

Я хотел сразу же отказаться. Но он остановил меня.

- Нет никого, кроме тебя, кому бы я мог довериться, и ты должен поклясться, что не откроешь места, где я спрячу свои сокровища, до тех пор, пока я жив. Если ты исполнишь это, - я щедро награжу тебя.

- Неужели вы думаете, что я прикоснусь к этому богатству? - возмущенно спросил я.

- Я знаю, что ты хочешь только одного - свободы, - ответил он спокойно. - С самого первого дня ты ищешь случая убежать. Ты получишь свободу за помощь мне.

Втечение нескольких минут я молчал. Меня удивило, как хорошо он понимает меня. Он не старался склонить меня угрозами; он безошибочно угадал, что я желал только свободы.

- Что же я должен сделать? - спросил я.

Он улыбнулся, поняв, что победил меня.

- Я знаю остров, - сказал он, - который лежит в стороне от обычных морских путей. Трудность заключается в том, чтобы доставить шкатулку с корабля на берег. Ты хоть и мальчик, но силен и сметлив. Когда мы будем подходить к острову ночью, ты можешь пробраться на палубу. Я распоряжусь послать лодку на берег до темноты и прикажу не поднимать ее на борт. Ты подведешь ее под корму и потом подплывешь к моему окну. Я перейду в лодку со шкатулкой, и мы отвезем ее на берег.

- Это зависит от тебя. Ты можешь взять лодку и уплыть на ней. Я могу оставить тебя на любом острове, исключая того, на котором я спрячу шкатулку. Или, если хочешь, мы войдем в какой-нибудь порт под видом мирного коммерческого судна, и ты останешься на берегу.

Я немножко подумал, прежде чем ответить.

- Почем я знаю, не убьете ли вы меня, чтобы крепче сохранить вашу тайну?

- Если ты обещаешь не выдать ее, - я знаю, что ты сдержишь слово, - ответил он.

- Обещаю.

- Вы высадите меня на остров, около которого бежал с вашего судна мой отец. Вы оставите мне запасы всего необходимого для жизни, и в том числе мушкет и пули.

- Получишь.

- И вы позволите Самбо уйти со мною, если он захочет.

- Да, - сказал я. - Вы не должны нападать на суда, пока я на борту.

Он рассмеялся.

- Право, ты странный мальчик. Всего несколько месяцев тому назад ты дрожал, стоя на доске, и не решался дойти до ее конца. А теперь ты осмелел настолько, что ставишь мне условия. Но так как мне без тебя не обойтись, - обещаю и это.

- Отлично, - сказал я, - тогда я помогу вам.