Неровный счет накануне Нового года

Сборник «Рассказы из всех провинций»

СВИТОК ПЕРВЫЙ

Неровный счет накануне Нового года

Накануне Нового года звонко кричат разносчики, предлагая плоды торрейи,^[30] восьмого числа последнего месяца года не удосужится хотя бы бриться, а молодого приказчика, присланного из лавки рассчитаться за взятый в долг рис, встречает свирепым взглядом и словами: «Сказано было - обожди до весны! Или, может, хозяин твой не согласен?!» - и хватается при этом за свой меч в старомодных ножнах красного цвета…

Так не по правилам жил этот человек в нашем правильно устроенном мире. Звали его Харада Найскэ, и был он известный ронин. На что уж обширен, кажется, город Эдо, да и там не нашлось для него жилища, и вот уж несколько лет, как он снимал домик в Синагава, неподалеку от чайного дома «Фудзи». Поутру не имел он дров, чтобы развести огонь в очаге, а вечером - не было масла, чтобы зажечь светильник. Бедствуя, встретил он канун Нового года. А между тем был у него шурин, врач Накараи Сэйан, живший в квартале Канда, в переулке у храма Мёдзин.

К сему лекарю и обратился Найскэ с письмом, прося оказать ему помощь, и хоть частенько досаждал он врачу подобными просьбами, однако что делать? Не бросишь ведь родственников на произвол судьбы! Врач завернул в бумагу десять золотых рё, написал сверху: «Пилюли «Злато», чудодейственное лекарство от недуга «бедность». Хорошо помогает также и при всех прочих болезнях», - и послал эти деньги своей сестре, жене ронина.

Найскэ возликовал и на радостях велел звать в гости давних своих приятелей-ронинов выпить по чарке сакэ по случаю наступающего Нового года. Как по заказу, и ночь выдалась снежная, что придавало особую прелесть предстоящему празднеству. Отворив сплетенную из сучьев калитку, что вот-вот готова была развалиться, Найскэ приветствовал гостей словами: «Добро пожаловать!» Пришли семеро, все - в бумажных кимоно, в тонких накидках не по погоде, но строгие их манеры и все поведение свидетельствовали, что не забыли они прежнего своего высокого положения.

Когда закончился обмен подобающими приветствиями, хозяин сказал:

 Мне улыбнулось счастье, я получил некое вспомоществование, благодаря чему могу в довольстве встретить новогодние праздники!

- Поздравляем! - ответствовали гости. - Вот бы и нам такая удача!..

- К тому же надпись на пакете с деньгами весьма забавна! - прибавил Найскэ и показал гостям сверток с монетами.

- Превосходно! И как остроумно! - хвалили гости, по очереди рассматривая сверток, а тем временем пошли в ход чарочки сакэ.

- Ну вот, проводы старого года удались на славу! Однако поздно мы засиделись! - сказали гости и запели прощальную песню «Долгие годы…», а хозяин поднес каждому подогретого сакэ и соленые закуски в горшочках.

 Но прежде чем мы разойдемся, давай-ка спрячь свои деньги! - сказали гости. Начали собирать монеты, и тут оказалось, что вместо десяти золотых в наличии только девять. Вмиг веселья как не бывало, гости трясли рукавами, расправляли складки одежды, все кругом обыскали, но лишь окончательно убедились, что монета исчезла.

- Как же я запамятовал, что давеча уже уплатил золотой одному человеку, - проговорил тут хозяин. - Просто диву даюсь, отчего сначала нам показалось, будто всех монет десять!

- Так или иначе, нам хотелось бы отвести от себя подозрение! - отозвались гости, и сидевший во главе стола первым стал развязывать пояс. Его сосед последовал его примеру, третий же гость с удрученным видом выпрямился, приняв еще более церемонную позу, и промолвил:

- Бывает же такое злосчастное совпадение! Мне незачем трясти и осматривать одежду, ибо есть у меня при себе ровнехонько один золотой. Уж, видно, так судил мой злой рок! Не ждал, не гадал я, что придется мне нынче расстаться с жизнью! - сказал он со всей решимостью. Но ему дружно возразили:

- Вовсе не ты один в таком положении! Пусть мы нищие ронины, но все же у каждого может оказаться при себе золотой!

 Справедливо сказано, - отвечал тот. - И я расскажу вам, откуда у меня эти деньги. Вчера я продал мой короткий меч работы мастера Токудзё за один рё и два бу торговцу редкостями, господину Дзюдзаэмону. И хотя все это истинная правда, но, как видно, продал я его на свою же беду! Вас же прошу в знак старой дружбы справиться у него об этом, когда покину я сей мир, дабы снять позорное клеймо с moего имени! - И с этими словами он хотел уже обнажить свой меч с рукояткой из акульей кожи, как вдруг кто-то воскликнул:

- Да вот же она, монета! - и поднял золотой, лежавший в тени, за стоячим бумажным фонарем. Все облегченно перевели дух.

- Вперед будь осторожнее с собственным добром, - стали говорить хозяину гости, но в это время из кухни вдруг раздался голос жены Найскэ:

- Монета случайно попала ко мне! - И с этими словами она вошла в комнату, держа в руках крышку лакированного ящичка для еды, и на сей крышке лежал золотой.

- Видно, он пристал к крышке, когда я добавляла приправу, а от горячего батата шел пар. Но теперь, выходит, вместо десяти золотых стало одиннадцать!

 Что ж, это хорошо, когда денег прибыло, это к счастью! - заговорили гости.

Но хозяин возразил им:

- Когда монет было девять, мы искали десятую, а теперь их стало одиннадцать! Нет сомнения, что кто-то отдал собственную монету, чтобы спасти положение! У меня нет на нее никаких прав. Она должна вернуться к владельцу!

Он стал спрашивать, чья это монета, но никто ему не ответил, и в комнате надолго воцарилось молчание. Уже и петухи пропели, а никто еще не сдвинулся с места.

- Ну что ж, поступай, как сочтешь нужным! - обратились гости к Найскэ. Тогда он положил золотой в меру для масла, поставил меру во дворе на кадку для умывания и сказал:

 Ступайте теперь домой. Пусть монету заберет ее настоящий владелец!

Гости стали по одному расходиться, и Найскэ за каждым запирал дверь на засов, так что для семерых гостей семь раз открывалась дверь. Когда все ушли, Найскэ взял свечу, вышел во двор и увидел, что кто-то, хотя так и неизвестно, кто именно, унес монету.

Примечания

30

, декоративные ветки сосны - непременные атрибуты новогоднего ритуала. Плоды торрейи, сваренные и очищенные от кожуры, так же как и каштаны, - традиционная новогодняя закуска к сакэ, рисовой водке.