Маленькая принцесса. Приключения Сары Кру.
XIX. АННА

XIX
АННА

Никогда прежде не бывало такого веселья в детской комнате большой семьи, как теперь. Дети никак не ожидали, какое большое удовольствие доставят им знакомство с бедной-девочкой-но-не-ншцей. Уже одни ее страдания и приключения делали ее драгоценным приобретением. Они не могли наслушаться ее рассказов. Когда сидишь у огонька в большой, ярко освещенной комнате, очень приятно слушать, как холодно бывало на чердаке. Но нужно заметить, что и сам чердак казался детям восхитительным, благодаря Мельхиседеку, воробьям и тому, что можно увидать, вскарабкавшись на стол и просунув голову в окно.

Больше всего дети любили слушать про пир на чердаке и про то, как исполнилась мечта Сары и комнатка ее стала совершенно такой, как ей хотелось.

В первый раз Сара рассказала им про чудесное превращение своей комнаты на другой день после того, как пришла к м-ру Кэррисфарду. Дети м-ра Кармикела пили у нее чай, а потом уселись на ковре перед камином, и она начала рассказывать. М-р Кэррисфард смотрел на нее и внимательно слушал. Кончив, Сара взглянула на него и положила ему руку на колени.

- Ну, я рассказала все, что знаю, - сказала она. - Теперь ваша очередь, дядя Том (м-р Кэррисфард желал, чтобы она называла его так). Расскажите то, чего я не знаю. Как могли вы изменить все в моей комнате, словно по волшебству?

И м-р Кэррисфард рассказал, как Рам Дасс, желая развлечь его, грустного и больного, часто описывал ему прохожих. Одна девочка проходила мимо дома чаще других. Он заинтересовался ею: она, по-видимому, была одних лет с девочкой, о которой он постоянно думал, и, кроме того, ей жилось плохо. Рам Дасс был у нее раз, когда к ней убежала обезьяна, и описал ему ее бедную комнатку, но прибавил, что сама девочка совсем не похожа на служанку. Часто потом пробирался Рам Дасс по крыше к ее окну и мало-помалу узнал всю ее жизнь. Ему первому пришла в голову мысль скрасить, насколько возможно, жизнь незнакомой девочки. По крыше было очень легко добраться до ее окна.

- Саиб, - сказал он раз, - не затопить ли мне камин в комнате девочки, когда ее не будет дома? Когда она вернется, то подумает, что это сделал волшебник.

Мысль эта показалась м-ру Кэррисфарду такой заманчивой, что грустное лицо его просветлело и он улыбнулся. А Рам Дасс был в таком восторге от своей выдумки, что не ограничился одним камином и стал придумывать, как можно украсить комнату Сары. По его мнению, устроить это было очень легко. Итак, они приступили к приготовлению, которые заняли несколько дней, и дни эти прошли быстро и незаметно.

В тот вечер, когда на чердаке устраивался так неудачно закончившийся пир, в комнате Рам Дасса уже лежало все, что нужно было перенести к Саре, и он с нетерпением ждал, когда можно будет приступить к делу. Секретарь м-ра Кэррисфарда вызвался помогать ему и ждал вместе с ним.

Рам Дасс лежал на крыше, около самого окна Сары, когда вошла мисс Минчин и пир кончился, не успев начаться. Когда Сара заснула, он пробрался к ней в комнату с потайным фонарем и стал расставлять вещи, которые секретарь, стоявший на крыше, передавал ему в окно. А каждый раз, когда Сара делала легкое движение во сне, Рам Дасс закрывал фонарь и ложился на пол.

Дети с восхищением слушали рассказ м-ра Кэррисфарда и без конца задавали ему вопросы, желая узнать все самые мельчайшие подробности.

- Как я рада, - сказала Сара, - что моим волшебником были вы!

Сара и ее опекун скоро стали большими друзьями. Предсказание м-ра Кармикела исполнилось: не прошло и месяца, как м-р Кэррисфард так поправился, что его трудно было узнать. У него нашлась цель и интерес в леизни, ему было о ком заботиться, и богатство уже не казалось ему бременем. Сара называла его шутя волшебником: ему было так приятно доставлять ей удовольствие, что он постоянно делал ей маленькие сюрпризы. То в ее комнате неожиданно появлялись чудные цветы, то какие-нибудь хорошенькие вещицы находились у нее под подушкой. А раз, когда она сидела с м-ром Кэррисфардом в библиотеке, ей послышалось, что кто-то царапает в дверь. Она отворила ее, и в комнату вошла великолепная собака в серебряном ошейнике.

Сару часто навещали дети м-ра Кармикела, Эрменгарда и Лотти, и тогда время проходило очень весела Но те вечера, которые она и м-р Кэррисфард проводили вдвоем и читали или разговаривали, имели для них особую прелесть.

Раз, сидя в библиотеке, м-р Кэррисфард. подняв глаза от книги, увидел, что Сара задумчиво смотрит на огонь.

- Что ты представляешь себе, Сара? - спросил он.

--- Я думала о том ужасном дне, - ответила Сара, взглянув на него, - когда я была очень голодна и видела бедную девочку.

- Ты часто бывала голодна, дитя мое, - грустно сказал м-р Кэррисфард. - Про какой же день ты говорила?

- Я, кажется, еще не рассказывала вам об этом, - сказала Сара. - Это случилось в тот самый день, как волшебник украсил мою комнату.

И она рассказала м-ру Кэррисфарду, как нашла в грязи монету в четыре пенса и как, идя в булочную за горячими лепешками, увидала девочку, которая была еще голоднее ее. Она рассказала это очень просто и коротко, но тем не менее м-р Кэррисфард заслонил глаза рукою и стал смотреть вниз, на ковер.

- Когда я вспомнила это, мне пришла в голову очень хорошая мысль, - прибавила Сара, кончив свой рассказ. - Мне очень хотелось бы сделать кое-что.

- Что же это такое? - тихо спросил м-р Кэррисфард. - Вы можете делать все, что вам угодно, принцесса.

давала хлеба и горячих лепешек бедным голодным детям, когда они подойдут к ее окну или сядут на ступеньки около ее двери. А по счетам буду платить я. Можно мне сделать это?

- Ты сделаешь это завтра же утром, - решил м-р Кэррисфард.

- Благодарю вас, - сказала Сара. - Мне самой приходилось голодать, и я знаю, как это мучительно. А еще хуже тем, кто не может представить себе ничего хорошего и хоть на время забыть о голоде.

- Постарайся не вспоминать об этих ужасных днях, моя дорогая, - сказал м-р Кэррисфард. - Сядь около меня на скамеечку и помни только одно - что ты принцесса.

- И что я могу давать бедным хлеб и лепешки, - улыбаясь сказала Сара.

Она села на скамеечку около индийского джентльмена (м-ру Кэррисфарду нравилось, когда она называла его так), а он притянул ее поближе и, положив ее темную головку к себе на колени, стал гладить ее волосы.

На следующее утро мисс Минчин, стоя у окна, увидела сцену, не доставившую ей большого удовольствия: у подъезда соседнего дома стояла карета; дверь отворилась, и из дому вышли м-р Кэррисфард и закутанная в дорогие меха Сара. А за Сарой шла Бекки, вид которой подействовал на мисс Минчин самым раздражающим образом. Бекки всегда провожала свою маленькую госпожу до экипажа и несла ее вещи. Теперь у Бекки было кругленькое румяное лицо.

Лошади тронулись, и скоро карета пропала из виду. Через некоторое время она остановилась около знакомой Саре булочной. В эту самую минуту м-с Браун, как и в тот раз, когда Сара нашла четырехпенсовую монету, ставила на окно поднос с горячими лепешками.

Сара вошла в булочную. М-с Браун оставила лепешки и подошла к прилавку. Она пристально посмотрела на Сару, и ее добродушное лицо просияло.

- А ведь я вижу вас не в первый раз, мисс, - сказала она, - только... только...

- Да, я была у вас, м-с Браун, - ответила Сара. - Вы дали мне шесть лепешек на четыре пенса и...

- А вы отдали пять из них нищей девочке, - прервала ее м-с Браун. - Мне было так жаль, что я узнала об этом уже после того, как вы ушли... Прошу извинения, сэр, - сказала она м-ру Кэррисфарду, - но немногие дети поступили бы так. Я часто думала об этом... Простите мою вольность, мисс, - прибавила она, снова обращаясь к Саре, - мне кажется, что вы очень поздоровели и жизнь ваша изменилась к лучшему с тех пор... С тех пор...

- Да, теперь мне живется хорошо и я очень счастлива, - ответила Сара. - А у меня есть к вам просьба, м-с Браун.

- Ко мне? - воскликнула, улыбнувшись, м-с Браун. - Господи, помилуй! Чем же я могу услужить вам. мисс?

Сара облокотилась на прилавок и рассказала ей свой план относительно голодных детей, холодной погоды и горячих лепешек.

- Господи! - воскликнула м-с Браун, когда Сара кончила. - Да это доставит мне большое удовольствие, мисс. Я живу своим трудом и не могу сделать многого, а крутом столько нужды! Но с того дождливого дня я часто, вспоминая вас, кормила бедных голодных детей. Вы так измокли и озябли в тот день и были так голодны, а между тем отдали свои горячие лепешки, как будто были принцессой.

М-р Кэррисфард невольно улыбнулся; улыбнулась и Сара, вспомнив, что думала, отдавая лепешки нищей.

- Девочка была очень голодна, - сказала она. - Она была голоднее меня.

- Она умирала с голоду, - сказала м-с Браун. - Часто рассказывала она мне, как сидела около моей двери, измокшая, усталая и совсем ослабевшая от голода.

- Значит, вы видели ее с тех пор? - воскликнула Сара. - Вы знаете, где она?

- Знаю, - улыбнувшись еще добродушнее, ответила м-с Браун. - Она уже с месяц живет у меня. Она оказалась славной девочкой и отлично помогает мне и в булочной, и в кухне.

М-с Браун вошла в маленькую заднюю комнату и через минуту вернулась вместе с девочкой. Да, это была та самая нищая, но теперь она была чисто и хорошо одета и, по-видимому, уже давно не голодала. Она сейчас же узнала Сару и стояла, смотря на нее, как будто не могла наглядеться.

часто и оказалась такой хорошей девочкой, что я полюбила ее и взяла ее к себе. Ее зовут Анной.

- Я так рада за вас, - сказала Сара. - И мне сейчас пришла в голову одна мысль. Может быть, м-с Браун позволит вам давать хлеб и лепешки бедным детям. Это, наверное, доставит вам удовольствие, потому что вы знаете по себе, как ужасно голодать.

- Да, мисс, - ответила Анна.

Несмотря на такой короткий ответ, Сара почувствовала, что Анна поняла ее. И Анна не прибавила ничего больше. Она только, не спуская глаз, смотрела на Сару, когда та выходила из булочной и садилась в карету.