Гарриэт Бичер-Стоу
(Старая орфография)

Гаррiэтъ Бичеръ-Стоу.

1 iюля скончалась на восемьдесятъ пятомъ году жизни знаменитая американская писательница Гаррiэтъ Бичеръ-Стоу, авторъ романа: "Хижина дяди Тома". Ея книга вызвала въ свое время самое горячее сочувствiе, зажгла въ сердцахъ огонь святого воодушевленiя и дала толчокъ громадному движенiю, которое совершенно изменило физiономiю американскаго общественнаго строя. Произошло удивительное, ни раньше, ни позже не бывавшее явленiе: простая жена учителя, не гоняясь ни за славой, ни за деньгами, а только повинуясь побужденiю своего сердца, описываетъ то, что волнуетъ ея душу, обработываетъ свои наблюденiя въ форме романа, - и вдругъ подымается целая буря, целая нацiя волнуется, и волненiе это разростается, наконецъ, до такихъ размеровъ, что сноситъ безследно общественное учрежденiе, гнусное, но угождавшее всякимъ низменнымъ инстинктамъ привиллегированнаго сословiя,-а такiя учрежденiя бываютъ очень живучи. Конечно, и до романа Бичеръ-Стоу существовало движенiе противъ рабства, были и отдельные мученики этого движенiя, которые гибли за то, что осмеливались перомъ или речью высказаться за освобожденiе невольниковъ, но все же не было великаго, массоваго потока, который одинъ только можетъ вырвать съ корнемъ общественное зло. А для широкой пропаганды аболицiонизма "Хижина дяди Тома" сделала гораздо больше, чемъ все трактаты и речи, вместе взятыя. Целому молодому поколенiю Бичеръ-Стоу раскрыла глаза на вопiющую несправедливость, совершающуюся вокругъ нихъ, и когда, наконецъ, вспыхнула гражданская война, то тысячи одушевленныхъ бойцовъ примкнули къ армiи северныхъ штатовъ и дали ей перевесъ. Такимъ образомъ слабая женщина оказалась проповедникомъ и вдохновителемъ въ священномъ споре, и справедливо ставятъ ее рядомъ съ благороднымъ Вильберфорсомъ, который за полвека до нея боролся противъ рабства въ британскихъ колонiяхъ.

Гаррiэтъ Бичеръ родилась въ семье пресвитерiанскаго пастора и появилась на светъ 14 iюня 1812 года въ Лихтфильде, въ штате Коннектикутъ. Отецъ ея, докторъ Лиманъ-Бичеръ, былъ известнымъ проповедникомъ, истиннымъ провозвестникомъ евангельскаго света. Онъ участвовалъ въ основанiи миссiонерскаго общества въ Коннектикуте, американскаго библейскаго общества и тому подобныхъ союзовъ. Изъ его сочиненiй наибольшiй успехъ имели "Проповеди о трезвости" и "Автобiографiя". Семья его отличалась многочисленностью, и Гаррiэтъ рано пришлось помышлять о хлебе насущномъ. Она посвятила себя педагогiи и пятнадцати летъ заняла место помощницы учительницы въ школе, устроенной ея старшей сестрой, Катериной. Заметимъ, между прочимъ что и Катерина имела писательскую жилку: она дала рядъ трудовъ по педагогике. Въ 1832 году докторъ Бичеръ приглашенъ былъ председателемъ пресвитерiанской теологической семинарiи въ Цинцинати, и обе сестры последовали за отцомъ туда же. Катерина основала тамъ женскую гимназiю, а Гаррiэтъ снова стала ея помощницей, усердно пополняя въ то же время свои познанiя. Она научилась даже латинскому языку и перевела часть "Метаморфозъ" Овидiя. Первую свою новеллу, появившуюся въ печати, молодая девушка написала на двадцать первомъ году, чтобы добыть денегъ на выписку ежемесячнаго журнала, и вполне достигла своей цели, получивъ гонораръ въ пятьдесятъ долларовъ. Въ 1836 году она вышла замужъ за профессора богословiя въ Андовере (Массачузетсъ) Кальвина Стоу, и въ томъ же году впервые въ ней зародилась идея будущаго романа. Въ Цинцинати поднялись безпорядки изъ-за вопроса о рабстве, и Гаррiэтъ описала въ своемъ дневнике все событiя и чувства, пережитыя ею, чтобы поделиться ими съ мужемъ, который уезжалъ тогда въ Европу. Кроме того, она и для печати писала небольшiя новеллы и разсказы, въ которыхъ заступалась за несчастныхъ невольниковъ, - впрочемъ, осторожно, такъ какъ и въ Огайо, хотя этотъ штатъ не принадлежалъ къ числу рабовладельческихъ, все же опасно было выступать открыто въ качестве аболицiониста. Стоу и его жена тайно помогали многимъ беглымъ рабамъ и спасали ихъ отъ преследованiя. Первое собранiе своихъ новеллъ и очерковъ Гаррiэтъ издала въ 1843 году подъ заглавiемъ "The May Flower" (Цветокъ Боярышника), - такъ назывался корабль, который привезъ въ Америку первыхъ пресвитерiанскихъ эмигрантовъ.

Въ 1850 году профессоръ Стоу переселился въ Брунсвикъ, въ штате Мэнъ, и тутъ окончательно созрели мысли, давно уже носившiяся въ душе Гаррiэтъ. Все пламеннее разгорался протестъ противъ такъ называемаго закона о беглыхъ, который предписывалъ выдавать бежавшихъ рабовъ, а укрывательство ихъ наказывать тюрьмой и конфискацiей имущества. Многiя семьи, решившiяся изъ состраданiя на такое "преступленiе", были раззорены въ конецъ; всемъ было известно, какимъ насилiямъ подвергались люди, осмелившiеся помочь освобожденiю раба. "Если бы мое перо было такъ красноречиво, какъ твое, - писала мистриссъ Эдвардъ Бичеръ своей свояченице Гаррiэтъ, - я бы написала такое произведенiе, изъ котораго вся нацiя узнала бы, что за проклятое дело рабство". Эти слова пали на добрую почву. "Да, я напишу въ этомъ духе", - съ энтузiазмомъ отвечала Гаррiэтъ и после недолгаго колебанiя приступила къ делу. Истинный порывъ вдохновенiя осенилъ ее въ одно утро во время обедни въ Брунсвикской церкви. Она давно уже обдумывала потрясающую сцену смерти дяди Тома, но только въ этотъ моментъ она предстала передъ ней во всей своей реальности. Вернувшись домой, она тотчасъ же написала то, что представилось ея духовному взору, прочла своимъ, и они были тронуты до слезъ.

"National Era" начала печататься "Хижина дяди Тома, или жизнь среди бедныхъ и несчастныхъ", - но это не былъ романъ въ томъ виде, въ какомъ мы его знаемъ, а только набросокъ его. По первоначальному плану все произведенiе должно было закончиться въ теченiе трехъ месяцевъ, но масса писемъ съ выраженiями восторга и сочувствiя заставили автора значительно расширить рамки своей работы, которая завершилась лишь къ апрелю 1852 года. Успехъ романа былъ неслыханный, но гонораръ остался крайне незначителенъ; всего 300 долларовъ (около 600 руб.) за все произведенiе. Между темъ супруги Стоу находились въ весьма стесненномъ матерiальномъ положенiи, и даже у нихъ не хватило средствъ принять предложенiе одного бостонскаго издателя, который хотелъ выпустить романъ отдельной книгой, поделивъ пополамъ расходы по изданiю. Темъ временемъ пришло другое предложенiе: фирма брала все расходы на себя, а госпоже Бичеръ-Стоу предоставляла десять процентовъ чистой прибыли. Не успела еще книга выдти изъ печати, какъ возникъ вопросъ, имеетъ-ли право Канада давать беглымъ рабамъ убежище, и не обязана-ли она, какъ британская колонiя, преклониться передъ общественной организацiей дружественной державы, выдавать беглецовъ и предоставлять на месть и расправу хозяевъ. Тогда Гаррiэтъ Бичеръ-Стоу написала рядъ писемъ къ супругу королевы Викторiи, принцу Альберту, къ выдающимся государственнымъ деятелямъ, поэтамъ и мыслителямъ Англiи, присоединивъ къ письмамъ оттиски готовыхъ листовъ своего романа. Лучшаго способа для привлеченiя симпатiй къ несчастнымъ беглецамъ и выдумать было нельзя. Все, къ кому она обратилась, съ участiемъ откликнулись на ея призывъ; лондонская пресса усердно стала на сторону аболицiонной точки зренiя; а когда романъ, наконецъ, появился въ светъ, то встреченъ былъ въ Англiи съ такимъ же энтузiазмомъ, какъ и въ Америке, противниками рабства. Въ теченiе перваго же года разошлось въ одной Америке 350.000 экземпляровъ, а считая и другiя страны - 600.000. Романъ выдержалъ въ одной Англiи 35 изданiй, былъ переведенъ на 20 иностранныхъ языковъ. Немало читателей онъ нашелъ себе также у насъ въ Россiи, где появленiе его совпало съ кануномъ великой реформы 19 февраля 1861 года. Вскоре появился рядъ драматическихъ переделокъ "Хижины дяди Тома", изъ коихъ одна, подъ заглавiемъ "Рабъ-христiанинъ", вышла изъ-подъ пера самой Бичеръ-Стоу.

Не было недостатка и въ ожесточенныхъ нападкахъ со стороны рабовладельцевъ. Автора обвиняли въ тенденцiозномъ преувеличенiи, даже во лжи, но все подобныя обвиненiя она блестяще опровергала "Ключемъ къ хижине дяди Тома", где ссылками на твердо установленные факты и подлинные документы доказала полную правдивость своего произведенiя. Такъ, напримеръ, не выдумано, а списано съ натуры бегство Элизы, которая съ ребенкомъ на рукахъ прыгала со льдины на льдину по реке во время ледохода и предпочитала погибнуть вместе съ сыномъ, лишь бы не попасть въ руки сыщиковъ, гнавшихся за ней съ собаками. Точно также симпатичная, истинно-христiанская фигура дяди Тома не есть плодъ воображенiя писательницы, и моделью для нея послужилъ невольникъ-негръ Іосiя Гансонъ. Только Іосiя не умеръ отъ мученiй, а дожилъ еще до освобожденiя рабовъ, былъ впоследствiи духовнымъ отцомъ своихъ черныхъ братьевъ и умеръ въ 1881 году въ Дрездене, въ Онтарiо. Что Іосiя послужилъ прототипомъ дяди Тома, это подтвердила сама Бичеръ-Стоу въ предисловiи, написанномъ ею къ его автобiографiи.

Весной 1853 года Гаррiэтъ, въ сопровожденiи мужа и брата Чарльза, отправилась въ Европу, и это путешествiе было для нея сплошнымъ трiумфомъ. Стоило ей показаться въ публике, и народъ начиналъ восторженно приветствовать ее, депутацiя за депутацiей являлась къ ней съ выраженiемъ самыхъ теплыхъ чувствъ. Англiйскiе рабочiе поднесли ей тысячу фунтовъ стерлинговъ въ серебряномъ сундучке; эта сумма была собрана среди бедняковъ по грошамъ. Въ Лондоне лордъ Шэфтсбюри вручилъ ей адресъ отъ англiйскихъ женщинъ, а герцогиня Сутерлэндская подарила ей браслетъ въ форме невольничьей цепи съ надписью: "На память о цепи, которая, мы надеемся, скоро порвется". Во время второго ея путешествiя по Англiи въ 1856 году Гаррiэтъ удостоилась дружескаго разговора съ самой королевой Викторiей, но, очевидно, изъ политической осторожности, свиданiю ихъ приданъ былъ характеръ случайной встречи на одной железнодорожной станцiи въ Шотландiи. Третью поездку въ Европу Гаррiэтъ предприняла въ 1859 году. Въ томъ же году она написала новый романъ "Нина Гордонъ", въ которомъ опять выступала съ протестомъ противъ рабства, но это произведенiе не имело такого успеха, какъ "Хижина дяди Тома".

постъ президента Аврааму Линкольну, горячему стороннику аболицiонизма, южные штаты отпали отъ союза, и вспыхнула кровопролитная и междоусобная война. Въ числе первыхъ добровольцевъ, поднявшихся за освобожденiе рабовъ, былъ сынъ Гаррiэтъ. Въ двухдневной битве при Джеттисберге (2 и 3 iюля 1862 г.), которая повернула борьбу въ пользу северянъ, онъ получилъ тяжелую рану. Въ 1863 г. окончательно пали цепи рабства, и Гаррiэтъ насладилась осуществленiемъ цели, за которую боролась всю жизнь. Теперь она занялась устройствомъ благосостоянiя освобожденныхъ, но по временамъ перо ея бралось и за другiя задачи.

вниманiе всего мiра, но и то далеко не въ ея пользу. Въ сентябре 1869 года она напечатала въ "Atlantis Monthly" статью "Истинная исторiя жизни жены Байрона", где возвела на великаго поэта обвиненiе въ прелюбодейномъ сожительстве съ сводной сестрой. Статья эта вызвала всеобщее негодованiе въ Америке и въ Европе, и, хотя Бичеръ-Стоу попыталась оправдаться и подтвердить свои обвиненiя въ новой книге: "Оправданiе леди Байронъ", однако, никто ей не поверилъ. Только все смягчающее время заставило забыть объ этой недоброй и несправедливой выходке популярной писательницы. Впрочемъ, на родине Бичеръ-Стоу, несмотря на статьи о Байроне, оставалась по прежнему любимицей публики. Въ 1872 и въ 1873 гг. она читала публичныя лекцiи въ крупныхъ городахъ Соединенныхъ Штатовъ, и повсюду ее восторженно встречали. 14 iюня 1882 г. Бичеръ-Стоу праздновала семидесятый день своего рожденiя, и по этому поводу въ Бостоне былъ устроенъ блестящiй праздникъ, на который издатели ея произведенiй пригласили всехъ выдающихся поэтовъ и писателей Северной Америки.

положила она перо въ 1886 г., когда потеряла своего мужа. Остатокъ жизни провела она въ своемъ именiи въ Флориде, по прежнему посвящая все свои силы на заботы о негрскомъ населенiи Северной Америки, и лишь изредка посещая своего сына, священника въ Гартфорде. Въ его доме она и скончалась теперь.

Что представляла Гаррiэтъ Бичеръ-Стоу съ литературной точки зренiя? Единственный романъ, давшiй ей мiровую известность, имелъ громадное и благодетельное общественное значенiе, но, какъ художественное произведенiе - онъ слабъ. Остальныя же ея книги не выходили за пределы ея отечества, а некоторыя изъ нихъ потонули въ бездне забвенiя еще при жизни автора. Вообще покойная писательница не принадлежала къ выдающимся поэтическимъ натурамъ, которыя, отбросивъ все временное и преходящее, погружаются въ созерцанiе того, что свойственно и понятно всемъ векамъ и всемъ народамъ. Бичеръ-Стоу не была поэтомъ, а между темъ имя ея безсмертно, потому что безсмертна "Хижина дяди Тома". Нельзя написать исторiи Соединенныхъ Штатовъ, обойдя молчанiемъ этотъ романъ, который съ такой поразительной жизненной правдой отразилъ целую эпоху. Да и читать его перестанутъ не скоро. По крайней мере, теперь успело уже разойтись много миллiоновъ экземпляровъ, а между темъ печатаются все новыя и новыя изданiя. Въ чемъ же заключается та необыкновенная привлекательность "Хижины дяди Тома", которую вотъ ужь сорокъ пять летъ, какъ чувствуютъ и старые и молодые люди разныхъ нацiональностей, разнаго общественнаго положенiя? Въ томъ, что романъ этотъ весь дышетъ горячей преданностью благородному, святому делу, и въ то же время авторъ настолько проникнутъ истинной христiанской любовью, что умеетъ защитить свое дело безъ злобы, безъ ненависти къ неправымъ. Раздраженiе не затемняетъ правды, не искажаетъ ее, и темъ большее впечатленiе производитъ "Хижина дяди Тома", что въ ней нетъ преувеличенiй, нетъ злонамеренной подтасовки фактовъ, а одна только правда, прямая правда, - нетъ воплей злобы противъ притеснителей, а есть только безконечная любовь и жалость къ угнетеннымъ. А правда и любовь - два могучихъ оружiя, победы которыхъ гораздо прочнее, чемъ успехи насилiя.