| Автор: | Бомарше П. К. |
| Категория: | Комедия |
Безумный день, или Женитьба Фигаро
Комедия в пяти действиях
Действие третье
Сцена представляет залу в замке, так называемую тронную, которая служит аудиенц-залой; сбоку, под балдахином, портрет короля.
Явление первое
Граф, Педрильо в куртке, в сапогах, держит запечатанный пакет.
Граф (быстро). Ты меня хорошо понял?
Педрильо. Понял, ваше сиятельство. (Уходит.)
Явление второе
Граф один.
Граф(кричит). Педрильо!
Явление третье
Граф, Педрильо возвращается.
. Что прикажете, ваше сиятельство?
Граф. Тебя никто не видел?
Педрильо. Ни одна живая душа.
Граф. Возьми арабского скакуна.
Педрильо. Конь возле садовой ограды, уже осёдлан.
Граф. Вихрем - в Севилью!
Педрильо. До Севильи не больше трёх миль, но уж зато верных.
Граф. Как приедешь, узнай, прибыл ли паж.
Педрильо. В гостинице узнать?
Граф. Да. Главное, узнай, когда именно.
Педрильо. Слушаю-с.
Граф. Отдай ему приказ и поскорей возвращайся.
Педрильо. А если его там нет?
Граф
Явление четвёртое
Граф один, задумчиво ходит по комнате.
Граф. Удалив Базиля, я сделал неверный шаг!.. Гнев до добра не доводит. Базиль передаёт мне записку, в которой меня предупреждают, что кто-то имеет виды на графиню; при моём появлении камеристка запирается в туалетной; её госпожа охвачена страхом, то ли деланным, то ли непритворным; какой-то мужчина прыгает в окно, а потом другой признаётся… а может быть, хочет так изобразить дело… что это будто бы он… Нить от меня ускользает. Что-то во всём этом есть неясное… Одно дело вольности, которые себе позволяют мои вассалы, - что мне до этого сорта людей? Но графиня! Вдруг какой-нибудь наглец покушается… Однако до чего же я договорился! Когда кровь бросается в голову, тут уж самое трезвое воображение и впрямь становится безумным, как бред! Она просто-напросто забавлялась: этот приглушённый смех, эта плохо скрытая радость! Нет, она блюдёт своё доброе имя. Ну, а моя честь… О ней, чёрт возьми, позабыли? С другой стороны, я-то в каком положении? А вдруг плутовка Сюзанна выдала мою тайну?… Благо она сама ещё не является её участницей?… Ну зачем только я держусь за эту прихоть? Двадцать раз я пытался от неё отказаться… Странная нерешительность! Если б это не стоило мне борьбы, я бы к этому совсем не так стремился. Однако Фигаро заставляет себя ждать! Надо осторожно навести его на разговор
В глубине сцены появляется Фигаро и останавливается.
и постараться всеми правдами и неправдами выведать у него, известно ли ему что-нибудь о моих чувствах к Сюзанне.
Явление пятое
Граф, Фигаро.
Фигаро (в сторону). Как раз вовремя.
Граф. Если только она ему проговорилась…
Фигаро (в сторону). Уж не без этого.
Граф. Я женю его на старухе.
Фигаро (в сторону)
Граф. И тогда посмотрим, как нам поступить с молодой.
Фигаро (в сторону). С моей женой, будьте добры!
Граф (оборачивается). А? Что? Что такое?
Фигаро (подходит к нему). Я к вашим услугам.
Граф. А что ты сказал?
Фигаро. Я ничего не говорил.
Граф (повторяет). «С моей женой, будьте добры».
Фигаро. Это… конец моей фразы: «Об этом поговорите с моей женой, будьте добры».
Граф (ходит по сцене). С его женой!.. А позвольте узнать, сударь, почему вы так долго не являетесь, когда вас зовут?
Фигаро . Я ведь упал на клумбы, ну и перепачкался. Пришлось переодеться.
Граф. На это нужен час?
Фигаро. Час не час, а время нужно.
Граф. Слуги в этом доме… одеваются дольше господ!
Фигаро. У них нет лакеев, которые могли бы им помочь.
Граф. Я не совсем понял, что вынудило вас зря подвергаться опасности и выбрасываться…
Фигаро. Подумаешь, опасность! Как будто я живьём закопался в землю…
Граф. Вы пытаетесь строить из меня дурачка и при этом сами прикидываетесь дурачком, неверный слуга! Вы прекрасно понимаете, что меня волнует не самая опасность, а причина.
Фигаро. Из-за ложного доноса вы в ярости возвращаетесь с охоты и, точно горный поток в Сьерре-Морене, всё опрокидываете на своём пути. Вы ищете мужчину, подай вам мужчину, не то вы сейчас высадите двери, проломите стены! Случайно я оказываюсь тут. А ну как вы в запальчивости…
Граф (прерывает его). Вы могли спуститься по лестнице.
Фигаро. И вы нагнали бы меня в коридоре.
Граф (в бешенстве). В коридоре! Я теряю самообладание, а это дурно: так мне ничего не удастся узнать.
Фигаро (в сторону). Он взял себя в руки, будем осторожны!
Граф (пересилив себя). Я не то хотел сказать, довольно об этом. У меня… да, у меня было намерение взять тебя в Лондон в качестве дипломатического курьера… однако по зрелом размышлении…
Фигаро. Ваше сиятельство изволили передумать?
Граф. Во-первых, ты не знаешь английского языка.
Фигаро. Я знаю god-dam[49].
Граф. Не понимаю.
Фигаро. Я говорю, что знаю god-dam.
Граф. Ну?
Фигаро. Дьявольщина, до чего же хорош английский язык! Знать его надо чуть-чуть, а добиться можно всего. Кто умеет говорить god-dam(показывает, как вращают вертел), god-dam, и вам приносят кусок солонины без хлеба. Изумительно! Вам хочется выпить стаканчик превосходного бургонского или же кларета? Сделайте так, и больше ничего. (Показывает, как откупоривают бутылку.) God-dam, вам подают пива в отличной жестяной кружке с пеной до краёв. Какая прелесть! Вы встретили одну из тех милейших особ, которые семенят, опустив глазки, отставив локти назад и слегка покачивая бёдрами? Изящным движением приложите кончики пальцев к губам. Ax, god-dam! Она вам даст звонкую затрещину - значит, поняла. Правда, англичане в разговоре время от времени вставляют и другие словечки, однако нетрудно убедиться, что god-dam составляет основу их языка. И если у вашего сиятельства нет других причин оставлять меня в Испании…
Граф (в сторону). Ему хочется в Лондон. Она ничего ему не сказала.
Фигаро (в сторону). Он думает, что я ничего не знаю. Не будем выводить его из этого заблуждения.
Граф. Что это вздумалось графине сыграть со мной такую шутку?
Фигаро. Честное слово, ваше сиятельство, вы это знаете лучше меня.
Граф. Я предугадываю малейшие её желания и осыпаю подарками.
Фигаро. Вы осыпаете её подарками, но вы ей не верны. Если вас лишают необходимого, станете ли вы благодарить за роскошь?
Граф
Фигаро. Я и теперь ничего от вас не таю.
Граф. Сколько тебе заплатила графиня за участие в этом прелестном заговоре?
Фигаро. А сколько мне заплатили вы за то, что я вырвал её из рук доктора? Право, ваше сиятельство, не стоит оскорблять преданного человека, а то как бы из него не вышло дурного слуги.
Граф. Почему во всех твоих действиях всегда есть что-то подозрительное?
Фигаро. Потому что когда хотят во что бы то ни стало найти вину, то подозрительным становится решительно всё.
Граф. У тебя прескверная репутация!
Фигаро. А если я лучше своей репутации? Многие ли вельможи могут сказать о себе то же самое?
Граф. Сто раз ты на моих глазах добивался благосостояния и никогда не шёл к нему прямо.
Фигаро. Ничего не поделаешь, слишком много соискателей: каждому хочется добежать первому, все теснятся, толкаются, оттирают, опрокидывают друг друга, - кто половчей, тот своё возьмёт, остальных передавят. Словом, с меня довольно, я отступаюсь.
Граф. От благосостояния? (В сторону.) Это новость.
Фигаро (в сторону)(Вслух.) Вы, ваше сиятельство, изволили произвести меня в правители замка, - это премилая должность. Правда, я не буду курьером, который доставляет животрепещущие новости, но зато, блаженствуя с женой в андалусской глуши…
Граф. Кто тебе мешает взять её с собой в Лондон?
Фигаро. Пришлось бы так часто с ней расставаться, что от такой супружеской жизни мне бы не поздоровилось.
Граф. С твоим умом и характером ты мог бы продвинуться по службе.
Фигаро. С умом, и вдруг - продвинуться? Шутить изволите, ваше сиятельство. Раболепная посредственность - вот кто всего добивается.
Граф. Тебе надо было бы только заняться под моим руководством политикой.
Фигаро. Да я её знаю.
Граф. Так же, как английский язык, - основу!
Фигаро. Да, только уж здесь нечем хвастаться. Прикидываться, что не знаешь того, что известно всем, и что тебе известно то, чего никто не знает; прикидываться, что слышишь то, что никому не понятно, и не прислушиваться к тому, что слышно всем; главное, прикидываться, что ты можешь превзойти самого себя; часто делать великую тайну из того, что никакой тайны не составляет; запираться у себя в кабинете только для того, чтобы очинить перья, и казаться глубокомысленным, когда в голове у тебя, что называется, ветер гуляет; худо ли, хорошо ли разыгрывать персону, плодить наушников и прикармливать изменников, растапливать сургучные печати, перехватывать письма и стараться важностью цели оправдать убожество средств. Вот вам и вся политика, не сойти мне с этого места.
Граф. Э, да это интрига, а не политика!
Фигаро. Политика, интрига, - называйте, как хотите. На мой взгляд, они друг дружке несколько сродни, а потому пусть их величают, как кому нравится. «А мне милей моя красотка»[50], как поётся в песенке о добром короле.
Граф (в сторону)… Сюзанна меня выдала.
Фигаро (в сторону). Я поддеваю его на удочку и плачу ему той же монетой.
Граф. Так ты надеешься выиграть дело с Марселиной?
Фигаро. Неужели вы станете вменять мне в вину, что я отказываюсь от старой девы, в то время как ваше сиятельство отбивает у нас одну молоденькую за другой?
Граф (насмешливо). Суд не считается ни с чем, кроме закона…
Фигаро. Снисходительного к сильным, неумолимого к слабым.
Граф. Ты думаешь, я шучу?
Фигаро. Кто вас знает, ваше сиятельство! Время - честный человек, как говорят итальянцы, а они всегда говорят правду, - вот время-то мне и покажет, кто желает мне зла, а кто добра.
Граф (в сторону). По-видимому, он знает всё. Придётся женить его на дуэнье.
Фигаро (в сторону). Он вёл со мной тонкую игру - много ли удалось ему выведать?
Явление шестое
.
Слуга (докладывает). Дон Гусман Бридуазон.
Граф. Бридуазон?
Фигаро. Ну, да! Это же здешний судья, товарищ председателя судебной палаты, непременный член вашего суда.
Граф. Пусть подождёт.
Слуга уходит.
Явление седьмое
Граф, Фигаро.
Фигаро (некоторое время молча смотрит на графа, погружённого в раздумье). Так это всё, что было угодно вашему сиятельству?
Граф (очнувшись). Мне?… Я велел приготовить эту залу для открытого судебного заседания.
Фигаро. А разве тут чего-нибудь недостаёт? Вот большое кресло для вас, крепкие стулья для членов суда, табурет для секретаря, две скамейки для адвокатов, пол для чистой публики, а всякий сброд сзади. Пойду отпущу полотёров. (Уходит.)
Явление восьмое
Граф один.
Граф. … Так вот оно что, плут и плутовка, вы сговорились оставить меня в дураках! Будьте друзьями, будьте дружком и подружкой, будьте чем вам угодно, - я на всё согласен, но, чёрт возьми, мужем и женой…
Явление девятое
Сюзанна, граф.
Сюзанна (запыхавшись). Ваше сиятельство!.. Простите, ваше сиятельство!
Граф (сердито). Что случилось, сударыня?
Сюзанна. Вы гневаетесь?
Граф. Вам, по-видимому, что-то от меня нужно?
Сюзанна (робко). У графини болит голова. Я побежала попросить у вас флакон с эфиром. Я вам сейчас же его отдам.
Граф (протягивает ей флакон). Нет, не надо, оставьте его у себя. Скоро он понадобится и вам.
Сюзанна. Разве у девушек нашего звания бывают расстроенные нервы? Это болезнь господская: её можно подхватить только в будуарах.
Граф. Влюблённая невеста, теряющая своего жениха…
Сюзанна…
Граф. Я вам обещал?
Сюзанна (опустив глаза). Мне думается, я не ослышалась, ваше сиятельство.
Граф. Не ослышались, однако ж надо, чтобы вы меня ещё и послушались.
Сюзанна (всё так же опустив глаза). Мой долг - повиноваться вашему сиятельству.
Граф. Ну что бы раньше мне об этом сказать, жестокая девчонка?
Сюзанна. Правду никогда не поздно сказать.
Граф. Как смеркнется, выйдешь в сад?
Сюзанна. Я там всегда гуляю по вечерам.
Граф. Ты была со мной так сурова!
Сюзанна. Утром? А паж за креслом?
Граф. Верно, я и забыл. Но почему же ты так упорно отказывалась, когда Базиль от моего имени…
Сюзанна…
Граф. И то правда. Однако есть ещё некто Фигаро, и вот я боюсь, что ему ты рассказала всё!
Сюзанна. Ну, а как же, конечно, всё… кроме того, о чём ему знать не положено.
Граф (со смехом). Ах ты, моя прелесть! Так ты даёшь мне слово? Если обманешь, то вот уговор, моя ненаглядная: без свидания не будет ни приданого, ни свадьбы.
Сюзанна (приседая). А не будет свадьбы, так не будет и права сеньора, ваше сиятельство.
Граф. Откуда это у неё берётся? Честное слово, я от неё без ума! Однако твоя госпожа дожидается флакона…
Сюзанна (смеясь, возвращает флакон). Не могу же я с вами говорить без всякого предлога!
Граф (пытается обнять её). Дивное создание!
Сюзанна (вырывается). Кто-то идёт.
Граф (в сторону). Она моя!
Сюзанна. Пойти всё рассказать графине!
Явление десятое
Сюзанна, Фигаро.
Фигаро. Сюзанна! Сюзанна! Куда ты так мчишься после разговора с его сиятельством?
Сюзанна. Теперь можешь судиться, сколько душе угодно, ты уже выиграл дело. (Убегает.)
Фигаро (бежит за нею). Да нет, ты скажи…
Явление одиннадцатое
Граф один, возвращается.
Граф. «Ты уже выиграл дело»! Меня обвели вокруг пальца! Ну, мои милые наглецы, я же вас и проучу… Приговор будет вынесен с соблюдением всех формальностей… Но если он всё-таки уплатит дуэнье… Чем?… Если уплатит… Ба-ба-ба, а на что же честолюбивый Антонио? Его благородная гордость не допустит, чтобы такая тёмная личность, как Фигаро, женился на его племяннице. Если начать раздувать в нём эту блажь… А почему бы нет? На обширном поле интриги надлежит уметь взращивать всё, вплоть до чванливости глупца. (Зовёт.) Анто… (Заметив, что идёт Марселина и прочие, уходит.)
Явление двенадцатое
.
Марселина (Бридуазону). Милостивый государь! Позвольте ознакомить вас с моим делом.
Бридуазон (в судейской мантии, слегка заикаясь). Ну что ж, выслушаем сло-овесное показание.
Бартоло. Речь идёт о брачном обязательстве.
Марселина. И о долговой расписке.
Бридуазон. По-онимаю, и прочее. Дальше?
Марселина. Нет, милостивый государь, никаких «и прочее».
Бридуазон. По-онимаю. Денежная сумма вам вручена?
Марселина. Нет, милостивый государь, это я дала её взаймы.
Бридуазон
Марселина. Нет, милостивый государь, я требую, чтобы он на мне женился.
Бридуазон. Ах, вот как, по-онимаю, по-онимаю. А он-то хочет на вас жениться?
Марселина. Нет, милостивый государь, в этом-то всё и дело.
Бридуазон. А вы думаете, я не по-онимаю, в чём состоит ваше дело?
Марселина. Не понимаете, милостивый государь. (К Бартоло.) Что же это такое? (Бридуазону.) Это вы будете судить нас?
Бридуазон. А для чего же я покупал эту должность?
Марселина (со вздохом). Как это дурно, что должности у нас продаются!
. Конечно, ку-уда лучше, если б их раздавали бесплатно. С кем же вы су-удитесь?
Явление тринадцатое
Бартоло, Марселина, Бридуазон, Фигаро входит, потирая руки.
Марселина (указывая на Фигаро). Вот с этим бесчестным человеком, милостивый государь.
Фигаро (Марселине, очень весело). Я вам не помешал? Господин судья! Его сиятельство должен сейчас прийти.
Бридуазон. Где-то я видел этого ма-алого.
Фигаро. У вашей супруги, в Севилье, господин судья, - я был вызван к ней для услуг.
Бридуазон. Ко-огда именно?
Фигаро. Меньше чем за год до рождения вашего младшего сынка. Прехорошенький мальчик, я им просто горжусь.
Бридуазон
Фигаро. Вы очень ко мне внимательны, сударь. Да нет, так, пустяки.
Бридуазон. Брачное обязательство! Ах, ду-уралей!
Фигаро. Сударь…
Бридуазон. Ты видел моего по-омощника? Славный малый!
Фигаро. Дубльмена, секретаря суда?
Бридуазон. Да, он своего не у-упустит.
Фигаро. Какое там упустит, так прямо обе лапы и запускает! Я его видел на деле, когда приходил к нему за выпиской и, как водится, ещё и за дополнением к выписке.
Бридуазон. Формальности соблюдать ну-ужно.
Фигаро. Разумеется, милостивый государь; известно, что суть дела - это область самих тяжущихся, меж тем как форма - это достояние судей.
Бридуазон
Фигаро. Я, милостивый государь, всецело полагаюсь на ваше беспристрастие, невзирая на то, что вы у нас отправляете одну из судебных должностей.
Бридуазон. Что?… Да, я отправляю су-удебную должность. Но если ты всё-таки взял вза-аймы и не платишь…
Фигаро. Это, милостивый государь, всё равно что я ничего не брал.
Бридуазон. Пра-авильно. Постой, постой, что ты сказал?
Явление четырнадцатое
Бартоло, Марселина, граф, Бридуазон, Фигаро, судебный пристав.
Судебный пристав (входит раньше графа и объявляет). Господа! Его сиятельство!
Граф. Господин Бридуазон! Да вы в мантии! Ведь это же дело домашнее. Обычное городское платье и то было бы сейчас слишком торжественным.
Бридуазон. А вот вы, ва-аше сиятельство, слишком добры. Но дело в том, что я всегда так одет - фо-орма, знаете ли, фо-орма! Над судьёй в кургузом кафтанчике, может, кто и посмеётся, а уж при одном виде прокурора в мантии невольно в дрожь бросит. Фо-орма, фо-орма!
Граф (судебному приставу). Отворите двери.
Судебный пристав . Суд идёт!
Явление пятнадцатое
Те же, Антонио, слуги, крестьяне и крестьянки в праздничных нарядах.
Граф садится в большое кресло; Бридуазон - рядом, на стул; секретарь - на табурет, за свой стол; члены суда и адвокаты занимают места на скамьях; Марселина садится рядом с Бартоло, Фигаро на другой скамейке, крестьяне и слуги стоят сзади всех.
Бридуазон (Дубльмену). Дубльмен, огласите дела.
Дубльмен (читает по бумаге). «Благородный, высокоблагородный и наиблагороднейший дон Педро Жорж, идальго, барон де Лос Альтос, Монтес Фьерос и прочих Монтес, возбуждает дело против Алонсо Кальдерона, юного драматического поэта. Тяжба возникла из-за одной мертворождённой комедии: оба от неё отказываются, каждый утверждает, что это не он написал, а другой».
Граф. Обе стороны правы. Рассмотрению не подлежит. Буде же они напишут вдвоём ещё одно произведение, то, чтобы на него обратили внимание свыше, пусть вельможа поставит под ним своё имя, а поэт вложит в него свой талант.
Дубльмен (читает другое дело). «Андре Петруччо, хлебопашец, возбуждает дело против местного сборщика податей. Истец обвиняет ответчика в незаконном обложении налогом».
Граф. Это дело не входит в круг моего ведения. Я принесу больше пользы моим вассалам, защищая их интересы перед королём. Дальше.
Дубльмен берёт третье дело. Бартоло и Фигаро встают.
Дубльмен. «Барб-Агар-Рааб-Мадлен-Николь-Марселина де Верт-Аллюр, старшая дочь,
.
возбуждает дело против Фигаро…» Имя, данное при крещении, отсутствует.
Фигаро. Аноним.
Бридуазон. А-аноним? Ра-азве есть такой святой?
Фигаро. Да, это мой святой.
Дубльмен (пишет). «Против Анонима Фигаро». Звание?
Фигаро. Дворянин.
Граф. Вы дворянин?
Секретарь записывает.
Фигаро. Была бы на то воля божья, я мог бы быть и сыном принца.
Граф (секретарю). Продолжайте.
Судебный пристав . Тише, господа!
Дубльмен (читает). «…возбуждает дело об уклонении вышеупомянутого Фигаро от бракосочетания с вышеупомянутою Верт-Аллюр. Защитником истицы выступит доктор Бартоло, вышеупомянутый же Фигаро, буде на то соизволение присутствия, берётся сам защищать себя - в нарушение обычая и судебных установлений».
Фигаро. Обычай, господин Дубльмен, часто является злом. Клиент, хоть сколько-нибудь сведущий, всегда знает своё дело лучше иных адвокатов: адвокаты из кожи вон лезут и надрываются до хрипоты, лишь бы показать свою осведомлённость решительно во всём, кроме, впрочем, самого дела, но вместе с тем их весьма мало трогает то обстоятельство, что они разорили клиента, надоели слушателям и усыпили судей, по окончании же речи они важничают так, как будто это они сочинили Речь в защиту Мурены[51]. Между тем я изложу дело в немногих словах. Господа!..
Дубльмен. А уже наговорили много лишних; вы не истец, ваша задача - только защищаться. Доктор! Подойдите и огласите обязательство.
Фигаро. Да, прочтите обязательство.
Бартоло (надевая очки). Оно недвусмысленно.
Бридуазон. Необходимо с ним о-ознакомиться.
Дубльмен. Да тише, господа!
(пискляво). Тише!
Бартоло (читает). «Я, нижеподписавшийся, сим удостоверяю, что получил от девицы… и так далее, и так далее… Марселины де Верт-Аллюр в замке Агуас Фрескас две тысячи пиастров наличными, каковую сумму обязуюсь возвратить ей в этом замке по её, всё равно, требованию ли, простому напоминанию ли, и в благодарность жениться на ней…» и так далее. Подписано просто-напросто «Фигаро». Моё заключение сводится к следующему: ответчику надлежит уплатить по долговому обязательству и исполнить данное им обещание, судебные же издержки взять на себя. (Начинает речь.) Господа!.. никогда ещё суд не рассматривал более любопытного дела. Начиная с Александра Македонского, который дал обещание жениться на прекрасной Фалестриде…
Граф (прерывает его). Прежде чем слушать дальше речь защитника, следует установить подлинность документа.
Бридуазон (к Фигаро). Ка-акие у вас имеются замечания по существу документа?
Фигаро. Я должен заметить, господа, что то ли предумышленно, то ли по ошибке, то ли по рассеянности текст был прочитан неверно, ибо в писанном тексте не сказано: «каковую сумму обязуюсь возвратить ей и жениться на ней», а сказано: «каковую сумму обязуюсь возвратить ей или жениться на ней», что совсем не одно и то же.
Граф. В документе стоит и или же или?
Бартоло. И.
Фигаро. Или.
. Ду-убльмен, прочтите вы.
Дубльмен (берёт бумагу). Это будет вернее, ибо стороны нередко искажают текст при чтении. (Читает.) «М-м-м-м… девица м-м-м-м… де Верт-Аллюр м-м-м-м…» Ага! «Каковую сумму я обязуюсь возвратить ей в этом замке по её, всё равно, требованию ли, простому напоминанию ли… и… или… и… или…» Очень неразборчиво написано… тут клякса.
Бридуазон. Кля-акса? Знаем мы, какие бывают кля-аксы!..
Бартоло (продолжая речь). Я утверждаю, что это соединительный союз и, связывающий соотносительные члены предложения: я уплачу девице и женюсь на ней.
Фигаро (продолжая свою речь). А я утверждаю, что это разделительный союз или, упомянутые члены разъединяющий: я уплачу девице или
Граф. Как в таком случае поступить?
Бартоло. Чтобы разом покончить с этим, господа, и больше не цепляться за слово, порешим на том, что в документе стоит или.
Фигаро. Требую занесения этого в протокол.
Бартоло (поспешно). Не возражаем. Столь дешёвый приём не спасёт ответчика. Текст ясен. (Читает.) «Каковую сумму обязуюсь возвратить ей в этом замке по её, всё равно, требованию ли, простому напоминанию ли, и в благодарность жениться на ней…»
Фигаро (поспешно). В тексте стоит: «По её, всё равно, требованию ли, простому напоминанию ли, или в благодарность жениться на ней…» Вы второе ли нарочно проглатываете, и у Вас получается и. Неужели вы думаете, господин Бартоло, что я разучился читать? Да и с каких это пор человек, который женится, обязан ещё и долг отдавать невесте?
Бартоло (поспешно). Обязан. По нашим законам имущество супругов раздельно.
(поспешно). А по нашим законам и плоть супругов должна быть не единой, а раздельной, коль скоро брак - это всего лишь расписка.
Члены суда встают и шёпотом совещаются.
Бартоло. Нечего сказать, добросовестное выполнение обязательства!
Дубльмен. Тише, господа!
Судебный пристав (пискляво). Тише!
Бартоло. Каков мошенник! Это у него называется уплатить долг!
Фигаро. Вы по своему делу выступаете, адвокат?
Бартоло. Я защищаю интересы этой девицы.
Фигаро. Продолжайте нести чепуху, но перестаньте браниться. Если суды, опасаясь проявлений излишней горячности со стороны тяжущихся, допустили участие третьих лиц, то, разумеется, не для того, чтобы защитники, коим положено быть уравновешенными, безнаказанно превратились в привилегированных невеж. Вы позорите благороднейшее звание защитника.
Члены суда продолжают тихо совещаться.
(Марселине, указывая на судей). О чём это они так долго шушукаются?
Марселина. Главного судью подкупили, он подкупает другого, и дело моё проиграно.
Бартоло (тихо и мрачно). Боюсь, что так.
Фигаро (весело). Марселина! Не унывайте!
Дубльмен (встаёт; Марселине). Вы переходите всякие границы! Я вас изобличаю и, вступаясь за честь нашего суда, требую, чтобы, прежде, чем рассмотреть дело о расписке, было вынесено решение по вашему делу.
Граф (садится). Нет, господин секретарь, я не стану разбирать дело об оскорблении моей личности. Испанскому судье не подобает краснеть от выходки, возможной разве только в судах азиатских: с нас довольно всяких других непорядков. Один из таких непорядков я думаю устранить теперь же, обосновав моё решение, ибо всякий судья, который отказывается это сделать, есть великий враг законов. Чего может требовать истица? Брака или платежа - одно исключает другое.
Дубльмен. Тише, господа!
Судебный пристав (пискляво)
Граф. Что нам заявляет ответчик? Что жениться он не желает. В этом он волен.
Фигаро (радостно). Я выиграл!
Граф. Но поскольку текст гласит: «Каковую сумму я уплачу по первому её требованию или женюсь на ней» и так далее, суд постановляет: ответчику надлежит уплатить истице две тысячи пиастров наличными или сегодня же на ней жениться. (Встаёт.)
Фигаро (оторопев). Я проиграл.
Антонио (радостно). Великолепный приговор!
Фигаро. Чем же он великолепный?
Антонио. А тем, что ты теперь уж мне не зять. Покорнейше благодарю, ваше сиятельство.
Судебный пристав (пискляво). Расходитесь, господа!
Антонио. Пойду всё расскажу племяннице.
Явление шестнадцатое
Марселина, Бартоло, Бридуазон, Фигаро, граф.
Граф ходит взад и вперёд.
Марселина (садится). Наконец-то я могу вздохнуть свободно!
Фигаро. А я, напротив, задыхаюсь.
Граф (в сторону). По крайней мере, я отомстил - это утешительно.
Фигаро (в сторону). Ведь Базиль же собирался выступить против брака Марселины и, как на грех, куда-то запропал!
Граф направляется к выходу.
Вы уходите, ваше сиятельство?
Граф. Всё решено.
Фигаро . Уж этот мне пузан!..
Бридуазон. Кто, я пу-узан?
Фигаро. Кто же ещё? А всё-таки я на ней не женюсь - как-никак, я дворянин.
Граф останавливается.
Бартоло. Вы на ней женитесь.
Фигаро. Без согласия моих благородных родителей?
Бартоло. Назовите их, укажите их.
Фигаро. Дайте срок, я с ними увижусь, я уже пятнадцать лет их разыскиваю.
Бартоло. Хвастун! Уж, верно, какой-нибудь подкидыш!
Фигаро. Нет, доктор, я был не подкинут, а потерян, точнее сказать, меня украли.
Граф (подходит ближе)
Фигаро. Если кружевные пелёнки, ваше сиятельство, вышитые покрывала и золотые вещи, найденные при мне разбойниками, не доказывают, что я благородного происхождения, то отличительные знаки на моём теле непреложно свидетельствуют о том, как дорог был я моим предусмотрительным отцу и матери. Вот этот знак на руке… (Хочет обнажить правую руку.)
Марселина (поспешно встает). У тебя на правой руке шпатель?
Фигаро. Откуда это вам известно?
Марселина. Боже, это он!
Фигаро. Да, это я.
Бартоло (Марселине). Кто он?
Марселина (живо). Эммануэль!
Бартоло . Тебя утащили цыгане?
Фигаро (в сильном волнении). Около какого-то замка. Милый доктор! Возьмите, что хотите, но только верните меня в лоно моей знатной семьи: мои благородные родители осыплют вас золотом.
Бартоло (указывая на Марселину). Вот твоя мать.
Фигаро. То есть кормилица?
Бартоло. Твоя родная мать.
Граф. Его мать?
Фигаро. Говорите толком.
Марселина (указывая на Бартоло). Вот твой отец.
Фигаро (в отчаянии)
Марселина. Неужели сама природа не подсказывала тебе этого тысячу раз?
Фигаро. Никогда!
Граф (в сторону). Она его мать!
Бридуазон. Теперь, ко-онечно, он на ней не женится.
Бартоло. Я тоже.
Марселина. Вы тоже! А ваш сын? Вы же мне клялись…
Бартоло. Я был глуп. Если бы подобные воспоминания к чему-нибудь обязывали, то пришлось бы пережениться решительно на всех.
Бридуазон. А если так ра-ассуждать, то ни-икто бы ни на ком не женился.
Бартоло. Обычные грешки! Беспутная молодость!
Марселина . Да, беспутная, я бы сказала - чересчур беспутная! Я от своих грехов не отрекаюсь - нынешний день их слишком явно разоблачил! Но до чего же тяжело искупать их после того, как тридцать лет проживёшь скромно! Я добродетельною родилась, и я стала добродетельною, как скоро начала жить своим умом. Но в пору заблуждений, неопытности и нужды, когда от соблазнителей нет отбою, а нищета выматывает душу, может ли неопытная девушка справиться с подобным полчищем недругов? Кто нас сейчас так строго судит, тот, быть может, сам погубил десять несчастных.
Фигаро. Наиболее виновные - наименее великодушны, это общее правило.
Марселина (живо). Вы, мужчины, более чем неблагодарны, вы убиваете своим пренебрежением игрушки ваших страстей, ваши жертвы, это вас надо карать за ошибки нашей юности, вас и поставленных вами судей, которые так гордятся тем, что имеют право судить нас и в силу преступного своего недомыслия лишают нас всех честных средств к существованию! Неужели нельзя было оставить хоть какое-нибудь занятие для злосчастных девушек! Им принадлежало естественное право на изготовление всевозможных женских нарядов, но и для этого набрали бог знает сколько рабочих мужского пола.
Фигаро (запальчиво). Они и солдат заставляют вышивать!
Марселина (в сильном волнении). Даже к женщинам из высшего общества вы выказываете уважение с оттенком насмешливости. Мы окружены обманчивым почётом, меж тем как на самом деле мы - ваши рабыни, наши добрые дела ставятся ни во что, наши проступки караются незаслуженно строго. Ах, да что говорить! Вы обходитесь с нами до ужаса бесчеловечно.
Фигаро. Она права.
Граф (в сторону). Более чем права.
Бридуазон. Она, е-ей-богу, права.
Марселина исключительно от себя самой; она за тебя пойдёт, я ручаюсь, у тебя будут нежная супруга и нежная мать, они станут за тобою ухаживать наперебой. Будь снисходителен к ним, сын мой, будь удачлив во всём, что касается лично тебя, будь весел, независим и добр ко всем, и тогда твоей матери больше нечего будет желать.
Фигаро. Золотые слова, матушка, я с тобой совершенно согласен. В самом деле, как это глупо! Существование мира измеряется уже тысячелетиями, и чтобы я стал отравлять себе какие-нибудь жалкие тридцать лет, которые мне случайно удалось выловить в этом океане времени и которых назад не вернуть, чтобы я стал отравлять их себе попытками доискаться, кому я ими обязан! Нет уж, пусть такого рода вопросы волнуют кого-нибудь другого. Убивать жизнь на подобную чепуху - это всё равно что просунуть голову в хомут и превратиться в одну из тех несчастных лошадей, которые тянут лямку по реке против течения и не отдыхают, даже когда останавливаются, тянут её всё время, даже стоя на месте. Нет, мы подождём.
Граф (в сторону). Это нелепое происшествие путает мне все карты!
Бридуазон (к Фигаро). А что же ваше дворянское происхождение и замок? Вы ввели правосудие в заблу-уждение.
Фигаро. По милости вашего правосудия я чуть было не свалял такого дурака! Двадцать раз из-за проклятой сотни экю я готов был отправить на тот свет этого господина, который оказался моим отцом! Но так как провидение избавило мою душу от такого греха, то я прошу вас, батюшка, принять мои извинения… А вы, матушка, обнимите меня… со всей материнской нежностью, на какую вы только способны.
Марселина бросается ему на шею.
Явление семнадцатое
Бартоло, Фигаро, Марселина, Бридуазон, Сюзанна, Антонио, граф.
Сюзанна (вбегает с кошельком в руке). Помедлите, ваше сиятельство: не надо их женить - я уплачу этой даме из того приданого, которое мне пожаловала моя госпожа.
Граф (в сторону). Чёрт бы взял твою госпожу! Все точно в заговоре против меня. (Уходит.)
Явление восемнадцатое
.
Антонио (Сюзанне, видя, что Фигаро обнимает свою мать). Что ж, плати, плати! А они вон что!
Сюзанна (отворачивается). С меня довольно. Идём, дядюшка!
Фигаро (останавливает её). Нет уж, подождите, пожалуйста. Что такое ты увидала?
Сюзанна. Свою собственную глупость да твою подлость.
Фигаро. Ничего похожего.
Сюзанна (гневно). И что ты женишься на ней добровольно, раз ты её ласкаешь.
Фигаро (весело). Я её ласкаю, но не женюсь на ней.
Сюзанна. Как ты смеешь, наглец, меня удерживать?
Фигаро (к присутствующим). Это ли не любовь?.. Прошу тебя, прежде чем уходить, вглядись получше в эту милую женщину.
Сюзанна. Ну?
Фигаро. Как ты её находишь?
Сюзанна. Нахожу, что она отвратительна.
Фигаро. Да здравствует ревность! Ревность за словом в карман не лезет.
Марселина (раскрыв объятия). Обними свою мать, прелестная моя Сюзанетта! Вот этот негодник, который тебя дразнит, - это мой сын.
Сюзанна (бежит к ней). Вы его мать!
Бросаются друг другу в объятия.
. С сегодняшнего дня?
Фигаро. С сегодняшнего дня мне стало об этом известно.
Марселина (в сильном волнении). Когда моя душа рвалась к нему, она не сознавала одного: побудительной причины. Во мне говорила кровь.
Фигаро. А во мне, матушка, - голос рассудка, и это он заменял мне инстинкт, когда я отвечал вам отказом, потому что ненависти к вам я никогда не испытывал, доказательство - деньги…
Марселина (передаёт ему бумагу). Они твои. Возьми свою расписку, - это тебе будет вместо приданого.
Сюзанна (бросает ему кошелёк). Возьми и это.
Фигаро. Большое спасибо.
Марселина (в сильном волнении). В девушках я была не очень-то удачлива, потом чуть было не стала самой злосчастной супругой в мире, а теперь я самая благополучная из всех матерей на свете! Обнимите меня, детки мои, - на вас я перенесу всю мою нежность. Я счастлива бесконечно, и как же я вас, дети мои, буду любить!
(растроган; с живостью). Остановись, милая матушка, остановись, иначе глаза мои утонут в слезах - первых слезах в моей жизни! Впрочем, это слёзы радости. Но ведь этакая глупость: я чуть было не устыдился их. Я же чувствовал, как они текли у меня между пальцев, - взгляни (показывает расставленные пальцы) - и сдуру удерживал их! Прочь, ложный стыд! Мне хочется и смеяться и плакать, - такие минуты в жизни не повторяются. (Обнимает мать и Сюзанну.)
Марселина. Милый мой!
Сюзанна. Ненаглядный мой!
Бридуазон (вытирая глаза платком). Стало быть, я тоже ду-урак!
Фигаро (горячо). Печаль! Теперь я решаюсь бросить тебе вызов. Попробуй мной овладеть в то время, как я нахожусь среди этих дорогих моему сердцу женщин.
Антонио (к Фигаро). Будет тебе телячьи нежности-то разводить. В хороших семьях так заведено, чтоб сперва под венец - мать и отец, поняли? Ваши-то отец с матерью отдали друг дружке руку?
Бартоло
Антонио (к Бартоло). Стало быть, вы не отец, а вроде как мачеха? (К Фигаро.) Тогда, красавец, дело у нас с тобой не выйдет.
Сюзанна. Ах, дядюшка…
Антонио. Как он есть ничей ребёнок, стану я отдавать за него ребёнка моей сестры!
Бридуазон. Статочное ли это дело, бо-олван? Всякий человек - че-ей-нибудь да ребёнок.
Антонио. Слыхали мы!.. Не получит он её, и всё тут. (Уходит.)
Явление девятнадцатое
Бартоло, Сюзанна, Фигаро, Марселина, Бридуазон.
Бартоло (к Фигаро). Теперь ищи кого-нибудь, кто бы тебя усыновил.
Марселина (бежит за ним и, обняв его за талию, не пускает). Погодите, доктор, не уходите!
Фигаро (про себя). Нет, кажется, все андалусские дураки сговорились помешать моей злополучной свадьбе!
Сюзанна (к Бартоло). Милый папочка! Это ваш сын…
Марселина (к Бартоло). Который пошёл в вас умом, талантом, лицом!
Фигаро (к Бартоло). И при этом не стоил вам ни единого гроша.
Бартоло. А те сто экю, что ты у меня взял?
Марселина (лаская его)
Сюзанна (лаская его). Мы будем так вас любить, папенька!
Бартоло (смягчившись). Папа, милый папочка, папенька! Видно, я ещё глупее этого господина (указывает на Бридуазона). Распустил нюни, как мальчишка.
Марселина и Сюзанна обнимают его.
(Оборачивается.) А где же его сиятельство?
Фигаро. Побежим к нему, вырвем у него последнее слово. А то, если он затеет новую интригу, придётся всё начинать сначала.
Все(Увлекают за собою Бартоло.)
Явление двадцатое
Бридуазон один.
. «Ещё глу-упее этого господина»! Та-акие вещи можно говорить себе самому, но… Не о-очень-то они тут у-учтивы, как я погляжу. (Уходит.)
Примечания
49
Чёрт возьми
50
«А мне милей моя красотка»… - Эту песенку поёт Альцест, герой комедии Мольера «Мизантроп» (действие первое, явление второе).
51
…будто это они сочинили «Речь в защиту Мурены»… - Имеется в виду знаменитая речь римского политического деятеля Цицерона (I в. до н. э.), после которой суд оправдал консула Луция Лициния Мурену, обвинённого в подкупе.