Нет знатности без денег. Действие третье

Входит Отавио с обнаженной шпагой в руке и тащит за собой Макаррона и Клариндо.

Сеньор! Я богом заклинаю:

Ты нас, несчастных, пожалей!

Скажи, куда ты тащишь нас?

Хочу увериться на деле,

Найдутся ль духи, что посмеют

Нас испугать.

Безумный опыт,

Вдвойне опасная нелепость!

Вы души грешников оставьте,

Раз не отлучены от церкви.

Ни дать ни взять - три корешка

Зубов во рту старухи древней.

(Ощупывает вокруг себя воздух и натыкается на руку Клариндо.)

Ай! Что такое?

Вы, трусы!

Молчите!

Поклянусь я небом:

Душою грешною был схвачен

Я за руку.

Не медля

На волю выбраться должны мы.

Святой Кирилл! Увидеть звезды

Хочу я.

Прямехонько выводит в сад.

Она проходом или дверью

Соединяется с другой,

А там есть водоем; в него,

Идя вслепую, несомненно

Ты угодишь. Ни шагу дальше!

Тобою страх пустой владеет.

Язык твой в кисть он превратил:

Что пожелаешь, он сумеет

Изобразить.

Все говорят,

Что в тех, кто ждать врага намерен

Без соглядатаев, - в них больше

Прямого мужества, душевной

В них больше крепости и силы.

Не раз хвалились вы при мне,

Что вы находчивы, отважны,-

Со сворой грешных душ сразитесь

Наедине, а нас на время

Оставьте где-нибудь снаружи.

В пустыне этой нам милей

Быть под дождем иль даже мерзнуть,

Чем оставаться в адском пекле.

Так вы лишь этого хотели?

Ступайте, я один останусь.

Сеньор! Минуточку терпенья!

Раз вы нас дальше не ведете,

Пусть выйдет Вельзевул из бездны

Навстречу вам, ну, а пока

Прилягте ненадолго.

Всем

Прилечь нам надо. Болтовня

И вздор - молва о привиденьях.

Сосни и ты.

Да я соснул бы,

Да что-то на пустой желудок

Не спится. Голове моей

Не позавидуешь, - похожа

На обиталище поэта,

На кассу шулера она.

Самоуверенности тщетной

Полна и замыслов пустых.

Сеньор, и ты, наш новый друг!

В себя придите хоть на время!..

Клянусь, они уснули оба.

Да что ж такого? Ведь на свете

Немало этаких невежд

Найдется: только б до постели

Добраться им - и уж храпят.

Глаза слепит им сон: сидел

У них как будто он в кармане.

Им, право, не до размышлений,

Нет ни единой мысли. Эти

Скоты фантазии не знают,

Не утомят себя, конечно,

Они молитвой. Если б мог я

Им подражать! В такой беде

Есть, впрочем, средство у меня

Противу сна: вот! Четки эти -

Моя защита и утеха.

Ну - «Отче наш…»

Ох! Не к добру!

«Иже еси»… Вот снова цепи.

«На небесех»… «Да… да святится»…

Эй, друг, проснись!

Кто звал меня?

«Имя твое…»

Скажу я завтра.

Снова цепи!..

Я мертв от страха. Друг! Эй, друг!

Я спать хочу.

«Да… да приидет

Ца… царствие твое…»

«Да будет воля… ля твоя»…

Что это? Уж?

Нет, адский змий!

За мною он!.. «на небеси…»

Послушай, друг!

Да нужно ж

Знать имя…

Ну, меня зовут

Клариндо.

Клариндо я.

«И на земли. Хлеб наш насущный

Даждь нам… нам днесь…» Возьми же в толк,

«И остави

Нам долги наши…»

«Я… яко же и мы…»

Кто ж это молится со мною?

«Мы оставляем…» Цепи ближе

Звенят…

«Мы должником

Нашим…» Как стонут эти души!..

«И не введи нас…»

Должно быть,

Душа девицы грешной… «Нас

Во искушение…» Сеньор!

Задохся я от адской вони,

Здесь кстати был бы розмарин…

Теснит в груди… «Но… но… избави

Нас от лукавого…» Господню

Молитву я прочел. Аминь!

Послушайте, сеньор!

Да что мне слушать? Вздор, химеры!

Их порождает голод твой.

Я вижу, мозг твой ослабел.

Приляг, усни…

Постой… Узнать бы я хотел,

Кто так скорбит.

Душа, наверно,

Не может разродиться.

Господь, спаси меня! Свиреп,

Ужасен этот крик.

Назвал по имени?

На нашем языке.

Отавьо,

Отавьо!

Ко мне

Ты подойди и сам увидишь,

Кто звал тебя…

Эй, стража! Где ты?

Чтобы наброситься на нас,

Чистилище сорвалось с цепи.

С молитвами за упокой

Мы выйдем призраку навстречу.

Стань вот здесь -

И ты узнаешь.

Как? Без света?

Пошли слугу, чтоб свет затеплил.

Меня? Пусть сходит Вельзевул!

Тогда я сам велю зажечь

Свечу.

Вот, появился свет!

Чтоб высечь пламя, знать, кремень

В кармане носят!

Свет зажегся,

Иди, я жду.

В груди моей

Готово разорваться сердце

И дыбом волосы встают.

Ты испугался? Ты трепещешь?

Я трепещу? Я испугался?

Да пусть весь ад с тобою вместе

Сюда заявится!

Постой! Иду я.

Отавио направляется к выходу. Навстречу ему выходит призрак короля Энрике.

Не намерен

Тебя я ждать.

О, сохрани

Меня, господь!

Макаррон и Клариндо в страхе падают на пол.

Я мертв от страха.

Ну, у меня для погребенья

Найдется воск, хоть и подмочен

Постой, помедли!

Меня узнал ты?

Ты Эн… Эн… Эн…

Трепещешь?

Ведь ты отвагою хвалился.

Я трепещу? Нет, это гнев.

И король твой!

Тому порукой наши беды.

Ну, раз меня ты признаешь,

Ступай за мной!

Куда намерен

Меня вести ты?

Где б смогли

Мы храбрость проявить на деле

И силу испытать свою,

Чтобы вторично не посмел

Изображение монарха

Ты осквернять рукою дерзкой.

Король - из мрамора, но тем же

Он божеством одушевлен,

… Преступленье

Дерзнешь ли защищать свое?

Мою ты осуждаешь дерзость?

В дорогу!

Этот свет возьми.

Веди меня чрез эту дверь.

Чрез эту дверь?

Да, да, скорей!

Не трепещи, будь тверд в решенье.

Стань моим вожатым.

Иду я верно?

Входи,

Я посвечу тебе.

Знай: бледен

И мертв твой свет в ночи моей.

Тогда себе светить я стану.

Смотри, раскаешься!

Ну нет!

Меня ты, видно, плохо знаешь.

Будь ты сам черт,

Сам дьявол, верь, мне не страшны

Из камня сделанные черти.

Клариндо, друг, вставай!

Не в силах

Я встать.

Попробуй, как сумеешь.

Пойдем за светом.

Да, ты прав.

А чтобы в голову не влезло

Кому-нибудь обидеть нас,

Плечо к плечу пойдем имперским

Орлом двуглавым.^[47]

Прав ты, прав!

Быть может, дух нас караулит.

А теперь за светом

Идем.

И если из беды

Сухими выскочить сумеем,

С нас хватит чертовщины.

Верно,

Куда уж больше! Но врачей

Я повидать в аду хотел бы:

Им души мстят за их рецепты.

Появляется Отавио со свечой, за ним призрак Энрике.

Довольно! Здесь нам хватит места.

Оставь теперь ненужный свет,-

Пусть будет этот сад свидетель

Твоей истории печальной.

«Сад», ты сказал? Ошибся. Верно,

Хотел сказать ты «ад»: деревья

Свисают ужасом для глаз,

Окутанные мраком вечным.

Сюда, глупец, тебя нарочно

Завел я, чтоб уразумел ты:

Я оскорблен тобой жестоко.

Чего ж ты требуешь?

Я? Смерти

Твоей.

Тогда достань свой меч.

Он мне не нужен: я на части

Здесь разорву тебя немедля.

Не приближайся, отойди.

Зачем, скажи мне, оскверненью

Ты предал гроб мой?

Тьма имелась

Тому причин всем очевидных.

Ты знаешь сам, по чьей вине

Я нищету терплю такую.

В чем жалобы твои?

Послушай.

Ты справедливость их оценишь.

Так говори.

Я оскорблен

Уж тем, что два мильона денег

Ты моего отца принудил

Тебе дать в долг, его владенья

Конфисковал, забрал казну

И наложил арест на ренту,

А он меж тем Атлантом^[48] новым,

Собрав три тысячи коней,

Тебе служил по долгу чести.

Есть жалобы еще?

О да!

Известно мне, что мой отец

По настоянью твоему

Распродал серебро и все

Ковры, и ткани, и коней,

Что изумляли итальянцев

И восхищали умных греков.

Есть жалобы еще?

Важнее

Одна всех остальных: отца

И братьев вижу в униженье

Из-за тебя.

Но знай, что эти

Твои все жалобы вдвойне

Несправедливы.

Именье

И жизнь вассалов королю

Принадлежат как долг их ленный,

И потому я говорю:

Мой мрамор осквернив, коварный

И подлый рыцарь! Знай: тебя

Здесь растерзаю я немедля.

Не приближайся, отойди!

Мне отойти? Сейчас на деле

Ты убедишься: бесполезны

Тебе и меч твой и отвага.

Против меня бессилен меч.

Ты разве ветер? Ты же сделан

Из камня. Разве ты не мрамор?

Да, мрамор я и ветер вместе,

И ты уразумей, глупец:

Ты встретил камень в день отмщенья,

Ты ветер встретил в судный день.

Смысл слов твоих мне непонятен.

Ты видишь камень, бьешься с ветром.

Здесь меч твой вовсе бесполезен.

Еще поборемся!

Здесь смерть мне суждена.

Помедли!

Все это было испытаньем

Геройской храбрости твоей,

Твоей непобедимой силы.

Остановись! Я не намерен

Тебя казнить: неблагодарным

Меня не сделает твое

Благодеянье. Повелел

Вознаградил отца за честность,

За стойкость и ему в награду

Из достоянья моего

Вернул дна миллиона денег.

Итак, ты завтра на заре

Разрой то место, где стою я.

В него вонзи ты для отметы

Вот этот гвоздь. Затем немедля

Дочь разыщи мою и ей -

То божья воля - помоги

Вновь воцариться в королевстве.

Что это? Бред, мечта пустая

Иль правда?

Правда, как и те

Мученья, что терплю я вечно

В моей обители подземной.

Нет!

Знай: я чистилище покину

В тот миг, когда я эти деньги

Сумею возместить… Копай,

Чтоб мир обрел я, а отец твой

Себе вновь знатность возвратил,-

Она растет с деньгами вместе.

Избавь меня от страшных мук,

Дай искупить мне прегрешенье!

Ты так страдаешь?

Руку дай,

Чтоб смог меня ты пожалеть.

Ох, ох! Спаси господь! Зачем

Ты жмешь меня? Пусти, ох, ох!

Теперь ты, знаю, мне поверишь.

Призрак короля Энрике уходит под землю. Отавио падает замертво.

Я мертв, убит…

Ах, боже! Кто-то

Сейчас вцепился в ногу мне!

Постой… Да это ж мой хозяин!

Простерт Отавьо на земле.

Смерть несомненная.

Ну, значит,

И наша станет несомненной.

Клариндо! Говорил ему я:

Ты в драку с духами не лезь!

Раз он убит, какой судья

Что ж, подойдем к нему… Сеньор!

Я все свершу, что ты велел мне,

О чем молил меня, чтоб ты

Мог навсегда покинуть бездну.

Сеньор! Вы, значит, живы?

Да.

Я мог погибнуть, если б сенью

Господь не осенил меня

Своей… Я с призраком боролся,

Вдруг он исчез, ушел под землю

А я… я на нее упал,

Как видишь.

Вздорной и нелепой

Была затея ваша. Ну,

Пойдем, а то вернутся духи.

…

Земное счастье

И добродетели себе

Находят в дерзости начало,

И я сегодня счастье это

В своей же дерзости обрел,

Я ей обязан им.

Вы не во сне ль?

Ужель тебе мои слова

Не говорят о счастье? Влей,

О ночь, свой мрак ты в пену волн,

Чтоб солнце разбросало свет,

И блестки золота, и жемчуг

Свой белоснежный над вселенной!

Идем же встретить день. Кто полон

Надежды, обмануть умеет

Свое желанье.

Да, вы правы.

Ведите, выйдем поскорее

На волю.

А чтоб мы сумели

Наутро отыскать то место,

Где скрылся дон Энрике, гвоздь

Воткни вот этот в землю.

Верно,

Вы любопытством заразились?

Пока я здесь, с тобой, не стыдно

Тебе бояться? Вбей же гвоздь.

Бояться? Я? Да в самой бездне

Мой гвоздь почувствуют!

Бери свечу.

Ай! Мне,

Сеньор, не выйти…

Что с тобою?

Скорей, скорей на помощь! Черти

Меня за плащ мой тянут в ад,-

Я плащ оставлю им в наследство!

Глупец! Себя ты пригвоздил.

И точно. На меня затменье

Нашло со страху. Плащ свой, небом

Клянусь, я пригвоздил.

Вдруг налетит сюда вся нечисть

И сцапает нас у ворот?..

Теперь, когда мне власть дана,

Вам деньги я верну сполна.

В наш зверский век и знатность стала

Подлей, ничтожней, чем бывало:

На деньгах зиждется она.

Почет я вам вернул, я знаю,

Своей наукой, посох мой

Теперь в каменьях, золотой.

Как бога, вас я обожаю.

И если прав я, полагая,

Что в наше время знатен тот,

Кто больше денег соберет,

Вновь будьте графом Федерико,

Как вас когда-то звал народ…

Урбан! В знак ласки и почтенья

Ты обними отца…

О нет!

Нам надлежит хранить секрет.

Боюсь, такое обращенье

В народе вызовет смущенье,

Как скоро разнесется весть;

Его осудит даже лесть.

То, что мы чтим за добродетель,

Вот так и гибнет…

Бог свидетель,

Отцу приличествует честь.

А если так, то в самом деле,

Урбан, я б негодяем стал,

Когда б отца я не признал,-

Ведь он такой же, как доселе,

Не дам Италии я знать,

Что он не мог злодеем стать,

Враждой он отстранен от власти,

Что я не смею помышлять

Сравняться с ним хотя б отчасти?

Я никогда бы не посмел

Тот вес, что бог нам дал в удел

И взвесил сам, рукой всевластной

Убавить, чтоб отец злосчастный

Лежал в пыли, а сын взлетел

Под небеса.

О сын любимый!

О мой родной! Теперь весы

Сравняли радости часы.

И час настал неотвратимый

Мой долг вернуть тебе, родимый.

Я сын твой, да, твой сын сегодня,

Коль скоро волею господней

Ты - ты родил меня опять.

Как мне отцом себя признать?

Простолюдин - и вдруг правитель!

Все расскажу я про него…

Друзья! Величья моего

Он и творец, и покровитель,

Я - лишь науки представитель.

Лусьяно! То, что ты мой сын,

Пускай не знает королева.

Припомни: от любви до гнева

У женщин шаг всего один.

Скажи: «Отец - простолюдин» -

И в королевстве ты признанья

Добьешься. Знай: я на изгнанье,

Мне въезд в Неаполь запрещен,

И непреклонно приказанье.

Когда сумел Руфино мой

Спасти Камиллу и Камилла

На волю вышла, всполошила

Весь город Джулия, за мной

Направив люд наемный свой.

Едва-едва успел я скрыться

Вот в это рубище одет.

Отец, спасибо за совет!

Я перед тем, как в путь пуститься,

Решил рескриптом заручиться.

Полезен мой совет, признай.

Как вы велите, так и будет.

Сенат, собравшись, все обсудит…

Урбан! В Неаполь ты ступай,

Склонясь к стопам ее державным,

Их поцелуй вместо меня,

В разлуке дружбы не храня.

Подобно всем друзьям тщеславным,

Мои все слабости исправно

Ей опиши.

Ты разве сам

Не веришь в дружбу?

Руку дайте,

Отец мой, и со мной признайте:

В чем время отказало вам -

Поможет власть…

И небесам

Хвалу вы должную воздайте!

Ты свое не держишь слово?

Так с предателями люди

Поступают, хоть те им

В деле злом усердно служат.

Вспомни, как ему Камилла

Доверяла простодушно.

Сам ты видел, как все клятвы,

Все обеты он нарушил.

Точно так же, как он с нею

Поступил, со мной поступит.

Мне недаром шепчет разум -

Закоснелый он преступник.

Мне ли быть женой злодея

И предателя? Пусть рухнет

Небо и его задавит

Грузом скорби, вечным грузом.

Королям не след измену

Награждать, хотя б триумфы

Им несла. Пусть награждают

Добродетель и заслуги.

Наглеца. Тюрьмы нет лучше.

В башнях бог всегда смиряет

И казнит гордыню злую.

Нету казни справедливей.

Оправданий здесь не нужно -

Не обязывает слово.

Небосвод колеблют звуки

Музыки и разгоняют

Громоздящиеся тучи -

Приближается правитель.

Ты ему достойно служишь.

Я француз и дворянин я.

Знай: язык души - могучий

Светоч, мне он озаряет

А правитель - из какой он

Части Франции?

Отсюда,

Из Неаполя он родом.

Сам сказал мне…

Не француз он?

И смиренного возносят

К небесам порой науки.

Только нет земного счастья

Без вмешательства Фортуны.

Ей угодно, значит, было,

Чтоб в Париже кончил курс он

Так блестяще, чтобы шумный

Он успех стяжал, чтоб признан

Был людьми он неким чудом

Или баловнем Фортуны.

Без нее, как ни учись ты,

Цвет твоей надежды лучшей

Из Неаполя он?

Тут же

И отец живет…

Добродетель, создавая

Благородных, словно солнце,

В глубь души проникнув, сумрак

Ярким светом разгоняет.

Это значит, что правитель -

Худороден…

Неразумно,

Ваша светлость, худородство

Там искать, где торжествует

Добродетель.

Королю,

Я доверила свою

Для того ль, чтоб он над нею

Насмеялся так преступно?

Я хотела, чтоб прислал он

Мне правителя француза,-

Что же сделал он? В докуку

И в насмешку итальянца,

Из Неаполя, к тому же

Худородного, прислал он.

С чем сравню обиду злую

И подобное признанье?

Эту должность - так хочу я -

Ты займешь.

Будет

Как сказала я!

Искусно ж

Я сумел ее настроить!

В нас любую дружбу губит!

Амадей захвачен.

Герцог!

Вам его передаю я.

Да не будет как с Камиллой!

К вам правителя ведут.

Дайте в знак благоволенья

Руку мне облобызать!

В ней я вижу благодать

Высочайшего веленья.

Регент ваш. Мой повелитель,

Государь…

Ну и правитель

Им в Неаполь прислан к нам!

Возвращайтесь и просите

Вас ввести в парламент свой,

А чтоб гнев улегся мой,

Из Неаполя бегите.

Регент вот. Идемте, друг!

Королева Джулия, адмирал Сесар, Урбан и свита удаляются.

Что такое? Что здесь было?

Небо счастье мне сулило,

И оно исчезло вдруг?

Был правителем! И кто ж

Я теперь? Обман и ложь,

Я гоним, я презираем.

Сын мой! Что здесь за дела?

Не пойму. Как по приказу

Разбежалась свита сразу.

Разорвав рескрипт со зла,

Королева удалилась

Беспощадна, жестока.

На другом ее рука

Рвать бумаги научилась.

Знал же я, что и мудрец

Должен век остерегаться,

Чтоб в беде не оказаться.

Я о том не знал, отец…

Регент - он, Урбан! Презренный

Лжец!

Покинем этот ад,

Сын мой…

Правду говорят:

Краток счастья миг блаженный!

Раздражать судьбу не будем

И в село вернемся наше,

Двое новых Аристидов,

Двое новых Велизарьев.^[49]

Входят Отавио в костюме швейцарца и Макаррон в нелепом наряде.

Мы деньги выручим сполна,

Ты с ролью мнимого посла,

Уверен, справишься прекрасно.

Вы поступили неразумно,

Когда от денег отказались.

За день один с десяток тысяч

Солдат Камилла набрала,

И с ними движется сейчас

Она походом на Неаполь

Под видом войска Воеводы.

Еще молчит о том молва.

Вступив внезапно в город, сразу

Она захватит королеву.

А так как деньги, что мне дал

Король, отец ее покойный,

Камилле я вручил, она

Опять возглавит государство,-

Судьбе угодно так, - а я

И от врагов его избавлю.

Вон он идет.

Неблагодарным

Меня пусть сделает на время

Моя любовь… Я не хочу

С ним говорить, пока себя

Я не увижу вновь в чести,

Свободным от забот.

Сперва

Должны к нам деньги возвратиться,

Иначе будем мы всегда

Бродить во мраке…

Королева

Идет сюда.

Ну, я пропал!

Меня здесь высекут… От страха

Я весь дрожу…

Да замолчи ты!

Теперь представиться пора…

Вам Воевода Трансильванский

Шлет своего посла. Посол -

Великий князь и потентат

Молдавии.

Да как же так?

О нем мы раньше не слыхали.

В Рим направляется. Затрат

И беспокойства жаждет он

Избегнуть, хоть сопровождает

Его в пути Палаты Римской

Верховный Представитель. Вам,

Хоть и на польском языке,

Поклон монарший передаст

Князь Бальфраганьо. Я его

Толмач придворный.

Очень рады

Мы, ваша милость, видеть вас.

Добро пожаловать!

Он вам признателен весьма

И просит вашу руку.

Осфрикот,

Кирлип, кукут.

Желает с вами

Он не спеша поговорить,

И хочет сесть он.

Кресло дайте

Ему скорей.

Он

Благодарит вас за приятный

Прием.

Очень странный

Язык!

Начал,

Так продолжай!

Ах нет, избавьте

От этих слов! Они так давят

Мне на желудок, что едва ли

Я удержусь от неприличья.

Как, государыня, ты можешь

Такой беспечной оставаться,

Когда Камилла с целым войском

В Неаполь входит?

Трипифорньо,

Дивинеранго!

Госпожа!

Меня он просит передать,

Что это войско Воеводы

Вступает в город…

С ней солдат

По меньшей мере десять тысяч.

Так велика охрана князя?

Кауполикан.

Он мне велит

Переводить и дальше.

Ваше

Вступает. Рать ведет она,

В ней десять тысяч уроженцев

Неаполя, хоть с виду платье

На них чужой страны.

Ну, шуму

Наделал Воевода наш!

Камилла! Как могла Камилла,

Глупец, без денег и без власти,

Такое множество набрать

Людей военных?

Чу! Набат

В Кастельнуово и в Сентельмо.

Князь - воевода Трансильванский

Землею нашей с мирной целью

Проходит в Рим, ведет войска,-

Те же, Камилла и Аурелия в мужском одеянии, за ними народ.

А вот и князь!

Теперь вам ясно,

Каким нелепым был ваш страх?

Здесь королева пред тобою.

Сеньор! Откройте мне объятья!

Чтоб захватить тебя.

Со мной такой обман коварный?..

Обман обманы порождает.

Умри, предательница!

Язык твой для меня закон:

Ему покорствует рука.

Виват, Камилла!

О судьба!..

Но если лживы так вассалы,

Как жить на свете королям?

Отдайте отнятое вами!

Ты всем обязана моим

И моему притворству.

Возьми полкоролевства.

Хочу, чтоб нас с тобою вместе

Сегодня же короновали.

Ко мне пусть подойдут вилланы^[50]

Вон те.

Как он хорош сейчас

В одежде этой, как прекрасны

Его черты!

Своим врагом

Сочту я каждого, кто станет

Противоречить мне. Отец!

Тебе верну я честь, и знатность,

И деньги те, что помогли

Достигнуть мне вершины счастья.

Дай ноги мне обнять твои!

Ах, встаньте!

И славен, и сейчас могу,

Лауренсья, повторить слова,

Что ты сказала мне когда-то:

«Нет знатности без денег».

Так вот, ты деньги поищи

И знатной стань.

Ты наказал

Мое высокомерье.

Внушает мне твоя судьба.

Полкоролевства моего

Тех денег, что ты мне ссудил.

А за любовь твою в награду

Я заплачу своей рукой,-

Она твоя.

А я твой раб.

Ту часть Сицилии, которой

Владеть по выбору я стану,

Я отдаю Руфино.

Впрямь

Тебя достойная награда.

Ты с этих пор Скалы Трехглавой

И нынче ж королевство

Я положу к стопам державным

Лауренсии, теперь оно -

Ее.

Что я могу сказать

В ответ тому, кто так умеет

Людей одаривать? Сгораю

Я со стыда, себя позором

…

Мне руку дай,

Скрепив согласье стать супругой

Печатью уст твоих.

Пусть завтра ж

Со всею пышностью, пристойной

Усопшим королям, из замка

В собор перенесут отца.

А мне-то дайте что-нибудь!

Как макаронам оставаться

Без сыра?

И на придачу к ней дукатов

Шесть тысяч.

Славная придача!

Сеньора! Сделать я хочу

Лусьяно дуком Калабрийским.

И Клариндо

Я без награды не оставлю.

Итак, теперь мы все с деньгами,

Сеньор.

И можем мы по праву

Нет знатности без денег.

Разбогатей - и станешь знатным.

Плечо к плечу пойдем имперским Орлом двуглавым. -

И в село вернемся наше, Двое новых Аристидов, Двое новых Велизарьев. - Аристид (540-468 гг. до н. э.) - древнегреческий полководец и государственный деятель, прославившийся мудростью, справедливостью и бескорыстностью. Умер он в полной нищете. (494-565) - византийский полководец. Согласно легенде, в последние годы жизни лишился зрения и жил подаянием.

Автор:	Вега Карпьо Л. Ф.
Категория:	Пьеса


Предыдущая страница	Оглавление	Следующая страница