Нефть, ворвань, и асфальт, и дух дубленой кожи!
Воспоминанием каких-то черных снов
В чудовищном дыму, в закатной красной дрожи
Неисходимый град вздымает строй домов.
Клубком гремучих змей стремят свои ущелья
Проспекты черные вкруг доков и мостов,
Где газ и керосин в безумии похмелья,
Как жесты дикие, как маски паяцов, -
Бой золота и тьмы, - в вечерней мгле клокочут.
Огромный шум воды струится ночь и день,
Приливы медленно граниты молов точат,
Качают корабли и вновь уходят в тень,
В свободные моря, а между тем заводы
Неукротимые, из камня и стекла,
Стремя зубцы колес и шумные приводы,
Возносят над водой, как черные тела,
Что четвертованы и так окаменели,
Свои маховики, как вечной скуки знак.
Вдали, все в копоти, ревущие туннели,
Их пасти черные, что поглощают мрак;
Вдруг вопли, скрежет, лязг взвиваются над бездной:
То правят поезда по рельсам бег железный, -
И холм глотает их зияньем пустоты,
Чтоб изрыгнуть их там, под сводами вокзалов, -
То поезда гремят, несутся поезда.
Шерсть, масло, нефть, смола, обломки минералов!
Вот пальм распиленных тяжелая гряда,
Вот связки шкур сухих с их мертвыми когтями,
Вот зубы буйволов и антилоп рога,
И аллигаторы, покрытые щитками.
О, слава царственных пустынь! Рука врага
В продажу кучами ее несет кичливо:
Надменных кондоров и тигров золотых,
Медведей бронзовых и львов с тяжелой гривой -
Сахара и Клондайк внимали реву их.
Цари полдневных стран, владыки древней силы!
Увы! Теперь для вас граниты мостовой,
И дроги гулкие, и погреба-могилы,
Тюки и ящики, и мрак вечеровой -
Туманы Севера, где умирают светы,
Где разлагается светил кровавых рой.
Вот Лондон бешеный, в пивной туман одетый,
Где бродит золотых и черных грез настой,
Рождающий тоску и гнет кошмаров рдяных;
Вот старый Лондон, вот его река шумит,
Строй верфей и контор и в темноту бежит,
В глубь улиц спутанных, как в лабиринт кротовий;
И в небе цинковом иглится полоса
Крыш, башен, куполов - сквозь дымы цвета крови -
Смятеньем сумрака и камня - в небеса.
Наживы пламенность и кошелька экстазы!
О, руки, к золоту летящие с мольбой,
О, души, чахлые от золотой заразы, -
А там шагов, шагов бесчисленных прибой
О скалы золота, - в величии мечтаний
Над общим пламенем и напряженьем сил.
Крик, шепот, стон тоски, уходит день в тумане,
Ночь движется - вновь крик, смятение и пыл,
Остервенелый труд, безумные сраженья,
Гусиных перьев скрип во глубине контор,
Где газа пленного трепещут отраженья,
Борьба вчерашняя и завтрашний напор, -
Банк движется на банк, и злато губит злато…
Да, уничтожиться в кипении борьбы,
Чтоб золото вспахать, и черные гробы
Для пахарей стоят. О дух мой исступленный,
Безумный и больной, с бичами бурь в борьбе!
О дух чудовищный, заблудший, оскверненный,
Вот город в золоте пылающих алхимий!
Ты в тигелях его расплавься, точно воск,
Противоречьями себя язви глухими,
Чтоб молнии впились в твой обнаженный мозг!
