Автор: | Гамсун К., год: 1909 |
Примечание: | Перевод Е. В. Кившенко. |
Категория: | Рассказ |
Входит в сборник: | Рабы любви |
Связанные авторы: | Кившенко Е. В. (Переводчик текста), Саблин В. М. (Издатель) |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Рабы любви (старая орфография)
Рабы любви.
Кнут Гамсун.
Перевод Е. Кившенко.
Полное собрание сочинений. Том первый. Издание В. М. Саблина.
Все это написано мной и написано сегодня, чтобы облегчить сердце. Я лишилась места в кафэ и моих веселых, беззаботных дней.
Каждый вечер в кафэ приходил с двумя приятелями молодой человек в сером костюме и всегда садился за мой стол. В кафэ бывало много мужчин, и у всех находилось доброе слово для меня - только не у него. Он был высокий, стройный, с мягкими черными волосами, с легким пушком на верхней губе и голубыми глазами, которыми он изредка, как бы мимоходом, окидывал меня.
Быть может, вначале он и имел что-нибудь против меня и не был расположен ко мне. Но в течении целой недели он приходил, не пропуская ни одного вечера, и всегда садился за мой стол. Я постепенно привыкла к нему и, когда однажды вечером он не пришел, я почувствовала, что мне его недостает. Я обошла все кафэ и, наконец, нашла его у одной из больших колонн на другом конце зала. Он сидел там с какой-то дамой из цирка. На ней было желтое платье и длинные, заходящия за локоть, перчатки. Она была молода, с красивыми темными глазами, - а у меня голубые.
Я с минуту постояла около них и прислушивалась к тому, что они говорили: она осыпала его упреками, - повидимому, он ей уже надоел; она говорила, чтобы он ушел и оставил ее в покое. А я в глубине моего сердца только и думала: "Пресвятая Дева, отчего он не идет ко мне!"
На следующий вечер он пришел с двумя приятелями и опять сел за мой стол. Я не подошла к ним, как делала это обыкновенно, напротив, я сделала вид, как будто совсем их не заметила. Но он жестом подозвал меня, и я подошла к столу и спросила:
- Вас вчера здесь не было?
- Как прекрасно сложены наши кельнерши! - сказал он, обращаясь к приятелю.
- Прикажете пива? - спросила я.
- Да, - ответил он.
И я почти бегом принесла им три кружки пива.
Прошло несколько дней. Он дал мне карточку и сказал:
- Отнесите ее туда к...
Я взяла карточку и, не дав ему договорить, отнесла ее желтой даме. По дороге я прочла его имя: Владимиж Ф.
Когда я вернулась, он вопросительно взглянул на меня.
- Да, я отнесла и отдала, - сказала я.
- И не получили никакого ответа?
Он дал мне марку и сказал, усмехаяс:
- Ну, что же, никакого ответа - это тоже своего рода ответ.
Он просидел весь вечер, все время пристально глядя в ту сторону, где сидела желтая дама с двумя господами. В одиннадцать часов он встал и подошел к её столу. Она приняла его очень холодно, но её кавалеры начали с ним болтать и, казалось, подтрунивали над ним. Он пробыл там несколько минут, и когда он вернулся, я обратила его внимание на то, что ему налили пива в карман его летняго пальто. Он снял его, поспешно обернулся и быстро взглянул туда, где все еще продолжала сидеть дама из цирка. Я вытерла и высушила карман пальто, а он, усмехаясь, сказал:
- Благодарю вас, раба.
Когда он стал надевать пальто, я помогла ему и незаметно провела рукой по его спине.
Он с растерянным видом опять опустился на стул. Один из его приятелей спросил еще пива. Я взяла его кружку, хотела захватить и кружку Ф., но он сказал: "Нет" - и положил руку на мою. От этого прикосновения моя рука вдруг безсильно опустилась; он это заметил и сейчас же отдернул свою.
Вечером я долго стояла на коленях перед моей кроватью и дважды молилась за него... И поцеловала мою правую руку, до которой он дотронулся...
Однажды он подарил мне цветы - целую массу цветов. Он их купил у нашей цветочницы, как только вошел в кафэ. Купил почти весь её запас, и цветы были такие свежие, красные. Он положил их рядом с собой на стол. C ним не было никого из его приятелей. Как только я улучала свободную минутку, я становилась за колонну, смотрела на него и твердила про всебя: "Его зовут Владимиж Ф.".
Так прошло с час времени. Он постоянно поглядывал на часы, и я спросила его:
- Вы ждете кого-нибудь?
Он молча, как бы безсознательно, взглянул на меня и затем только ответил:
- Нет, я никого не жду. Почему вы спрашиваете?
- Я просто подумала, не ждете ли вы кого-нибудь.
- Подите-ка сюда, - продолжал он, - вот все это для вас.
И дал мне все цветы.
Я поблагодарила его, но не могла произнести ни слова громко, а только прошептала. Яркая и жгучая, как пламя, радость охватила меня. Еле переводя дыхание от волнения, я стояла перед буфетом, откуда мне нужно было что-то принести, но что именно - я забыла.
- Чего вам нужно? - спросила меня буфетчица.
- А что вы думаете? - в свою очередь задала я ей вопрос, так как сама этого не знала.
- Что я думаю? - воскликнула буфетчица. - С ума вы сошли, что ли?
- Угадайте-ка, от кого я получила эти цветы!
- Вы забыли о пиве для господина с деревянной ногой, - услыхала я позади себя его голос.
- Я получила их от Владимижа, - добавила я и поспешно ушла с кружкой пива для господина с деревянной ногой.
Ф. все еще сидел на своем месте. Я еще раз поблагодарила его, когда он встал, собираясь уходить. Он смутился и сказал:
- Собственно говоря, купил-то я их для другой.
Ну, да - он, может быть, купил их и для другой, но получила их я. Да, я получила их, а не та, для которой он их купил. И поэтому я имела право поблагодарить его за них. Спокойной ночи, Владимиж!
На следующее утро шел дождь.
- Надеть мне сегодня черное платье или зеленое? - подумала я. - Зеленое, потому что оно поновее... Итак, значит, я надену его.
Мне было очень весело.
Когда я пришла к месту остановки вагонов, там под дождем стояла дама и ждала конку. У ней не было дождевого зонтика. Я предложила ей укрыться от дождя под моим, но она поблагодарила и отказалась. Тогда я закрыла зонтик: "По крайней мере, эта дама не одна будет мокнуть", - подумала я про себя.
Вечером Владимиж пришел в кафэ.
- Благодарю вас за цветы, - сказала я с гордостью.
- Какие цветы? - спросил он! - Ах, да! Ну, не говорите об этих цветах.
- Я только хотела поблагодарить вас за них.
Он пожал плечами и сказал:
- Не вас я люблю, раба.
Он не любил меня, нет. Да я этого и не ожидала, поэтому его слова нисколько не разочаровали меня. Но я могла видеть его каждый вечер, он всегда садился за мой стол, и я ему подавала пиво. До свиданья, Владимиж!
На, следующий вечер он пришел очень поздно. Он спросил меня:
- Есть ли у вас деньги, раба, много денег?
- Нет, к сожалению, - ответила я. - Я бедная девушка.
Он взглянул на меня и сказал, усмехаясь:
- У меня есть деньги, - возразила я, - даже довольно много денег. У меня дома это тридцать крон.
- Дома, а не здесь?
Я ответила:
- Подождите четверть часа и, когда кафэ закроют, пойдемте со мной.
Он подождал четверть часа и пошел со мной.
- Дайте мне только сто крон, - сказал он. Он всю дорогу шел рядом со мной, не допуская меня итти впереди или позади него.
- У меня только крошечная каморка, - сказала я, когда мы подошли к подъезду.
- Я не пойду с вами наверх, - возразил он, - я подожду вас здесь внизу.
И он остался внизу.
Когда я вернулась, он сосчитал деньги и сказал:
- Здесь больше ста крон. Я даю вам на чай десять крон... Да, да, - слышите: я хочу вам дать десять крон на чай.
И он дал мне золотую монету, пожелал мне покойной ночи и ушел. Я видела, как он остановился на углу и дал старой хромой нищей крону.
Он очень сожалел вечером следующого дня, что не может мне возвратить денег. А я поблагодарила его за то, что он не мог этого сделать. Он откровенно сознался, что прокутил их.
- Да что об этом много говорить, раба! - сказал он, усмехаясь. - Вы знаете - желтая дама.
- Почему ты называешь нашу кельнершу рабой? - спросил один из его приятелей. - Ты сам больше раб, чем она.
- Угодно пива? - сказала я, чтобы прервать этот разговор.
Вскоре после этого явилась желтая дама. Ф. встал и поклонился ей. Она прошла мимо и села за свободный стол, но прислонила к нему два стула, Ф. тотчас же подошел к ней, взял один из этих стульев и сел. Две минуты спустя он встал и произнес очень, громко:
- Хорошо, я ухожу! И я никогда не вернусь!
- Благодарю вас! - ответила она.
Я ног не чувствовала под собой от радости, побежала к буфету и стала что-то там говорить. Я вероятно рассказывала, что он больше не вернется к ней... никогда не вернется. Обер-кельнер опять прошел мимо и сделал мне резкое замечание, но меня это нисколько не тронуло, мне было решительно все равно.
- Дайте мне пять крон из тех десяти, которые я вам дал вчера.
Я хотела ему отдать все десять, но он не взял их и отдал мне, несмотря на мое сопротивление, пят крон - "на чай", как он говорил.
-- Мне сегодня так весело, - сказала я. - Если б я могла осмелиться попросить вас подняться ко мне... Но у меня только крошечная каморка.
- Я не пойду к вам наверх, - возразил он. - Спокоймой ночи!
Он ушел. Он опять прошел мимо старой нищей, но позабыл подать ей милостыню, несмотря на то, что она сделала ему почтителыний книксен.
- Это от того господина, который только что прошел мимо вас, - от господина в сером костюме.
- От господина в сером костюме?
- Да, от того, с черными волосами, от Владимижа.
- Вы его жена?
- Нет, я его раба.
Он несколько вечеров под ряд все сожалел о том, что еще не может вернуть мне денег, а я попросила его не мучить меня подобными разговорами. Он говорил об этом так громко, что все слышали и, наконец, стали над ним смеяться.
- Я негодяй и мошенник, - сказал он, - я занял у вас деньги и не могу вам их возвратить. Я бы охотно дал отрубить себе правую руку за бумажку в пятьдесят крон.
Мне было больно слушат это, и я все раздумывала о том, как бы достать для него денег, но ничего не могла придумать.
- Если вы, между прочим, спросите меня, что со мной, то... ну, одним словом, желтая дама и цирк уехали. Я забыл ее. Я больше не думаю о ней.
- Однакож, это не помешало тебе сегодня написать ей письмо! - заметил один из его приятелей.
- Это последнее письмо, - ответил он.
Я купила у нашей цветочницы розу и всунула ему в петлицу с левой стороны. Я ощущала его дыхание на моих руках в то время, как это делала, и я почти не имела сил заколоть булавку.
Я потребовала три кроны, которые мне были должны в кассе, и отдала ему. Это была такая безделица!
- Благодарю! - сказал он еще раз.
И я целый вечер чувствовала себя счастливой, пока Владимиж не сказал:
- На эти три кроны я уеду на целую неделю. Когда вернусь, я возвращу вам ваши деньги.
- Вас одну люблю я! - И он взял меня за руку.
Я была страшно поражена тем, что он хотел теперь уехать и не хотел даже сказать - куда, несмотря на мои просьбы. Все: все столы, вся зала, все посетители закружились перед моими глазами, я не могла дольше выносить этой муки и с мольбой схватила его руки.
-- Через неделю я вернусь к вам обратно, - сказал он и встал.
Я слышала, как обер-кельнер сказал мне:
- Ну, так что же, - подумала я про себя, - не все ли мне равно - через две недели Владимиж будет опять со мною. И я хотела поблагодарить его за это... обернулась... его уже не было...
Неделю спустя, когда пришла домой, я нашла там письмо от него. Он писал так безотрадно грустно... он рассказывал, что отправился вслед за желтой дамой, что он не может возвратить мне денег - нет, никогда не сможет, и что он чувствует себя совершенно надломленным, обезсиленным нуждой. Затем он опять называл себя негодяем, подлецом, низкой душой... и под письмом стояла подпись: "Раб желтой дамы".
Я горевала и плакала дни и ночи и ничего не моила с собой поделать. Еще через неделю я получила расчет и должна была искать себе нового места. Днем я ходила по кафэ и гостиницам. Я обращалась даже к частным лицам, предлагая им свои услуги. Но мне не везло, и все не удавалось получить места. Поздно вечером покупала я по дешевой цене дневные газеты и внимательно прочитывала все объявления. Я все думала - может быть мне удастся спасти Владимижа и себя...
Вчера вечером, в одной из газет, я увидала его имя и прочла о нем.
и не помню теперь.
Сегодня я опять перечитала то, что напечатано о нем... Но вчера вечером я прочла это впервые... Да... я заломила руки и опустилась на стул... Еще через минуту я опустилась на пол и прислонилась к столу. Я ударяла ладонями о пол, а сама дуала, все думала... А может быть, я ничего и не делала. Да, может быть совсем не думала, но в голове у мемя так шумело, что я ничего не сознавала. А потом я встала и вышла. Внизу на углу - это я хорошо помню - я дала старой хромой нищей несколько эр я сказала:
- Это от господина в сером костюме, - ведь вы его знаете?
- Вы, может быть, его невеста? - спросила она.
И я бродила по улицам до утра сегодняшняго дня.
А теперь я еще раз перечла об этом...
Его звали Владимиж Ф.