| Автор: | Гартман фон Ауэ, год: 1877 |
| Примечание: | Перевод Дмитриева Минаева |
| Категория: | Поэма |
| Связанные авторы: | Минаев Д. Д. (Переводчик текста) |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бедный Генрих (фрагмент) (старая орфография)
ИЗ ПОЭМЫ "БЕДНЫЙ ГЕНРИХ"
Она и господин её больной
Верхом тихонько ехали в Салерно.
Хотя ездок, томясь, страдал безмерно
И не было кровинки в нём одной,
Но умирать не думал он, казалось;
Она жь сойдти в могилу собиралась
И на погибель, как на праздник, шла.
Как майский день, свежа и весела,
Она шутить и петь была готова,
Чтоб облегчить страдания больного,
Чтоб грусть его разсеять чем-нибудь
И сократить тем бесконечный путь,
Скорбя душой о нём нелицемерно
Когда жь они приехали в Салерно,
То убедила спутника она
Немедленно, до отдыха и сна,
Найти врача, который обещался
Его спасти. Больной повиновался -
Ея склонясь, отправился к врачу,
Которому напомнил обещанье,
Им данное когда-то при свиданьи.
"Вот девушка!" сказал он. "Чтоб спасти
Меня, она готова в гроб сойти
И ни кого за это не осудит.
Так действуйте! Пусть будет то, что будет!"
Как человек, который часто сам
Не может верить собственным глазам.
Врач, головою покачав при этом,
Проговорил: "скажи мне, чьим советам.
Дитя моё, ты следуешь, и как
Решаешься на этот страшный шаг?
Не страху ль подчинилась ты невольно?"
"Нет", отвечала девушка, "сюда
Явилась я охотой, добровольно."
Врач руку повёл её тогда
В другой покой, где с ней вдвоём остался
И так её разубедить старался:
"Скажи, зачем идёшь ты на убой,
Так беззаветно жертвуя собой?
Иль ты принуждена безчеловечно?
Скажи - и я спасу тебя, конечно.
Подумай и о том ты, в свой черёд,
Что господин твой всё-таки умрёт,
Коль за него умрёшь ты против воли.
Перенося мучительные боли,
Ты безполезно кровью истечёшь,
Да и больного этим не спасёшь.
Подумай не шутя о предстоящих
Терзаниях - тебе, дитя, грозящих.
Передо мной, во-первых, ты должна
Явиться будешь вся обнажена,
Стыдливостью своей пренебрегая.
Затем, дитя, настанет и другая
Минута: по рукам и по ногам
Тебя связать я должен буду сам,
И, приступив к главнейшей сути дела,
Часть внутренностей вырезать из тела.
Пока - пойми ужасную картину -
Трепещущого сердца я не выну,
Один вид стали жизнь в тебе убьёт.
Как это ты всё вынесешь, бедняжка?
К тому жь (о, мне подумать даже тяжко!)
Что если ты один испустишь крик,
Раскаешься хоть на единый миг,
То смерть твоя, с борьбой её ужасной,
Окажется ненужной и напрасной.
Теперь решай! Сказал я всё, что мог!"
- "Благодарю вас, сударь, за урок!"
Она врачу ответила с приветом.
"Хотя сама я думала об этом
Давным-давно, вам всё же я вполне
Обязана: вы очень ясно мне
Открыли, что должно со мной случиться;
Но так стращать нас, женщин, не годится,
И, право, сударь, слушая слова
Благия ваши, я едва-едва
И сами вы, как вижу, оробели
И, кажется, боитесь приступить
К обязанности вашей. Извинить
Меня должны вы, сударь: но, признаться,
Мне вместе, очень хочется смеяться:
Как это вы, учоный муж такой,
Теряете решимость и покой
И трусите сильнее, чем сама я,
Служанка не мудрёная, простая,
Готовая идти под лезвеё?
Коль вы в искусство верите своё,
Так начинайте резать без смущенья,
A за своё ручаюсь я терпенье.
Послушав вас, не сомневаюсь я,
Что муки ждут тяжолые меня,
Но я бы перед вами не стояла,
Когда б сама себя не испытала,
И под ножом - я смело вам скажу -
Я не раскаюсь и не задрожу.
Но я от этих страхов и печали
Готова хоть сейчас пуститься в пляс.
Известно, сударь, каждому из нас,
Что умереть когда-нибудь да надо:
Подчас и жизнь бывает хуже ада;
И для блаженства вечного, при том,
Пожертвовать не трудно лишним днём
Так в смелости моей не сомневайтесь!
Лишь вылечить больного постарайтесь,
A я найду награду в небесах.
Оставьте же напрасный, сударь, страх
И докажите делом, что по праву,
Как лекарь, вы вошли в такую славу.
Охотно я - коль то ведёт к добру -
За господина доброго умру,
Ему оставшись верною до гроба.
Когда его спасти мы можем оба,
Зато меня и вас Бог наградит,
И чем трудней вам дело предстоит,
И так - за дело, сударь, поскорее!"
Врач, не сказав ни слова, вышел вон
В ту комнату, где, в думу погружон,
Сидел больной. "Мужайтесь! Безконечно
Так предана вам девушка сердечно,
Что твёрдо и решительно за вас
Готова умереть." Не поднимая глаз,
Сидел больной в безмолвии: казалось,
Речь доктора не до него касалась -
И продолжал упорно он молчать.
Врач возвратился к девушке опять
И за собой дверь запер осторожно,
Чтобы больному было невозможно
Спасительницу бедную свою
Увидеть в тяжких муках, на краю
Могилы. И сказал ей лекарь: "Надо
Тебе снять платье." Быстро, точно рада
Приказу, платье девушка сняла
И пред врачём мгновенно очутилась,
И наготы своей не устыдилась:
Невинность ей одеждою была.
Как пред лицом Творца она стояла,
Которому, как жертву, отдавала
Жизнь молодую. В миг, когда она
Предстала пред врачём, обнажена.
То он в душе сознался. что едва ли
Красавицу подобную видали.
В нём сердце переполнилось такой
Что мужество его поколебалось.
Однако же, как сердце ни сжималось,
Велел ей лечь на стол высокий он
И привязал её к столу веревкой.
Взял нож большой и острый с двух сторон
И лезвеё стал пробовать. Отточен
Был ножик, но, той мыслью озабочен,
Чтоб смерть несчастной жертвы облегчить,
И, поражон зловещим, страшным звуком
По камню проводимого ножа.
Несчастный Генрих вспрянул, весь дрожа,
Сообразив, каким ужасным мукам
Из за него. Ужель умрёт она?
И с ней он не увидится? Ужасно!
Бросается он к двери. но напрасно:
Дверь заперта. У Генриха в тот час
И он сознал, как после пробужденья,
Всей угасавшей жизни обновленье.
И думал он: зачем она умрёть?
Какую мне отраду принесет
Безумец! Жизнь насильно не вернёшь,
Без воли Бога дня не проживёшь -
И если б Он, Отец наш полновластный,
Тебе хотел здоровье воротить,
Бог милостив - и всё ему возможно!
Так не испытывай Его неосторожно
Ты новыми грехами, не буди,
В Нём гнева, по терни, молчи и жди.
- "Пустите!" - "Невозможно", отозваться
Врач поспешил: "мне некогда теперь."
- "Нет, бросьте всё и отворите дверь!
Меня должны вы выслушать." - "Скажите,
" - " Нет, впустите!
Идёт вопрос о целой жизни. Был
Я в заблужденьи." Врач его впустил -
И увидал он девушку покорно
Лежащую на роковом столе.
"Послушайте! Невинней на земле
Младенца нет! Смерть бедного созданья
Мне не нужна. Небес предначертанья
Не изменить! Я всё вам заплачу,
И пусть живёт бедняжка эта." Горько
Заплакала красавица, лишь только
Разрезывать веревки доктор стал.
Увидевши, что Генрих помешал
С отчаяньем за волосы схватившись,
Так начала стонать она, вопить,
Как-будто мук была не в силах скрыть:
"О, горе мне, несчастной! Никому-то
Спасенья ради, я бы умерла
И в царствие небесное вошла.
Теперь вся жизнь - одно моё мученье:
Я никогда не заслужу спасенья!
Позор и вечный стыд за-то и вам,
Что в светлый рай чрез вас не попаду я!
И снова, то моля, то негодуя,
Она рвалась на смерть. Больной и врач
Ломая руки, девушка корила
Того, кого так горячо любила:
"Свет радости моей теперь потух:
Мой господин стал робок, нем и глух -
Зачем надежду в сердце мне вдохнули?
Я в вашу твёрдость верила сперва;
Теперь же вижу, что она - слова,
Что человек вы самый низкий, лживый,
Пугает вас того страданья вид,
Которое нисколько не страшит
Меня. Как вы про это разузнали,
Что руки мне и ноги привязали?
Ах, господин, поймите, что должна
Я вас спасти - иначе вы умрёте!
Ведь женщину другую не найдёте,
За вас здесь кровь готовую пролить:
Позвольте умереть!" Но все моленья
Напрасны были. Твёрдого решенья
Не изменял несчастный - и она
Смирить свой пыл была принуждена.
А в нём оно на век укоренилось -
И вновь не падал больше он душой,
Затем-что в нём она не очерствела
Ещё совсем, и умер бы он смело
Купить здоровье собственного тела.
Одеться Генрих девушке помог
И, докторy оставив кошелёк,
На родину отправился обратно,
Осмеян будет он в родном краю,
Решимость зная твёрдую свою
И слепо веря в милость Провиденья,
Перед которым немощен и слаб
Людского не боялся он презренья.
Но сильно изменился Генрих вдруг,
Благодаря той девушке. От мук
Физических хоть не освободился,
Надменность и суровость навсегда
В его душе изчезли без следа
И в сердце, вместо злобы и страданья,
Явились кротость, мир и упованье.
Кручиниться и тосковать: была
Задумчива, слезами заливалась
И иногда безумною казалась.
Ей думалось, что обратились в грех
И мучилась, надежды все теряя,
Она от помышлений горьких тех.
В дорогy Генрих с девушкой пустился,
И так-как был не близок трудный путь,
В гостинице, где каждый поместился
В уединённой комнате своей.
Избавившись от всех своих скорбей,
Благодарил он Бога за спасенье
От суетности прежней, a она,
Спасительница Генриха, лежала,
Склонясь во прах, в мольбу погружена
И в той молитве Бога вопрошала -
Ей в жертву жизнь, чтоб ближняго спасти?
"Ведь, кроме бедной жизни ничего я
Дать не могу. Иль я не так чиста,
Чтобы могла быть жертвой принята?
Страданье утиши во мне, Творец!
Дай мне хотя надежду, наконец,
Что на земле, став небесам угодней,
Ещё дождусь я милости Господней
" И Тот, кто в небесах
Читает в человеческих сердцах
И смертных, прибегающих с мольбою,
Живит надеждой светлой с облаков,
Тот сжалился над жалкою судьбою
Перенести съужемших испытанье,
И Бог небес, людей скорбящих друг,
От слёз освобождающий и мук,
Избавил их обоих от страданья.
И духом он и телом обновился:
Здоровый, бодрый, сильный, он явился
Пред девушкой. Меж-тем, сама она
Как бы совсем печаль с себя стряхнула,
И, на колена ставши, начала
Молиться: "Боже! вновь я ожила!
Благодарю тебя за изцеленье
От горя и от всякого сомненья."
Преображонный телом и душой,
И с каждым новым днём к нему, казалось,
Веселье и здоровье возвращалось.
Исполнен снова юношеских сил,
Что гнёт тоски и жгучого мученья
С него сняло благое Провиденье.
И Бога, как источника всех благ,
Благословляли люди. Мирно так
И радостно народ кругом толпился:
Он в свете не видал таких чудес,
Чтобы мертвец для жизни вновь воскрес -
И с Генрихом приехавшим свиданье
Крестьянин старый, честный человек
И верою и правдой целый век
Служивший господину, в дом явился
К нему с своей женой и прослезился
Здоров и бодр, и сердцем просветлён.
За верность их - так оба были рады -
Другой не нужно было им награды.
С сиянием в глазах своих живых,
И девушка прекрасная: прижала
К своей груди и их расцаловала -
И было любо добрым старикам
Прильнуть к её пылающим щекам.
И сладкими слезами обливались.
Межь-тем толпа покорных, верных слуг,
Которым Генрих отдал всё именье,
Спешили возвратить без принужденья
Был точно светлый праздник: воротился
Владелец их - и каждый веселился.
Но Генрих никогда не забывал,
Что Бог выздоровление послал
Вассалов, что во дни его несчастья
Ему остались верны, оценил
Он и за-то по царски наградил
Их чрез неделю после возвращенья,
Им о себе на память подарив,
Так что они, уже забот не зная
И в собственных владеньях отдыхая,
Не думали о том, что, может-быть,
Придётся вновь. В Генрих привязался
К спасительнице юной и остался
Ей верен; часто время проводил
С ней, молодой и доброй, беззаботно,
В знак вечной благодарности своей.
Так год прошол. В кругу своих друзей
Он часто начал слышать пожеланья
И просьбу неотступную одну:
Ввести её в свой замок, как жену.
Он отвечал: "Согласен я на это
И вашего послушаюсь совета.
Пускай решат теперь мои друзья,
И, исполняя Генриха желанье,
К нему явились в дом на совещанье
Охотно, не откладывая дня,
Его вассалы, рыцари, родня
Большой толпой. И, выслушав их мненье,
Он он сказал: "Вы собрались сюда,
Чтоб дать совет мне добрый, господа.
Жениться я готов, коль вы хотите,
"
В толпе друзей речь начали едва,
Как всяк пошол кто в лес, кто по дрова:
На разные лады заговорили,
Противоречили друг другу, голосили -
Как водится в советах с давних пор -
И Генрих усидеть не мог на месте.
"Друзья мои", сказал он, "о невесте
Оставьте спор. Сперва поговорим
Друзьям, конечно, памятно то время,
Когда я нес болезни тяжкой бремя
И так был хил, слабея день от дня,
Что люди сторонились от меня,
A нынче не смущается явленьем
Моим никто: здоров, как прежде, я.
Скажите же теперь, но и друзья,
Что должен сделать я, во имя Бога,
Ко мне?" И был ответ один y всех:
"Неблагодарность к Богу - тяжкий грех,
A потому должны вы, без сомненья,
Во всех делах и в каждом помышленьи
Неистощимой милости Творца."
Тогда ответил Генрих: "Посмотрите -
Вот девушка, которую при вас
Я обнимаю нежно в этот час!
Спасительницу милую мою!
Её я уважаю и люблю.
За непорочность женщины примерной,
Прекрасной, целомудренной и верной
Здоровье, бодрость прежнюю и силу:
Она сойти мне не дала в могилу.
Да, лишь её одну могу избрать
Себе в подруги я. Она свободна
И так во век - вы это знать должны -
Я не возьму другой себе жены:
Да будет в том свидетель сам Предвечный!
Так похвалите жь выбор мой сердечный,
" И гости, и родня,
Великодушный выбор оценя,
Пришли в восторг от Генриха решенья -
И, вслед за тем, во храм без промедленья
Отправилась счастливая чета,
Союз их получил благословенье.
И потекли затем их тихо дни -
И дожили до старости они
Глубокой, горя тяжкого не зная,
О, Боже милосердый, не покинь
И нас, как их! Чтоб также в гроб сошли мы
Покойно и от бед земных хранимы.
Да будет воля Божия! Аминь!