Ган Исландец.
Часть вторая.
Глава XXX

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Ган Исландец. Часть вторая. Глава XXX (старая орфография)

XXX

Полк мункгольмских стрелков стройно двигался по ущельям, находящимся между Дронтгеймом и Сконгеном. Он то извивался вдоль русла потока, причем непрерывная цепь истоков ползла по оврагам, подобно длинной змее, чешуя которой сверкает на солнце; то спиралью взбирался на гору, походившую тогда на триумфальную колонну, уставленную бронзовым войском.

Солдаты маршировали, опустив оружие в плащах на распашку, с недовольным, скучающим видом, так как эти достойные люди любят только сражение или отдых. Грубые шуточки, старые остроты, забавлявшия их вчера, не веселили их теперь: погода была холодная, небо пасмурно. Хохот редко слышался в строю и поднимался разве, когда маркитантка неловко сваливалась с своей клячи, или жестяной котел катился со скалы на скалу в глубину пропасти.

Чтобы развлечься от скуки, нагоняемой дорогой, молодой датский барон, поручик Рандмер подошел к старому капитану Лори.

Капитан шел в мрачном молчании тяжелой, но твердой поступью; поручик ловко помахивал хлыстом, сорванным в кустарнике, росшем по сторонам дороги.

- Ну, капитан, что это с вами? Никак вам взгрустнулось?

- Вероятно, есть о чем, - ответил старый офицер не поднимая головы.

- Э, полноте хмуриться. Посмотрите на меня: разве я печален? А между тем побьюсь об заклад, мое горе не легче вашего.

- Вряд-ли, барон Рандмер. Я потерял все мое имущество, все мое сокровище.

- Капитан Лори, наше горе одинаково, пятнадцать дней тому назад я проиграл поручику Альберику мой прекрасный родовой замок с поместьями. Я разорился в конец, а между тем, как видите, весел по прежнему.

Капитан ответил грустным тоном:

- Поручик, вы потеряли только ваш прекрасный замок, я же лишился собаки.

При этом ответе молодой человек оставался в нерешимости, смеяться ему или сожалеть.

- Послушайте, капитан, - начал он: - я лишился замка...

Капитан перебил его:

- Так что-же из этого? Завтра вы выиграете другой.

- Да, но и вы найдете другую собаку.

Старик покачал головой.

- Я найду собаку, но не верну бедного Драка.

Он замолчал. Крупные слезы катились из его глаз по грубым, загорелым щекам.

- Это был мой единственный друг, - продолжал он: - я не знал ни отца, ни матери, да упокоит Бог их души! Поручик, бедный Драк спас мне жизнь в померанскую войну и я назвал его в честь знаменитого адмирала. Добрая собака, она не изменяла мне ни в счастии, ни в горе. После сражения при Огольфане, великий генерал Шак поласкал его рукою, говоря: "Славная у тебя собака, сержант Лори!" В то время я был еще сержантом.

- А! - перебил молодой барон, помахивая хлыстиком: - Как странно, должно быть, быть сержантом.

Старый служака не слушал его. Повидимому он разсуждал сам с собою и безсвязные слова срывались с его языка.

- Бедный Драк! Сколько раз здрав и невредим выбирался ты из брешей и траншей и для чего же? Чтобы утонуть как кошка в проклятом дронтгеймском заливе! Бедная собака! Мой храбрый друг! Ты достоин был умереть вместе со мною на поле битвы.

- Полноте хныкать, капитан, - вскричал поручик: - завтра, быть может, нам придется драться.

- Да, - презрительно ответил старый капитан: - с достойными врагами!

- С каменотесами, с грабителями больших дорог, с субъектами, которые не сумеют выстроить свиной головы или угла Густава Адольфа! Вот с каким сбродом придется иметь дело мне, побывавшему в померанском и голштинском походах, сделавшему сканийскую и далекарлийскую кампании! Сражавшемуся с знаменитым генералом Шаком и храбрым графом Гульденлью!..

- Но вы забываете, - перебил Рандмер: - что у этих банд страшный предводитель, дикий и сильный великан, подобный Голиафу, изверг, упивающийся человеческою кровью, демон, в котором соединились все силы ада...

- Кто же это такой? - спросил капитан.

- Знаменитый Ган Исландец!

- Брр! Побьюсь об заклад, что этот грозный полководец не съумеет зарядить мушкет в четыре приема!

Рандмер расхохотался.

- Смейтесь, смейтесь, - продолжал капитан: - действительно будет очень весело, когда наши добрые сабли скрестятся с грубыми заступами и славные копья с навозными вилами! Нечего сказать, достойные противники! Мой храбрый Драк не стал бы даже кусать их за ноги!...

Капитан продолжал энергически изливать свою досаду, как вдруг речь его прервана была появлением офицера, подбежавшого к ним запыхавшись.

- Капитан Лори! Милейший Рандмер.

- Что такое? - разом спросили оба.

- Друзья мои... я леденею от ужаса... Алефельд! Поручик Алефельд! Сын великого канцлера! Знаете, любезный барон Рандмер, этот Фредерик... этот элегантный щеголь!..

- Да, черезчур элегантный, - ответил барон: - Однако на последнем балу в Шарлоттенбурге я перещеголял его костюмом... Но что с ним случилось?

- Знаю, о ком вы говорите, - сказал в то же время капитан Лори: - Фредерик Алефельд, поручик третьей роты с синими лацканами. Он порядком неглежировал службой.

- На него не станут теперь жаловаться, капитан Лори.

- Это почему? - спросил Рандмер.

- Он в Вальстромском гарнизоне, - равнодушно заметил старый капитан.

- Именно. Полковник только-что получил известие... бедный Фредерик!

- Но что с ним случилось? Капитан Боллар, вы пугаете меня.

Старый Лори продолжал:

- Брр! Наш щеголь по обыкновению не поспел на перекличку; капитан посадил под арест канцлерского сынка, - вот и все несчастие, которое так подействовало на капитана Боллара.

Боллар хлопнул его по плечу.

- Капитан Лори, поручик Алефельд съеден заживо.

Капитаны значительно переглянулись, а Рандмер, сначала удивленный, вдруг расхохотался.

- Э! Капитан Боллар, у вас всегда найдется какая нибудь скверная шутка. Но предупреждаю вас, меня вы не проведете.

Скрестив руки, поручик дал полную волю своей веселости, клянясь, что его больше всего забавляет легковерие, с которым Лори принимает вздорные выдумки Боллара.

- Полно дурачиться, Рандмер, - сердито сказал Боллар: - говорю вам, Алефельд умер, я слышал это от самого полковника.

- О! Да он отлично играет свою роль! - продолжал барон, не переставая смеяться: - Шутник!

Боллар пожал плечами и обратился к старому Лори, который хладнокровно просил его рассказать подробности.

- В самом деле, любезный капитан Боллар, - подметил неистощимый весельчак: - разскажите же нам, кем это съеден наш молодчик. Достался ли он на завтрак волку, или на обед буйволу, или на ужин медведю?

- Полковник, - сказал Боллар: - только-что получил в дороге депешу, которая сперва извещает, что Вальстромский гарнизон отступает к намь, теснимый значительным отрядом мятежников...

Старый Лори нахмурился.

- А затем, - продолжал Боллар: - что поручик Фредерик Алефельд, отправившись три дня тому назад на охоту в горы к Арбарским развалинам, встретился с чудовищем, которое утащило его в свою пещеру и пожрало.

Веселость поручика Рандмера удвоилась.

- О! о! С каким легковерием добрый Лори верит детским сказкам! Превосходно! Храните вашу серьезность, милый Боллар; вы удивительно забавны! Однако, вы не сказали нам, какое чудовище, какой леший или вампир утащил нашего поручика и пожрал его как шестидневного козленка.

- Я говорю не вам, - пробормотал с досадою Боллар: - а Лори, который не дурачится как вы. Любезный Лори, чудовище, упившееся кровью Фредерика, Ган Исландец.

- Предводитель разбойников! - вскричал старый офицер.

- Ну вот, мой храбрый Лори, - подхватил со смехом Рандмер: - надо ли уметь заряжать мушкет, когда так ловко работаешь челюстями.

- Барон Рандмер, - сказал Боллар: - вы ужасно походите на Алефельда. Берегитесь, чтобы вас не постигла та же участь.

- Ей Богу, мне больше всего нравится невозмутимая серьезность капитана Боллара, - вскричал молодой человек.

- А меня, - возразил тот: - больше всего пугает неистощимая веселость поручика Рандмера.

В эту минуту толпа офицеров, с живостью о чем-то разговаривавших, подошла к нашим собеседникам.

- Ах, черт возьми! - вскричал Рандмер: - Надо позабавить их выдумкой Боллара. Знаете-ли, господа, - продолжал он, идя к ним навстречу: - несчастный Фредерик Алефельд съеден заживо извергомь Ганом Исландцем.

Сказав это, он не мог удержаться от смеха, который к его удивлению встречен был почти негодующими криками:

- Как! Вы смеетесь! Я не ожидал, чтобы Рандмер стал сообщать таким тоном подобную новость. Смеяться над несчастием товарища!

- Как? - с смущением спросил Рандмер: - Неужели это правда?

- Да вы сами же говорите! - кричали ему со всех сторон: - Разве вы уже не верите своим словам:

- Но я полагал, что это выдумка Боллара..

- Страшное происшествие! Какой ужас! - послышались голоса в толпе.

- Нам придется драться с волками и медведями в образе человеческом, - заметил кто-то.

Невольно содрогнешься, подумав о смерти Алефельда, - вскричал Боллар торжественным тоном: - наш полк несчастлив. Смерть Диспольсена, гибель бедных солдат в Каскадтиморе, страшная участь Алефельда, - вот три трагических происшествия в короткий промежуток времени.

- Просто не веришь своим ушам! - вскричал он: - Фредерик, этот ловкий танцор!

После этого глубокомысленного изречения, он снова замолчал, между тем как капитан Лори, искренно соболезнуя смерти молодого поручика, заметил второму стрелку, Торику Бельфасту, что медь на его перевязи не так ярко блестит как прежде.