Девяносто третий год.
Часть вторая. В Париже. Книга третья. Конвент.
Глава VI

Заявление о нарушении
авторских прав
Автор:Гюго В. М., год: 1874
Категории:Роман, Историческое произведение


Предыдущая страницаОглавлениеСледующая страница

VI

За людьми страстными следовали мечтатели. Утопия принимала у них самые разнообразные формы: и воинственную, допускавшую эшафот, и гуманную, отменявшую смертную казнь; для трона она являлась страшным призраком, для народа - добрым ангелом. Одни из них только и думали, что о войне, другие - о мире. Карно создал четырнадцать армий; Жан Дебри мечтал о всемирной демократической федерации. Тут были и пылкие ораторы и люди молчаливые. Лаканаль молчал и обдумывал свой план всеобщего народного образования; Лантенас молчал и создавал первоначальные школы; Ревельер-Лепо молчал и мечтал о возведении философии в религию. Другие занимались второстепенными практическими вопросами: Гюитон-Морво занимался оздоровлением госпиталей, Мэр - вопросом об отмене натуральных повинностей, Жан Бон-Сент-Андре - вопросом об отмене ареста за долги, Дюбоэ - приведением в порядок архивов, Ромм - созданием нового календаря, Корен-Фюстье - созданием анатомического кабинета и естественно-исторического музея, Гюйомар - устройством речного судоходства и строительством плотин на Шельде. И у искусства явились свои фанатики и даже одержимые. 21 января, в то самое время, когда голова Людовика XVI скатывалась на площади Революции, народный представитель Безар отправлялся рассматривать картину Рубенса, обнаруженную на одном чердаке на улице Сен-Лазар. Артисты, ораторы, проповедники, колоссы, в роде Дантона, взрослые дети, в роде Клотца, актеры и философы - все они шли к одной цели - к прогрессу. Ничто их не смущало. Конвент тем и был велик, что искал возможно большего количества реальности в том, что люди называют невозможностью. С одной стороны его - Робеспьер, не сводивший глаз со справедливости; с другой - Кондорсе, не спускавший глаз с долга.

Кондорсе был светлая голова и мечтатель; Робеспьер был человек дела; а иногда, в моменты серьезных кризисов для состарившихся обществ, дело бывает почти равносильно истреблению. Революции похожи на высокие горы, часто на очень незначительном расстоянии присутствуют все климатические пояса, начиная со льда и кончая цветами. Каждая полоса производит здесь именно тех людей, которые наиболее подходят к ее климату.



Предыдущая страницаОглавлениеСледующая страница