| Автор: | Дан Ф. Л., год: 1888 |
| Категория: | Роман |
ГЛАВА IX
На следующий день я ехал к Бледе через дунайские лес. Солнце уже склонялось к западу, просвечивая сквозь темные ветви сосен. Все вокруг было красно, как кровь (совсем так, как мне снилось во сне): сучья и стволы сосен, и мягкий, густой мох, которым покрыта была земля.
Я ехал один, далеко опередив моих спутников. Меня пробирала дрожь. Теперь наяву я как будто снова видел тот самый сон, который мне приснился ночью.
Вдруг в глубине леса, справа от дороги послышалось мычанье скота. Это заставило меня очнуться. Из чащи вышел пастух. На нем был длинный плащ из коровьей шкуры. Я знал его. Это был один из пастухов, пасших стадо Бледы. Мы были уже недалеко от его лагеря.
- Почему ты уходишь от стада, Руаль, и что у тебя под плащом? - спросил я его.
- Старый, старый меч, господин, - отвечал пастух, - и совсем особенный. Хочу отдать его моему господину. Телка ходила на водопой и вернулась хромая. Смотрю, из передней ноги течет кровь. Я пошел по следу. Вижу, из-под сырого мха высунулось острие. Я стал палкой раскапывать мох и откопал старый, заржавевший клинок. Какие то чудные знаки начерчены на нем. Вот взгляни...
Он приподнял плащ и показал мне меч.
На оконечности железой рукоятки, из которой дерево давно уже выпало, горели будто капли крови, круглые, красные камни...
Меня обожгло как огнем. Дрожь исчезла.
- Мне, мне меч! - закричал я и, сидя на лошади, протянул за ним руку.
Пастух проворно отскочил в сторону.
- Меч найден на земле Бледы, его пастухом, стало быть, его и меч! - воскликнул он и бросился бежать по направлению к лагерю.
Вскоре там был и я. Когда я вошел в палатку брата, пастух стоял перед ним на коленях и рассказывал, а Бледа уже протянул руку, чтобы взять у него меч.
Увидя меня, он дал знак пастуху выйти. Тот встал, положил меч на стол, низко поклонился и вышел.
Брат гордо выпрямился (он был много выше меня ростом) и, презрительно взглянув на меня, строго сказал:
"Выбирай, Аттила. Сегодня ночью я видел во сне, будто ты - тот самый исполинский волк, про которого говорят германцы, что он пожрет всех богов и людей. Ты не должен им быть! Имя "гунн" не должно стать проклятием для народов. Клянись, что ты не будешь более вести войн без моего позволения. Или я скажу твоим подданным, и они оставят тебя. Они послушают меня. Тебя они боятся, тебя ненавидят, меня любят. Любовь сильнее ненависти".
- Ты думаешь? Ты шутишь... - Больше ни слова не мог я вымолвить от негодования.
- Ты сомневаешься? - сказал он. - Тогда я поклянусь! Но это будет самая верная клятва, клятва на мече! Где мой...
Он схватился за свою перевязь, но на ней меча не было. Он забыл его в опочивальне.
Вдруг взгляд его упал на меч, принесенный пастухом.
- Пусть так, - сказал он. - Руаль говорит, что, по древнему народному преданию, в дунайском лесу спрятан меч бога войны. Может быть, - улыбнулся он, - это он. Я поклянусь на этом мече...
Не знаю, как он очутился у меня в руке.
Ни слова более не мог он произнести. Он только взглянул на меня. Но я стал бесчувствен и холоден, как железо, бывшее у меня в руке.
- Да, - воскликнул я ликуя, - это волшебный меч. Ведь я ничего больше не чувствую. Взор брата угас...
Так Аттила закончил свой рассказ. Он с трудом переводил дух.