Борьба за Рим.
Книга V. Витихис. Глава II

ГЛАВА II

Десять дней уже тянется осада Неаполя. Каждый день Тотила и Улиарис сходились на совещание в башню Исаака у Капуанских ворот.

- Плохи, плохи наши дела, - говорил Улиарис на десятый день. - С каждым днем все хуже. Кровожадный Иоганн, точно барсук, подкапывается под замок Тиверия, а если он его возьмет, - тогда прощай, Неаполь! Вчера вечером он устроил окопы на холме над нами и бросает теперь зажигательные стрелы нам на головы.

- Шанцы надо уничтожить, - как бы про себя заметил Тотила.

- Гораздо больше этих стрел вредят нам "воззвания к свободе", которая целыми сотнями перебрасывает Велизарий в город. Итальянцы начинают уже бросать камнями в моих готов, если это усилится... Мы не в силах с тысячью воинов отбиваться от тридцати тысяч Велизария да еще от других тридцати тысяч неаполитанцев внутри города... А что, от короля нет известий?

- Ничего нет. Я послал сегодня пятого гонца.

- Слушай, Тотила. Я думаю, нам не выйти живыми из этих стран.

- И я также думаю, - спокойно ответил Тотила, отпивая глоток вина из стакана.

Когда на следующее утро Улиарис поднялся на стену города, он в удивлении протер себе глаза: на шанцах Иоганна развевался голубой флаг готов. Тотила ночью высадился в тылу неприятеля и внезапным нападением отбил холм. Эта смелая выходка взорвала Велизария. Но он утешал себя тем, что сегодня же явятся его четыре корабля, и тогда безумный мальчишка будет в его руках.

Действительно, вечером, при заходе солнца, корабли появились в виду гавани.

- Восходящее солнце увидит их уже в гавани Неаполя! - с довольной улыбкой сказал Велизарий.

Но на следующее утро, едва он проснулся, к нему вбежал начальник его стражи.

- Господин! Корабли взяты!

Велизарий в ярости вскочил.

- Умрет тот, кто говорит это! - вскричал он. - Кем они взяты?

- Ах, господин, да все тем же молодым готом с блестящими глазами и светлыми волосами!

- А, Тотила! снова этот Тотила! Хорошо же, не порадуется он. Позови ко мне Мартина!

Через несколько минут вошел человек в военных доспехах. Но видно было, что это не воин: вошедший был ученый математик, который изобрел осадные машины, бросавшие со страшной силой камни на очень далекое расстояние.

- Ну, Мартин, - встретил его Велизарий, - теперь покажи свое искусство. Сколько всех машин у тебя?

- Триста пятьдесят.

- Заиграй на всех сразу.

- На всех! - с ужасом вскричал миролюбивый ученый. - Но ведь среди них есть и зажигательные. Если пустить в ход и их, то от прекрасного города останется только куча золы.

- Что же мне остается делать! - вскричал Велизарий, который был великодушен и сам жалел красивый город. - Я щадил его все время. Пять раз предлагал я ему сдаться. Но с этим безумным Тотилой ничего не поделаешь. Иди, и чтоб через час Неаполь был в огне!

- Даже раньше, если уж это необходимо, - ответил ученый. - Я нашел человека, который прекрасно знает план города. Может он войти?

Велизарий кивнул, и тотчас вошел Иохим.

- Я знаю его прекрасно.

- Ну, так иди же с Мартином и указывай ему, куда целить. Пусть дома готов загорятся первыми.

Деятельно принялся Мартин за дело, уставляя свои орудия. Громадные машины были тем более опасны, что действовали на таком громадном расстоянии, что стрелы неприятеля не достигали их. С удивлением и страхом следили готы со стены за установкой. Вдруг полетел первый камень, огромный, пудовый. Он сразу снес зубцы той части стены, о которую ударился. Готы в ужасе бросились со стен, и искали защиты в домах, храмах, на улицах. Напрасно! Тысячи, десятки тысяч стрел, копий, камней, тяжелых бревен с шумом и свистом пролетали над городом. Они затемнили дневной свет, заглушали крики умиравших. Испуганное население бросилось в погреба. Вдруг вспыхнул первый пожар: загорелся арсенал. Вслед затем один за другим начали гореть частные дома.

- Воды! - кричал Тотила, торопясь по горящим улицам к гавани. - Граждане Неаполя, выходите, тушите свои дома! Я не могу отпустить ни одного гота со стен... Чего ты хочешь, девочка? пусти меня... Как, это ты, Мирьям? Уходи, что тебе нужно здесь, среди пламени и стрел?

- Я ищу тебя, - отвечала еврейка, - не пугайся. Ее дом горит, но она спасена.

- Валерия? Ради Бога, где она?

- У меня. Твой друг с кротким голосом вынес ее из пламени. Он хотел нести ее в церковь. Но я позвала его к нам. Она ранена, но слегка, - камень ударил в плечо. Она хочет видеть тебя, и я пришла за тобою.

- Благодарю, дитя. Но иди, скорее уходи отсюда!

И он быстро схватил ее и поднял к себе на седло. Дрожа, охватила Мирьям его шею обоими руками. Он же, держа в левой руке широкий щит над ее головою, мчался, как ветер, по дымящимся улицам к Капуанским воротам, где жил Исаак. Он вбежал в башню, где была Валерия, убедился, что рана ее не опасна, и тотчас потребовал, чтобы она немедленно покинула город под охраной Юлия.

- Надо бежать сейчас, сию минуту. Иначе может быть поздно. Я уже переполнил все свои суда беглецами. Бегите в гавань, одно из судов перевезет вас в Кайету, оттуда в Рим, а затем в Тагину, где у тебя есть имение.

- Хорошо, - ответила Валерия. - Прощай, я иду. Но я уверена, что это будет долгая разлука.

- Я также уезжаю, - сказал Юлий. - Я провожу Валерию, а затем поеду на родину, в Галлию, потому что не могу видеть этих ужасов. Ты ведь знаешь, Тотила, что население Италии становится на сторону Велизария, так что, если я буду сражаться с тобою, мне придется идти против своего народа. А если я пойду с ними, то должен буду сражаться против тебя. Я не хочу ни того, ни другого, и потому уезжаю.

Тотила и Юлий бросились вперед, чтобы заготовить на корабле место для Валерии. Тут к Валерии подошла Мирьям, помогая ей одеться.

- Оставь, девочка. Ты не должна услуживать мне, - сказала ей Валерия.

- Я делаю это охотно, - прошептала Мирьям. - Но ответь мне на один вопрос: ты прекрасна, и умна, и горда, но скажи, любишь ли ты его? - ты оставляешь его в такое время, - любишь ли его горячей, всепобеждающей любовью, какой...

- Какой ты его любишь? - кончила ее фразу Валерия. - Не бойся, дитя, я никому не выдам твоей тайны. Я подозревала твою любовь, слушая рассказы Тотилы, а когда увидела первый взгляд, который ты бросила на него, я убедилась, что ты его любишь.

В эту минуту послышались шаги Юлия. Мирьям бросила быстрый взгляд на римлянку и затем, опустившись, обняла ее колени, поцеловала и быстро исчезла.

Валерия поднялась и точно во сне оглянулась вокруг. На окне стояла ваза с прелестной темно-красной розой. Она вынула ее, поцеловала, спрятала на груди, быстрым движением благословила этот дом, который доставил ей убежище, и решительно отправилась в закрытых носилках с Юлием в гавань. Там она еще раз коротко простилась с Тотилой и села на корабль, который тотчас же отвалил от берега.

Тотила смотрел им вслед. Он видел белую руку Валерии, махавшую ему на прощанье, видел, как постепенно удалялись паруса, - и все смотрел и смотрел, не замечая выстрелов, которые между тем начали все чаще раздаваться в гавани. Он прислонился к столбу и забыл в эти минуты и город, и себя, и все. Вдруг его окликнул его верный Торисмут:

- Иди, начальник. Я всюду ищу тебя. Улиарис зовет тебя. Иди, что ты смотришь тут на море, под градом стрел? Тотила медленно пришел в себя.

- Видишь, - сказал он воину, - тот корабль? Он увозит мое счастье и мою молодость. Идем!

Вскоре он был подле Улиариса. Тот сообщил ему, что заключил перемирие с Велизарием на три часа.

- Я никогда не сдамся. Но нам необходимо время, чтобы починить стены. Неужели нет еще никаких известий от короля?.. Проклятие! Более шестисот готов убито этими адскими машинами. Мне теперь некем охранять даже важнейшие посты. Если бы я имел еще хотя четыреста человек, я мог бы еще держаться.

- Четыреста человек я могу достать, - задумчиво ответил Тотила. - В башне Аврелия по дороге в Рим есть четыреста пятьдесят готов. Теодагад строго приказал им не двигаться к Неаполю. Но я сам пойду и приведу к тебе.

- Не ходи! Прежде чем ты успеешь вернуться, перемирие кончится, и дорога в Рим будет занята. Ты не сможешь тогда пройти.

Старый Исаак между тем все время был на стенах города, и только когда было объявлено перемирие, он пришел домой пообедать и рассказывал Мирьям обо всех ужасах, какие происходят в городе. Вдруг послышались шаги по лестнице, и в комнату вошел Иохим.

- Сын Рахили, - сказал удивленный старик, - что это ты явился, точно ворон перед несчастием? Как ты попал в город? Через какие ворота?

- Это уже мое дело, - ответил Иохим. - Я пришел, отец Исаак, еще раз просить у тебя руку твоей дочери, - последний раз в жизни.

- Разве теперь время думать о свадьбе? - с досадой спросил Исаак: - весь город горит, улицы завалены трупами.

- А почему горит город? Почему улицы завалены трупами? Потому что жители Неаполя стали на сторону народа Эдома. Да, теперь время думать о женитьбе. Отдай мне ее, отец Исаак, и я спасу ее. Я один могу сделать это.

И он схватил руку Мирьям, но та с отвращением оттолкнула ее.

- Ты - меня спасать! - вскричала она. - Лучше умереть!

- А, гордая, - прошипел Иохим, - ты бы хотела, чтоб тебя спас белокурый христианин? Посмотрим, спасет ли этот проклятый тебя от Велизария! О, я схвачу его за длинные золотистые волосы и потащу по грязным улицам, и буду плевать ему в лицо!

- Уходи, сын Рахили! - вскричал Исаак, вставая.

- Последний раз, Мирьям, спрашиваю тебя. Оставь старика, оставь проклятого христианина, - эти стены скоро раздавят их. Я прощу тебе, что ты любила гота, только будь моей женою.

- Ты просишь мою любовь! - вскричала Мирьям. - Простить то, что настолько же выше тебя, насколько солнца выше пресмыкающегося червя! Да разве стоила бы я его взгляда, если бы была твоей женою? Прочь от меня!

- А, - вскричал Иохим, - это уж слишком! Но ты раскаешься. До свиданья!

церковь.

Между тем срок перемирия истек. Улиарис взошел на стену и бросил копье в сторону неприятелей.

- А, не сдаются! - вскричал Велизарий, увидя это. - В таком случае, вы погибнете. На штурм! За мною! Кто первый водрузит наше знамя на стены города, тот получит десятую часть добычи!

Услышав это, начальники отрядов бросились вперед. Иоганн также хотел сесть на лошадь, но почувствовал, что кто-то держит его за ногу и тихо зовет по имени.

- Что тебе нужно, еврей? - с раздражением крикнул он. - Мне некогда: я должен первым попасть в город.

- Без труда? Что же, ты на крыльях перенесешь меня через стену, что ли?

- Нет, не на крыльях понесу, а подземным ходом провожу тебя, если ты дашь мне за это тысячу золотых и одну девушку в добычу.

Иоганн остановился.

- Хорошо, ты получишь это. Где дорога?

- Как? Через водопровод? Откуда ты знаешь эту дорогу?

- Я сам строил этот водопровод. Теперь в нем нет воды. Я только что прошел через него из города. Он выведет нас в старый храм у Капуанских ворот. Возьми тридцать человек и следуй за мною.

- А если ты лжешь?

- Хорошо, - ответил Иоганн и, позвав солдат, первый спустился в подземный ход.