Божественная комедия. Чистилище.
Песнь тридцать третья

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Божественная комедия. Чистилище. Песнь тридцать третья (старая орфография)

ПЕСНЬ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ. 

Земной рай. - Прорицание Беатриче. - Пятьсот и Пять и Десять. - Данте и Беатриче. - Река Эвноэ.

	"Deus venerunt gentes"... в сокрушенье,
	То только трех, то четырех дев хор
4	И воздыхая, - скорбная с тех пор,--
	Внимала Беатриче; лишь Мария
	Имела у креста печальней взор,
7	Когда же дали девы пресвятые
	Она востав, рекла слова такия:
10	"Modicum, et non videbitis me
	Et iterum, o милые подруги,
	Modicum, et vos videbitis me".
13
	Она, дав знак за нею вслед идти
	Мне, донне и поэту в нашем круге,
16	Подвиглась в путь и, верно, десяти
	Еще шагов в пути не совершила,
19	И с видом ясным так проговорила:
	--"Спеши; хочу беседовать с тобой:
	Понять меня в тебе уже есть сила".
22	Лишь я предстал, как долг велит, к святой,--
	"О! брат мой, что-ж о многом
	Не спросишь ты, пока идешь со мной?"
25	Что с тем бывает, кто в чрезмерно строгом
	Почтении, со страхом говоря,
	Едва сквозь зубы тянет слог за слогом,
28
	Неявственно:--"Вам ведомо, мадонна,
	Что нужно мне, в чем блого для меня".
31	И мне она:--"Хочу, чтоб непреклонно
	Мужался ты, отбросив лишний стыд,
34	"Знай: тот сосуд, что Змием здесь разбит,--
	Он бе и несть! Но Божеской десницы
	Виновник зла - скупой не отвратит.
37	"И явится в свой час наследник птицы,
	Чтоб чудище родить из колесницы.
40	"Уж ясно вижу (и скажу то вслух):
	Низводят день уж звезды в зодиаке,
	Когда прорвет все грани некий дух.
43	"Пятьсот и Пять и Десять - будут знаки
	Послу с небес: пред ним падет та тварь
	И тот Гигант, кто с ней грешит во мраке.
46	"И коль слова мои темны, как встарь
	Фемиды речь иль Сфинкса, если смысла
49	"Наядами тебе пусть будут числа,
	Пусть той загадки так разсеят мрак,
	Чтоб на стадах и нивах смерть не висла.
52	"Заметь же их и, как их слышал, так
	В той жизни, где все к смерти есть лишь шаг.
55	"И, записав их, не укрой от света.
	Как два раза пред взором у тебя
	Расхищено здесь было древо это.
58	"Кто-ж расхищает древо, не любя,
	Тот хульным делом оскорбляет Бога,
	Что освятил то древо для Себя.
61	"3а этот грех дух первый, мучась строго,
	Пять тысяч лет и боле ждал Того,
64	"Спит разум твой, коль не поймет, с чего
	Так вознеслось то древо без границы.
	И почему так дивен верх его?
67	"Увы! не будь дум тщетных вереницы
	И ложь их - тем, чем был для шелковицы
70	"Встарь Пирам, ты-б уже из сих вещей
	Мог нравственно понять, как правосудно
73	"Но, убедясь, что твой разсудок скудный
	Окаменел и темен стал в грехах
	И снесть не может свет сей речи трудной,
76	"Хочу, чтоб ты носил его в мечтах,
	Паломник жезл свой в пальмовых ветвях".
79	И я: "Как воск уже навеки носит
	Все то, что в нем изобразит печать.
	Так ваших слов мой мозг с себя не сбросит.
82	"Но для чего так должно возлетать
	Глаголу вашему превыше долу,
	Что ум за ним не в силах поспевать?"
85	- "Затем, чтоб ты", сказала, "понял школу,
	За коей шел, чтоб знал, как не следит
88	"И как ваш путь настолько-ж отстоит
	От Божеских, насколько выше меты
	Земной тот круг, что выше всех парит".
91	И я:--"Не помню, чтоб в былые леты
	И совести не страшны мне изветы".
94	- "И если все забыл на этот раз",
	С улыбкой мне она,--"тому виною,
	Что ты испил из Леты лишь сейчас.
97	"Как дым пожар являет нам порою,
	Так в сем забвеньи, ясно вижу я,
	Иной предмет был в мыслях пред тобою.
100	"Аминь, аминь, отныне речь моя
	Откроется, насколько грубым зреньем
	".
103	Уж пламенней и с большим замедленьем
	Вступало солнце в полдень средь высот,
	Лежащий розно с каждым положеньем,
106	Как вдруг семь дев замедлили (как тот,
	Пред чем-нибудь вдруг замедляет ход),--
109	У бледной тени рощи, с тою сходной,
	Какую в Альпах видим средь прохлад
	Листвы и сосен у воды холодной.
112
	И Тигр, струясь из одного исхода
	И расходясь, как с братом нежный брат.
115	--"О свет! о честь всего земного рода!
	Что за вода? Зачем один исток
	"
118	И та: - "Спроси, что это за поток,
	Матильду, брат". - И ей, спеша с ответом,
	Как бы затем, чтоб снять с себя упрек,
121	Прекрасная:--"Он слышал уж об этом
	Едва-ль утратил память к сим предметам".
124	И Беатриче:--"Об иных делах
	Заботой часто думы в нас покрыты,
	Оне затмили свет в его очах.
127	"Но вот струится Эвноэ! Веди ты
	Его к нему и, по обычью, в нем
	Возстанови всю мощь и дух убитый".
130	Как кроткая, послушная во всем,
	Как та, кому чужая власть законом,
133	Прекрасная, подав мне длань, по склонам
	Пошла к реке, и Стацию:--"Иди
	За ним!" рекла, как подобает доннам.
136	Имей я места боле впереди,
	Вкус вод, восторг рождающих в груди.
139	Но, как уже полны теперь все части
	Второй канцоны, то, закончив лист,
	Не выйду я из-под искусства власти.
142
	И свеж, встает злак новый, так от бездны
	Святейших волн я возвратился чист
145	И весь готов вознесться в страны звездны.

Примечания

"Deus, venerunt gentes" - начало 78-го псалма: "Боже, язычники пришли в наследие Твое, осквернили святый храм Твой, Иерусалим превратили в развалины". - Псалом на разрушение Иерусалима и храма ассириянами в большом употреблении в католической церковной службе, особенно в мессе св. мученикам. Данте применяет его здесь к бедствиям церкви.

2--3. Три божественные и четыре главные добродетели (жены) поют этот псалом, стих за стихом, чередуясь в два хора, как это делается и ныне в католических церквах при отправлении часов.

8. "С лицом как бы в огне"; в подлиннике: colorata come fuoco, т. e. в огне ревности, любви и святого гнева при виде бедствий церкви, которой она служить стражем.

10--12. Слова Христа ученикам Своим (Иоан. XVI, 16): "Вскоре вы не увидите Меня, и опять вскоре увидите Меня". Спаситель предсказывает в них ученикам Свою смерть и воскресение. "Истинное учение (Беатриче) будет помрачено лишь на короткое время и вскоре затем вновь явится во всем своем свете". Филалет. - По Скартаццини, Беатриче говорит здесь, как символ церковной власти, поскольку она обладает божественным откровением и поскольку она соответствует своему идеалу. В устах её слова евангельския означают лишь, что мир только на короткое время будет лишен своего духовного руководителя. Вместе с тем пророчество это указывает на близкое возвращение пап из Авиньона в Рим. - "Если в этих стихах действительно указывается на возвращение пак из Авиньона, то такое указание было бы равносильно с настоящим пророческим провидением поэта, так как этот возврат в Рим случился лишь 63 года после того, как написана поэма, именно в 1372 году, когда Данте уже умер. Вероятнее всего, здесь просто указывается на возврат истинного христианства вследствие внутренней реформы церкви, - реформы, на скорое введение которой Данте намекает в очень многих местах поэмы". Ноттер. - Относительно размера этой терцины следует заметить, что первый и последний стих её следует читать так:

13--15. Процессия идет в следующем порядке: впереди семь жен (добродетелей), в середине Беатриче, за нею Матильда, Данте и поэт Стаций, - следовательно в том же порядке, как она шла вначале (чистилища XXIX, 43 и след. и XXXII, 88 и след.).

16. Об аллегорическом значении шагов сличи сказанное о десяти шагах между светильниками в Чистилища XXIX, 80--81 и примеч.

18. Т. е. поразила мне глаза блеском своих очей.

23. "О брат мой", в подлиннике: Frate, как обращаются друг к другу монахи Чистилища XXIX, 15 и примеч.

"Едва сквозь зубы тянет слог за слогом", буквально как в подлиннике: "Che non traggon la voce viva a' denti". Сравнение, напоминающее слова Телемака к Ментору у Гомера (Одис. Жуковск. Ш, 23--24):

34. "Сосуд", т. е. мистическая колесница. - "Он бе и несть", - опять слова из Апокалипсиса (XVII, 8): "Зверь, которого ты видел, был, и нет его". - "Церковь, a именно апостольский престол, претерпела сильные потрясения; можно даже сказать, что он теперь никем не занят, пока он занимается такими папами, как Бонифаций и Климент, завладевшие им чрез обман и симонию". Филалет. - "Здесь Данте, очевидно, имеет в виду не вселенскую церковь, неразрушимую и вечно существующую, но единственно папский престол, a именно с перенесением его в Авиньон. Слова "сосуд несть" означают не то, чтобы церковь перестала быт святою, как установил ее Господь, но только то, что сосуд разрушен, что солнце, которое должно вести человека к блаженству вечной жизни, погашено. Из этого следует заключить, что престол папский, перенесенный в Авиньон, не есть уже, по мнению Данте, престол Св. Петра, a искажение его; что папы Бонифаций VIII и Клименть V - не папы, не наместники Св. Петра, a наемники, воры и разбойники (Иоан. X, 8). В том же смысле и уже без аллегории в Раю (XXVII, 22 и далее.) ап. Петр говорит:

36. В подлиннике: Vendetta di Dio non teme suppe. Темное место. Suppe, la zuppa - хлеб, смоченный в вине. По-провансальски и испански sopa, по-французски soupe, немецкое soppe и suppe (Диец, Etym. Wörterb.). По единогласному объяснению всех древних комментаторов, здесь намекается на следующий суеверный обычай средних веков, распространенный в разных местах, особенно во Флоренции. Суеверие это состояло в том, что если убийца в течение девяти дней после совершения убийства успеет съест эту супу, т. е. смесь хлеба с вином, над могилой им убитого, то он этим предохранит себя от мщения со стороны родственников за пролитую им кровь (кровомщение было в общем ходу в средние века). На основании этого, родственники убитого стерегли обыкновенно могилу убитого в течение девяти дней, для того, чтобы не дать убийце возможности спастись от их мщения. По словам Фальсо Боккаччио, этот обычай был принесен из Франции Карлом Анжуйским, который прибегал и сам к этому средству после казни Конрадина и немецких баронов, чтобы не подвергнуться мщению за это злодейство. Бенвенуто Рамбалди к этому прибавляет: "Et hoc fecerunt multi famosi Fiorentini, sicut Dominus Cursius Donatus". - Стало быть смысл этого места будет следующий: мщение Божие скоро должно постигнут виновника зла (кого бы здесь ни разумел поэт - Филиппа ли Красивого, или папу Бонифация VIII или Климента V). - "Это место, как замечает Эмилио Джиуд (Stor. della lett. ital. Vol. I, pag, 215 nt.), - один из грандиознейших штрихов Дантовской кисти, - речь мистериозная, которая, обладая для наших глаз темнотою ответа оракула, должна была казаться совершенно ясною современникам и, вместе с тем отозваться чрезмерною горечью на сердце анжуйцев, осмеивая суеверие, которым поэт грозит им страшным мщением за их злодейство". Скартаццини.

37. "Наследник птицы", т. е. орла. Беатриче здесь предсказывает, что империя, императорская власть, не всегда будет упраздненной. Упраздненной, вакантной поэт называет всякую должность, когда несущее ее лицо не исполняет оную; обязанность же императора, по его мнению, состоит в том, чтобы соединить и подчинить своей власти сад империи (Чистилища VI, 105), в ту пору покинутый им, Барелли (Aleg. 281). Впрочем, в то время, когда имело место видение Данте, в 1300 г., власть императора не была упразднена, но была таковою в глазах Данте, назвавшого последним императором и королем Римским Фридриха II (Рая III, 120). "Ultimo, dico, per rispetto al tempo presente, non ostante che Ridolfo e Adolfo e Alberto poi eletti sieno appresso la sua morte e de suoi discendenti". Следовательно, в этом пророчестве выражена надежда Данте иметь императора по сердцу. Если допустить, что Чистилище написано Данте до смерти Генриха Люксембургского (1313), то можно бы думать, что он разумеет здесь именно его; но Чистилище, как доказывает Скартаццини (Zu Dante's innerer Entwicklungsgeschichte в Jahrbuch III), написано после его смерти; поэтому здесь выражается вообще надежда Данте, которой не суждено было исполниться. Скартаццини.

39. Сличи Чистилища XXXII, 147.

все дела в лучшее состояние. Пьетро ди Данте говорит при этом: "Subdendo quomodo aquila imperialis non erit continue sine haerede, cum videat jam per coiyunctionem, quae erit forte 44 praesentis millesimi, si ve quinto de love et Saturno, dominali quemdam duoem". Данте полагал, что его надежды осуществятся в 1344 г. Скартаццини.

43. Вот самое темное и самое спорное место во всей поэме Данте! Прежде всего должно сказать, что Данте и здесь подражает мистическому стилю Апокалипсиса (XIII, 18), где говорится о звере с семью головами. Апостол сказал: "Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое, число его шестьсот шестьдесят шесть". Слова Нерон Цезарь дают число 666 (Толкование Bibel-Lexicon, Шенкеля, I, р. 155). Данте обозначил таинственное число свое римскими цифрами: 500 = D, 5 = V и 10 = Х. Эти латинския буквы, составленные вместе дают DVX власти. Приводим мнение Скартаццини по этому поводу: "Нам кажется, что Алигиери не разумеет здесь надежду безличную и неопределенную, но что, напротив, он имеет здесь в виду личность историческую своего времени, на которую возлагает свои надежды. Сверх того, при сравнении этого места с пророчеством о Борзом Псе, Veltro (Ада 1,100 и примеч.) становится очевидным, что Veltro и Dux - одно и то же. По смыслу всего места, далее, видно, что предсказываемая Данте личность не может быть никем иным, как вождем, - вождем светским, но отнюдь не папой, или каким-либо духовным лицом. Обратимся теперь к истории: 16-го декабря 1318 г. Кан Великий делла Скала_" владетель Веронский, уже прославившийся храбростью и благоразумием, был избран собравшимися начальниками гибеллинов главою союза против гвельфов. Тогда-то Кан Великий развернул знамя орла, как вождь всей Италии, всех сторонников империя (Сличи Дж. Виллани, lib. IX, сар. 88 и след.). И в это-то время, в конце 1318 и в начале 1319 г.), Данте окончил вторую кантику своей поэмы (сличи Витте, Dante-Forschungen, pag. 138 и след.). Из этих данных следует заключить что Данте под именем DVX предсказывал о Кане Великом делла Скала. Это же самое доказывается сличением этого места с другим, где Данте уже несомненно говорит о Кане Великом (Рая XVII, 76 и след.)". - Наконец, неопровержимая тождественность между DVX и Veltro говорит в пользу такого толкования". Скартаццини приводит еще" следующее замечание Джиузеппе Пиччи (I luoghi più oscuri e controversi della D. C, pag. 158): "Если написать имя и главные титулы Скалигера Kan Grande de Scala Signore di verona и переложить на цифры начальные буквы и предлоги, получим:

Следует, впрочем, заметить, что в подлиннике цифры 515 переставлены именно так: пятьсот, десять и пять (un cinquecento, diece e cinque) или римскими цифрами DXVDomini Xristi Vicarius, указывающия на то, что реформатором церкви должен быть папа, наместник Христа. Считаем не излишним привести и другое совершенно противоположное мнение Флейдерера (в переводе Штрекфусса, стр. 391): "Предсказываемое мщение над истребителем церкви и нарушителем политико-церковного мироправления совершится наследником Орла (стих 37), следовательно, политическим героем. Соответственно этому главному положению, таинственное число 515 (DVX) должно читать как слово Dux, a не как Domini Christi Vicarius, как предлагали некоторые. Ибо в последнем случае это указывало бы на духовного спасителя, на папу, тогда как первое прямо указывает на военачальника или герцога. - Но кого разумеет Данте под этим Dux, - это такой вопрос, который навсегда останется нерешенным за неимением определенных исторических данных для его решения; по крайней мере, до сих пор их не имеется; a главным образов потому, что мы не знаем точно, когда были написаны отдельные части поэмы, особенно же это и подобное ему место в Аду I, 101. Что в обоих этих местах предсказываемое лицо одно и то же, и притом, как думает Филалет, - Кан Великий ди Верона, - мнение это, судя по хронологическим и другим данным, сомнительно. Помимо того, что и в I песни Ада тождественность Veltro с Скалигером не абсолютно единственно возможная, хотя и самая вероятная, - спрашивается, мог ли Данте разуметь и здесь, где идет речь не о простом изгнании Волчицы, сребролюбия Рима, но о гигантской задаче полного возстановления императорской власти и освобождения папства от ига Франции, - мог ли он, говорим мы, разуметь и здесь Кана Великого, который при всем своем значении и высоком уважении к нему, все-таки не что иное, как подчиненный, отдельный князь? И если в то время, когда Данте писал I песню Ада, он имел в виду именно Скалигера, то мог ли он думать о нем и теперь, после того, как Кан, хотя по-прежнему уважаемый государь и даже увеличивший свое маленькое государство, тем не менее не был ни наместником императора Генриха VII, ни сам не был реформатором. Или же между сочинением I песни Ада и XXXIII песни Чистилища лежал столь короткий промежуток, что, Чистилище было написано невероятно скоро, почти одновременно с Адом, или же (как думает Ноттер) место I песни Ада было впоследствии вставлено поэтом. И эти же самые хронологическия соображения не дозволяют признавать в этом Dux и Генриха VII, ибо уже Чистилища VI, 100 и след. решительно указывает на время после смерти Альбрехта (1308), - VII, 96 - почти осязательно на римский поход Генриха в 1310 г., за которым в 1313 г. последовала смерть Генриха. Поэтому становится совершенно невозможным допустить, что бы в этом месте возлагались надежды на Генриха. A так как здесь нельзя, как выше сказано, иметь в виду и реформатора папу, то остается один исход - допустить именно, что Данте не помышлял здесь сам о каком-нибудь определенном лице; напротив того, после всех разочарований относительно Кана Великого и Генриха VII, выразил здесь в общих чертах свое несокрушимое убеждение в неизбежности установленного Богом радикального улучшения неисправимого церковного и политического состояния при помощи ниспосланного Богом героя, которым, наконец, одержится победа права и истины. Что при этом, конечно, играют роль и астрологическия предсказания, в которые верил Данте, - это видно из стиха 40. Вообще, по нашему мнению, гораздо согласнее с достоинством гения в таких общих выражениях, с истинно-пророческим духом, высоко держать знамя надежды на улучшение в будущем (что и исполнилось, хотя и при других условиях), - чем ошибаться в своих пророческих указаниях на какое-либо определенное лицо. - Здесь уместно указать и на другия, по всей Божественной Комедии разсеянные места, где пророчествуется о Дантовом герое и спасителе. За исключением Рая IX, 139 и XX, 14 и след., где имеется в виду чисто-церковная реформа, эти места, кроме сейчас поименованных I песни Ада и XXXIII песни Чистилища, суть следующия: Чистилища VII, 96; XX, 13 и след.; Рая XVII, 91 и след., XXVII, 61 и след., 142 и след, Из них в VII песни Чистилища указывается на Генриха VII и в XVII Рая на Кана Великого; все же остальные места, уже по форме их изложения, не указывают ни на какую определенную личность; даже в последнем из них (Рая XXVII, 142 и след.) наступление спасения и мщения отлагается в самых общих выражениях на целые тысячелетия вперед! Эти факты, по нашему мнению, довольно ясно говорят в пользу того, что наш поэт, несмотря на свой непоколебимый взгляд на Римскую империю, все-таки не был настолько ослеплен, чтобы по смерти Генриха VII уже не возлагать более чем идеальные надежды ни на Кана Великого, ни на какую-либо другую из живущих личность и чтобы с этого времени он не отрекся от мысли видеть в ком-нибудь звезду своей надежды и не остался при одном лишь твердом уповании, что божественное Провидение (Рая XXII, 61) непременно должно избрать к тому надлежащее орудие в грядущем". Флейдерер.

"Тварь", в подлиннике: fuja, слово неизвестного происхождения, объясняемое комментаторами различно, одними как ladra (тать, латинское fur), другими - как nera, scellerata. Бланк (Vocab. Dant.). В переводе у Конпабля - scelerat; Лонгфелло - the thievish woman; K. Витте - Flücht'ge; Филалета - Vettel. Здесь разумеется Блудница.

46--48. Фемида, дочь Урана и Земли, родившая от Зевса нескольких дочерей (Горы, Мойры), обладала пророческим даром, но облекала мраком свои предсказания; так, например, сказав Девкалиону и Пирре, что для населения земли людьми после потопа им надобно бросать за спину "кости великой матери", разумела под этим камни. Загадка эта была разъяснена Прометеем (Овидий, перевод Фета, Превращ. I, 393--394):

Сфинкс, мифологическое существо (греческое, египетское или индийское), дочь Тифона и Химеры (Гезиод, Theog. 326), с женским лицом и свирепыми наклонностями, обитало недалеко от Фив, где предлагало всеым проходящим загадки, убивая тех, которые не могли отгадать их. Эдип ("царь", стих 48) отгадал такую загадку; тогда Сфинкс бросился со скалы и утонул в море. 49. "Наядами тебе пусть будут числа", - намек на одно место из Овидиевых Превращений (VII, 759 и след.), где Кефал рассказывает, что Фемида послала в поля Фивския волка, опустошавшого поля и истреблявшого стада, за то, что темные её оракулы поняты и храмы её покинуты:

"В древних изданиях Овидия вместо Laiades (сын Лая, т. е. Эдип) читалось Naiades (Наяды), что и ввело Данте в ошибку, будто бы истолкователями темных оракулов были Наяды. Смысл стала быть тот: события (числа) послужат сами к объяснению темных моих слов, от исполнения которых не только не последует никакого вреда, напротив - наступит благополучие". Филалет. - "Против посланного от Бога dux никто не посмеет возстать, как возстала Фемида против Лаева сына Эдипа. Потому не следует понимать эти слова так, будто спаситель совершит свое дело без борьбы и крови, т. е. что спаситель будет духовное лицо, папа. Здесь идет речь не о мирном действии загадочного "спасителя", но единственно о невозможности противодействия ему со стороны врагов". Флейдерер.

53--54. "La naturale morte è quasi porto a noi di lunga navigazione, e riposo". Convivio, tr. IV, e. 28. - В подлиннике: ai vivi Del viver ch'è un correre alla morte.

55--57. "Два раза". Древние комментаторы разумели: в первый раз древо расхищено Адамом, во второй - Гигантом; новейшие - Орлом и Драконом; Филалет - Адамом и Орлом. Но, кажется, справедливее толкование древних комментаторов, т. е. в первый раз - Адамом, за что он и терпел продолжительную муку (стихи 61--53); во второй - Гигантом, т. е. французским домом, отвязавшим колесницу от древа, перенесшим папский престол из Рима в Авиньон, за каковое похищение похититель будет наказан также строго, как и Адам.

59. "Оскорбляет" не только словом, но и делом. В подлиннике: Con bestemmia di fatio offende a Dio. - "Biastema è detrazione e mancamento d'onore, e però una biastema è di ditto ed altra è di fatto; biastema di ditto è quando con sole parole manchiamo l'onore d'Iddio; biastema di fatto è quando coi fatti manchiamo l'onore d'Iddio; e perch è li fatti sono maggior cosa che li ditti, però dice l'autore con biastema di fatto, a dimostrare maggiore offensione che fare si possa". Бути.

61. "Дух первый", т. е. Адам.

62. "Пять тысяч лет и боле", сличи Рая XXVI, 118 и далее, где Адам говорит, что он находился в Лимбе 4302 года и на земле 930 лет (последняя цифра взята из Книги Бытия, V, 5: "Всех же дней жизни Адамовой было девятьсоть тридцать лет; и он умер"). Откуда же взял Данте эту цифру 5000 лет? Хронологисты не согласны между собой относительно года Рождества Христова. По Филону, Христос родился в 5170 году от сотворения мира; по Иосифу - в 4150 году; по Клименту Александрийскому в 5624 году; по Юлию Африканскому - в 5300 году; по Евсевию - в 5200 году; по Брунетто Латини - в 5254 году. Данте стало быт придерживается счисления Евсевия. Если Христос родился в 5200 году от сотворения мира и умер на 33 году жизни, то, следовательно, Адам находился на земле и в Лимбе всего 5232 года, именно как сказано у Данте.

62. "Того", т. е. Иисуса Христа, умершого для искупления греха Адама.

"Из песни XXXII, стих 40, видно, что ветви древа становятся тем шире, чем оне выше, тогда как у всех других дерев ветви становятся все короче к вершине. Это для того, чтобы нельзя было подняться на него и повредить ему; точно так представляется и дерево на шестом карнизе горы; возникшее, как отпрыск от этого последняго (Чистилища XXII, 133--135); Аллегорический смысл; установленная Римская империя не подлежит посягательству никакого человеческого могущества". Филалет.

67--69. Эльса, маленькая речка в Тоскане, вытекающая повыше Колле и впадающая недалеко от Эмполи в Арно. Недалеко от истока её вода имеет свойство покрывать в короткое время каменистой оболочкой опущенные в нее дерево или растения, подобно тому, как это замечается в Карлсбадском шпруделе, так как вода речки сильно пропитана угольной кислотой и углекислой известью (Тарджиони Viaggi nella Toscana Vol. V, p. 103) - Беатриче сравнивает с этой водой тщетные мирския думы, которые еще не позволяют Данте ясно понимать смысл совершавшагося пред ним видения. "Осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце". Посл. к римл. 1, 21. - Но может показаться странным, каким образом даже и теперь, в земном раю, Данте все еще препятствуют видеть ясно тщетные мысли и греховные похотения, даже и после того, как он омылся в волнах Леты. Но при этом не следует забывать, что он не получил еще полного оправдания, которое должно вознесть его на небо. Это он получит не прежде, как испив святейших вод потока Эвноэ (ниже стих 129). Он свободен от греха, но остаются еще его последствия. Воды Леты снимают грех, воды Эвноэ разсеивают мрак души. Филалет. Скартаццини.

70. "И ложь их", в подлиннике: il piacer loro, т. e. и лживое удовольствие, которое ты почерпаешь из тщетных дум своих, не запятнало непорочность и чистоту души твоей, как кровь Пирама изменила цвет ягод шелковицы. О Пираме см. Чистилища XXVII, 37, 39 и примеч. Овидий. Превращ. IV, 55--66,

70--72. Т. е. из столь многих, виденных тобою на дереве признаков. - "Quaecumque conditiones sunt extra substantiam, actus, et tamen attingunt aliquo modo actum humanum, circumstantiae dicuntur". Фома Акв. Sum. Theol., p. I, qu. VII, art. 1. - "Из дивных судеб империи и церкви, представленных тебе в этом видении, ты бы мог уже понять, как правосудно поступил Господь, запретив нарушать и искажать всякое соотношение между ними, что и составляет нравственный смысл этого видения. Данте, как известно, принимает в своем Convivio (tr. II, с. I), четвероякий смысл во всяком сочинении: во-первых - буквальный; во-вторых - аллегорический, когда истина скрывается под прекрасной ложью (una veritа ascosa sotto bella mensogna), как в языческих баснях; в-третьих - нравственный, когда мы извлекаем себе какую-нибудь пользу из повествования, и в-четвертых - аналогичный, когда нечто, помимо естественного, истинного смысла заключает в себе еще более глубокое духовное значение". Филалет. - Следовательно, "нравственно" означает здесь: в пользу для себя. - Сличи Ноттер, 330.

73--74. "Твой разсудок скудный окаменел". - "Лица свои сделали они крепче камня - не хотят обратиться". Иерем. V, 3. - "И темен стал в грехах". - В списках стих этот читается двояко, в одних - ed in peccato tinto; в других - ed impietrato tinto. Я держался (может быть, не совсем правильно) первого.

"как паломник, возвращаясь из Палестины, приносит с собою посох, изукрашенный пальмовыми ветвями, так и ты, хотя теперь и не можешь понять всего (врезать его в свое каменное сердце), должен принести его хотя в отблеске в твоей памяти из рая на землю". Филалет. - Пилигримы, отправлявшиеся в Иерусалим, в доказательство того, что они были в стране пальм, прикрепляли к своим посохам пальмовые ветви, почему и назывались, в отличие от других пилигримов, паломниками, palmieri.

79--84. "Как выше говорит Беатриче, что слова её должны остаться в памяти Данте если не записанными, то как бы нарисованными (в слабом отблеске), так он отвечает ей, что мозг его как бы запечатлен ими, и что он неизменно сохранить их хотя и не вполне их помнить". Филалет.

79--102. "Беседа Данте с Беатриче. Сказав, что слова её глубоко врезались в его ум, Данте спрашивает: "Почему речь ваша возносится превыше моего разумения?" - Затем, отвечает она, чтобы ты познал, как мало способна понять мои идеи та школа, которой ты следовал. - "Но я не помню, чтобы я когда-нибудь чуждался вас". - Естественно, потому что испил сейчас воды реки забвения. - Для ясного понимания этого разговора, надобно знать, что в известную эпоху жизни в душе поэта возникло сомнение и сильные колебания в верованиях, хотя и не достигшия до полного отрицания, скептицизма или равнодушия в делах веры. Беатриче упрекает теперь в этом колебании Данте и на вопрос его: зачем говорите вы так, что я не могу понять, - отвечает: затем, чтобы ты знал, что школа, которой ты следовал, или учение этой школы не в состоянии следовать за моими словами, что путь этой школы настолько же далек от пути божественного, насколько primum mobile отстоит от земли. Эта ложная школа есть не что иное, как философия, - та философия, которая хотя не открытый враг веры, тем не менее идет путем отличным от религии, - та философия, главами которой были Аверроэс и Авиценна, сочинения которых были усердно изучаемы Данте, - та школа, о которой пишет Апостол (Посл. к Колос. II, 8): "Смотрите, братия, чтобы кто не увлек вас философиею и пустым обольщением, по преданию человеческому, по стихиям мира, a не по Христу". Итак, школа, которой следовал Данте, здесь, очевидно, противоположная той, представительницей которой служит Беатриче, т. е. учению, основанному на откровении". Скартаццини.

86--87. Т. е. насколько она (школа) неспособна подняться до созерцания тайн откровения. "Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием, и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно". I Посл. к Коринф. II, 14.

"Мои мысли - не ваши мысли, ни ваши пути - пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли мои выше мыслей ваших".

90. По системе Птоломеевой, круг неба, наиболее быстрый в своем вращении, есть primum mobile, эмпирей, всего далее отстоящий от земли, центра вселенной.

94--96. "В Лете уничтожается лишь воспоминание о грехах; поэтому, если ты теперь не помнишь о своем заблуждении, то ясно, что это заблуждение было греховное. Надобно припомнить, что, по философии Фомы Аквинского, грех вообще основан на заблуждении, или на обмане души". Филалет.

97. Или, другими словами, нет действия без причины, и по действию мы судим о причине.

103--105. Вступив в меридиан, солнце становится более ярким и как бы замедляет свое течение (Рая XXIII, 11, 12), другими словами, - был полдень. "Известный обман зрения заставляет нас думать, что солнце в полдень идет медленнее, чем утром и вечером; это зависит оттого, что в полдень солнце кажущимся образом находится далее от земных предметов, почему и движение его делается не столь очевидным. Последний стих этой терцины обозначает различие между меридианом и экватором; последний для каждого положения остается всегда одним и тем же, первый же всегда бывает различным. - Из этого видно, что Данте находился в земном раю уже в 6 часов, и что теперь полдень 30-го марта, 10-го или 13-го апреля, или, на нашем полушарии теперь полночь с 30-го на 31-е марта, с 10-го на 11-е или с 13-го на 14-е апреля". Филалет. - "Солнце в полдень кажется движущимся медленнее, точно так и меридиан изменяется с нашим передвижением к востоку и западу. - Это показание времени заставляет думать, что Данте вступил в земной рай при восходе солнца и оставался в нем 6 часов, и что, стало быть, на нашем полушарии наступила полночь. У источника Эвноэ Данте пробыл еще до следующого утра, ибо только утром, когда на нашем полушарии наступает вечер, вознесся он на небо (Рая I, 43)". Флейдерер.

"Теперь мы достигли, повидимому, опушки божественного леса, занимающого средину вершины горы Чистилища. Здесь тень от леса не так уже мрачна, как она была изображена выше (Чистилища XXVIII, 31); напротив, здесь она бледна и пронизана светом, подобно той, какая ложится на волны горного потока, над которыми наклонились высокия деревья". Филалет.

112--114. Евфрат и Тигр, реки, заимствованные из Кн. Бытия (II, 10 и далее). В земном раю поток, орошавший его, делился на четыре рукава: Физон, Геон, Тигр и Евфрат. Но Данте говорит лишь о двух последних; первые два рукава заменены у него реками Летой и Эвноэ. В этой терцине Данте имел, кажется, в виду Боэция (Phil. Cons. V):

115--117. Воззвание Данте к Беатриче; в подлиннике: О luce, o gloria della gente umana! - подобное тому, с которым к ней обращается Виргилий (Ада II, 75--78).

Само собою разумеется, что поэт здесь обращается к ней не как к дочери Фолько Портннари, но как к символу власти, обладающей божественным откровением (богословием), как к силе, долженствующей, по мнению поэта, привести человечество к высшему блаженству. Так как Беатриче убеждала его выше (стих 31) смело предлагать ей вопросы, то он и исполняет теперь её желание.

"Матильда". Здесь, наконец, названа в первый раз по имени прекрасная донна, явившаяся Данте при входе в земной рай и играющая столь важную роль в последних песнях Чистилища (XXVIII, 40 и след.; ХХХИ, 92). Беатриче направляет Данте к ней для получения ответа на его вопрос о представившейся его глазам реке. Позднее, в Раю, Беатриче, вместо того, чтобы самой решать его сомнения, направляет поэта к праведным душам учителей церкви; как символ власти церковной, Беатриче отправляет верного сына церкви к священнослужителю, олицетворением коего служит Матильда (Чистилища XXVIII, 40 примеч.), и к учителям церкви.

122. Лета, как мы видели, уничтожает лишь память о грехах, a не о добрых делах (Чистилища XXVIII, 127--132).

124--126. "Maggior cura". Комментаторы не согласны между собою, какую "заботу" разумеет здесь Данте. "Повидимому, главная забота - не потерять Беатриче из вида - позволила ему обратить лишь мимолетное, полуразсеянное внимание на окружающие предметы: прекрасное изображение человека, вполне сосредоточившого все свои помыслы на предметах высочайших". Флейдерер.

127. Эвноэ (Чистилища XXVIII, 25 и примеч. 127--132 и примеч.).

указывает на различие между ним и Стацием. Матильда берет за руку Данте, a Стацию велит следовать за ним. Данте пьет воду из Эвноэ, но пьет ли и Стаций, поэт не говорит ни слова.

135. В подлиннике: Donnescamente disse, т. e. с той грацией и вежливостью, которые составляют отличительные свойства благородных женщин.

136--141. Т. е. так как уже написаны 33 песни, назначенные для этой части поэмы. Данте и в разделении великой своей поэмы соблюдает законы симметрии. Каждая из трех кантик (названных им еще канцонами, Ада XX, 3) состоит из 33 песен (capituli), только Ад состоит из 34; но первая песнь Ада служить как бы вступлением для всей поэмы. Поэтому-то и воззвание к Музам находится в Аду не в первой, как в Чистилище и Раю, a во второй песни. Таким образом всех песен в Божественной Комедии 100, имеюищих все вместе 14,233 стиха, a именно: в Аду 4,720, в Чистилище 4,755 и в Раю 4,758.

145. В подлиннике: alle stelle. Все три канцоны Божественной Комедии кончаются словом "звезды". В конце хождения по аду, Данте выходит, чтоб вновь увидеть звезды; по вкушении вод из источника Эвноэ, он чувствует себя готовым вознестись к звездам; в конце же всего мистического странствования своего он ощущает в себе волю, вполне согласную с волею Того, Кто движет солнце и другия звезды. Оканчивая каждую из трех канцон своей поэмы словом "звезды", он желает указать на конечную цель её - небо, куда должны быть непрестанно направлены очи каждого, кому не безъизвестно его великое начало и высокое предназначение". Скартаццини.