| Автор: | Данте А., год: 1321 |
| Категория: | Поэма |
Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Божественная комедия. Ад. Песнь десятая (старая орфография)
ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ.
Шестой круг, где находятся еретики. Среди могил, в которых заключены последователи Эпикура, вдруг является призрак. Это - тень Фарината Дельви Уберти, знаменитого средневекового героя, который, стоя во главе партии гибеллинов, одержал славную победу при Монте-Аперти. Рядом с Уберти встает тень Кавальканти, отца Гвидо Кавальканти, друга Данте. Вторая тень ищет глазами сына, но, не видя его рядом с поэтом и предполагая, что он умер, приходит в отчаяние и затем исчезает в могиле. Тень же Фаринаты, по прежнему всецело поглощенная любовью к отчизне и воспоминаниями о тех подвигах, которые он совершил в великой борьбе с гвельфами, предсказывает поэту будущия его несчастия и его изгнание из родного города.
Теперь, узкой тропинкой, между стенами города и могилами грешников, шел мой учитель, и я следовал за ним.
"О, высокая добродетель, увлекающая меня по своему произволу в преступные круги, говори со мной и исполни мое желание!
"Можно-ли видеть тех, которые находятся в этих могилах? Все крыши приподняты, и никто не стережет их".
Он ответил мне: "все эти гробы закроются, когда души их возвратятся из Иосафатовой долины, облеченные в тела, которые оне оставили на земле.
"Здесь имеют свое кладбище Эпикур и все его последователи, убивающие душу вместе с телом.
"Однако, из глубины одной из этих могил будет вскоре исполнена твоя просьба и, кроме того, еще и другое желание, которое ты пока скрываешь".
Я сказал ему: "дорогой наставник, если я не открываю перед тобой всего моего сердца, то только потому, чтобы не надоедать тебе своей болтовней, и не теперь только ты меня предрасположил к этой сдержанности".
"О, тосканец, который еще при жизни ходил по огненному городу, говорящий с такою скромностью, прошу тебя: остановись в этом месте.
"Твое произношение ясно говорит, что ты родился в той благородной стране, для которой я, может быть, был слишком опасен".
Этот голос вдруг послышался из одной могилы. Мною овладел ужас, и я еще более прижался к своему спутнику.
Тогда он мне сказал: "повернись! Что ты делаешь? Посмотри на Фаринату 1), который поднялся с своей могилы. Ты его увидишь от пояса до головы".
Тогда мой путеводитель смелой и быстрой рукой толкнул меня к нему между могилами, говоря: "пусть твои слова будут ясны".
Как только я очутился у его могилы, он посмотрел на меня и потом с пренебрежением спросил: "кто были твои предки?"
Я, желая повиноваться ему, не скрыл от него того, что он хотел знать, и открыл ему все. Тогда он приподнял немного брови
И сказал: "твои предки жестоко враждовали со мной, с моими предками и с моей партией; и потому я два раза осуждал их на изгнание" 2).
"Если они были изгнаны - отвечал я - то возвратились из изгнания, как в первый, так и во второй раз; но твои предки не изучили этого искусства возвращаться".
Тогда, с той стороны, с которой могила была открыта, появилась другая тень; она приподнялась только до подбородка; я думаю, что она стояла на коленях 3).
Она внимательно посмотрела на меня, как бы желая убедиться, нет-ли кого-нибудь другого со мною, но когда её подозрения исчезли* она мне сказала, заливаясь слезами: "если доступ в эту мрачную темницу открыла тебе сила гения, то где мой сын и почему его нет с тобою?"
И я сказал ему: "я здесь не по своей воле; тот, кто стоит там, направляет мои шаги; может быть, твой Гвидо презирал бы его".
Его слова и род его мучений объяснили мне, кто была эта тень; вот почему мой ответ был точен.
"как ты сказал?" Презирал? Может быть его нет уже в живых, может быт радостный свет дня не поражает его глаз?"
Когда он заметил, что я медлю ответом, он упал спиной и исчез.
Но другая великодушная тень, ради которой я остановился, но изменяла выражения лица, не повернула шеи, не согнула своей груди.
"Если они и плохо изучили это искусство - сказала она, продолжая прерванный разговор, - то эта мысль терзает меня более, чем это огненное ложе.
"Но Дама 4), царствующая здесь, и пятьдесят раз не воспламенит своего лица, как ты узнаешь, насколько трудно это искусство.
"И если ты когда либо возвратишься еще в тот чудный мир, то скажи, мне, почему этот народ так жесток к моим во всех своих законах?"
На это я ему ответил: "великая резня, обагрившая кровью Арбию, возбуждает такия речи в наших храмах".
"я не один был тогда и не без причины я присоединился к другим 5);
"Но я был один, когда всеми было предложено уничтожить Флоренцию, и только я защищал ее открыто 6).
"Молю Создателя - отвечал я - чтобы Он не отказал в мире твоим потомкам; но прошу тебя: развяжи узел, связывающий мой ум.
"Если я не ошибаюсь, ты имеешь способность предвидеть, что время приносит с собой, хотя настоящее тебе и неизвестно".
"Мы - отвечал он - видим, как те, у которых ослабело зрение; мы видим отдаленные предметы. Всемогущая власть оставляет нам этот свет.
"Но когда предметы приближаются или существуют, весь наш ум улетучивается, и если другой не принесет нам от вас известий, мы ничего не знаем о ваших человеческих делах 7).
"Поэтому ты можешь понять, что все наше знание исчезнет в тот день, когда закроется дверь будущого". '
Тогда, как бы раскаиваясь в сделанной мною ошибке, я сказал: "передай тому, который так внезапно скрылся, что его сын находится еще среди живых.
"И если я замедлил ответом, то потому только, что мой ум был озабочен сомнением, которое ты мне разрешил".
Но мои наставник уже призывал меня. Поэтому я просил тень объяснить мне в кратких словах, кто были те, кто разделяет с ним его горькую участь.
"здесь более тысячи вместе со мною; там находится второй Фридрих 8), а там - кардинал" 9). Об остальных я замолчу.
С этими словами он скрылся, а я направил свои шаги к древнему поэту, раздумывая об этих словах, которые, казалось, предвещали мне много бед.
Он отправился в дальнейший путь и, идя, сказал мне: "почему ты так озабочен?" Я удовлетворил его любопытство.
"Пусть твоя память - приказал мне мудрец - сохранит, что ты услышал против тебя; но теперь внимай". И он поднял палец.
"Когда ты будешь перед светлым взглядом той, которой лучезарные глаза видят все "), ты узнаешь от нея путь своей жизни.
Говоря это, он повернул налево. Мы оставили за собой стены и пошли к центру по тропинке, спускающейся в глубокую долину.
Из этой долины доносился отвратительный запах.
ПРИМЕЧАНИЯ К ДЕСЯТОЙ ПЕСНЕ.
1 к папе. Данте не потому поместил в аду этого славного воина, что Фарината заклеймил себя каким нибудь гнусным преступлением, а исключительно за предосудительный будто-бы образ мыслей главы гибеллинов, придерживавшагося того учения, что душа умирает вместе с телом, - следовательно, отвергающого загробную жизнь.
2) Весь род Данте принадлежал к партии Белых, т. е. гвельфов, сторонников папы. Да и сам он в то время, к которому он относит сбои воображаемое сошествие в ад, т. е. к 1300 году, быть может, еще фактически принадлежал к партии, своих предков, но в нем уже зародилось сочувствие к той враждебной партии, к которой сам он примкнул впоследствии. Это видно из того уважения, с каким он относился к тени, гибеллина Фаринаты.
3) Тень Кавальканти, отца Гвидо Кавальканти, друга Данте. Словами, испугавшими осужденного, и своим дальнейшим молчанием Данте хочет дать донять не то, что Гвидо умер, а только то, что друг его, весь погруженный в изучение философии, пренебрегал поэзиею и едва-ли захотел бы добровольно последовать в ад за поэтом Виргилием.
4) Эта дама - луна, называвшаяся в мифологическом аду Прозерпиной. Фарината хочет сказать, что не пройдет и пятидесяти месяцев, как уже сам поэт будет изгнан. Предполагаемый разговор происходил в 1300 г., а в 1302 г. уже состоялось изгнание Данте из Флоренции.
5) Четвертого сентября 1260 года по совету Фаринаты, между гибеллинами и флорентийскими гвельфами произошло кровопролитное сражение при Монтэ Аперто, на берегу реки Арбии. Сражение кончилось блистательной победой гибеллинов, представители которых, чтобы насолить гвельфам, решили не оставить от Флоренции камня на камне. В Эмполи состоялся военный совет, на который собрались представители всех тосканских городов, державших сторону гибеллинов. Один Фарината возстал против такого жестокого решения. Он среди собрания обнажил меч и частью угрозами, частью убеждениями добился того, что Флоренция была пощажена. Последствием такого прекрасного со стороны Фаринаты поступка, к сожалению, было то, что гвельфы вернулись во Флоренцию и выгнали оттуда гибеллинов. Они, по словам, вложенным Данте в уста Фаринаты, владели искусством возвращаться и изгонять других.
6
7) Fatendum est nascire mortuos quid agitur; sed postea vero audire abiis, qui hinc ad eos moriendo pergunt, possunt etiam ab Angelis audire aliquid. (Блаженный Августин).
8) Император Фридрих Второй, прозванный Барбароссой, сын Генриха VI, родился.в 1194 году, умер въ1250 г. Он придерживался эпикурейского образа мыслей и его даже подозревали в полном безверии. Он часто вел ожесточенные войны с папами и за это папою Григорием IX был отлучен от церкви.
9) Оттавиано дельи Убальдини, которого называли не иначе, как просто Кардиналом. Уверяли, будто у него как-то вырвались такия слова: "если у меня и была душа, то я погубил ее из за гибеллинов". Выражение - довольно рискованное, особенно для особы духовного звания. Нет ничего удивительного, что его заподозрили в материализме и что Данте заставил его терпеть такую-же участь, как и других безбожников.
10) Беатриче.