Жизнь и приключения Робинзона Крузо.
Глава XXVII

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Жизнь и приключения Робинзона Крузо. Глава XXVII (старая орфография)

ГЛАВА XXVII. 

Приезд на остров взбунтовавшихся англичан против своего Капитана. Разговор и совещания Робинзона с Капитаном. Условия, предложенные Капитану. Нападение на бунтовщиков и приведение их в покорность.

В течение восьми дней я дожидался возвращения моих депутатов. Однажды утром, когда еще я спал, Пятница вбежал ко мне и своим криком разбудил меня: Господин, господин мой! они приехали, они приехали! Я поспешно встал, оделся и отправился с Пятницею через лес к берегу. Взглянув на море, я увидел плывшую шлюпку на разстоянии полуторы мили от острова, она была с трехъугольным парусом и плыла по направлению к нам. Спрячься, сказал я Пятнице, потому что на шлюпке плывут не те, которых мы ожидаем, и мы теперь не можем знать, враги они нам или друзья.

Я влез на высокую скалу и посмотрел в зрительную трубу. В разстоянии двух с половиною миль стоял на якоре корабль, похожий по своему устройству на английский. Я не могу выразить тех впечатлений, которые произвел вид этого корабля на мое воображение. Чрезмерна была моя радость при одной мысли, что на корабле находились мои соотечественники. Однако мне показалось странным, каким образом и зачем попали англичане в эту часть света, в которой они не производят никакой торговли. Разве были занесены бурею, но бури не было. Вероятно, думал я, что какие-нибудь другия дурные причины заставили их приехать сюда.

Спустя немного времени шлюпка подошла к берегу. Находившиеся на ней люди старались ввести ее в какой нибудь залив, но так как там не было никакого залива, то они привалили к песку, в разстоянии на одну четверть мили от моего жилища. Я был очень рад, что так случилось, а то иначе они могли бы остановиться прямо против моей двери, выгнали бы меня из моего замка и завладели бы всем моим имуществом. Всех приехавших на шлюпке было одиннадцать человек. Это были англичане, исключая двух, которые по костюму походили на голландцев. Трое из них были без всякого оружия и связаны, один из сих последних, казалось, был убит чрезмерною горестию, другие два были тоже печальны, но не в такой степени, как первый. Пятница сказал мне тогда: вот и англичане едят своих пленных точно также, как и дикие. - Нет, нет, Пятница, отвечал я: я боюсь только, чтоб они не убили их, есть же они их не станут, в этом я уверен. Действительно, вскоре один из матросов замахнулся своею большою саблею на одного из пленных. Я думал, что злодей сейчас убьет его, и кровь застыла в моих жилах.

Мне хотелось, во что бы ни стало, спасти этих трех несчастных. В то время, тогда матросы бродили по острову, я заметил, что пленные были свободны идти, куда хотят; но они не смели этого сделать и сидели на земле, задумчивые и печальные. Англичане прибыли на остров во время прилива, теперь же начался отлив, а потому шлюпка их осталась на суше. Хотя в ней и находились два матроса, но они были пьяны и спали. Один из них проснулся и видя, что шлюпка глубко вошла в песок, стал кричать, призывая к себе других; но однако же все они не могли вытащить ее, потому что она была очень тяжела. Видя такое затруднение, они, как настоящие моряки, т. е. люди самые беззаботные в свете, перестали думать о шлюпке и опять ушли в лес.

Прилив должен был начаться по прошествии 10 часов, и я в это время придумывал разные средства к спасению пленных. Я приготовился к битве с величайшею предосторожностию, потому что предстояло иметь дело не с боязливыми дикими, а с опытными Европейцами. Пятница по моему приказанию тоже вооружился, я очень надеялся на него, потому что он стрелял превосходно. Самая фигура моя могла привести всякого человека в ужас. На голове моей была надета большая лохматая шапка из козьей шкуры, с левого боку висела голая шпага, за поясом заткнуты были три пистолета, и находилось по ружью на каждом плече. Я пошел к пленным; Пятница следовал за мною издали.

Подойдя к ним, я сказал громко по-испански: "господа кто вы?" Они мне ничего не отвечали и, казалось, хотели бежать от страха.

- Господа, продолжал я по-английски, не бойтесь меня: может быть, вы найдете во мне самого лучшого друга вашего.

- Это существо должно быть сослано с неба, потому что наши несчастия выше всякой помощи человеческой, сказал один из них.

- Всякая помощь посылается свыше, отвечал я; желаете ли вы, чтобы я помог вам освободиться?

Один из пленных со страхом и со слезами на глазах сдросил: "с кем мы говорим - с человеком или духом?"

- Успокойтесь, господа, отвечал я, дух предстал бы пред вами не в такой плохой одежде, как моя, и с другими бы оружием. Я точно такой же человек как и вы, и даже одной

- Повесть наша долга, а враги наши близко, отвечал один из них. Только могу сказать вам, что я капитан того корабля, который против этого острова стоит на якоре, матросы взбунтовались против меня и сначала хотели умертвить меня, а потом передумали и решили оставить меня на этом пустом острове с этими двумя людьми, из которых один мой штурман, а другой пассажир.

- "Где-же теперь эти бунтовщики?" спросил я. "Они вон там, отдыхают", отвечал он, указывая мне пальцем на густую рощу. Я спросил, есть ли у них какое нибудь огнестрельное оружие и узнал, что у них только и есть два ружья, из которых одно находится в шлюпке. "Теперь предоставьте мне действовать, сказал я капитану, враги ваши спят и их легко можно умертвить всех". Но он мне заметил, что из числа их только два негодяя, от которых ничего нельзя ожидать хорошого, и что прочие, увлеченные или принужденные ими, легко могут раскаяться и обратиться к повиновению". "Я издали не могу вам показать этих злодеев", прибавил он, "впрочем я готов во всем следовать вашим приказаниям".

- Ну, хорошо, сказал я, пойдемте в лес, чтоб они не услыхали и не приметили нас, когда проснутся. - Там посоветуемся, что нам делать.

Когда мы вошли в лес, я сказал капитану: "Милостивый государь, я решусь на все для вашего спасения, но только с двумя следующими условиями. Во-первых, чтобы господин капитан во время пребывания своего на острове не присвоивал бы себе никакой власти, был бы во всем ".

Капитан и оба его товарища с радостию приняли эти условия и клялись следовать за мною повсюду и во всем повиноваться мне, если даже им не удастся опять завладеть кораблем. После сего я дал им всем троим по ружью, пороху и пуль, и советовал напасть на сонных, но пощадить жизнь тех, которые были увлечены бунтовщиками и по неволе возстали против своего капитана. Капитан с свойственною ему кротостью сказал мне: "Я вообще не люблю кровопролития и отвращаюсь от него; но двух главных зачинщиков нельзя оставить в живых, потому что они неисправимы и при первом удобном случае опять возстанут против меня, а это обстоятельство грозит мне непременною смертию".

Во время этих совещаний двое из бунтовщиков встали и пошли прочь от своих товарищей. На вопрос мой, не это ли главные бунтовщики? Капитан отвечал, что - нет. "Ну хорошо, сказал я, оставим их в покое. Кажется, само Провидение разбудило их. Что же касается до прочих, то если вы не овладеете ими, виноваты будете в том сами".

Тогда капитан, держа на готове свое ружье, пошел с двумя товарищами его к спавшим бунтовщикам. При их приближении, один бунтовщик проснулся и начал криками будить прочих; но в это время штурман и пассажир выстрелили из своих ружей, а капитан, прицелившись в зачинщиков бунта, убил одного из них на повал, а другого ранил. Этот последний стад просить помилования. "Теперь поздно просить помилования", вскричал капитан, и ударом ружейного приклада повалил злодея замертво на землю.

струсили и просили пощады, не надеясь на свою силу. Капитан согласился на их просьбы с тем, чтобы они помогли ему овладеть кораблем и ехать на нем в Ямайку, откуда он шел. Они дали в этом торжественную клятву, и дозволили без всякого прекословия связать себе руки и ноги.

Я велел Пятиице и штурману убрать все весла и паруса со шлюпки и спрятать их. В то время, как они заняты были этой работой, трое матросов, находившиеся от нас в противоположной стороне леса, услышав выстрелы, возвратились оттуда и видя, что бывший их капитан из пленника сделался опять их начальником, сдались ему добровольно. Они были точно также связаны, как и первые. Теперь оставалось нам завладеть кораблем, о чем и разскажу я в следующей главе.