Коксоновский фонд.
Глава XII

XII

Миссис Солтрам ушла - и дышать мне вдруг стало трудно, в груди сделалось больно, будто только-только я чудом избежал невосполнимой для меня утраты. Непросто было сказать, с чем я едва не расстался - уж не с честью ли? Переживание обострялось еще и тем, что до сих пор все мое существо переполняло трепетное ликование, с которым я накануне, благодаря выпавшей на мою долю удаче, внимал самому вдохновенному собеседнику на свете. Нежданная встреча с Солтрамом на вересковой пустоши близ Уимблдона словно высвободила меня из тесных пут - сразу избавила от стремления подыскивать ему место на шкале ценностей. Пора было, черт возьми, сделать для себя решающий выбор - и я его сделал: вознес Фрэнка Солтрама на головокружительную высоту, вознес окончательно и бесповоротно…

Миссис Малвилл прибыла за Солтрамом в ландо, подгадав свой приезд к тому времени, когда он обычно уже бодрствовал. По ее словам, Руфь составила бы ей компанию, если бы не ожидала визита Грейвнера. Я предельно ясно отдавал себе отчет во взятом на себя обязательстве встретиться с мисс Энвой - тем более у меня было для нее письмо; но день проходил за днем, а я все медлил и выжидал, так что миссис Солтрам вволю могла делиться с Пуднеями любыми своими опасениями. Так или иначе, в итоге мне открылась подоплека собственной нерасторопности: я перестал внутренне содрогаться при мысли о лежащей на мне ответственности. Я допускал, что потрясающее впечатление, произведенное на меня Солтрамом в тот вечер, со временем может изгладиться, но ничуть не бывало: скажу прямо, сила этого впечатления ни на гран не умалилась и по сей день.

Целый месяц я упорно закаливал свою выдержку, но первой не выдержала Аделаида Малвилл: всполошившись ввиду моего затянувшегося отсутствия, она прислала мне записку с вопросом, почему я так упорно скрываюсь от ее общества. Обычно в это время года я куда чаще заглядывал в Уимблдон. Аделаида писала также о своих переживаниях, связанных с откровенным разладом между мистером Грейвнером и ее обожаемой юной подругой. Положение дел удовлетворяло ее только частично, ибо благо, уготованное мистеру Солтраму, по-прежнему окутано холодным туманом теории. Аделаида сокрушалась, что ее обожаемая юная подруга наделена, пожалуй, слегка чрезмерной скрытностью; она намекала далее на возможность вакансии в сердце мисс Энвой для другого неглупого, подающего надежды молодого человека. Сразу же замечу в скобках, что ни о какой вакансии не заходило и речи - и, уж разумеется, ныне этот вопрос давно снят с повестки дня. Все эти крушения надежд теперь далеко в прошлом… Руфь Энвой так и не вышла замуж; я тоже остался холостяком.

По истечении месяца я написал Джорджу Грейвнеру, что хотел бы навестить его по важному делу; вместо ответа он явился ко мне самолично на следующее же утро. Было видно, что он немедленно связал это важное дело с нашим разговором в вагоне: быстрота его реакции свидетельствовала о готовности возобновить обсуждение - пепел, видать, еще не остыл… Я сказал Джорджу, что совесть побуждает меня откровенно посвятить его во все подробности - в силу обязательств, налагаемых на меня его дружеским доверием.

- Ты имеешь в виду свою беседу с мисс Энвой? Она мне все рассказала, - заявил Грейвнер.

- Нет, я не затем хотел с тобой встретиться, - ответил я. - Полагаю, что передавать или не передавать о нашей беседе кому бы то ни было - всецело право мисс Энвой. Впрочем, если тебе все известно, то ты наверняка слышал и о том, что я всячески старался ее расхолодить.

- Расхолодить? В каком смысле?

- Относительно кандидатуры, выдвинутой на соискание премии Коксона.

- То есть насчет мистера Солтрама? Дорогой мой, тогда я решительно не понимаю, что именно ты разумеешь под расхолаживанием, - буркнул Грейвнер.

- Ну, я счел свою речь достаточно убедительной и думал, мисс Энвой со мной согласилась.

- Согласиться - одно, а вот что из этого следует - совсем другое. Видишь ли, мисс Энвой отнюдь не расхолодилась.

- Это ее дело. Увидеться с тобой мне требовалось потому, что я должен со всей откровенностью тебе признаться - повлиять на мисс Энвой в нужном направлении я определенно не в состоянии. Да, в сущности, и желания такого у меня нет!

- Очень мило с твоей стороны, черт бы тебя подрал! - деланно расхохотался мой гость. Лицо его побагровело; он помолчал, а потом спросил: - Тебе, похоже, хочется, чтобы этот молодец снискал громкую славу? Чтобы его возвели на пьедестал? Осыпали золотом с головы до пят? Увенчали лаврами?

- Знаешь ли, я сопоставлял различные формы общественного признания - и в целом не прочь примириться с любой. Если комплименты раздаются направо и налево, почему бы и в данном случае не воздать человеку должное? Вот почему я считаю тебя обязанным знать следующее: в моем распоряжении находится некое свидетельство отрицательного свойства. Оно может возыметь решающее влияние на позицию мисс Энвой, однако относительно имеющихся у меня улик я намерен оставить ее в полном неведении.

- И меня тоже?

- У тебя и без того порочащих свидетельств более чем достаточно. Речь идет о запечатанном письме, которое меня уполномочили вручить мисс Энвой.

- А ты не собираешься этого делать?

- Есть лишь одно соображение: только оно побудило бы меня поступить иначе.

Ясные, красивые глаза Грейвнера на минуту вперились в мои, вовсе не пытаясь найти в них разгадки, и это меня почти расстроило.

- А что в письме?

- Я же тебе говорю: оно запечатано - откуда мне знать о его содержании?

- Почему же оно послано через тебя?

- А не через тебя? - Я чуть-чуть помедлил с ответом. - Единственное объяснение, которое приходит мне в голову, заключается в том, что отправитель, скорее всего, полагает твои отношения с мисс Энвой исчерпанными: так, вероятно, изобразила дело миссис Солтрам.

- Мои отношения с мисс Энвой вовсе не исчерпаны, - пробормотал, запинаясь, несчастный Грейвнер.

Я еще немного помолчал.

- Предложение, которое я собираюсь тебе сделать, дает мне право задать тебе прямой вопрос, безо всяких экивоков. Скажи, ты все еще помолвлен с мисс Энвой?

- Н-нет, - процедил он. - Но мы продолжаем оставаться добрыми друзьями.

- Настолько добрыми, что снова сделаетесь женихом и невестой, стоит лишь устранить препятствие, мешающее вашему браку?

- Устранить препятствие? - непонимающе переспросил Грейвнер.

- Если я передам мисс Энвой письмо, оно заставит ее отказаться от своего проекта.

- Так передай же ей это письмо - Бога ради!

- Да я на следующий же день поведу ее к венцу! - вскричал мой посетитель.

- Так-так, но вот один маленький вопросик: пойдет ли она с тобой рука об руку? От тебя мне нужно только одно: поручись честью, что ты уверен в ее согласии. Дай мне слово джентльмена - и письмо сегодня же будет у мисс Энвой в руках.

«Можешь спровадить это чертово письмо в преисподнюю!» - и, надвинув шляпу на глаза, выскочил вон.