Блестящая будущность.
Часть вторая.
Глава IX.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Блестящая будущность. Часть вторая. Глава IX. (старая орфография)

ГЛАВА IX.

Я промолчал и решил, что никогда ни слова не скажу Провису про Эстеллу. Но я сказал Герберту, что прежде, чем уехать за границу, я должен повидаться и с Эстеллой, и с мисс Гавишам. Я сказал ему это вечером того дня, когда Провис рассказал нам свою историю. Я решил отправиться на другой день в Гичмонд - и так и сделал.

Когда я явился в дом м-с Брандли, горничная Эстеллы пришла сказать мне, что Эстелла уехала в провинцию.

- Куда?

- К мисс Гавишам, по обыкновению.

- Не совсем по обыкновению, - заметил я, - потому что до сих пор она никогда не ездила туда без меня. А когда же она вернется?

Ответ был такой сдержанный, что только усилил мое смущение, так как горничная объявила, что барышня вернется сюда не на долго.

Я решил ехать вслед за нею, но, подъезжая к "Синему Вепрю", кого я увидел: Бентли Друмля!

Так как он сделал вид, что не узнает меня, я тоже притворился, что не вижу его. Это было тем нелепее с нашей стороны, что оба мы были в кофейне: он только что окончил завтрак, а я заказал себе кушанье. Мне было горько видеть его здесь, потому что я знал, зачем он сюда приехал.

Притворяясь, что читаю старую газету, в которой ничего не было интересного, кроме пятен от кофе, пикулей, рыбных подливок, масла и вина, которыми она вся была усеяна, точно сыпью, я сидел за столом, между тем как он стоял у огня. Мало-по-малу меня стало сердить то, что он стоит у огня, и я решил выжить его оттуда. Я встал и из-под самых его ног вытащил кочергу, чтобы помешать огонь.

- Вы истопник, что ли? - спросил м-р Друмль.

- О! - отвечал я, с кочергой в руках, - это вы? Как поживаете? То-то я дивился, кто это заслоняет огонь.

С этими словами я начал изо всех сил мешать огонь, а затем стал рядом плечо к плечу с м-ром Друмлем, спиной к огню.

- Вы только что приехали? - спросил м-р Друмль, отпихивая меня плечом.

- Да, - отвечал я, в свою очередь отпихивая его своим плечом.

- Поганое место, - сказал Друмль, - ваша родина, кажется?

- Да, - согласился я. - И, говорят, очень похожа на вашу родину.

- Ничуть не похожа, - объявил Друмль.

Тут м-р Друмль поглядел на свои саноги, а я поглядел на свои, а затем м-р Друмль поглядел на мои саноги, а я на его сапоги.

- Вы давно уже здесь? - спросил я, решив не уступать ни вершка у огня.

- Достаточно, чтобы это место успело мне опротиветь, - отвечал Друмль, притворяясь, что зевает, но не уступая мне ни вершка места у огня.

- И вы долго пробудете?

- Не знаю. А вы?

- Не знаю.

М-р Друмль засвистал, и я тоже.

- Тут очень большие болота, кажется? - спросил м-р Друмль.

М-р Друмль поглядел на меня, потом на мои сапоги, сказал:

- О! - и засмеялся.

- Вам весело, м-р Друмль?

- Нет, неособенно. Я хочу проехаться верхом. Намерен изследовать эти болота, ради забавы. Тут есть деревеньки, говорят мне. Курьезные трактирщики... и кузнецы... Эй, слуга!

- Я здесь сэр.

- Лошадь моя оседлана?

- Только что подвели к крыльцу, сэр.

- Ну, так слушайте. Дама сегодня не поедет кататься; погода не хороша.

- Очень хорошо, сэр.

- А я не буду обедать, потому что обедаю в гостях.

- Очень хорошо, сэр.

Тут Друмль поглядел на меня с дерзким торжеством на лице, с выдающеюся нижней челюстью. Одно было для нас ясно, что, если постороннее обстоятельство нас не выручит, ни один не уступит другому места у огня. Мы стояли плечом к плечу, нога к ноге, заложив руки за спину, и но двигались. В скважину дверей я видел оседланную лошадь, завтрак мой стоял на столе, завтрак Друмля был убран со стола; слуга приглашал меня сесть за стол, я кивнул головой, и оба мы не трогались с места.

- Вы были в Роще с тех пор? - спросил Друмль.

- Нет, - отвечал я, - с меня довольно и того последняго раза, когда я там был.

- Это тот раз, когда мы поспорили?

- Да, - отвечал я коротко.

- Полноте, полноте, вы легко тогда отделались, - подсмеивался Друмль. - Вам бы не следовало горячиться.

- М-р Друмль, - сказал я, - вы не понимаете дела. Когда я горячусь (хотя я не согласен, что в тот раз я погорячился), я не швыряюсь стаканами.

- А я швыряюсь, - отвечал Друмль.

Взглянув на него раз, другой с усиленной свирепостью, я сказал:

- М-р Друмль, я не искал этого разговора и не нахожу его приятным.

- Убежден в этом, - отвечал он, оглядываясь через плечо, - но мне это решительно все равно.

- И я того же мнения, - сказал Друмль, - я сам решил не видеть вас больше. Но не теряйте хладнокровия. Ведь вы и без того уже много потеряли.

- Что вы хотите сказать, сэр?

- Человек! - закричал Друмль, вместо ответа.

- Понял, сэр.

Когда слуга ощупал ладонью мой быстро охлаждавшийся чайник и с мольбой взглянул на меня и ушел, Друмль, не отодвигая своего плеча от моего, вынул из кармана сигару, откусил её кончик, но не двинулся с места. Как долго простояли бы мы так, неизвестно, если бы не вторжение троих фермеров, - подстроенное вероятно нарочно слугой, - которые пришли в кофейню, разстегивая пальто и потирая руки, и перед которыми, так как они бросились к огню, нам пришлось отступить...