Бэрнаби Родж.
Глава XXIV.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Бэрнаби Родж. Глава XXIV. (старая орфография)

XXIV.

Каким образом наш джентльмен провел вечер, как все восхищались его умом, любезностью, как ухаживали за ним, - все это такия вещи, о которых мы не будем распространяться и которые весьма обыкновенны. Обратимся к рассказу.

Утром следующого дня, мистер Честер сидел на своей постели и, распивая кофе, с удовольствием припоминал все подробности минувшого вечера, столь много льстившого его самолюбию, как вдруг камердинер подал ему запачканную записку, запечатанную наглухо с обоих концов и заключавшую в себе следующия слова, писанный самым крупным почерком: "Один друг желает повидаться с вами наедине; сожгите, эту записку".

-- Откуда выкопал ты эту записку? - воскликнул Честер.

-- Мне подал ее какой-то человек, оставшийся там, за дверью, - отвечал камердинер.

-- В плаще и с кинжалом? - спросил Честер.

-- Нет, в кожаном переднике и с запачканным лицом.

-- Впусти его.

Сим Тэппертейт вошел в комнату с растрепанными, всклокоченными волосами и с огромным замком в руке, который он положил на пол посредине комнаты.

-- Сэр, - сказал Тэппертейт с низким поклоном: - благодарю вас за снисхождение и радуюсь душевно, что вижу вас. Простите мне низкую работу, к которой я принужден, и удостойте обратить внимание на человека, который, при всей ничтожной своей наружности, гораздо выше своего ремесла.

Мистер Честер отдернул занавески своей кровати и смотрел на Тэппертейта как на каторжника, который не только-что разломал дверь своей тюрьмы, но унес также и замок, которым она запиралась. Мистер Тэппертейт снова поклонился и выставил вперед свою красивую ногу.

-- Вы, конечно, слышали, сэр, - продолжал мистер Тэппертейт, положив руку на сердце: - о слесаре Габриеле Уардене, который работает разные замки, колокольчики и другия вещи, в Клеркенуилле и в Лондоне?

-- Ну, потом?

-- Я его подмастерье, сэр.

-- Ну, потом?

-- Потом? Гм! Позвольте мне запереть дверь, сэр, и дайте честное слово сохранить в величайшей тайне все, что я скажу вам.

Мистер Честер лег опять очень спокойно на постель и, обратясь к мистеру Тэппертейту, который между тем замкнул дверь, просил его высказать все, что было нужно, и не вдаваться в излишнее красноречие.

-- Благодарю вас, мистер, - сказал Тэппертейт, вынув из кармана носовой платок и развернув его. - Так как у меня нет визитной карточки (этого не позволяет низкая зависть нашего хозяина), то позвольте предложить вам этот платок; если вы, сэр, удостоите взглянуть на правый конец его, то увидите там слова...

-- Благодарю вас, - отвечал мистер Честер, взяв с величайшей вежливостью платок, на одном конце которого были вышиты красным гарусомь слова: "No 4. Симон Тэппертейт". - Так это...

-- Мое имя, сэр, за исключением нумера. Нумер выставлен только для прачки и не имеет ничего общого ни со мною, ни с моей фамилией... А вы, сэр, если не ошибаюсь, мистер Честер? - продолжал Тэппертейт, бросив быстрый взгляд на колпак джентльмена. - Не трудитесь снимать ваш колпак, я вижу и отсюда буквы К. Ч., - остальное подразумеваегся само собою.

-- Нет, сэр, - отвечал подмастерье: - замок этот назначен в воротам одной кладовой Темс-Стрита.

-- В таком случае, - возразил мистер Честер: - вы меня очень бы одолжили, еслиб вынесли его за дверь; от него сильно пахнет деревянным маслом, а я не имею привычки парфюмировать такими духами свою спальню.

-- С удовольствием исполню ваше желание, сэр, - отвечал Тэппертейт и вынес за дверь замок.

-- Вы, конечно, простите, мистер, мою откровенность, - сказал Честер вежливо.

-- Без извинений, прошу вас, сэр... Теперь, если позволите, обратимся к делу.

Во все продолжение этого разговора, ласковаи и приветливая улыбка не оставляла лица Честера; тон его был чрезвычайно вежлив, и мистер Тэппертейт, думавший о себе очень много, относил все это к тому уважению, которое он внушал джентльмену своею особою.

-- По тому, что происходит у нас в доме, - сказал мистер Тэппертейт: - замечаю я, сэр, что сын ваш, против вашей воли, находится в сношениях и в связи с одною девицею... Сын ваш очень дурно поступил со мною.

-- Мистер Тэппертейт! - воскликнул Честер, - Вы очень огорчаете меня этим.

-- Благодарю вас, сэр, - продолжал подмастерье. - Меня очень радует то, что вы сказали... Сын ваш очень горд, сэр, очень высокомерен.

-- Да, я боюсь, что он действительно таков, мистер, - сказал Честер. - Я давно уже замечал это, и вы еще более убедили меня теперь в моем предположении.

-- Еслиб мне пришлось исчислить все те унизительные услуги, которые я должен был оказывать ему, то это могло бы наполнить целый том,--и за все это слышал я от него только: "спасибо, Сим". А он, сэр, еще так молод, что мог бы, кажется, благодарить повежливее.

-- Мистер Тэппертейт, вы мудры не по летам! Продолжайте, сделайте одолжение.

-- Благодарю, сэр, за ваше хорошее обо мне мнение, - сказал Сим с заметным удовольствием. - Итак, по этим причинам, а может быть и по другим, которых теперь рассказывать не хочу, я совершенно на вашей стороне. Слушайте же, что я вам скажу: до тех пор, пока наши будут бегать в "Майское-Дерево", переносить письма, посылать записки, до тех пор вы будете не в состоянии помешать вашему сыну переписываться с известною девицею, хотя бы за ним присматривал день и ночь целый эскадрон гвардейцев в полных мундирах...

Мистер Тэппертейт остановился на минуту, чтоб перевести дыхание и продолжал очень скоро:

-- Теперь, сэр, дохожу я до главного пункта. Вы, конечно, спросите меня, как же надобно действовать? Сейчас нам скажу это. Когда такой умный, любезный, благородный, вежливый джентльмен, как вы...

-- Мистер Тэппертейт! Право, мне...

-- Нет, нет, я говорю серьезно, клянусь вам честью! Еслиб такой благородный, вежливый и умный джентльмен, как вы, захотел поговорить минут десять с нашею старухой, - я разумею мистрисс Уарден, - и польстить ей немного, то я уверен, что она совершенно предалась бы ему. Тогда бы все пошло как должно, и дочь её, мисс Долли (при этом слове лицо мистера Тэппертейта вспыхнуло), не осмелилась бы разыгрывать роль поверенной; - а ее ни что не удержит от этого до тех пор, пока мать не вмешается в это дело. Советую вам обратить на это внимание.

-- Мистер Тэппертейт, я удивляюсь вашей проницательности, вашему знанию человеческого сердца...

-- Потерпите немного, сэр, - сказал Сим, скрестив на груди руки с страшным спокойствием: - теперь только коснусь я главного пункта. Там, в "Майском-Дереве", сэр, есть разбойник, негодяй, мошенник, чудовище в человеческом образе, который, если вы только не уничтожите его, обвенчает вашего сына с известною вам девицею, - не хуже какого-нибудь кентерберийского епископа. Да, сэр, он сделает это из ненависти к вам. Еслиб вы только знали, сэр, как этот негодяй, этот Джозеф Уиллит - так зовут его - клевещет на вас и угрожает вам, то стали бы ненавидеть его еще более, чем я... Да, - воскликнул Тэппертейт, растрепав свои волосы и скрежеща зубами: - еще более, чем я, если это только возможно!

-- Признайтесь, любезнейший мистер Тэппертейт, не скрывается ли тут какой-нибудь личной ненависти?..

замешаны тут; но главная пружина всего - разбойник Джозеф Уиллит. Мне и мисс Меггс известны все его планы; если вам будет нужно узнать что-нибудь, обратитесь к нам... Долой этого Джозефа Уиллита! Уничтожьте его, сэр, раздавите его и живите счастливо.

Мистер Тэппертейт, не дождавшись ответа, скрестил на груди руки и скрылся за дверь.

-- Этот малый может быть мне полезен, - сказал Честер, оставшись один. - Боюсь, что мне придется прибегнуть к сильным мерам против этих честных людей. Что делать, необходимость... А мне, право, жаль их.