Домби и сын.
Часть вторая.
Глава III, заключающая в себе последствия бедственного положения деревянного мичмана.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Домби и сын. Часть вторая. Глава III, заключающая в себе последствия бедственного положения деревянного мичмана. (старая орфография)

ГЛАВА III,
заключающая в себе последствия бедственного положения деревянного мичмана.

Майор Бэгсток, после частых и долговременных наблюдений в театральную трубочку, через Принцесс-Плэс, над маленьким Полем Домби, и собрав о нем самые подробные сведения через своего "товарища", вошедшого в постоянные сношения с горничною мисс Токс, дошел до заключения: "Домби, сэр, человек, с которым стоит познакомиться; а Дж. Б. малый, как нарочно созданный для такого знакомства".

Мисс Токс, однако, продолжала держать майора на благородной от себя дистанции, и он, Видя, что через нее ему вряд ли сойдтись с мистером Домби, решился положиться на случай, который, как он замечал в своем клубе, "был пятьдесят раз против одного в пользу Джое Б., сэр, с-тех-пор, как старший брат его умер от "Желтого Джека" {Yellow Jack - так называют желтую горячку расположенные в Вестиндии английския войска и флот. Прим. перевод.} в Вестиндии".

Случай заставил себя прождать несколько времени, но наконец пришел на помощь майору Бэгстоку. Когда цветной слуга донес ему со всеми подробностями об отсутствии мисс Токс на брайтонской службе, майор вдруг почувствовал себя нежно-тронутым воспоминаниями о дружбе своей с Биллем Битерстоном, который писал ему из Бенгала, чтоб он, если ему как-нибудь прийдется быть в Брайтоне, навестил там его единственного сына. Но когда "туземец" донес о пребывании Поля у мистрисс Пипчин, и майор уверял, что счастие само идет к нему, так-как ему писали о жительстве там же маленького Битерстона, - он внезапно слег от страшного припадка подагры и в порыве досады пустил в "туземца" стулом, в знак благодарности за его вести.

Наконец, поправившись, майор поехал в одну субботу в Брайтон, посадив за собою туземца. Во всю дорогу он мыслей, но обращал разные свирепые фразы к мисс Токс и радовался тому, что завоюет приступом мистера Домби, о котором она так секретничала, и для которого покинула его-самого.

-- О-то, сударыня! говорил он, и каждая жилка на лице его раздувалась в веревку: - вы намерены дать отставку Джое Бэгстоку? Рано еще, сударыня, рано! Годдем, сэр, рано еще! Джое жив, сэр. Дж. Б. туг, сударыня. Туг и чер-тов-ски лукав!

И действительно, маленький Битерстон нашел его очень-тугим, когда отправился с ним прогуляться по взморью: майор, с цветом лица, похожим на стильтонский сыр, и глазами, выпучеными как у морского рака, шагал-себе, нисколько не помышляя об увеселении юного Битерстона, которого влек за руку, озираясь на все стороны и ища всюду мистера Домби и его детей.

Майор, отобравший нужные сведения от мистрисс Пипчин, высмотрел, наконец, Поля и Флоренсу, направлявшихся к нему, в сопровождении какого-то величавого джентльмена. Он спустился прямо на них, и, по весьма-естественным причинам, при встрече, маленький Битерстон заговорил с своими товарищами-страдальцами. Майор остановился, чтоб полюбоваться на них, вспомнил, что виделся и говорил с ними у приятельницы своей, мисс Токс, в Принцесс-Плэсе, объявил, что Поль молодец, каких мало, и что он его маленький приятель; спросил его, помнит ли он Джое Б., майора; и наконец, какъбудто спохватившись, что упустил из вида светския приличия, начал извиняться перед мистером Домби.

-- Но, сударь, вот этот маленький приятель снова делает меня самого мальчиком. Старый солдат, сэр, майор Бэгсток, к вашим услугам, не стыдится сознаться в этом. - Майор приподнял шляпу. - Годдем, завидую вам, сэр! воскликнул он с внезапною горячностью, но потом, как-будто опомнясь, прибавил: - извините мою вольность.

Мистер Домби просил не упоминать об этом.

-- Старый служака, сэр. Прокопченный, высушеный солнцем, изношенный старый пёс-майор, сэр, не боится быть осужден за свои причуды таким человеком, как мистер Домби. Я имею, без сомнения, честь говорить с мистером Домби?

-- Я теперешний недостойный представитель этого имени, майор, возразил мистер Домби.

-- Годдем, сэр! это знаменитое имя. Такое имя, сударь, которое все знают и произносят с уважением в британских колониях. (Он сказал это с твердостию, как-будто вызывая самого мистера Домби осмелиться противоречить ему.) Это такое имя, сударь, которое человек признает с гордостью. В Джое Бэгстоке, сэр, нет ни капли лести, - это часто замечал его высочество герцог Йоркский. Джое простой старый воин. Но это имя великое. Клянусь Богом, имя знаменитое! прибавил он торжественно.

-- Вы так любезны, что, может-быть, цените его выше, чем оно заслуживает, майор.

-- Нет, сударь! Вот мой маленький приятель скажет вам, что Джое Бэгстон прямой, не льстивый, открытый старый козырь. Этот мальчик, сударь, продолжал майор вполголоса: - займет место в истории. Этот мальчик, сэр, не какое-нибудь обыкновенное произведение природы. Берегите его, мистер Домби.

Мистер Домби выразил знаком, что постарается последовать совету майора.

бы слышать только о Билле Битерстоне и Джое Бэгстоке. А вы думаете, я слеп к недостаткам этого мальчика? Нисколько. Он дурак, сударь.

Мистер Домби взглянул на оскорбленного таким титулом мальчика, о котором знал по-крайней-мере столько же, как сам майор, и сказал снисходительно:

-- Не-уже-ли?

-- Да, сударь, он дурак. Джое Бэгсток никогда не употребляет прикрас. Сын его задушевного друга, Билля Битерстона, дурак от природы.

Майор засмеялся, и смеялся, пока не почернел.

-- Моему маленькому приятелю предназначено учиться в публичной школе, сэр? спросил он, когда поправился.

-- Я еще не совершенно решился. Думаю, что нет. Он слабого сложения.

-- Если слабого сложения, сударь, вы правы. В Сэндгорсте могли выжить только дюжие ребята. Мы там подвергали друг друга пытке, сэр. Мы жарили новичков на малом огне, сэр, и вешали их за ноги из окна. Я сам, Джое Богстон, висел таким образом целые тринадцать минут!

Синее лицо майора вполне подтверждало истину этих слов.

-- Но за то мы вышли такими, какими были, сэр, продолжал майор, поправляя с гордостью галстух. - Мы были кованым железом, сэр. Вы остаетесь здесь, мистер Домби?

-- Я обыкновенно приезжаю сюда раз в неделю, майор, и всегда останавливаюсь в Бедфордской-Гостиннице.

-- Буду иметь честь явиться к вам в Бедфордскую-Гостинницу, сэр, если позволите. Джое Бэгсток вообще не любит делать визитов, но мистер Домби не из обыкновенных людей. Я премного обязан моему маленькому приятелю за честь знакомства с вами.

Мистер Домби ответил ему очень-благосклонно, и майор, погладив но голове Поля и сказав о Флоренсе, что её хорошенькие глазки скоро начнут сводить с ума молодёжь, и даже стариков, если они доживут до этого, шевельнул юного Битерстона тростью, раскланялся и пошел дальше полурысью, покашливая очень-величаво.

В-следствие своего обещания, майор сделал визит мистеру Домби; а мистер Домби, справившись наперед со списком армии, посетил майора. После того майор посетил мистера Домби в городе и в следующую субботу приехал вместе с ним в Брайтон. Короче сказать, мистер Домби и майор сошлись между собою необычайно-скоро и необычайно-хорошо. Мистер Домби, говоря однажды с сестрою о майоре, заметил, что он был несколько-выше обыкновенных военных людей и понимал с удивительною верностью важность вещей, даже вовсе-несопряженных с военным ремеслом.

Наконец мистер Домби; привезя раз к детям мистрисс Чикк и мисс Токс, и встретя майора в Брайтоне, пригласил его обедать в Бедфордскую-Гостинницу, наговорив наперед мисс Токс несколько комплиментов на-счет её знакомца и соседа. От этого мисс Токс была чрезвычайно-интересна за обедом, конфузилась и краснела, а майор усиливал её душевное волнение жалобами на свое одиночество и на то, что она его забыла и покинула в Принцесс-Плэсе.

Присутствовавшие были очень-доволыиы друг другом, тем более, что майор овладел всем разговором и обнаружил в этом случае такой же аппетит, с каким поглощал все лакомства изъисканного стола Бедфордской-Гостинницы. Мистер Домби, всегда молчаливый и серьёзный, нисколько не мешал майору блистать, а майор, чувствуя свои преимущества и будучи в превосходном расположении духа, изобретал такое безчисленное множество изменений своему имени, что сам себе удивлялся. Словом, обед показался всем очень-приятным. Майора сочли за человека, обладающого необычайным даром слова и неистощимою любезностью, а когда он простился после долгого роббера виста, мистер Домби приветствовал снова красневшую мисс Токс на счет её знакомца и соседа.

Возвращаясь в гостинницу, где он сам остановился, майор повторял про себя безпрестанно с весьма-самодовольным видом:

-- Хитёр, сударь, хитёр, чертовски-хитёр! Да, мисс! Вам хочется сделаться мистрисс Домби, ге? Но Джое Бэгсток еще жив! Он не спит, сэр; глаза его широко открыты! Подождите, мисс! Глубокомысленна, ге? Но Джое Бэгсток чер-тов-ски хитёр!

На другой день после этого обеда, в воскресенье, когда мистер Домби, мистрисс Чикк и мисс Токс сидели за завтраком и похваливали майора, вдруг вбежала в комнату Флоренса с раскрасневшимися щеками и радостью в глазах.

-- Папа, папа! Здесь Валтер! но он не хочет войдти!

-- Валтер, папа, отвечала девочка с робостью, почувствовав, что обратилась к отцу, очень-Фамильярно. - Тот, кто нашел меня когда я заблудилась.

-- Она говорит о молодом Гэне, Луиза? сказал мистер Домби, нахмурив брови. - Право, у нея сделались какие-то странные манеры. Не может быть, чтоб она говорила о молодом Гэйе. Посмотри, Луиза, кто там.

Мистрисс Чикк поспешно вышла в сени и воротилась с известием, что там молодой Гэй вместе с каким-то необычайно-странным человеком, но что молодой Гэй не осмеливается помешать завтраку мистера Домби и ждет, когда ему будет угодно позволить войдти.

-- Пусть мальчик войдет, сказал мистер Домби. - В чем дело, Гэй? Кто тебя прислал? Разве некому было приехать ко мне?

-- Извините, сударь. Я не был послан. Я осмелился обезпокоить вас сам и надеюсь, что вы меня извините, если удостоите выслушать.

Но мистер Домби, не слушая его, с нетерпением разсматривал стоявший за ним предмет.

-- Это что? сказал он. - Кто там? Я полагаю, что вы ошиблись и вошли не в те двери, сударь.

-- О, мне очень жаль, что я безпокою вас не один, сударь, вскричал торопливо Валтер: - но это... это капитан Коттль, сударь.

-- Вал'р, не зевай на брасах! заметил капитан густым басом.

Тут капитан, вышед несколько вперед, вполне обнаружил замечательный синий костюм свой, огромные рубашечные воротники и узловатый нос, и принялся раскланиваться с мистером Домби и вежливо приветствовать дам крючком правой руки, держа в левой свою жосткую лакированную шляпу, нарезавшую ему красный экватор на голове.

Мистер Домби смотрел на этот феномен с изумлением и негодованием. Маленький Поль, вошедший вслед за Флоренсою, отступил к мисс Токс, когда капитан начал размахивать крючком и установился в оборонительном положении.

-- Ну, Гэй, сказал мистер Домби: - что привело тебя ко мне?

Капитан снова заметил ободрительно: - Вал'р, не зевай на брасах!

-- Я боюсь, сударь, начал с трепетом Валтер: - что позволил себе большую смелость. Я уверен в этом. Я бы вряд ли решился, даже приехав сюда, просить позволения говорить с вами, еслиб не встретил мисс Домби и...

-- Прекрасно! прервал мистер Домби, следя за его взорами, когда он взглянул на внимательную Флоренсу и нахмурясь невольно, видя как она ободряет его улыбкою. - Продолжай.

-- Да, да, вмешался капитан. - Хорошо сказано! Продолжай, Вал'р.

Капитан Коттль должен бы был разсыпаться в прах от брошенного на него мистером Домби уничтожающого взгляда. Но он, не понимая своего преступления, прищурил в невинности сердечной один глаз, давая знать мистеру Домби, что Валтер сначала несколько сконфузился, но скоро оправится.

-- Меня привело к вам совершенно-частное и лично до меня касающееся дело, сударь, продолжал Валтер прерывающимся голосом: - и капитан Коттль....

-- Который очень-старинный друг моего бедного дяди и прекрасный человек... он был так добр, что вызвался ехать сюда вместе со мною, в чем я не мог ему отказать.

-- Нет, нет, нет, заметил капитан с самодовольствием. - Разумеется, нет. Какой отказ. Продолжай, Вал'р!

-- А потому сударь, сказал Валтер, осмеливаясь встретить взгляд мистера Домби и сделавшись храбрее от отчаяния: - потому я пришел с ним, сударь, сказать, что бедный мой дядя в самом горестном положении. Теряя постепенно покупщиков, он сделался не в состоянии произвести уплату по одному обязательству, что мучило его многие месяцы сряду - я это знаю - и теперь в доме его кредитор с протестом. Он в опасности лишиться всего и умрет с огорчения. Еслиб вы сделали ему благодеяние, по доброте своей, и, зная его давно, как человека достойного уважения, спасли его из теперешней беды, мы бы не знали как благодарить вас!

Глаза Валтера наполнились слезами; глаза Флоренсы также. Мистер Домби это заметил, хотя по-видимому смотрел на одного только Валтера.

-- Сумма очень-большая, сударь, продолжал Валтер. - Больше трехсот Фунтов. Дядя мой совершенно убит этим несчастием и совершенно не в состоянии сделать что-нибудь для своего облегчения. Он даже не знает, что я здесь... Вам угодно знать точную сумму, сударь? Право, я сам не знаю. Вот товары моего дяди, на которые уже нет требований; вот капитан Коттль, который также желает быть поручителем в уплате. Я... я едва смею упоминать о своем собственном жалованье; но еслиб вы позволили ему скопляться... для уплаты... вперед... честный... добрый старик... несчастный... Валтер, после этих безсвязных восклицаний, замолчал и опустил голову.

Полагая этот момент благоприятным для обнаружения своих драгоценностей, капитан Коттль приблизился к столу, и, очистив на нем место между чашками и тарелками, выложил свои серебряные часы, наличные деньги, серебряные ложечки и сахарные щипчики. Собрав все эти вещи в груду, чтоб оне смотрели как-можно-драгоценнее, он произнес следующее:

-- Полхлеба лучше, чем без хлеба: такое замечание хорошо и для крошек. Вот их несколько. Готов также передать свою пенсию - сто фунтов в год. Если на свете есть человек, битком начиненный ученостью - это старый Солль Джилльс. Если есть малый, который обещается сделаться козырем - вот он! Это Вал'р!

Капитан возвратился на прежнее место с видом человека, преодолевшого последнее затруднение.

Когда Валтер замолчал, мистер Домби взглянул на своего сына, который, видя, как Флоренса молча плакала повесив голову, старался утешить се и посматривал то на Валтера, то на отца с особенно-выразительным лицом. После речи капитана Коттля, на которую мистер Домби отвечал взглядом надменного равнодушия, он снова обратил взоры на сына и смотрел на него несколько времени в молчании.

-- Откуда произошел этот долг? спросил наконец мистер Домби. - Кто кредитор?

-- Он не знает, отвечал капитан, положив руку на плечо Валтера. - Я знаю. Солль Джилльс помог одному человеку, который давно уже умер и за которого переплатил много денег. Если угодно знать подробнее, скажу наедине.

-- Люди, у которых достаточно своих собственных забот, сказал мистер Домби, не замечая таинственных знаков, делаемых ему капитаном Коттлом за спиною Валтера: - не должны увеличивать своих затруднений, обязуясь за других людей: это непростительно, самонадеянно и даже в некотором роде безчестно, прибавил он сурово. - Да, это большая самонадеянность, которую могут дозволить себе только люди богатые. Поль, поди сюда!

Дитя повиновалось, и мистер Домби посадил его к себе на колени.

-- Еслиб у тебя теперь были деньги... Смотри на меня!

Поль, глядевший попеременно то на Валтера, то на Флоренсу, вперил взоры прямо в глаза отцу.

-- Еслиб у тебя были деньги... столько, как говорит молодой Гэй, что бы ты сделал?

-- Отдал бы их старому дяде.

-- Отдал бы взаймы его старому дяде, ге? Прекрасно! Когда выростешь, мы будем вместе употреблять мои деньги.

-- Домби и Сын, заметил Поль, издавна наученный этой фразе.

-- О, да, папа! прошу вас! Флоренса хочет этого также.

-- Девочкам нечего делать с Домби и Сыном. Хочешь ли этого ты?

-- Да, папа, да!

-- Будь по-твоему. Видишь ли ты, Поль, прибавил он вполголоса: - кёк сильны деньги и как люди стараются добыть их. Молодой Гэи пришел сюда издалека, чтоб достать денег, а ты, человек богатый и сильный, снабжаешь его ими и делаешь ему этим большое одолжение.

к Флоренсе и упрашивал ее перестать плакать, потому-что он дал денег молодому Гэiiю.

Мистер Домби сел за письменный столик, написал записку и запечатал ее. В-продолжение этого промежутка, Поль и Флоренса шептались с Валтером, а капитан Коттль смотрел лучезарно на всех троих с такими дерзновенными идеями, каких бы мистер. Домби никак не решился подозревать в нем. Когда записка была кончена, мистер Домби возвратился на свое прежнее место и протянул ее Валтеру:

-- Отдай это завтра утром мистеру Каркеру. Он распорядится, чтоб один из моих тотчас же освободил твоего дядю от протеста, выплатив нужную сумму, и устроится с ним на счет этого долга, как будет удобнее по обстоятельствам твоего дяди. Можешь считать, что это сделано для тебя моим сыном.

Валтер, обрадованный и растроганный, хотел выразить хоть часть своей благодарности, но мистер Домби остановил его:

Так-как руки мистера Домби указывали на двери, то Валтеру осталось только поклониться и уйдти. Мисс Токс, видя, что и капитан нахмерен сделать то же самое, обратилась к мистеру Домби:

-- Почтенный сэр (щедрость мистера Домби извлекла обильные слезы из глаз мисс Токс и мистрисс Чикк) я полагаю, что вы пропустили без внимания одно обстоятельство. Извините меня, сэр, по в возвышенном благородстве своем вы забыли об одной подробности...

-- Право, мисс Токс?

-- Тот джентльмен... с инструментом, продолжала мисс Токс, взглянув на капитана Коттля: - оставил на столе, у вашего локтя...

уберите все это!

Капитан Коттль понял, что ему не остается ничего более, как повиноваться. Но его до крайности поразило великодушие мистера Домби, отказавшагося от нагроможденных под его рукою сокровищ: уложив все в карманы, капитан не мог удержаться, чтоб не схватить единственною оставшеюся у него левою рукою щедрую руку его, к ладони которой приложил свой крючок, в знак восторженного удивления. От такого прикосновения теплых чувств и холодного железа, у мистера Домби дрожь пробежала по всему телу.

Тогда капитан, расшаркиваясь с дамами, поцаловал им несколько раз свой крючок с необычайною ловкостью и любезностью, и простившись особенно с Полем и Флоренсой, последовал за Валтером из комнаты. Флоренса побежала за ними, чтоб послать ласковое приветствие старому Соллю, но мистер Домби позвал ее назад и велел оставаться на месте.

-- Не-уже-ли ты никогда не будешь настоящею Домби? сказала ей мистрисс Чикк с трогательным упреком.

-- Ах, не сердитесь на меня, милая тётушка! Я так благодарна папа!

безпокойством, но больше следуя за движениями Поля, который гордо расхаживал по комнате, радуясь своему новому величию, снабдившему деньгами молодого Гэйя.

А что Гэй - что Валтер?

Валтер был до крайности рад, что ему удалось выручить своего бедного дядю из когтей полицейских и ростовщиков; он был до крайности рад, сообщив дяде добрые вести и устроив все дела на следующее же утро; он с наслаждением сидел вечером в маленьком кабинете, вместе с капитаном Коттлем и старым Соллем; восхищался, видя, как ожил инструментальный мастер и как радовался, что деревянный мичман снова принадлежит ему. Но, нисколько не упрекая Валтера в неблагодарности к мистеру Домби, должно сказать, что он был угнетен и унижен: он чувствовал, как разсыпались его пламенные надежды, и какая неизмеримая бездна отделяет его от Флоренсы.

Капитан Коттль смотрел на это совершенно-иначе. По его соображениям, свидание, при котором ему случилось присутствовать, было так удовлетворительно для его виттингтонских замыслов, что Валтеру оставалось не больше, как шаг или два до формального обручения с Флоренсой. В полном удовольствии от этого убеждения и радуясь счастью вырученного из беды друга, капитан раза три проревел за бутылкою свою балладу об "очаровательной Не-е-е-г", стараясь вклеить в нее имя Флоренсы и не находя к этому другой возможности, как переделав его на "Фле-е-е-г!"