Домби и сын.
Часть третья.
Глава III. Капитан Коттль трудится для молодежи.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Домби и сын. Часть третья. Глава III. Капитан Коттль трудится для молодежи. (старая орфография)

ГЛАВА III.
Капитан Коттль трудится для молодежи.

Капитан Коттль, выполняя свой глубоко-обдуманный план, направился в достопамятное воскресенье к Дому мистера Домби. Он подмигивал самому-себе во всю дорогу и наконец предстал лакею Тоулинсону в полном великолепии парадных сапогов с кисточками. Услышав от него к крайнему прискорбию о близкой смерти, угрожавшей маленькому Полю, капитан удалился из деликатности, поручив Тоулинсону вручить мистеру Домби букет, в знак своего особенного уважения; при этом случае, посылая лучшие свои комплименты хозяину дома и всему его семейству, он изъявил надежду, что они при теперешних печальных обстоятельствах приведут хорошенько к ветру и на завтра вылавируют из беды.

Комплименты капитана Коттля не дошли ни до чьего слуха, а букет, провалявшись целый день в передней, был в следующее утро выметен вместе с остальным сором. Таким-образом, дипломатическия хлопоты его оказались на этот раз безуспешными.

Когда Валтер возвратился домой после своей долгой прогулки и её горестного заключения, его сначала слишком заняли забота сообщить обо всем дяде и душевное волнение, возбужденное недавнею сценой последних минут ребенка, так-что он не мог заметить совершенного неведения дяди об известии, которое капитан взялся сообщить; также точно не обратил он внимания на таинственные сигналы железного крючка капитана, которых ключ не мог быть понятен никому, кроме его самого.

Капитан Коттль, узнав обо всем случившемся, постиг, что ему вряд ли можно будет найдти возможность переговорить подружески с мистером Домби до отправления Валтера в Вест-Индию. Но, допустив с внутренним неудовольствием, что Валтеру нельзя не идти по назначению, а Соллю Джилльсу нельзя не сообщить о близкой разлуке с племянником, капитан оставался все-таки в полном убеждении, что он, Нед Коттль, создан именно для мистера Домби; если чем-нибудь можно обрасопить по ветру судьбы Валтера, то не иначе, как беседою капитана Коттля с мистером Домби. Он никак не мог забыть того, как хорошо он сошелся с "губернатором" Валтера в Брайтоне и как искусно он привел их свидание к желанному концу.

Под влиянием такого прозрачно-простодушного заблуждения, капитан, внимая с участием рассказу Валтера, размышлял про себя, не политичнее и пристойнее ли будет пригласить словесно мистера Домби к себе на квартиру в Бриг-Плэс, когда ему будет угодно назначить время: там, за куском баранины и приятельским стаканом, можно всего удобнее перетолковать о будущности молодого Валтера. Ненадежное расположение духа мистрисс Мэк-Стинджер, которая не преминула бы разразиться каким-нибудь неприятным поучением, отклонило капитана Коттля от его гостеприимных предначертаний, которые непременно увенчались бы желанным успехом.

Один Факт казался капитану Коттлю яснее самого ясного летняго дня; именно: хотя скромность Валтера и не дозволяет ему заметить это самому, но его можно смело считать в роде члена семейства мистера Домби. Валтер был действующим лицом в сцене, которую он сейчас так трогательно описывал; имя его было особенно упомянуто умирающим ребенком: следственно, участь его должна особенно интересовать мистера Домби. Если в уме капитана и промелькивала легкая тень недоверчивости, то, по его убеждению, всех этих заключении было достаточно для спокойствия дяди Солля. Он решился не теряя ни минуты воспользоваться таким благоприятным моментом, сообщить вест-индскую новость своему старому другу и описать ее в виде необычайного отличия; при этом он объявил старику, что с своей стороны он предложил бы охотно пари во сто тысячь фунгов стерлингов - еслиб их имел - что Валтер непременно выберется в люди после своего путешествия и непременно получит в награду значительную премию.

Соломон Джилльс был сначала ошеломлен речью капитана, которая грянула на- него громовым ударом. Но капитан заблистал перед его отуманенным зрением такими золотыми надеждами; намекал так таинственно на виттингтоновския последствия; придала, такой вес рассказу Валтера, из которого вывел результаты, несомненные как дважды-два, - что у дяди Солля все идей сбились с толка. Валтер, с своей стороны, притворился до такой степени восторженным и исполненным надежд, до того уверенным в скором возвращении, и так хорошо поддерживал доводы капитана значительными подмигиваньями и частым потираньем рук, что старик, поглядывая попеременно то на одного, то на другого, начал нешутя воображать и себя счастливым и обрадованным.

-- Но ведь вы знаете, проговорил он как-будто в извинение: - Я отстал от своего времени и желал бы иметь подле себя моего милого Валтера. Конечно, это старомодная причуда. Он всегда бредил морскими вояжами; он - и он лукаво посмотрел на племянника - он рад идти.

-- Дядюшка Солль! прервал ст, живостью Валтер: - если вы так думаете, я не пойду! Нет, капитан Коттль, не пойду ни за что, хоть бы меня сделали губернатором всех островов Вест-Индии. Этого довольно и я остаюсь.

-- Вал'р, любезный, стоп! Солль Джилльс, возьми-ка обсервацию со своего племянника.

Старик взглянул на Валтера, следуя глазами за величавым движением железного крючка капитана Коттля.

-- Бот тебе бриг или что хочешь, указывая крючком на молодого человека: - он идет в известное дальнее плавание. Какое имя подписано на корме так, что его не сотрешь? ге? Небось, Валтер Гэй? Или, прибавил он, возвысив голос, желая придать больше веса своей аллегории: - или тут Солль Джилльс!

-- Нед, возразил старик, притянув Валтера к себе и взяв его за руку с отцовскою нежностью: - знаю, знаю! Я, разумеется, знаю, что Балли думает обо мне больше, чем о себе - в этом я уверен! Но видите, новость эта для меня совершенно неожиданна, а я отстал от времени. Да точно ли ему там будет хорошо? продолжал он, боязливо поглядывая на обоих. - Так ли это? Я готов примириться со всем, что подвинуло бы вперед моего милого Валли, но никак не хочу подвергать его каким-нибудь невыгодам: в особенности, если он делает это для меня. Ты, Нед Коттль! по честной ли правде ты поступаешь с своим старым приятелем? Говори, Нед Коттль. Все ли тут чисто? Должен ли он идти? Как и почему знаешь ты об этом прежде меня?

Капитан не знал, что отвечать, но его выручил Валтер, и оба, безпрестанно разсуждая об этом предмете, кое-как успокоили старика, или, лучше сказать, закидали его словами до того, что даже горесть предстоявшей разлуки не обозначались ясно и отчетисто в голове его.

Старику оставалось немного времени на недоумения: на другой же день Валтер получил от мистера Каркера-управляющого нужные для отправления и снаряжения его бумаги, а также известие, что "Сын и Наследник" вступает под паруса через две недели, или днем или двумя позже этого срока. В хлопотах и торопях приготовлений, Валтер нарочно старался засуетить дядю как-можно-больше; время протекло довольно-сносно и час разлуки приближался скорыми шагами.

Капитан Коттль, видя, что Валтеру непременно предстоит путь в Вест-Индию, а ему самому никак не удается беседовать с мистером Домби, думал и передумывал, как бы поправить дела Валтера или узнать с достоверностью о настоящем их положении. Наконец в голове его мелькнула светлая мысль: что, если он сделает визит мистеру Каркеру-управляющему и попробует разведать, на какой румб от него берег?

чувствовала себя как-то неловко от того, что открыл ему по доверенности Валтер, и от слов самого дяди Солля. Капитан решился приняться за мистера Каркера как-можно-осторожнее и замысловатее, и выведать от него с тонкостью обо всем, что ему хотелось знать.

В-следствие этого, капитан Коттль снова влез в свои сапоги с кисточками, принарядился потщательнее и снялся с якоря во вторую экспедицию. Теперь он не счел нужным запастись букетом, так-как шел в место деловое, но всунул в петлю сюртука только небольшой подсолнечник, так, для красы. Таким-образом, опираясь на свою дубину и в лакированной шляпе на голове, он спустился к конторам Домби и Сын.

Чтоб удобнее собраться с мыслями, он выпил стакан горячого грогу в соседней таверне, прошел через двор и вдруг предстал сторожу Перчу.

-- Почтенный, сказал капитан убедительным голосом: - одного из ваших губернаторов зовут мистером Каркером?

Перч согласился с этим, но дал ему понять, что все его губернаторы заняты и вовсе не ожидают, чтоб кто-нибудь их прервал.

-- Смотри-ка сюда, почтенный, шепнул ему на ухо капитан: - я кэптен Коттль.

Он хотел-было притянуть к себе Перча крючком, но тот увернулся от этой попытки.

-- Еслиб вы, почтенный, донесли там, что здесь кэптен Коттль, ге? Я подожду.

Сказав это, капитан уселся на скамью мистера Перча, снял шляпу, вынул из нея носовой платок, отер себе голову и казался значительно освежившимся. Потом он поправил волосы железным крючком и сидел, оглядываясь в конторе и посматривая на конторщиков с почтением.

Спокойствие капитана было так ненарушимо и он казался таким таинственным и неразгадочным, что Перч поколебался.

-- Какое имя назвали вы? спросил он.

-- Кэптен, отвечали ему хриплым шопотом.

-- Так. Далее?

-- Коттль.

-- О! Я посмотрю, не свободен ли мистер Каркер. Он, может-быть, приймет вас через минуту.

-- Да, да, почтенный. Я и не задержу его дольше минуты.

Перч вышел и вскоре воротился.

-- Не угодно ли капитану пройдти сюда?

Мистер Каркер-управляющий, стоя перед пустым камином, посмотрел на входящого капитана без особенно-ободрительного выражения.

-- Мистер Каркер? сказал капитан Коттль.

Капитану понравилось, что он отвечает ему с улыбкою.

-- Видите, начал он, вытягивая свой необъятный рубашечный воротник: - я сам человек морской, мистер Каркер, а Вал'р, которого имя стоит у вас в списках, мне почти все равно, что сын.

-- Валтер Гэй?

-- Он самый. Так! Я искренний друг его дяди и его самого. Может-быть, вы слыхали когда-нибудь от вашего губернатора мое имя? Капитан Коттль?

-- Нет.

-- Прекрасно. Я имею удовольствие быть с ним знакомым. Я был у него в Брайтоне, вместе с моим молодым приятелем Вал'ром, когда нужно было кое-что устроить. Вы помните?

-- Я думаю, что я имел честь устроить это дело.

-- Разумеется! Конечно, вы. Ну, я взял смелость прийдти сюда.

-- Не хотите ли вы сесть? сказал Каркер с улыбкою.

-- Благодарствуйте... воспользовавшись этим приглашением. - Человеку удобнее разговаривать сидя. А вы сами разве не сядете?

-- Нет, благодарствуйте. Вы говорили, что взяли смелость, хотя тут нет ничего...

-- Да, да: прийдти сюда для этого молодца, Вал'ра. Солль Джилльс, его дядя, человек преученый, в науках он первоклассный ходок; по у него мало практики. Вал'р малый преостойчивый, но чертовски скромный. Теперь, я хочу переговорить с вами по-дружески, с-глаза-на-глаз, для своего собственного счисления и пока ваш главный губернатор не приспустится немножко, чтоб я мог пристать к его берегу. Дело вот в чем: все ли тут благополучно и отправляется ли Вал'р в море с попутным ветром, ге?

-- Ну, а вы как думаете, капитан? Вы человек практический.

-- Как же вы скажете? спросил капитан, поощренный донельзя улыбающеюся вежливостью мистера Каркера. - Прав я или нет?

-- Правы, без малейшого сомнения.

-- Идет в море с благоприятною погодой?

Мистер Каркер улыбнулся утвердительно.

-- Ветр прямо в корму и свеженький, ге?

-- Эге! отвечал обрадованный капитан. - Я знал, каким курсом он ложится. Я говорил это и Вал'ру. Благодарствуйте, благодарствуйте.

-- У молодого Гэйя блестящая будущность, заметил Каркер, оскаля зубы еще шире. - Перед ним целый мир.

-- Целый мир и жена впереди, как говорит пословица, возразил восхищенный капитан.

При слове "жена", произнесенном им без намерения, капитан приостановился, подмигнул и посмотрел искоса на своего неизменно-улыбающагося собеседника.

-- Бьюсь об заклад об анкерке чистого ямайского, мистер Каркер, а ведь я знаю, что вас заставляет улыбаться.

Мистер Каркер, поняв его мысль, улыбнулся еще сильнее.

-- Это останется между нами, ге? Не пойдет дальше?

-- Ни на дюйм, капитан.

-- Вы, может-быть, думаете о заглавной букве Ф?

Мистер Каркер не сказал нет.

-- А потом о букве Л, или О, ге?

Мистер Каркер продолжал улыбаться

-- Так я опять прав? спросил капитан шопотом, и красный рубец от шляпы на его лбу раздулся от торжествующей радости.

Мистер Каркер продолжал кивать и улыбаться, чем окончательно обворожил капитана Коттля, который встал, пожал ему руку и уверил с чувством, что лежит с ним одним галсом.

-- Он встретился с нею, продолжал капитан серьёзно и таинственно: - необыкновенным образом. Помните, когда нашел ее на улице, она была еще маленьким ребенком; с-тех-пор он ее полюбил, и она его, сколько достало сил у таких детей. Мы с Соллем Джилльсом всегда говорили, что они выкроены нарочно друг для друга.

Ни кошка, ни гиэна, ни обезьяна, ни мертвая голова не показали бы капитану за раз стольких зубов, сколько их при этом случае обнаружил мистер Каркер.

-- В ту сторону сильно тянет, заметил счастливый капитан. - Ветр и течение по одному румбу, вы понимаете? Вот, на-пример, случись же ему тогда быть там!

-- Ничего не может быть благоприятнее.

-- Или как его тогда прибуксировало, ге? Ну, кто может его теперь застопорить?

-- Разумеется! конечно, никто и ничто. Так держать! Вот, на-пример, умер сын, хорошенький был мальчик, так ли?

-- Да, сын умер.

-- Да, сын умер, а вот вам другой! Племянник преученейшого дяди! Племянник старого Солля Джилльса! Вал'р! Тот самый Вал'р, который у вас в списках! Который... который приходит в ваши конторы каждый день.

Невозможно выразить восторга, сиявшого на лице капитана, когда он подталкивал локтем своего собеседника в заключение этой речи.

-- Ну, что, мистер Каркер, прав я, ге?

-- Капитан Коттль, виды ваши относительно Валтера Гэйя неоспоримо и основательно справедливы. Я полагаю, что мы говорим по секрету.

-- Честное слово! Никому ни гугу!

-- Ни ему, ни кому другому?

Капитан нахмурился и покачал головою.

-- Благодарствуйте премного, сказал капитан и приготовился слушать с величайшим вниманием.

-- Я скажу вам откровенно, капитан, вы угадали как-нельзя-вернее все вероятности.

-- А что до вашего главного губернатора, нам с ним, натурально, прийдется повидаться. Но времени еще много впереди.

Мистер Каркер повторил, оскалив зубы до нельзя: - Времени еще много впереди.

-- К счастию, конечно.

-- И так-как теперешнее его путешествие, без сомнения, входит в разсчеты...

-- Входит в разсчеты.

-- Значит, тут беды нет и я спокоен.

-- Прощайте! сказал капитан, сжав в своей огромной коричневой лапе более нежную руку мистера Каркера, на которой напечатлелись все морщины и трещины, перекрещавшия его ладонь. - Прощайте, я человек не речистый, но очень благодарен вам за дружескую откровенность. Вы извините, если я у вас отнял время, ге?

-- О, нисколько!

-- Благодарствуйте. Моя каюта не очень просторна, но довольно сносна; а еслиб вам случилось быть на Бриг-Плэсе, около нумера девятого - не запишете ли адрес? - и вы поднялись по лестнице, не обращая внимания на то, что вам могут сказать у дверей, я буду гордиться вашим посещением.

Произнеся это гостеприимное приглашение, капитан сказал еще раз, "Прощайте!" и вышел, оставив за собою мистера Каркера, в лице, усмешке и манерах которого было что-то отчаянно-кошачье. Благополучный капитан шел в полном самодовольствии, говоря про себя: "Не зевай на брасах, Нед! Так держать! Сегодня ты пообделал дела молодежи, приятель!"

и необыкновенных жестов успеху беседы с Соллем Джилльсом, которого они оба утешали взапуски, и вздумал спросить что с ним происходит, то капитан Коттль наверно выболтал бы ему все. Но как бы то ни было, а капитан сохранил свою тайну и поздно воротился домой от инструментального мастера. Лакированная шляпа его была так молодецки надета на-бекрень и лицо сияло так лучезарно, что мистрисс Мэк-Стинджер испугалась не на шутку.