Домби и сын.
Часть четвертая.
Глава III. Тени прошедшого и будущого.

Оригинал этого текста в старой орфографии. Ниже предоставлен автоматический перевод текста в новую орфографию. Оригинал можно посмотреть по ссылке: Домби и сын. Часть четвертая. Глава III. Тени прошедшого и будущого. (старая орфография)

ГЛАВА III.
Тени прошедшого и будущого.

-- Ваш покорнейший, сэр, сказал майор Бэгсток. - Годдем, сэр; приятель моего приятеля Домби должен быть и моим приятелем. Рад вас видеть!

-- Каркер, я премного обязан майору, объяснил мистер Домби: - за его общество и беседу. Майор Бэгсток оказал мне большую услугу, Каркер.

Мистер Каркер-Управляющий, только-что приехавший в Лимингтон и представленный майору, показал ему оба ряда своих белых зубов и выразил искреннюю признательность за благоприятную перемену, найденную им в наружности и расположении духа мистера Домби.

-- Клянусь Богом, сэр, меня благодарить не за что: тут дело обоюдное. Такой джентльмен, как Домби, сэр, укрепляет и возвышает нравственную сторону человека.

Мистер Каркер ухватился за это выражение... Нравственную сторону человека. Так точно. Именно это он сам сейчас хотел сказать.

-- Но когда мой приятель Домби, сэр, говорит вам о майоре Бэгстоке, он подразумевает простого и прямого Джое, сэр - Джое Б. - крутого и тугого старого Джоша, сэр. К вашим услугам!

Мистер Каркер почувствовал необычайную наклонность к майору, и чувства его выразились на каждом зубе.

-- А теперь, сэр, вам с Домби наверно нужно переговорить о целой чертовщине дел.

-- Нисколько, майор, заметил мистер Домби.

-- Вздор, вздор! Я эти вещи понимаю. Человеку ваших размеров, Домби - колоссу коммерции - мешать не должно. Ваши минуты безценны. Мы встретимся за обедом, а между-тем, старый Джое исчезнет. Обед ровно в семь часов, мистер Маркер.

С этими словами, майор вышел, но через несколько минут снова показался в дверях и сказал:

-- Извините, Домби, нет ли к ним какого-нибудь поручения?

Мистер Домби с легким замешательством поручил майору передать его "лучшие комплименты".

-- Годдем, сэр! нужно что-нибудь теплее этого; иначе Джое будет плохо принят.

-- Ну, так мое уважение, майор.

-- Надобно что-нибудь еще теплее, хе, хе!

-- Ну, так скажите все, что сами придумаете, майор.

-- Наш друг, Джое Бэгсток, лукав, сэр, чертовски-лукав. Домби! Завидую вашим чувствам. До свидания!

-- Да, действительно.

-- "У него здесь есть, без сомнения, друзья. Я замечаю по его словам, что вы здесь бываете в обществе. Знаете ли вы, что это меня до крайности радует?

Мистер Домби шевельнул благосклонно головою и повертел между пальцами свою часовую цепочку.

-- Вы созданы для общества, продолжал Каркер. - Я не знаю никого, кто бы так хорошо мог наслаждаться обществом по своему положению, по своим качествам. Знаете ли вы, что я всегда удивлялся, за чем вы держали от себя общество в таком отдалении!

-- Я имел свои причины, Каркер. Я был одинок и равнодушен к обществу. Но вы сами человек светский...

-- О, я! С таким человеком, как я, дело совершенно другое. Я и не сравниваю себя с вами!

Мистер Домби величественно поправил галстух, прокашлялся и смотрел несколько мгновений молча на своего верного слугу и поклонника.

-- Каркер, проговорил он наконец с трудом: - я буду иметь удовольствие представить вас моим... то-есть, друзьям майора. Очень-приятные люди.

-- Между ними, вероятно, есть дамы?

-- Тут все - то-есть, оне обе дамы.

-- Только две?

-- Только две. Я ограничиваюсь знакомством с ними. Больше я ни у кого не бываю.

-- Оне сестры, может-быть?

-- Мать и дочь.

Пока мистер Домби потупил взоры и принялся снова поправлять свой галстух, улыбающееся лицо Каркера-Управляющого вдруг, без всякого перехода, сделалось жадно-испытующим, и на нем отразилась отвратительная, злобная усмешка; но лишь только мистер Домби снова поднял глаза, оно также мгновенно и неуловимо приняло свое прежнее сладкое выражение.

-- Вы очень-добры, сказал он. - Мне будет чрезвычайно-приятно познакомиться с ними. Кстати, говоря о дочерях, я видел мисс Домби.

Мистер Домби слегка покраснел.

-- Я взял смелость посетить ее, чтоб узнать, не вздумает ли она дать мне какое-нибудь маленькое к вам поручение. Она просила только выразить вам её нежную любовь.

-- Какие у нас деловые новости, Каркер? спросил мистер Домби после краткого молчания, в-продолжение которого Каркер вынул несколько заметок и бумаг.

-- Очень-мало. У Ллойда считают "Сына и Наследника" погибшим. Что делать! Он был у них застрахован от киля до флагштоков.

-- Ни на меня также, прервал Каркер.

-- Но я бы желал, чтоб он не был на этом корабле; я бы желал, чтоб он вовсе по был послан в Вестиндию.

-- Жаль, что вы не сказали этого во-время, возразил Каркер хладнокровно. - Как бы то ни было, все на свете к лучшему. Право, я убежден в этом. Говорил я вам, что между мною и мисс Домби было нечто в роде маленькой откровенности?

-- Нет, сказал мистер Домби строгим тоном.

-- Я не сомневаюсь, заметил Каркер после выразительного молчания: - что где бы ни был молодой Гэй, он там лучше, чем был бы здесь, дома. Еслиб я был или мог быть на вашем месте, то был бы этим доволен. Я этим вполне доволен. Мисс Домби молода и доверчива... может-быть, для вашей дочери недостаточно горда - если у нея есть какой-нибудь недостаток. Но это, разумеется, ничего не значит. Хотите просмотреть вместе со мною эти книги?

Мистер Домби откинулся в креслах, вместо того, чтоб наклониться над положенными перед ним бумагами, и устремил на своего управляющого пристальный взгляд. Каркер-Управляющий, приподняв слегка веки, притворился будто смотрит на цифры и ждет, скоро ли мистеру Домби будет угодно заняться делами. Он показал, что делает это притворно, из деликатности, как-будто щадя отцовския чувства мистера Домби. Домби, глядя на него, был убежден в этой деликатности, без которой мистер Каркер высказал бы ему еще многое, о чем сам он не решался спрашивать из гордости. Каркер имел такую манеру в делах. Мало-по-малу, взгляд мистера Домби успокоился, и внимание его было привлечено деловыми бумагами; но, даже занявшись ими, он часто приостанавливался и снова пристально взглядывал на мистера Каркера, который каждый раз обнаруживал перед своим великим вождем те же чувства деликатности, что в начале.

Пока они занимались таким образом, и гнев, возбужденный ловким управляющим, заменил в груди мистера Домби прежнее холодное нерасположение к дочери, майор Бэгсток, сопровождаемый своим туземцем, шел с утренним визитом к мистрисс Скьютон. Он вошел к ней в самый полдень и нашел Клеопатру на обычной софе, томно пьющую кофе среди совершенного мрака, в комнате, где все занавесы и шторы были опущены. Витерс, тощий паж, стоял в углу как призрак.

-- Какое там нестерпимое существо входит сюда? Кто бы вы ни были, ступайте отсюда; я не могу этого вынести! сказала мистрисс Скьютон.

-- Не-уже-ли у вас достанет духа изгнать Джое Б., сударыня?

-- А, это вы? Подумав еще раз, позволяю вам вондги.

Майор приблизился к отцветшей красавице и прижал её очаровательную руку к устам своим.

-- Садитесь, только подальше от меня. Я сегодня утром ужасно слаба и нервенна, а от вас пахнет солнцем. Вы совершенно-тррпическое чудовище.

-- Клянусь св. Георгием, мэ'эм, было время, когда Джое Б. жарило и пекло вестиндское солнце, и он процветал в этой тепличной температуре и был везде известен не иначе, как под именем цветка. Тогда не знали Бэгстока, а знали цветок - цвет нашего. Цветок, может-быть, уже и позавял, но растение все еще тугое и крепкое, и постоянно зеленеет как сосна.

-- А где мистрисс Грэнджер? спросила Клеопатра у пажа.

Витерс полагал, что она в своей комнате.

-- Хорошо, запри дверь и ступай вон. Я занята.

-- Домби, мэ'эм, возразил майор с веселым журчаньем в горле: - здоров, как может быть здоров человека в его положении. Он в отчаянном положении, мэ'эм. Он тронут, пронзен насквозь!

Клеопатра бросила на майора быстрый взгляд, который сильно противоречил её томной и протяжной речи:

-- Майор Бэгсток, хоть я мало знакома со светом - о чем и не жалею нисколько, потому-что свет злобен, коварен, исполнен убийственных приличий, уничтожающих поэзию сердца - но я понимаю смысл ваших слов. Они касаются моей милой Эднои, моего безценного дитяти!

-- Мэ'эм, порода Бэгстоков всегда была известна тем, что рубит с плеча и говорит на-прямик. Вы правы, Джое допускает это.

-- Чувствую, как я слаба. Чувствую, что у меня нет той энергии, которая бы должна подкреплять истинную мама такой милой дочери; но я исполню долг свой. Дело идет о счастии моей Эдифи!

Через краткую паузу, в-продолжение которой майор пыхтел, одувался и снова пыхтел с самыми апоплексическими признаками, Клеопатра продолжала протяжно:

-- Мистер Домби был так любезен, что посетил нас здесь, несколько недель тому назад - вместе с вами, милый майор. Мне - и, без сомнения, моей милой Эдифи - было чрезвычайно-приятно принимать его у себя. Мы весьма-естественно почувствовали к нему особенное влечение, и мне показалось, будто я заметила в нем чувствительность сердца, какой в нашем холодном обществе уже не встретишь.

-- Теперь, мэ'эм, у Домби осталось чертовски-мало сердца.

-- Злодей! замолчите ли вы!

-- Джое Б. нем, мэ'эм.

-- Мистер Домби повторил свое посещение и, вероятно, находя никоторую привлекательность в простоте наших вкусов и нашей натуральности - все натуральное так мило! - сделался по вечерам нашим постоянным гостем. Мало я помышляла о страшной ответственности, которую взяла на себя, поощрив мистера Домби. О, как я терзалась после, когда истина открылась мне вполне! Вся жизнь моя сосредоточена в этом ангеле, Эдифи, и мне было суждено видеть, как цветок этот поникал с каждым днем. Говорят, что мы очень-похожи друг на друга?..

-- На свете есть человек, который никогда не допустит мысли, чтоб кто-нибудь мог походить на вас, мэ'м; этот человек - старый Джое Бэгсток!

Клеопатра игриво ударила его веером, улыбнулась сладостно и продолжала:

-- Нельзя выразить, какая трогательная откровенность, какая симпатическая доверчивость между нами! Мы всегда жили между собою скорее как сестры, чем как мама и дочь...

-- Джое Б. имел эту самую идею пятьдесят тысячь раз!

-- Не прерывайте, суровое создание! Каково же мне было, когда я увидела, что моя милая Эдифь имеет от меня тайны, избегает разговоров об одном только предмете! Я стала упрекать себя за свою доверчивость к мистеру Домби, которая повела к таким горестным следствиям. Надеюсь, что мистер Домби объяснится наконец и избавит меня от этой пытки, несносной, невыносимой! Что мне делать?

Майор Бэгсток, поощренный дружеским тоном разрумяненной Клеопатры, протянул руку через маленький столик и сказал с широкою усмешкой:

-- Посоветуйтесь с Джое, мэ'эм.

-- Что же вы, чудовище, не говорите мне ничего? возразила Клеопатра, ударив его несколько раз по протянутой руке веером и потом положив в нее свои пальчики. - Ведь вы меня поняла? Подскажите же мне что-нибудь!

Майор засмеялся, поцаловал руку, которою его осчастливили, и потом снова засмеялся.

-- Есть ли у мистера Домби столько сердца, сколько я в нем полагала? сказала она томным и нежным голосом. - Действительно ли он имеет виды на мое дитя? Что вы присоветуете: заговорить ли с ним об этом, или оставить его в покое? Говорите!

-- Таинственное создание! Как можем мы женить его?

-- Вы желаете, чтоб мы женили его на Эдифи Грэнджер? повторил майор.

Мистрисс Скьютон не сказала ни слова, но улыбнулась майору так завлекательно и кокетливо, что он решился напечатлеть поцелуй на её весьма-красных устах и сделал бы это, еслиб она не защитила их веером с самою очаровательною стыдливостью.

-- Домби, мэ'м, славная добыча.

-- О, корыстолюбивый злодей!

-- И Домби, мэ'м, не шутит. Джое Бэгсток, продолжал он, выкатив глаза до нельзя: - говорит это. Джое Б. убежден в этом и не спускает его с прицела. Предоставьте Домби самому-себе. Домби не уйдет. Делайте то же, что и прежде, и ничего больше. На счет развязки положитесь на Джое Б.

-- Вы действительно так думаете, мой милый майор? возразила Клеопатра, глядевшая на него очень-пристально и очень-внимательно, не смотря на свою томную небрежность.

-- Будьте в этом уверены, сударыня. Безподобная Клеопатра и её Антопий, Джое Бэгсток, будут с торжеством граздновать свой триумф в богатом и щегольском доме Эдифи Домби. Правая рука Домби здесь, мэ'эм, присовокупил майор, которого лицо сделалось вдруг серьёзным.

-- Он приехал сегодня утром?

-- Сегодня утром. Домби ждал его с большим нетерпением - Джое Б. заметил это. Джое Б. чер-тов-ски лукав и понял с разу, что Домби желает дать знать своей правой руке обо всем, не говоря ему ни слова и не советуясь с нам. Домби горд как Люцифер.

-- Очаровательное качество - как оно напоминает Эдифь!

-- Вот, мэ'м, я и отпустил несколько намеков, которые правая-рука понял с разу. Я подбавлю еще, прежде чем кончится день. Домби располагал устроить прогулку в Варвик-Кэстль и в Кенильворт завтра утром, с тем, чтоб наперед позавтракать всем вместе, у нас; он поручил мне передать вам это приглашение. Не угодно ли взглянуть?

Майор, одуваясь и пыхтя, вынул из кармана бумажник и достал из него записочку, но в это время вошла Эдифь, и мистрисс Скнотон, остановив своего синяго поклонника внезапным "тсс, ни слова!", раскинулась в креслах, как-будто у них не было никакого особенно-интересного разговора. Эдифь, прекрасная и величественная, но холодная и надменная, бросила проницательный взгляд на мать, едва обнаружила, что замечает присутствие матери, подсела к окну, отвела занавесы и стала смотреть на улицу.

-- Мой ангел, Эдифь, где ты пропадала? Я очень, очень нуждалась в твоем присутствии.

-- Вы сказали, что заняты, и я оставалась у себя, отвечала дочь, не оборачивая к ней головы.

-- Вы поступили жестоко с Джое, сударыня.

-- Да, очень-жестоко, знаю, сказала она, продолжая глядеть в окно с таким спокойным презрением, что майор смутился и не нашел что отвечать.

-- Майор Бэгсток, моя милая Эдифь, протянула мистрисс Скьютон: - который вообще самое безполезное и негодное существо в свете, как тебе известно...

-- Нет нужды, мама, употреблять эти обороты речи. Мы совершенно одни и знаем друг друга.

Презрительное выражение её лица, спокойное, но глубокое, было так разительно, что пред ним упало на мгновение даже жеманство мистрисс Скьютон.

-- Не-уже-ли еще не женщина? возразила дочь с улыбкою.

-- Ах, как ты странна! Позволь сказать тебе, мой ангел, что майорт Бэгсток принес нам сегодня самую милую записочку от мистера Домби, который приглашает нас завтракать и потом ехать вместе в Варвик и Кенильворт. Ты поедешь, Эдифь?

-- Поеду ли! воскликнула красавица, вспыхнув и оглянувшись на мать.

-- Я знала, что поедешь, дитя мое. Тут нечего и спрашивать. Вот письмо мистера Домби, Эдифь.

-- Благодарю вас; я не чувствую ни малейшого желания читать его.

-- Так я лучше отвечу ему сама, хоть и намеревалась просить тебя быть моим секретарем.

Эдифь молчала и не двигалась, а потому мистрисс Скьютон попросила майора придвинуть к ней письменный столик и начала писать.

-- Что сказать ему от тебя, Эдифь?

-- Что хотите, мама.

Мистрисс Скьютон написала по своему усмотрению и передала записочку майору, который раскланялся дамам с величайшею любезностью и вышел. Мистрисс Скьютон ответила майору с обычным своим жеманством, но дочь её, сидевшая у окна и смотревшая на улицу, шевельнула головою так незаметно, что майору было бы лестнее считать себя вовсе-незамеченным.

-- Что за перемены в ней, сэр! бормотал майор дорогою: - это вздор; Джое Бэгстока такими пустяками не провести. А что до разлада между ними, гм! годдем! кажется, тут нечего сомневаться. Прекрасно, сэр! Домби и Эдифь Грэнджер приходятся под пару друг другу. Посмотрим, чья возьмет - Джое Б. за победителя!

Наконец, переодевшись к обеду - при чем несчастный туземец выдержал бомбардирование всеми возможными метательными снарядами, начиная от сапога до головной щетки, и выслушал самые живописные эпитеты, заставившие его удивляться богатству английского языка - майор спустился в столовую, для "оживления" Домби и его "правой-руки".

Мистер Домби еще не приходил, но Каркер-Управляющий, встретив майора, оскалил ему зубы с самого обворожительною любезностью.

-- Ну, что, сэр? Как вы провели время после того, как я имел удовольствие с вами познакомиться? много вы гуляли?

-- Всего каких-нибудь полчаса. Мы были очень-заняты.

-- Все дела, ге?

-- Да, множество разных дел.. Знаете ли что? я вообще воспитан в школе недоверчивости и не имею привычки откровенничать; но с вами, майор, нельзя не быть откровенным.

-- Вы делаете мне много чести, сэр. Можете довериться мне вполне.

-- Так, знаете ли, я нашел нашего общого друга...

Мистер Каркер выразил, что пользуется этим удовольствием.

Мистер Каркер улыбнулся и сказал, что нисколько в этом не сомневается.

-- Знаете ли, майор? продолжал он: - я нашел нашего общого друга гораздо-менее обыкновенного внимательным к делам. От-чего бы это было?

-- Я нашел его разсеянным и как-будто не в своей тарелке...

-- Клянусь Юпитером, сэр! Тут замешана дама!

-- Право, и я начинаю думать то же самое. Я полагал сначала, что вы шутили, когда намекали на это. Вы, военные люди...

-- Веселые собаки, ха, ха, ха! Потом он схватил мистера Каркера за пуговицу и сообщил ему выразительным шопотом, вытаращив глаза и посинев до нельзя: - женщина удивительно прелестная, сэр. Молодая вдова, сэр. Прекрасной фамилии, сэр. Домби влюбился в нее больше чем по уши, сэр, и партия прекрасная во всех отношениях: у Домби богатство, а у нея красота, кровь и таланты - чего лучше! Майор приостановился, услыша приближающиеся шаги мистера Домби, и присовокупил наскоро, что мистер Каркер увидит ее сам завтра утром, и тогда будет иметь случай судигь обо всех её совершенствах.

блистательном расположении духа, которое выражалось тонкими намеками Каркеру и постоянными изменами мистеру Домби.

-- Домби, говорил майор: - вы сегодня как-будто на диэте; что это значит?

-- Благодарю, майор, я здоров, но сегодня не чувствую большого аппетита.

-- Куда же он девался, Домби? Вы не оставили его, у наших приятельниц... готов присягнуть! и оне ничего не ели за завтраком. По-крайней-мере, я могу ручаться за одну из них... не скажу за которую.

Тут он стал лукаво подмигивать Каркеру и сделался до такой страшной степени лукавым, что туземец, опасаясь преждевременной кончины своего господина, решился потрепать его по спине, не дождавшись приказаний.

-- Наливай до краев, мерзавец! Мистеру Каркеру и мистеру Домби также. Годдем, джентльмены! мы посвятим эти бокалы божеству, которого знакомством Джое гордится и которому покланяется издали и с благоговением. Имя её Эдифь - ангел Эдифь!

-- Да здравствует ангел Эдифь! воскликнул улыбающийся Каркер.

-- За здоровье Эдифи, конечно, сказал мистер Домби.

Появление слуг с новыми блюдами заставило майора приложить палец к губам:

Ни слова, сэр, пока они здесь!

Такая почтительность со стороны майора понравилась мистеру Домби, который посматривал на своего первого министра и наблюдал, какое впечатление производили на него все это шутки и намеки. Майор Бэгсток, убедившись в благосклонности слушателей, принялся рассказывать самые удивительные полковые анекдоты, от которых Каркер хохотал (искренно или притворно) до изнеможения, а мистер Домби выглядывал из своего накрахмаленного галстуха, как владелец майора, или как искусник, довольный тем, что его медведь хорошо пляшет. Когда майор уже охрип от любезности, собеседники встали из-за стола и им подали кофе. Майор спросил мистера Каркера-Управляющого, играет ли он в пикет.

-- О, да, немножко.

-- А в экарте?

е

-- Каркер играет во все игры, и играет хорошо, заметил мистер Домби, разлегшись на соф как деревянный джентльмен, у которого не сгибается ни один член.

Каркер действительно съиграл с майором по нескольку партий каждой игры и обнаружил такое искусство, что тот изумился и спросил наудачу, не играет ли он и в шахматы?

-- Да, немножко. Иногда мне случалось играть и даже выигрывать, - но это так, шалость, - не глядя на шашешницу.

-- Годдем, сэр! воскликнул майор, выпучив глаза: - вы совершенный контраст с Домби, который не играет ни во что.

он! Он никогда не имел случая выучиться этим безделицам; а таким людям, как я, он иногда могут пригодиться. Вот, хоть, на-пример, теперь, майор Бэгсток, когда мне предстоит удовольствие помериться с вами.

Они сели играть в шахматы, и партия продолжалась до ночи. Мистер Каркер, хоть и объиграл майора, стал в его мнении так высоко, что тот велел туземцу светить ему до самой спальни, вдоль по всему корридору.